Старый мир. Возвращение домой

Сейчас он был уверен, что внук его ждёт объяснений, и это никак не касалось документов и налогов. Вернув лист в стопку, он одной рукой приобнял внука за плечо и проводил его к дивану:

– Я держал тебя в неведении, Том, не из-за страха, скорее, ради твоего же блага.

– Но почему? В чём польза того, что всю свою жизнь я не знал о том, кто я такой на самом деле? В чём польза от нашей с тобой жизни… за точкой? – несмотря на всю серьёзность начавшегося разговора, Том был мягок и дружелюбен.

– Так случилось, что нам с тобой было необходимо укрыться на весьма длительное время. Мир за точкой был лучшим местом для этого. А теперь представь, что бы тебе пришлось пережить за эти пятнадцать лет, зная всю правду о себе, о нас с Матильдой? Знать, не имея возможности воспользоваться точкой! Ведь все мои рассказы и обещания вернуться в мир, откуда мы родом, стали бы для тебя просто издёвкой. Вероятнее всего, изо дня в день ты томился бы в ожидании скорейшего возвращения домой. Ко всему прочему, больше всего на свете я не хотел, чтобы ты чувствовал себя чужим среди простых людей.

Недолго думая, Том был вынужден согласиться со всеми доводами, впрочем, был и ещё один вопрос:

– Но для чего нам понадобилось скрываться?

Не то чтобы Артур не ожидал этого услышать, скорее, наоборот, ответ на этот вопрос он готовил с тех пор, как почти шестнадцать лет назад, когда Томас был ещё младенцем, он и Матильда использовали точку. Как и прежде, Артур решил повременить с раскрытием всей правды:

– Думаю, ты согласен с тем, что однажды я уже поступил лучшим образом, не открыв тебе всю правду о нашем происхождении. Так вот, прошу тебя дать мне ещё немного времени, и я обязательно тебе всё расскажу.

Артур вдруг повеселел и, прежде чем продолжить, откинулся на спинку дивана:

– В конце концов, дело серьёзное, ты ещё и наследства не получил, а уже хочешь знать все секреты.

Том ясно понял, что сейчас продолжать что-то выпытывать не имеет никакого смысла, и поэтому решил временно уйти от подобных расспросов, переменив тему:

– Скажи, если это совершенно другой мир, почему, к примеру, ложка здесь – это ложка? То есть я имею в виду, она так же называется и так же выглядит? И даже язык здесь тот же, что и там, в другом мире?

Этот вопрос породил у Тома ещё, по меньшей мере, сотню новых вопросов.

– О, это представляется странным не только тебе, Том. Признаться, я и сам частенько думал об этом, впервые оказавшись по другую сторону. Видишь ли, существует мнение, что сквозь точки сюда проникает что-то из другого мира, и наоборот. Возможно, между разными мирами есть некая связь, объединяющая сознания целых народов; сами они об этом, конечно, и не подозревают. Ты, возможно, удивишься, но очень давно, во времена, когда ещё не было наследников, Старый мир был совершенно иным. Люди говорили на другом языке, они иначе мыслили и совершали поступки, отличные от тех, что совершают сейчас.

– Так, значит, наследники не всегда существовали? – спросил Том и в ожидании наблюдал за тем, как Артур возвращается на своё прежнее место.

Сложив на столе руки, он сделал глубокий вдох, и стал выдыхать, забавно надувая и тут же сдувая щеки. Всё это было признаком того, что сейчас Артур поведает Тому интересную историю.

– Впервые наследство было обретено две тысячи лет назад. Немного времени спустя после того, как не стало Элайта. Тогда же было отмечено появление неких образований – червоточин, при сближении с которыми человек мог переместиться в совершенно иной мир. И таких миров очень много Том.

– Кто такой Элайт?

– Сейчас уже точно никто тебе не скажет, кем он был. Некоторые верят, что это был человек, наделённый нечеловеческой силой и разумом. Но найдутся и те, кто верят, будто Элайт и вовсе не был человеком, а лишь выглядел им. Как бы там ни было, Элайт существовал и правил этим миром тысячи лет. Каждый житель Старого мира знает легенду об Элайте.

В эпоху столь давнюю, что не осталось ни единой записи о смутных временах, правящих миром от края до края, средь людского раздора, стелящегося мраком у каждого дома, одним ранним утром люди увидели, что на самом высоком утёсе сам собою возник прекрасный белый город. И тогда вышел к народу человек и сказал он, что вдоволь настрадались люди от вражды друг к другу, что пришло время мира и процветания. Каждый, кто того пожелает, отыщет в новом городе себе дом.

Люди нарекли его Элайтом и сделали правителем своим.

День ото дня весть о Белом городе распространялась во все стороны, и отовсюду приходили те, кто желал примкнуть к счастливому народу, сделаться частью его. И с каждым новым утром в городе возникало новое жилище. Белый город рос и развивался. Внутри него и за его пределами, наконец, воцарились доброта и спокойствие. За тысячи лет бессменный правитель Элайт стал родителем каждого на земле, и каждый чтил любое слово его. И так, казалось, будет неизменно.

Но однажды заволокло горизонт чёрным облаком. День за днём люди, прибывающие с востока, вопили от ужаса. Они рассказывали, что облако это, продвигаясь на запад, оставляет после себя города мертвецов. После серых дождей посевы источали смрад, в лесах не осталось живности, а в озёрах передохла вся рыба.

Вскоре настал день, когда город больше не встретил ни одного беглеца, а чернь подступила так близко, что не было видно окрестностей. Тогда Элайт спустился к подножию горы, чтобы встретиться лицом к лицу со своим врагом, с угрозой, нависшей над его народом.

Началась битва двух могуществ. Битва между Элайтом, чей голос исцелял от глубочайшей раны, и Лодаром, забирающим жизнь у всякого, кто попадётся у него на пути. На протяжении дня и ночи Лодару не удавалось пробиться сквозь защиту Элайта, ведь силы их были равны. И тогда завладел он умами части людей и направил их против своих же семей. Дни и ночи матери убивали своих дочерей. Отцы, ведо?мые чуждой волей, отнимали жизни собственных сыновей.

Так продолжалось, пока наутро четвёртого дня в живых не осталось никого, кто взялся бы за оружие.

Свет Элайта не поверг тьму Лодара. Оба они смешались меж собою и ветром разнеслись серым облаком по миру.

Однако род людской не оборвался. Среди множества детей, что притаились в Белом городе, нашёлся отважный юноша, который решился спуститься вниз и разыскать своих родителей живыми или мёртвыми. Весь день и всю следующую ночь он брёл по залитому кровью полю в надежде отыскать их. И вдруг случилось так, что мальчик поранился. А когда капля его крови сорвалась и упала, в тот же миг из-под земли вырвалось нечто и ударило мальчика в грудь, от чего он упал, но не умер.

Вернулся храбрец к остальным выжившим, так и не найдя тех, кого искал. А вскоре странные вещи стали происходить с ним: когда его мучила жажда, в воздухе возникала влага; когда ему было холодно, вокруг вспыхивало согревающее пламя. Через некоторое время произошёл ещё один такой случай с девочкой, которая точно так же случайно поранила руку. Странности происходили и с ней. Тогда люди поняли, что если уронить на том поле каплю своей крови, то взамен земля наделит их необычайными способностями.

Все, кто были постарше, спустились вниз и обрели дар, а после решили покинуть родные земли. Они забрали с собой всех до единого и отправились настолько далеко, насколько это было возможно. Но один раз в год те, кому уже исполнилось или вот-вот исполнится шестнадцать лет, возвращались на поле боя, роняли каплю крови и, получив дар, возвращались обратно. Спустя несколько десятилетий то поле стали называть Красной землёй, потому что даже через много лет кровь так и не впиталась в почву. А дар, который они получали, – Наследством или Благодатью Элайта.

Придя в себя после такой непростой истории, Том спросил:

– Этот город, где он сейчас?

– Белый город? Нет, мой мальчик, на том месте, где, по рассказам, стоял город, сейчас нет ничего, кроме скалистых гор и тумана, который никогда не рассеивается. Много сил было брошено на его поиски, однако найти город или же следы его существования так и не удалось. Поговаривают, что и не было его вовсе.

Было не совсем ясно, хотел ли Артур сказать ещё что-то или же нет, потому что голос его пусть и стих, но в глазах одна за другой пробегали мысли.

– Когда я получу наследство?

– Да хоть завтра!

– Серьёзно?! – воскликнул Том, но уже в следующий миг понял, что это была шутка, потому что Артур громко рассмеялся.

– Ну нет. На Красную землю ты отправишься вместе с остальными своими сверстниками. Но не переживай, это случится совсем скоро.

Секунду-другую Том не отрывал от Артура обиженного взгляда, но затем широко зевнул и забрался на диван с ногами.

– Да ты, я гляжу, вот-вот на пол рухнешь. Иди, Том, ложись спать.

– Да со мной всё нормально! Давай ещё посидим – снова зевнув, сказал Том.

– Я-то ещё посижу, а ты всё же ложись спать, – несерьёзно сказал Артур.

Это, впрочем, было для него свойственно – вести себя несерьёзно в, казалось бы, серьёзных ситуациях. Не в таких, как эта, конечно, но ведь бывали случаи, когда Артур улыбался в момент, когда этого от него никто не ожидал. Или был грустным, когда вокруг все улыбались. Странным он был человеком, даже сейчас странным: почти минуту простоял на одном месте, не сводя взгляда с причудливых теней на стене, но затем всё же вернулся к своему прежнему занятию.

Сейчас Томас вдруг смотрел на Артура по-новому: он и прежде-то не мог причислить его к типичным старикам, ну уж нет! Артур всегда был энергичным, поджарым человеком. Никогда он не позволял себе слабостей, всегда уделял своей внешности пристальное внимание и в то же время был скромен в общении и прилежен в делах. Даже держа в руках гаечный ключ, Артур выглядел так, будто держит бокал в ожидании аудиенции с её величеством. В спорах он был мягок, но каждое слово его было чётко продумано, так что оппонентам приходилось несладко. А в общении с дамами обходителен ровно настолько, что каждая желала, чтобы он ушёл навсегда, но навечно остался в её памяти.

– Знаешь, – еле слышно начал Том, – ты, конечно, правильно сделал. Я имею в виду, что раньше ничего мне не говорил.

– Я рад, что ты это понимаешь, мой мальчик, – тепло отозвался Артур.

Он вновь отложил неподписанный документ, затем, приподняв над столом руку, сделал так, что верхний свет погас, так что теперь освещённым оставался только самый краешек письменного стола. Следующим же движением руки Артур наполнил всё пространство комнаты бесчисленными мерцающими пылинками. Они медленно поднимались кверху и там, под самым потолком, закручиваясь в спирали, складывались в некое подобие галактик. Время от времени некоторые «звёздочки» вдруг начинали падать, и, лишь коснувшись подставленной ладони Тома, вспыхивая, тут же гасли…

Всю ночь за окном хлестал дождь, но к утру даже в самом тенистом уголке Прайма было невыносимо жарко.

– Эй! Томас, просыпайся! – будил Ортус.

И будил он Тома, по меньшей мере, минуту, пока тот, наконец, не приоткрыл глаз.