Вороная. Золотой Мотылек на Серой улице

– Один, – лишь чуть повысив голос, произнес лис. – Один раз.

– И как же?

Я не отрицала, что Брет все еще продолжал бесить меня, но, скажу по секрету, мой дорогой дневник, мне и самой стало интересно, что могло произойти с Лукасом в реальной жизни. Не похоже было, чтобы он мог погибнуть из-за своей же невнимательности, которая отсутствовала даже в его словах, или пренебречь своей безопасностью…

– Это личное, – вполголоса отрезал Лин и вновь принялся смотреть на пасмурное ливневое небо.

Ураган немного утих, превратившись в сильную грозу, и домик, в котором мы пережидали непогоду, рассеивая свои надежды на лучшее с приближением ночи, больше не скрипел и не раскачивался, подобно картонному.

– Ты просто сам не помнишь и не знаешь, – выплюнул Блюбелл так, словно бы эти слова были каким-то оскорблением. – Как же глупо!..

Этого я уже не могла стерпеть.

– Что ты себе позволяешь?! Слушай сюда! Меня пытались уничтожить чертовых три раза, я несколько раз едва не покончила с собой сама. Заткни свою пасть немедленно, если не хочешь детально выяснить, как можно умереть в Истинной Реальности, – вопреки всему, я говорила неторопливо, хотя в моей речи то и дело мелькали откровенно угрожающие нотки, из-за чего Брет все больше отступал назад. Я даже не могла объяснить себе, почему теперь с завидным спокойствием произносила эти слова. Словно бы что-то знакомое неуловимо проскользнуло в моей памяти, когда я упомянула искажение Реальности впервые… – Твое идиотское взросление может дорого тебе обойтись. Это не повод отравлять кому-то…смерть.

Я, наконец, вернулась к своему привычному состоянию, и все благодаря секундному гневу. Теперь мое самоощущение улучшилось, и я вновь смогла управлять своими же мыслями, не впадая в истерику и не крича, будто бы очумелая чайка. Не скажу, что мне к мордочке оставаться такой социофобной, но в то же время агрессивной, но так я хотя бы сносно чувствовала себя в сложившейся стрессовой ситуации.

– То есть, хотите сказать, что мы все… умерли? – раздался вдруг в темном коридоре тоненький голосок, и все мы одновременно дернулись от неожиданности.

– Как ты умерла? – немедленно «поприветствовал» вошедшую в комнату фигуру Блюбелл.

– Привет, – бросив укоризненный взгляд на волка, перебил Лукас. – Ты тоже в нашей команде?

– Ты имеешь в виду… – фурри запнулась. – Нет… Нет! Не говорите мне, что мы оказались в Судьбе! Пожалуйста, нет!

Незнакомка вышла на середину помещения, и слабый свет из окна позволил мне угадать в ней хаски с синевато-серыми короткими волосами, уложенными в аккуратную стрижку. На ней была опрятная белая униформа, которая без ошибки выдала в ней медицинского работника. Откуда я могла запомнить эту форму…?

– Отлично! Просто замечательно! Теперь у нас есть и Киллер, и… и Сумасшедший, и Док. Вот и вся наша бесподобная группа для выживания. Миллион из десяти, бесспорно! – прокомментировал появление незнакомки Брет, за что тут же схлопотал от меня хорошую оплеуху.

– Где наши Инструкторы? – забеспокоилась хаски, прочитав в наших глазах отчаяние и безысходность. – Почему мы все здесь? Где другие команды?

– Мы и сами пока не можем этого понять, – Лин поднялся со своего места и замер у подоконника. – Ты кто будешь?

– Алани Уиллоу. Я знаю, что я последняя.

Пока Лукас представлял новоприбывшей всех нас, я погрузилась в свои размышления… А хотела ли я возвращаться к своей «привычной жизни в настоящей реальности»? Была ли у меня когда-нибудь настоящая жизнь?.. Хорошо, пусть теперь эта Судьба. Нас всего четверо, один из нас – подросток. Как долго мы сможем продержаться здесь одни? Что, если эти таинственные инструкторы все-таки заявятся прямо сюда? Что от нас требуется?.. Что ждет нас где-то там, в каком-то совершенно чужом мире? В какой-то системе…

Ответом мне был лишь стук дождя и скрип деревьев по стеклу…

4. Начало «игры»?

Я уже ничего не знаю о себе. Не знаю, что могу выкинуть в любой момент. Не знаю, на что способна. Не знаю, все ли хорошо со мной. Не знаю, есть ли для меня до сих пор добро и зло… Не знаю, в каком я состоянии буквально сейчас… От всей меня Судьба оставила лишь бесконечный поток воспоминаний, по большей части тревожных. Не думала, что действительно дойду до того, до чего дошла на сей день: я жива по меркам этого мира; я – самое большое Число по меркам этого мира; я – самая главная мордочка в толпе, у всех на слуху. Я не помню за собой ничего подобного. Приведу максимально простой пример. У меня не то, чтобы не было склонности, например, к воровству – я даже и думать о таком боялась. Что теперь, когда приходится выбирать между Пропастью и жизнью?.. Что теперь?

Я все же переговорила с теми фуррятами: они подстерегли меня в одной из подворотен и накинулись со своими вопросами. Я сумела убедить их в том, что не могу останавливаться, поэтому они прошли со мной несколько «кварталов», пока не закончилась Нейтральная Территория. Небеса, как же они гордились тем, что получили свои Провода и превратились из Единичек в Двойки… Теперь таймер обратного отсчета побежит быстрее, а притяжение Пропасти в разы усилится, и для меня в том числе. Тот обломок «земной» коры, на котором стоит этот пустой мир, полетит Вниз быстрее. То есть, всем, кто еще хочет выжить и вернуться в Реальность, придется работать в разы усерднее, торопиться со всеми поручениями и отчаянно сокращать часы «сна»…

Попыталась с помощью наводящих вопросов пояснить им, что с каждой потраченной впустую минуткой тают их шансы выжить в этой Судьбе. Не вполне уверена, что они до конца меня поняли. Все, как всегда, поломали Проводники: увидели меня около черты Агрессивной Границы и с криками: «Ни с места, Киллер!» побежали в нашу сторону. Пришлось прогонять фуррят и в срочном порядке «телепортироваться» с помощью ножа – мой ненавистный способ перемещения, ведь никто никогда не отменял болевые ощущения… Кажется, они мне поверили: после того, как я оказалась в одном из Поселков с Черным Числом «Сто-Двадцать-Девятая» над головой, погоня резко прекратилась. Начиная с моих Ста-Десяти, Проводники просто-напросто открыли на меня самый настоящий сезон охоты. Конечно, они не могли и не могут меня убить по Правилам, но зато они могут задержать меня, и тогда по моему Проводу меня могут вычислить за пару-тройку секунд. Такими темпами я могу сойти с ума в ближайшие несколько дней, причем именно благодаря самой себе и своей телепортации: шутка ли! – за сутки поднять Счетчик со Ста-Десяти до Ста-Двадцати-Двух? Складывается впечатление, что «местные жители» этого временного мира начинают что-то подозревать: в Рейтингах стремительно падает число Реалиев, да и поручений от Проводников поступает все меньше: в последний раз эти чудовища были в нашем Поселке на прошлой неделе, и количество поручений сократилось, как одно задание к трем земным суткам… Уж не знаю, что думать… Фуррята, которых стало у нас значительно больше за несколько дней, решительно не хотят подчиняться Правилам: скачут вместо этого из Поселка в Поселок, разрисовывают углем из шахт стены Хранилищ, к которым уже присматривается и подбирается значительно больше «жителей», и кричат: «Победу Равенне! Победу Киллеру!»… – прототип нашей новой жизни все больше и больше напоминает обыкновенные земные дни, которые можно полюбить настолько, насколько полюбили их мы все, только в отдалении… Полагаю, разрешать аномальное количество проблем, появившихся при первой же возможности сбоя в Порядке, придется тоже мне, так как и сами Проводники начали конкретно борзеть и нарываться: особо смелые из них вдруг решили, что Правилами не запрещено причинять боль тем, кто рушит картину Порядка, ведь «такого пункта, как «запрет насилия», в сводке Правил нет». Как итог такого решения, наши фуррята теперь ходят вечно лохматые и чешутся: ожоги от приспособлений, напоминающих электрошокеры, еще долго болят и не дают покоя… Вместе со мной и моей обратной стороной Киллером, с которой я еще не разобралась до конца, в этот мир впервые пришла Жизнь, что вообще-то противоречило всему, на чем еще держалось это место. Мы обе чувствуем, что участок этой пустой каменистой земли летит Вниз без каких-либо остановок, ломая нам обеим ощущение гравитации. По нормальному и не объяснишь, но это выглядит примерно так, будто бы мы просто продолжаем спокойно передвигаться по этой земле, внутренне ощущая себя при этом, как в невесомости. Как раз это вот странное состояние и начинает навевать мне определенные специфичные для прошлой меня мысли помимо всевозможных образов из прошлого. Я все больше не нравлюсь Проводникам, так как начинаю чаще задумываться о неподходящих для этой Реальности вещах, вроде заведомо тревожащих вопросов в стиле: «почему бы не попытаться пройти эту Программу и не завершить страдания для всех раз и навсегда?»…

Понимаете, о чем я? Я мало того, что словно бы погибла, но продолжаю жить, расходясь множеством отражений на разных осколках Зеркала Реальностей, так еще и провоцирую местных хранителей Порядка, привыкших рыться в чужих мыслях и идеях, путешествуя по закоулкам разумов своих жертв, чтобы вовремя заметить Тайну или Заблуждение и поправить ситуацию, опасную для Порядка. Вот из-за того, что я буквально разорвала свою душу на две – прошлую – себя, и новую – Киллера, – меня почти невозможно проконтролировать. Подозреваю, что Проводники настраиваются на Провода и Волны каждого жителя, а потом перемещаются непосредственно в этой Измененной Реальности, чутьем определяя Аномалии или запрещенный тип. А вот я излучаю два типа Волн, причем оба они аномальные. Поэтому, когда Проводники видят меня или, как говорится, Киллера на улицах какого-нибудь Поселка, они не могут настроиться на нашу чистоту, как бы смотря сквозь нас. Мы словно бы выпали из радиуса Абсолютного Влияния, принадлежащего самой Контроллерской Системе, поэтому все происки «охранников» для нас безвредны.

Но все же я стала чаще терять ощущение реальности: иной раз мне нужна уверенная походка и ясность мыслей, а я едва бреду, тупо таращась на расплывчатые цветовые кляксы этого мира, которые ежесекундно меняют свои очертания. То ли голод, обезвоживание и тотальный недосып берут свое, то ли Проводники пробуют различные обходные пути доступа к моему разуму… Я знаю, что у них в распоряжении целый центр обучения, где они тренируются и досконально изучают наши с Киллером Волны, создавая совершенно новый тип Достижения… Превосходство на их стороне, как ни крути: они распоряжаются бесчисленными ресурсами исключительно в своих интересах, плюс я все еще подключена к их Программе, что делает возможным искусственным путем полностью свести меня с ума. Я уж не знаю, сколько протяну. Я чаще обычного просыпаюсь от острой боли в предплечье, куда подключен мой Провод, стоит мне случайно задремать прямо на ходу. Я же теперь Сто-Двадцать-Девятая, Киллер! Для меня уже просто не существует «рядовых» опасностей, какие сильно мешают жить другим фурри и фуррятам: здесь нет того, кто не слышал бы обо мне, а значит, я на особых условиях и никто не смеет встать у меня на пути, и в прямом, и в переносном смысле. Я «погибаю» и появляюсь в другом месте; я иду вперед, и все бросают свои поручения, чего бы это ни стоило, чтобы дать мне пройти… Я копаюсь в самой себе и открываю все больше новых интересных черт, хотя относительно недавно я была просто подростком с некоторыми суицидальными наклонностями. Я кардинально изменилась и открыла в себе совсем другие, скрытые стороны. Да взять хотя б мою внешность: Киллер во мне сделал мой взгляд решительным, поднял мои пронзительные алые глаза, которые раньше изучали лишь землю под лапами, прямо на собеседника, лишая того последней возможности избежать сквозного ранения этим взором… Я больше не боюсь. Это моя новая Реальность. Она жестока, но жизнь продолжается, как бы ни было больно. Раны лечатся и затягиваются временем. А если остаются те, которые слишком глубоки, то нужно продолжать идти вперед. Из последних сил. Через боль. Ее можно пересилить.

Недавно Проводники решили совершить первую пакость в мою сторону. Завидев одного из них издалека, я заранее приготовила нож, по той простой причине, что находилась слишком далеко от земляных зданий и мостов, и морально приготовилась сама. Проводник разбежался и стал приближаться ко мне большими скачками, а я занесла лезвие над собой и замерла, пристально глядя на бегущую ко мне фигуру с ледяным спокойствием. Когда хранитель Порядка был уже на расстоянии вытянутой лапы, я резко придвинула нож к горлу, прикрывая глаза и слушая собственное ровное дыхание… Вместо того, чтобы бессильно остановиться, как и происходило в таких ситуациях всегда, Проводник промчался мимо меня, ощутимо толкнув в сторону. Я не ожидала такого, поэтому едва не потеряла равновесие полностью, с трудом устояв, однако острое лезвие скользнуло по коже, оставляя легкий надрез, и выпало из моей лапы… Не успела наклониться за потерянным оружием, когда хранитель Порядка, успевший круто развернуться и оказаться рядом со мной, схватил меня за волосы, кое-как собранные в хвост. Отобранный когда-то давно нож уверенно рассек воздух… Не сложно представить, насколько острым может быть нож у того, кто приноровился наслаждаться чужими страданиями и чужой болью, не имея возможности задержать жертву на одном месте: все-таки жители никогда не были такими беспросветными дураками, чтобы смирно стаять и ждать, не пытаясь отбиться и убежать, пока Проводник в «целях Смирения» отрежет лапу. Но охранники не оставляли попыток «порезать», а жители, в свою очередь, не оставляли без внимания простой факт того, что хранители Порядка не имеют права держать их на одном месте, поэтому вместо самоличного устранения Порядка Проводники совершенствовали свое оружие, создавая абсолютно новые вещества и материалы… Лезвие рассекло эффектно воздух, и почти половина моей прически осталась на земле, а я осталась посреди Поселка, шокированная такой вседозволенностью. «Охранники» добились своего, раскопав в моей голове единственную гордость, которую я сохранила и в этой реальности: мои волосы. Да, я еще с далекого детства бесконечно гордилась тем, что мои волнистые темные локоны достают почти до кончика хвоста, если я распрямлю и опущу его. Я ненавидела всю себя, но нежно любила свою единственную драгоценность… Поэтому теперь, увидев свои собранные в хвост кудри на земле и проведя лапой по оставшимся кудряшкам, едва доходившим до лопаток, я перешла точку кипения. Проводники нарвались. Я терпела долго. Очень долго. Я давала им шанс за шансом. Жалела тех, кто жил рядом со мной. Больше я терпеть не намерена. Они не понимали, чего добьются своими докапываниями. Что ж, это больше не моя вина.

– Стоять! – прохрипела я и закашлялась: все-таки длительное молчание, порой не прерывающееся неделями, давало о себе знать. Я прокашлялась и подала голос вновь, и теперь он зазвучал чисто и привычно, а главное – громко:

– Стоять!

Проводник, уже успевший отойти прогулочным шагом на пару метров, остановился и неспешно обернулся. Столько власти в этих глазах, которые сейчас в открытую насмехались надо мной… Жаль, что никто не вспомнил, как строго ограничена эта власть и как мала. Властью не назовешь. Хранитель Порядка бросил нож, и лезвие легко прошло сквозь землю, оставив на поверхности лишь рукоять, торчащую рядом с моими мертвыми ныне локонами. Моей утерянной гордостью. Я оскалилась, и «охранник» заинтересованно приблизился еще на два шага. Мгновение – и вокруг уже собрались жители; разношерстная толпа явно содержала в себе обитателей не менее двух Поселков, не считая нескольких шаек фуррят, которые теперь промышляли за спинами старших.

– С меня хватит. – Я шумно выдохнула сквозь стиснутые зубы, буквально сплевывая слова. Если бы я только могла, то немедля набросилась бы на этого Проводника сейчас и применила бы свой «телепортационный» нож по прямому назначению. – Довольно! Мы все так долго ждали этого дня, но вы сами нарушили свой же Порядок, как иронично. Я объявляю себя Нулевым Числом!

После моих слов мой Счетчик тут же обнулился, вызвав короткие вскрики, восклицания и изумленные вздохи в толпе. Я протянула вперед лапу с Проводом и с ненавистью посмотрела прямо в ничего не выражающие глаза Проводника.

– Я добровольно покидаю Нейтральные Поселки и отказываюсь от участи Свободного Реалия. Я добровольно бросаю вызов Судьбе и желаю присоединиться к Прохождению под именем Киллер. Я ответственна за все свои слова в этой Реальности и за ее пределами. – Я не искала слова и не пыталась говорить красиво. Все Торжественное Обязательство пришло в мой разум само, и у меня не было нужды судорожно собирать важные слова. – Я нахожусь в добром здравии и ясном сознании, чтобы выполнить обещание и явиться к Агрессивной Границе. Довольно всех этих глупостей, Контроллеры! Я принимаю ваш вызов!

Моя речь была встречена весьма неоднозначно, но я слышала, что жители все же охотнее принимали мою сторону в подавляющем большинстве случаев.

– А готова ли ты к тому, что может ждать тебя у Агрессивной Границы? – прошипел Проводник. Я впервые поле долгого времени слышала голос хранителя Порядка; спокойный и размеренный тон мало отличался от земного тона обыкновенного жителя. – Ты знаешь условия. В случае проигрыша тебя ждет смерть вне Пропасти. Если ты проиграешь, то никогда не попадешь ни в Истинную, ни в Новую Реальность.

– Если я выиграю, то вы сами решите как, но вы представите меня Зеркалу Реальностей. – Выдвинула я ответные условия. Я понимала, что мои шансы критически быстро стремятся к нулю, но не собиралась отступать: я больше не намерена жить по чужим правилам, как бы их ни пытались мне навязать.

– Твоя ставка принята. – Ровно отозвался Проводник, и я увидела в его глазах многовековую жажду крови. – У тебя ровно неделя по земным меркам, и за это время ты должна собрать команду из четырех добровольцев, не считая самой тебя. Если по истечении указанного срока вы все вместе не явитесь к Агрессивной Границе, то вы все, о ком бы ты ни подумала сейчас в первую очередь, умрете здесь и сразу.

Я зло посмотрела на «охранника», который уже видел во мне бездыханное тело, которое можно растерзать. Умереть здесь все-таки было бы лучше, чем сгинуть в Пропасти без дна, с какой стороны ни посмотри, поэтому мой ответ не заставил долго себя ждать.

– Принято.

В толпе вновь раздались крики.

– Протяни сюда свою лапу, – потребовал спокойно Проводник. – И я нанесу на Место Присоединения твой Знак.

Я закрыла глаза и подошла еще ближе, позволяя хранителю Порядка дотянуться до моей лапы. Почти сразу я ощутила острые глянцевые когти на своем плече, а потом место Провода обожгло не хуже огня. По беснованию толпы я поняла, что происходит что-то очень зрелищное, хотя и страшное, но у меня не осталось никакого желания открывать глаза и смотреть на это.

Когда мой взгляд упал на продолговатый белый шрам по всей лапе, я пожалела, что решилась посмотреть на бывшее Место Присоединения. Проводник куда-то стремительно исчез, и только преданная толпа еще окружала меня. На моей вытянутой лапе прямо на глазах проявилось что-то вроде чернильного рисунка. Темное пятно делалось все больше и больше, пока не превратилось в нечто, похожее на тату. Это был крупный черный ворон, сидящий на острой части лезвия ножа, подозрительно напоминавшего тот, который был брошен Проводником несколько минут назад. Знак.

И тогда я услышала прямо в своей голове тот голос, что не слышала уже бесчисленное количество дней и недель. Тот зов, который уже успела забыть, но который теперь безошибочно узнала. Этот голос когда-то привел меня сюда. Сначала он напоминал отдаленное эхо, но постепенно делался все громче и отчетливее…

«Добро пожаловать, Киллер… Добро пожаловать, Нулевая…»

5. Все новобранцы

– Нет… Нет… Так не должно быть… – тихо повторяла Алани, пока все остальные были погружены в свои размышления. – Что не так?! Почему мы застряли ровно на границе миров?!.. Здесь не может быть ошибки!.. И если Переход уже состоялся…

– Ты можешь, наконец, заткнуться?! – раздраженно рявкнул Блюбелл, заставляя хаски вздрогнуть. – Чем это может нам помочь?

– Ничем, ровно как и твои бесконечные препирания, Брет, – заметил Лукас. – Может, ты хочешь сам что-нибудь предложить?

Волк неодобрительно покосился на лиса и заложил лапы в карман толстовки, доставая пачку сигарет.