Старый мир. Возвращение домой

Кэти и Агата начали перебирать свои пакеты, отнимая их друг у друга и снова возвращая, а затем опять отбирая. В конце концов, нашли те, что предназначались Тому. Вручили ему их и прежде, чем шагнуть в портал, попрощались до вечера.

Глядя на то, как стеклянный шар полностью освободился от красного дыма и вновь стал прозрачным, Том вздохнул, расправил плечи и зашагал к двери-вертушке, шелестя пакетами. Добравшись до своего номера, первое, что он сделал, это, побросав пакеты на стол, обследовал комнаты в поисках Артура. Но, не обнаружив его, вышел на балкон. Наслаждаясь видом зелени, он совершенно неожиданно вспомнил о Матильде. А, вспомнив, задумался над тем, куда она запропастилась? Ведь с того дня, как вернулся Артур, он её ни разу не видел. Отметив про себя, что надо бы спросить у Артура, как у неё дела, Том вернулся к созерцанию парка. Но в этот момент: БУМ! – раздался глухой звук за спиной. Вернувшись в комнату, Том сразу же заметил, что на полу, рядом с упавшим пакетом, что-то лежит. Как оказалось, это была толстая, красиво оформленная книга. На обложке были изображены трое наследников. Двое мужчин снизу, а над ними женщина. Их руки были сложены таким образом, что образовывали треугольник, внутри которого была надпись «Классовые отличия и то, что нас объединяет».

Покрутив книгу в руках и даже не заглянув внутрь, Том отложил её в сторону и сразу же залез в чёрный пакет. Внутри оказались две тоненькие брошюры с изображениями какой-то постройки, их он также отложил в сторону и снова сунул в пакет руку. Единственное, что там осталось, так это большая плоская коробка. Без всякого оформления и дополнительной упаковки. Внутри коробки оказалась самая обыкновенная сумка из плотной грубой ткани цвета болотной зелени. Во втором пакете не было ничего, кроме одной – единственной коробки. Доставая её, Том подумал, что коробки в Старом мире очень любят и стараются укладывать в них всё подряд. Эта была таких размеров, что от пола доставала Тому почти до живота. Ко всему прочему, откидывающаяся крышка была завязана на несколько маленьких бантиков, и их развязыванием Том решил заняться, сидя на диване. Ну, а когда он наконец покончил с этим, когда с трудом распустил последний узелок и откинул крышку, то перед ним предстало полотно чёрной ткани. Что это было, для чего это ему, Том решительно не понимал. На ощупь ткань было до невероятности мягкой, но в то же время довольно плотной. Что-то похожее на рисунок вдруг блеснуло, когда он перебирал её пальцами. Взяв ткань в руку, Том подошёл ближе к окну, а когда развернул, сразу же понял: это накидка. Но очень уж странной была ткань, а, точнее, её плетение: будто нарисованные художником, изгибающиеся и переплетающиеся линии. Благодаря этому плетению, на ярком свету то и дело возникали очертания перьев птиц или же усики вьюна. Среди мудрёного узора Том заметил и ещё кое-что: эмблему в форме треугольника, внешние углы которого были украшены множеством завитушек. И сам этот треугольник, и стилизованная буква «Т» внутри него были вышиты чёрными блестящими нитками. Не теряя времени, Том направился вместе с ней в свою спальню. Там он накинул её на плечи и посмотрелся в зеркало.

Первые несколько секунд он ощущал себя глупо и даже собрался сдёрнуть накидку с плеч, но внезапно остановился. Он смотрел на своё отражение и словно не узнавал самого себя. Дело было даже не в странном белом воротнике, благодаря которому, его голову словно водрузили на постамент, и даже не в костюме, слегка меняющем его фигуру. Нет, дело было не в этом. Прежде невозмутимое лицо его теперь будто ожило; взгляд стал выразительнее, у переносицы и по бокам рта возникли тонкие линии – след недавнего, и продолжительного смеха. Но было и ещё то, чего Том никак не мог уловить. Так он и простоял у зеркала несколько минут, вглядываясь в собственное отражение, а, когда за дверью послышался звук замка и сразу за ним голос Артура, на лице Тома сама собой возникла широченная улыбка, и он выскочил в гостиную.

Увидев внука, Артур сперва замер, но затем потихоньку начал оживляться.

– Ну, как прошёл день? – спросил он, и в голосе его Том заметил немного усталости, но только в нём, глаза Артура сверкали.

– Ничего. Сегодня мы в ДУНе были. – Том вдруг смолк, спустя миг продолжил, но уже заметно вялым голосом: – Хотя ты знаешь, конечно.

– Нет-нет сынок, продолжай! – с неподдельным интересом просил Артур, – я ведь в точности хочу знать, как прошёл твой день, пока меня не было.

– То, что тебя не было, это отдельный вопрос. Ты почему опять пропал?

– Поверь мне, даже если ты расскажешь только о том, каким выдалось сегодняшнее утро, это будет много интереснее моей истории. Поэтому давай, не томи! Как всё прошло в ДУНе? Олден выполнил обещание – помог с оформлением?

– Ещё как. Если б не он, мы, наверное, только сейчас бы оттуда вышли. А так всё прошло быстро, я думаю.

– Что, совсем никаких проблем? – уточнил Артур и, сев на диван, откинулся на спинку.

– Да нет. Говорю же тебе, всё прошло гладко. Хотя…

– Что?

Голос Артура звучал вполне спокойно, но взгляд еле уловимо сделался тревожным.

– Да нет, ничего. Это мелочь, – замялся Том.

– Том, говори же. Что стряслось?

– Ну, может, и ничего, просто, когда у меня брали кровь на анализ, у них там что-то не заладилось. Даже когда иглу сменили, всё равно штуковина эта, не то показывала. Но женщина сказала, что дело в нём, в анализаторе этом, – быстро добавил Том.

– Я так полагаю, она – это Омилла? Женщина, что брала у тебя кровь на анализ?

– Ага. Я так понял, вы с ней старые знакомые?

– Омиллу я знаю почти всю свою жизнь. Мы вместе учились. Затем служили бок о бок долгие двадцать лет.

Закончив говорить, Артур глубоко вздохнул и уставился в потолок.

– Дедушка?

– Что, Том?

– Что значит «мы служили бок о бок»? Ты что, был на войне? – спросил Том.

С тех пор, как Артур сказал об этом, он о другом и не думал.

– Это значит, Том, что впереди нам предстоит провести не один вечер за разговорами. Ты многого обо мне не знаешь. Но ничего, прибудем домой и уж тогда наверстаем упущенное.

– Какой он, наш дом? – мечтательно спросил Том и также с удобством расположился на диване.

Артур ответил не сразу, а когда заговорил, с каждым новым словом голос его становился всё печальнее:

– Думаю, тебе он понравится. Агнесса его очень любила. Это было единственное место, где она действительно чувствовала себя спокойно. Этот дом скучает по ней, так же, как я…

Закончил Артур столь тихо, что слова едва ли были слышны. Том, однако, услышал всё. И грусть Артура, грусть единственного близкого человека была Тому, как своя собственная, только помноженная в десятки раз.

Он прекрасно знал, что его дедушка не любил говорить о своей покойной жене. От того сам он почти ничего о ней не знал. Ему известно было только имя – Агнесса Нобл. И дата смерти – 2000 год. Год его, Тома, рождения. Отчего она умерла и где была похоронена, ему не было известно. Даже Матильда, порой болтающая без умолку, стихала всякий раз, когда тема так или иначе касалась Агнессы.

Будучи ещё совсем маленьким ребёнком, Том частенько пытался разузнать хоть что-то от неё, но всякий раз безрезультатно, а его попытка, которую он предпринял в десятилетнем возрасте, была последней. Он хорошо помнил, как холодно и резко ответила ему Матильда: «Оставь ты её в покое. Не спрашивай ни меня, ни Артура никогда об этом».

– Прежде чем мы отправимся в Меку, я хотел обсудить с тобой кое-что очень важное, – заметно приободрившись, сказал Артур. – Это касается твоего обучения.

– Моего обучения? Опять? – не то чтобы возмущённо, но, скорее, сильно удивившись, сказал Том.

– Нет-нет, речь о школе совсем иного рода, – быстро проговорил Артур. – Понимаешь, если бы ты вырос здесь, в Старом мире, то, скорее всего, это не потребовалось бы. Но давай будем откровенны друг с другом – ты совершенно ничего не знаешь о наследстве, об элементах и о том, как их использовать. Сейчас всё для тебя ново, возможно, даже что-то тебя пугает. В общем, я пойму, если ты предпочтёшь получить необходимые знания на дому. Но послушай моего совета: для тебя сейчас гораздо лучше поступить в школу. Здесь, в Старом мире, изучение элементов – нечто вроде высшего образования. Оно не обязательно, но крайне необходимо.

Прежде чем дать ответ, Том какое-то время таращился на мудрёную люстру над своей головой, в конце концов, он сказал:

– Там, наверное, будет куча других учеников, да?

– Я предпочёл бы отправить тебя в ту же школу, какую окончил сам. Это небольшое частное заведение в Мориале. Но, во-первых, обучение там длится три года, а, во-вторых, ты уже успел приобрести себе друзей. И я бы не хотел разлучать тебя с ними только из-за учёбы, поэтому мы можем постараться устроить тебя в одну из школ в Верферионе. Обучение там, как правило, длится не дольше года, а, если нам сильно повезёт, ты будешь учиться с друзьями в одной школе. Решить тебе нужно прямо сейчас, Том. Иначе мы просто не успеем с подачей заявки.

Чувствуя, что находится под давлением, Том с волнением начал представлять себя в окружении сотен совершенно незнакомых людей. Но как он будет с ними общаться? Несмотря на свою принадлежность к Старому миру, он совершенно ничего о нём не знает; более того, он ничего не знает о наследниках и наследстве.

С одной стороны, его пугала перспектива стать в некоторой степени отвергнутым (здесь, в незнакомом ещё пока мире, это возымело для него совершенно иной смысл), но, с другой, перед ним открывались двери в нечто удивительное.

– Было бы здорово, если бы я остался с ребятами, – наконец сказал он.

Артур такому решению сильно обрадовался, он даже вдруг обнял Тома.

Внезапно в дверь постучали. И кто бы это ни был, Том вовсе не желал открывать дверь. В этот момент он совсем не хотел отдаляться от Артура ни на шаг.

«Тук-тук» – снова раздался стук, и тогда уже сам Артур поднялся на ноги и открыл дверь.

– Прошу прощения за беспокойство, вы оставили просьбу оповестить вас, когда наступит шестнадцать часов, – затараторил служащий отеля.

Судя по специфическому красному отпечатку у него на щеке, он только что проснулся.

– Уже? Шестнадцать? – вскинулся Артур.

– Именно так.

– Что ж, большое спасибо, мы бы обязательно опоздали, – благодарно сказал Артур.