Отпуск в аду

На матерном слове Крылов воспользовался своим правом генерального секретаря прервать связь с докладчиком и объявил пятнадцатиминутный перерыв. В зале стоял гул возбужденных голосов. Учёные сновали между рядами, обменивались впечатлениями о потрясающем выступлении своего коллеги. Такого ещё не было в истории заседания Союза учёных. Крылов немедленно связался с прессекретарём и попросил его до выяснения обстоятельств не пускать запись заседания на телеканалы и в газеты. Затем он попытался связаться к Князевым, но ему сообщили, что тот задержан силами правопорядка за дебош во время перелёта на Энигму-5. По словам невидимого собеседника, представившегося начальником службы безопасности, эту новость уже крутят по всем каналам новостей.

– Шила в мешке не утаишь, – вздохнул Крылов, став ещё более печальным.

Глава 5

Пётр быстро пришёл в себя, огляделся и обнаружил, что тело его приковано к креслу мягкими, но прочными фиксаторами. Рядом в таком же положении находился Князев, не пришедший ещё в сознание после успокоительного укола. Помещение, куда их запихнули, было небольшим, овальной формы, где кроме ещё двух кресел с фиксаторами, пустующих в данный момент, небольшого металлического столика, одного обычного кресла и пищевого автомата, утопленного в стену, не на чем было задержать взгляд. Белые стены, белый потолок, излучающий мягкий белый свет, белый пол. Пётр догадался, что это изолятор для преступников, или слишком перевозбудившихся пассажиров, какие есть на каждом космическом корабле.

В изолятор вошёл мрачный агент службы безопасности в сопровождении медсестры.

– О, вы уже проснулись, – проворковала медсестра, натолкнувшись на взгляд Петра. Она поставила принесённый с собой чемоданчик на столик и открыла его.

– Да, я чудесно отдохнул после удара током пятьдесят тысяч вольт. Спасибо, – проворковал в ответ Пётр, подражая её голосу. Повернув голову к агенту, он спросил: – Когда нас отпустят, милейший?

Агент хрюкнул, что означало попытку засмеяться и пояснил голосом, полным ехидства: – До посадки вы будете здесь, после посадки вас перевезут в городскую тюрьму. А лет через пяток вас обязательно отпустят. У нас мягкие законы.

«Хрен вам, а не суд», – подумал Пётр. – Что это? – он затрепыхался, когда медсестра наклонилась к нему с какими-то присосками в руках.

– Не волнуйся. Это для того, чтобы провести диагностику твоего состояния после электрошока, – она потрепала его за щёку и прилепила присоски на виски, ещё две на запястья и одну на шею.

– Симпатичная, – подумал Пётр и, приподняв голову, исхитрился заглянуть ей в вырез блузки, трещавшей под напором пышных форм.

– Лежать! – ладонь медсестры прижала его голову к креслу. Она провела анализатором вдоль тела Петра и вынесла вердикт: – Здоров, все показатели в норме, – а затем стала сдирать присоски.

– Если с меня снимут оковы, то я смогу полностью раздеться для всестороннего обследования, – предложил Пётр, подмигивая ей.

– Как-нибудь в другой раз, когда у тебя не будет проблем с законом, – пообещала медсестра и занялась бесчувственным телом учёного. Агент службы безопасности топтался рядом, наблюдая за происходящим.

– Если уж вы собираетесь держать тут нас до посадки, то неплохо было бы чего-нибудь перекусить, – обратился к нему Пётр, разочарованный ответом медсестры. – До того, как меня скрутили, я собирался перекусить.

Агент молча подошёл к стене, открыл в ней скрытый пластиковой крышкой пульт и при помощи его включил возникший вдруг в белой стене большой экран.

«Очевидно, просмотр телепередач заменяет здесь обед», – решил Пётр.

Агент службы безопасности выбрал канал, закрыл пульт. Медсестра тем временем закончила с Князевым, собрала свои принадлежности и они вместе ушли, оставив заключенных наедине с телевизором.

Пётр осторожно проверил фиксаторы на руках, но открыть их не было никакой возможности, да ещё под всевидящим оком камер наблюдения. В том, что за ним наблюдают, он не сомневался. Оставалось две возможности: лежать с закрытыми глазами или смотреть телевизор. Программа выбранного агентом канала практически целиком состояла из рекламы курортов на Энигме-5, которая изредка прерывалась биржевыми сводками, оглашением результатов спортивных соревнований и выпусками новостей. Еще обязательные рекламные блоки косметики «Лесная богиня». Пётр успел посмотреть окончание гонок на спортивных звездолётах класса «Е» в астероидном поясе, как вновь начался рекламный блок. Симпатичная девушка рассказывала про новый омолаживающий крем из коллекции «Лесная Богиня»: – Сохраняет кожу молодой и долговременной благодаря технологии 3-Био – коду, обеспечивающему профилактику старения, включая укрепляющее действие! Крем состоит из полностью природных компонентов и не вызывает аллергии. Вы помолодеете минимум на десять лет!

Затем на экране одна за другой сменялись картины шикарных номеров отелей, пансионатов, домов отдыха, оснащенных всеми мыслимыми достижениями современной техники. Дикторша за кадром утверждала, что турист не найдёт на планете плохого отеля и не встретит плохого обслуживания клиентов, потому что на Энигме-5 всё по высшему стандарту. Потом показывали фантастической красоты пляжи с всевозможными аттракционами. Большинство отдыхающих резвилось там в чём мать родила, лишь раскрашенные разноцветными растительными орнаментами и геометрическими фигурами. Дикторша вышла из-за кадра совершенно обнажённой. Демонстрируя свою безупречную фигуру, она сообщила: – Люди на Энигме-5 не стесняются своего тела, так как клиники пластической хирургии, открытые круглосуточно, из любого сделают эталон красоты за короткий срок и символическую плату с оформлением страховки и гарантией на тридцать лет. Местные законы позволяют находиться в обнажённом виде везде, кроме правительственных зданий и официальных мероприятий.

Пялясь на обнажённых загорелых красоток, нежащихся на теплом белоснежном песке, Пётр больше всего на свете захотел оказаться там, на пляже рядом с ними. Ему даже показалось, что он чувствует солёное дыхание океана и свежий бриз на своём лице, но это оказались всего лишь спецэффекты современного телевидения.

Самой же главной достопримечательностью Энигмы-5 оказалась местная кухня. Дикторша пообещала, что такого разнообразия деликатесов турист не сыщет во всей галактике. На телеэкране поплыли блюда с богато украшенными всякой всячиной яствами, горы экзотических фруктов, бокалы с разноцветными тропическими коктейлями, а комната изолятора наполнилась запахами всего этого изобилия. Пётр зажмурился, проглатывая слюну и слушая музыкальное бурчание своего желудка. До этого он и не подозревал, насколько голоден.

– Вы посмотрите только на это! – басил неизвестный с телеэкрана, что-то захрустело, раздалось чмоканье, мычание.

– Непередаваемый вкус! – басил тот же человек, вновь мычание, чавканье, – А это, – хрум-хрум, мычанье, причмокивание.

– Нельзя передать, надо самому попробовать, – вновь чавканье.

Пётр открыл глаза, чтобы запомнить этого гада, обжирающегося в то время, когда у кого-то с утра кроме стакана сока в желудке ничего не было. Ещё полчаса рекламного времени счастливые люди издавали изумлённые возгласы, с перемазанными едой лицами пожирали всё, что им предлагали, как будто приехали из голодного края. На телеэкране мелькали губы, перемазанные жиром, горящие глаза, ложки, зачерпывающие еду, и зубы, рвущие плоть экзотических животных, зажаренную до румяной корочки, грызущие тропические плоды так, что из них брызгал сок и тёк по лицу едоков. От запахов у Петра кружилась голова, но на его счастье рекламный блок прервал выпуск новостей, половина из которого была посвящена похождениям Князева на заседании ассамблеи Союза учёных и на борту звездолёта. Настроение Петра резко улучшилось, и голод отступил. Он решил, что это хорошо, когда не одному тебе плохо или будет плохо в будущем, с улыбкой посмотрел на стонущего во сне Князева, перевёл взгляд обратно на экран и засмеялся. Происходящее там напоминало весёлый порнофильм. Дикий вой Князева заставил Петра вздрогнуть. Он осуждающе посмотрел на учёного.

– Чего так орать? У меня чуть сердце от испуга не остановилось.

– Вы подлец, подлец! Самый мерзкий человек во вселенной! Я хочу, чтобы вы умерли! Пусть вас повесят! Подлец! – вопил Князев, корчась в оковах с побелевшим от ненависти лицом. Если бы не фиксаторы, удерживающие его, то он, не задумываясь, расправился бы с Петром с предельной жестокостью.

– Сейчас нигде не вешают, а распыляют на молекулы, – напомнил Пётр и поспешил успокоить Князева, – но смертная казнь нам вряд ли грозит.

– Я попрошу, чтобы нас посадили в одну камеру, и когда ночью ты уснёшь, я сам устрою тебе смертную казнь! Удавлю, как шелудивого пса! Скотина! – предупредил его Князев.

– Похоже, вы сильно разозлились, – сказал Пётр, – Что с вами стало, Олег Владимирович, если вы готовы убить спящего человека, который ни в чём и не виновен?

На это учёный ответил рёвом раненого зверя, стал рваться из пут, а потом обессилено затих и расплакался.

– Всё кончено, кончено, карьера, репутация. На меня теперь все пальцем будут показывать. Конец, – стонал он, обливаясь слезами. Пётр отвернулся, не в силах вынести такого зрелища.

Замок в двери тихо щелкнул, тоненько пискнул и дверь поехала в сторону, в паз на стене, пропуская внутрь начальника службы безопасности. Он становился у изголовья кресел с распятыми на них людьми, переминаясь с ноги на ногу, зачем-то поправил кобуру и тяжело вздохнул под аккомпанемент стенаний учёного.

Пётр задрал голову, чтобы рассмотреть лицо начальника службы безопасности. Страж порядка стоял мрачнее тучи. Все мышцы на его лице словно свело судорогой. Бескровные губы сжаты в тонкую белую полоску. Одна рука теребит скомканную пилотку, а другой он приглаживает несуществующие волосы на бритой до зеркального блеска голове.

– Только не говорите, что решили казнить нас до посадки! – с иронией воскликнул Пётр.

– Нет, – выдавил из себя начальник службы безопасности. Кровь бросилась ему к лицу, потом он побледнел, снова покраснел, как рак и покрылся испариной, – наши техники выяснили, что сбой компьютерной сети вызван вирусом, пришедшим извне, не с корабля, а из глобальной сети. Вы двое здесь совершенно не при чём. Хакеров, устроивших это безобразие, уже ищут.

Князев мигом прекратил плакать и посмотрел на него дикими глазами.

– Вы уверены? – спросил он дрожащим голосом. – Точно извне?

Начальник службы безопасности кивнул, а Князев перевёл взгляд на Петра.

Тот улыбался.

– От лица компании приношу вам свои извинения, – бубнил полицейский монотонно.

У Князева началась истерика: – В задницу твои извинения! Арестовал меня на глазах у всех, опозорили на всю галактику, втоптали в грязь мою репутацию! Я засужу всю вашу паршивую компанию!

– Да, извинениями ваша компания не отделается, – поддакнул Пётр, прикидывая, какие выгоды он сможет извлечь из сложившейся ситуации.

Начальник службы безопасности совсем скис. Он робко силился сказать, что в аресте с применением силы есть и их вина, так как они оказали сопротивление силам правопорядка и не оставили ему выбора. Но Князев не давал ему открыть рот, угрожая всё новыми бедствиями для компании, которые он намерен на неё обрушить.

– Эй, – Пётр окликнул начальника службы безопасности, – может, освободите нас!

– Да, конечно, – тот воспользовался уже знакомым Петру пультом в стене, отомкнул его фиксаторы, а потом с беспокойством посмотрел на бесновавшегося учёного.

– Советую воспользоваться успокоительным, прежде чем освобождать, – благожелательно предложил ему Пётр, растирая извлечённые из фиксаторов запястья.

Вновь появившаяся медсестра сделала учёному укол, после чего его вопли перешли в несвязное бормотание, и он заметно подобрел.

Начальник службы безопасности понаблюдал за Князевым ещё некоторое время, а потом освободил его и объявил бывшим узникам, что с ними хочет поговорить директор компании «Красный рассвет» с Марса, которая является владельцем звездолёта.