Сотканные из лжи

Завтрак проходил в ленивом темпе. Колин медленно водила ложкой по хлопьям, уныло подпирая лицо рукой. Прошлым вечером мы не перебросились и парой слов: она уткнулась в телефон, я – в книгу. Вот и сейчас мы сидели молча и дожидались, пока кто-нибудь из девочек к нам присоединиться.

Первая пришла Дженни Тернер – дочь знаменитого режиссера Дастина Тернера и не менее популярной актрисы Жаклин Тернер. Она выглядела потрясающе в коротком черном платье и туфлях на высоком каблуке. Колин рядом со мной вздохнула, когда Дженни помахала кому-то из знакомых. Ее черные кудри пружинили от каждого шага, а бедра соблазнительно покачивались. За счет португальских корней Дженни была обладательницей бронзового цвета кожи, которая смотрелась как идеальный загар. Я завидовала ее яркой внешности, большим карим глазам и пухлым губам. А еще Дженни умела себя преподносить, никогда не боялась выражать собственное мнение и отстаивала свою точку зрения. Колин часто нелестно отзывалась о Дженни, но только лишь когда мы были наедине.

– Девочки, – кивнула нам Дженни и села на свободный стул рядом со мной.

– Отлично выглядишь, – сделала комплимент Колин и улыбнулась лишь губами. Глаза ее при этом не выражали каких-либо эмоций.

Неловкая тишина повисла над столом. Я чувствовала дискомфорт, но старалась не подавать виду и не нарываться на любопытные вопросы. Вместо этого смотрела на студентов, что входили в зал. Среди знакомых и не знакомых лиц я заметила Тайлера. Он был одет в белую рубашку с длинным рукавом, поверх которой накинул вязанную жилетку. Темные брюки обтягивали длинные ноги. Он выглядел сонным, но все равно сжимал в руках книгу. Я прищурилась, чтобы прочитать название, однако он перехватил мой взгляд. По спине пробежала дрожь. Я с силой сжала трясущимися пальцами ложку. Молоко едва не выплеснулось на белую скатерть, что не скрылось от внимания Дженни.

– Что с тобой, Эшли? – Чуть насмешливо спросила она, вгоняя меня в краску.

Я невнятно пробурчала, надеясь, что она отстанет. Но Дженни решила отыскать причину перемены моего настроение.

– Боги, кто это, Колин?

Колин выждала паузу, грациозно откинула прядь светлых волос за спину и обернулась.

– Тайлер Гилл, – выплюнула она, словно его имя – яд.

Дженни в ответ фыркнула, но продолжила пялиться. Нет. Она буквально пожирала его взглядом, совершенно не стесняясь нас. Колин пыталась казаться равнодушной, но выражение ее лица говорило совершенно о другом. Я не смогла разгадать.

– Симпатичный, – вынесла вердикт Дженни.

– Он – сын Джеффа Гилл, – с презрением ответила Колин, переключаясь на Тернер.

– И? – Дженни намерено провоцировала. – Я же не собираюсь за него замуж. А даже если бы и собиралась, это не должно тебя волновать.

Колин нечего было ответить. Я же никогда не вмешивалась в их перепалки. Куда проще было сделать вид, что не слышу их разговора.

Наконец-то пришла соседка Дженни – Ким Миллер. Ее мама владела собственной линейкой декоративной и уходовой косметикой «MILA», которая определенно имела успех не только в Америке, но и в Европе. И лучшей рекламой была сама Ким, потому что ее кожа выглядела идеально, а макияж – естественно.

Ким нравилась мне больше, чем Дженни. Она была милой, улыбчивой, с копной каштановых прямых волос и карими глазами, которые постоянно излучали радость. С такой внешностью и фигурой ее бы легко взяли в крупные модельные агентства, но Ким предпочитала участвовать лишь в рекламных компания косметической продукции своей матери.

– О чем щебечете? – Ким заняла место рядом с Дженни.

– Дженни заинтересовалась Тайлером Гиллом, – криво усмехнулась Колин, выгибая выщипанную бровь.

– Да ладно, ты же сама не против с ним развлечься, – искренне сказала Ким.

– Моя репутация мне дороже.

– Ну разумеется. – Дженни всегда оставляла за собой последнее слово. Ким редко ввязывалась в их перепалки, как и я. Поэтому мы сделали вид, что этого разговора не было. Хоть из ушей Колин едва не валил пар.

После завтрака мы разошлись на занятия. У нас с Ким была экономика у миссис Стюарт. Дженни с Колин направились на второй этаж на социологию.

– Так, и что они не поделили на этот раз? – Шепнула Ким, как только мы сели.

– Я не вникала в разговор, – сипло ответила я.

Ким не поверила в мою слабую ложь. Но в отличие от остальных не стала докапываться, выуживая каждое слово.

Миссис Стюарт ворвалась в аудиторию, загоняя студентов. Мы все дружно притихли и уставились на доску. Только тогда я смогла выдохнуть.

***

После первой лекции мы встретились с девочками на улице. У нас был небольшой перерыв, в которой мы решили прогуляться. Дженни настояла дойти до зоны отдыха, что располагалась за зданием, где жил персонал. Погода стояла солнечная, на небосводе ни единого облачка. Лишь легкие порывы ветра пробирались под пиджак.

Всю дорогу я оглядывалась. Мне казалось, что Кэтрин скрывается за ближайшим углом и ждет момента, чтобы опустить меня на глазах у подруг. Паранойя сковывала горло железными цепями. Я рваными вдохами хватала воздух, надеясь, успокоиться. Колин искоса поглядывала на меня.

– Что случилось? – Требовательным тоном спросила она, напоминая маму. Дженни и Ким тут же оглянулись. Черт. Я искренне ненавидела пристальное внимание к своей персоне. Если бы было возможно, то я бы спряталась в норку и не вылазила до тех пор, пока девочки не окончат Болфорд.

– Ничего, – голос выдал меня с потрохами. Колин резко остановилась и уперла руки в бока. Ее пронзительный взгляд блуждал по моему лицу в поисках причины. – Колин, пожалуйста, – простонала я, умоляя прекратить устраивать публичную порку. Она часто так делала, когда они с Дженни препирались. Словно хотела подкинуть новую тему для обсуждения.

– Эшли, мы твои близкие подруги, – уперто продолжила Колин. Я почувствовала себя виноватой и неблагодарной. Мне повезло иметь подруг, к тому же все они были из приличных семей.

– Просто плохо себя чувствую.

– Это все из-за Кэтрин, – вынесла вердикт Колин, активно качая головой.

– Она создает тебе проблемы? – Поинтересовалась Ким.

– Нет. Я даже не видела ее.

– Девочки, если вы что-то заметите, сразу скажите мне. Мистер Эндрюс не послушал одного человека, но он не может проигнорировать нескольких.

– Конечно, – отозвалась Дженни. Ким тоже кивнула и ободряюще похлопала по плечу.

– Спасибо, девочки, – слова отдались горечью на языке. У Ким и Кэтрин был похожий характер. Обе бунтарки до мозга костей и любительницы веселья. Ким чаще других уезжала на выходные в Бостон, чтобы оторваться в клубе. Но Миллер никогда не влипала в истории, которые могли бы очернить ее фамилию. Наверное, поэтому, мама отнеслась к ней снисходительно.

Помимо нас были еще студенты четвертого курса. Дженни отделилась, чтобы поболтать с ними, а мы заняли свободный диванчик. Зона отдыха была достаточно уютной. Здесь мне нравилось гораздо больше, чем в беседках, что раскинулись перед основным зданием. Плюсом еще был навес, под которым не страшен ни дождь, ни снегопад. Для всех студентов места было определенно недостаточно. Поэтому многие скрывались в лабиринте. Он занимал вторую строчку, в списке любимых мест в Болфорде.

Будь я посмелее, то ушла бы именно туда, чтобы остаться наедине со своими мыслями и переживаниями. Колин не часто меня туда отпускала. Считала, что неправильно блуждать в одиночестве. Но только в лабиринте я спокойно наслаждалась чтением тех книг, которые Колин сто процентов бы осудила. Современные любовные романы? Нет, нет, нет и еще раз нет. Стыднее только смотреть порно. Поэтому мне приходилось читать с телефона, когда мы глушили свет в комнате. Колин придерживалась определенного графика сна. И ее совсем не волновало, что я не дочитала до конца главы.

– Эшли, у нас философия? – Спросила Ким, расправляя края юбки.

– Да.

– Жалко, что наши предметы не совпадают, – вздохнула Колин, запуская пальцы в волосы. – Все бы отдала, чтобы не выслушивать болтовню Дженни.

– Некрасиво обсуждать ее за спиной, – заметила Ким, упрямо смотря на Колин.

– Мне ничего не мешает сказать ей это в глаза.

– Так скажи.

– Отстань, Ким. Ты – зачинщица всех ссор.

Ким хихикнула, но, если честно, я была не согласна с Колин. Ким – самая не конфликтная из нас. Она всегда сглаживала углы и отказывалась занимать чью-либо сторону. А еще Миллер никогда не обижалась, если мы собирались в столовой без нее. Молча пожимала плечами и занимала свободный стул. Мне бы такую уверенность в себе.