Путь с ветвью оливы

Я не хотел слышать его, но продолжал в окаменении сидеть и слушать эти острые как лезвие бритвы, что наточили минутой ранее слова. Больно, мне было очень больно.

Когда спустя пять минут после того, как парочка замолчала и продолжила свой путь, уткнувшись каждый в своей телефон, я вышел из вагона, а моя левая рука полезла в карман за телефоном.

Стоя посреди платформы, в самом центре Нью-Йорка, когда локтями меня толкали невежды и люди в спешке, я искал билет в столицу Руанды – Кигали.

***

Я вернулся обратно домой, чтобы взять необходимые вещи для столь далекой поездки, деньги, которые откладывал на покупку нового компьютера, и книгу, чтобы чем-то занять свою голову во время перелета.

На это у меня ушло полчаса и я мчался в аэропорт, чтобы успеть на самолёт, который отлетал в 11:05 утра. Прямого рейса не было, поэтому впереди меня ждал перелёт в 12 часов через Атлантический океан в Катар, откуда я должен был совершить пересадку на самолёт в Найроби – столицу Кении, а после снова на самолете в сердце одной из самых бедных стран мира Бурунди – Бужумбура, откуда за полчаса мне предстояло совершить последний рывок и оказаться в Кигали, где и должна была быть моя девушка, которую я так боялся увидеть.

Усевшись поближе к окну, несмотря на то, что билет был куплен на место рядом, я достал свою электронную книгу и стал читать о той стране, куда летел.

Сначала мне это не удавалось, потому что как только мои глаза опускались на первую страницу, в голове тут же возникали мысли о том, что будет дальше, что делать вообще и есть ли где-то выход.

Но это съедало меня, и т.к.в глубине себя я был очень рациональным человеком, то у меня было четкое понимание того, что нельзя себе вот так вот портить нервную систему. Лучше сейчас отвлечься и почитать что-то о стране, о которой я слышал всего лишь пару раз за свою жизнь и то в новостях, которые были поставлены на фон дабы заполнить пустоту в доме.

«Республика Руанда – центральная страна Африки, которая из-за своего особенного ландшафта получила название во французском и руандском языке „Земля тысячи холмов“. Более 60% населения живет за чертой бедности, что не мешает выстраивать новые офисы в столице этой африканской страны – Кигали.»

Я моргнул и осмотрел сидение впереди себя: шея очень, судя по всему, крупного мужчины обнимала изголовье кресла самолета, он шумно дышал и что-то поправлял в районе своей майки. Слева от меня сидела преклонного возраста бабушка, которая без всяких обиняков разрешила мне сесть у окна, потому что, по ее словам, ее укачивало при полете, если она сидела возле окна. В её ушах были крупные серьги, которые блестели и при попадании на них солнца слепили и заставляли быстро закрывать глаза от этой яркости.

Дальше мне удалось узнать из книги, которая рассказывала о всех африканских государствах после распада колониальной системы во второй половине XX века, что маленькую страну настиг кризис, масштаб которого сравним с бесчинствами, которые творили японцы с американцами (а часто и наоборот) и Гитлер с ненавистными ему евреями – геноцид одним народом другого. Так, временное правительство, состоящее преимущественно из представителей племени хуту в 1994 году устроили геноцид племени тутси, которых за 100 дней погибло по различным данным от 500 до 1000 тысяч человек. Этот показатель превышает скорость уничтожения какого-либо народа за всю историю человечества и является одним из самых страшных примеров геноцида. После свержения власти и того, как все виновники были наказаны, преследования хуту продолжалось, хотя многочисленные из них не поддерживали режим и сами пострадали от него. Это привело к новым проблемам, которые не решены вплоть до сегодняшнего дня.

Это повергло меня в шок – как же много потрясений в последние дни. Я так много не знал о мире, в котором живу. Не знал, что такие ужасы происходят совсем рядом с нами, на этой планете, что покрыта водами и сушей, что так прекрасна и из-за нас же самих находится в такой опасности. Вывод один – вымирание человечества и гибель всего живого буквально будет на наших руках. Мы уже по локти в крови невинных людей и животных.

До конца полёта я прочитал всю книгу, и, остальную часть пути, включая пересадки, спал в самолете, в аэропортах, в которых мне приходилось ждать следующий самолет. Мне нужно было выспаться, мне нужно было набраться сил, чтобы встретиться лицом к лицу со своей любимой.

Когда пилот сообщил в рупор «Совершается посадка в международный аэропорт Кигали, пристегните ремни и выключите все электронные приборы», женщина с крупными сережками растолкала меня – она как и я летела в центр Африки и по счастливой случайности сидела рядом на финишной прямо. Не могу понять, что может понадобиться человеку в такой забытой Богом стране как Руанда. Мне кажется, что для таких вещей должна быть какая-то мощная мотивация: стремление помочь обездоленным, путешествие, какой-то уникальный репортаж, желание задать своей девушке всего лишь два вопроса..

Но мне повезло и меня разбудили ее довольно мощные руки.

– Милок, так всю жизнь проспишь, – весело сказала она.

Я в ответ кивнул ей. Но этой фразой она не ограничилась и продолжила говорить:

– Я вот в твои годы всякие дела делала, даже очень незаконные, – подмигнула мне женщина и продолжила. – На сон времени не было, да и не хотелось спать. Это сейчас я большую часть суток сплю. Могу себе позволить, милок (я покривился, когда она второй раз меня так назвала, но смолчал). В Кигали у меня открыта сеть этнических лавок народа тутси, так что если захочешь что-нибудь себе прикупить, то обязательно заходи в лавку рядом с фонтаном в форме большой груши, который в самом центре города – я там всегда бываю и по возможности сама все продаю. Сделаю тебе скидку хорошую, – опять подмигнула мне она и я как-то странно заулыбался. Что-то в ней было такое, очень простое и родное, что я даже простил ей то, как она назвала меня дважды пару минут назад, и перестал искать какие-то скрытые мотивы ее полета именно сюда, и пообещал самому себе обязательно зайти, если все пройдет удачно.

Распрощавшись с ней в зале прибытия, я уставился в карту которую взял с собой, чтобы определиться с тем, куда мне двигаться дальше.

О местоположении своей девушки я знал только из писем, и то, только из описаний.

Судя по ее словам, сперва она прилетела в Кигали, прошла недельный обучающий курс для волонтеров, где жила во вполне приемлемых условиях в гостинице и ела качественную еду. После, из числа тех, кто решил продолжить свой путь (да, были и те, кто отказались от дальнейшего участия в этой авантюре: все из-за огромного риска принести вред своему здоровью и жизни в целом – местные иногда не жаловали даже волонтеров и могли вступить с ними в стычки) создали группу и отправили на остров Идживи, который является самым крупным островом, находящимся внутри озера (это все мне описывала Элизабет). Там их главной задачей было взять под шефство определенного ребёнка и ухаживать за ним на протяжении всего волонтерства, играть и учить английскому.

Мне нужно было двигаться в сторону автобусной остановки, с которой шли автобусы до этого озера, а там на лодке добраться до острова.

Я насунул кепку пониже, потому что африканское солнце палило что есть мочи, огляделся по сторонам на выходе из аэропорта: вокруг сновали таксисты, ходили руандки, одетые по последней европейское моде и растерянные туристы бежали вслед за их гидом, что спешил и совсем не обращал на них внимания. Я пошёл в сторону автобуса, на котором на английском языке, большими красными буквами было выведено – Кигали – о. Киви

***

За окнами были пальмы, много зелени, мы ехали по склонам и моему взору открывалась красота этой местности. Все ярко-зеленое, краски будто с картинки, что нарисовали неразбавленный гуашью, все вырви-глаз, все притягивало к себе внимание своей пестротой. В Нью-Йорке и в помине не было такого буйства красок, так что мне пришлось закрыть глаза на пару секунд и открыть их снова, чтобы уловить каждый оттенок, каждую деталь этого прекрасного мира за окном, в котором не было стекла.

Мои мысли улетели куда-то очень далеко. Я представил, что бегу по этим бескрайним полям и трогаю руками листья деревьев, падаю в траву и смотрю вверх, где только бескрайнее чистое, будто постиранное с отбеливателем голубое небо. Как руки гладят зелень вокруг меня, спине неудобно, но это не мешает хотеть дальше лежать, как над головой летит маленькая птичка киви, как где-то вдалеке кричит дикий зверь. Как приятно было уйти в такие мечты, хотя визуально моим глазам было также приятно смотреть на реальность, как и видеть сны.

Через полчаса автобус тресануло, я по привычке подскочил, т. к. сидел посредине автобуса, и транспорт резко замер на месте.

Мы прибыли к мечту назначению.

Пару человек, которые ехали со мной приехали как вольные путешественники. Они выглядели самоуверенно, но было понятно, что это было напускное, лишь бы не показаться глупыми и растерянными в незнакомой местности.

Я вышел последним, дождался, пока автобус развернётся и уедет в ту сторону, с которой мы появились, и пошёл, аккуратно ступая на землю рядом с озером.

Оно было неземной красоты. Мне кажется, что я использую слишком много слов восторга, но по-другому увиденное не могу описать, потому что в тот момент мое сердце разрывалось от такой красоты, от ее такого огромного количества и это имело на меня колоссальное влияние в последствии. Я и сейчас люблю побродить в глубине парков родного города, укутаться в их красоты, которые пусть и не похожи на то великолепие, которое пришлось мне встретить в Африке, но которые дают мне уверенность в завтрашнем дне и настраивают на хороший лад и позволяют хоть как-то сносно существовать дальше.

Озеро было чистым, зеркальным, глубоким и безумно красивым. Я невольно раскрыл рот от удивления и восхищения, поспешно его закрыл и зашерстил глазами в поисках переправы на другой берег, где меня ждал остров и неминуемая встреча с прекрасной девушкой, которую я так боялся увидеть.

Как же билось мое сердце, когда лодочник переправил меня на остров, который бесспорно был огромным и внушал чувство того, что ты безумно маленький и беззащитный на этой огромной планете.

Я спросил, где можно найти волонтеров-американцев у мужчины средних лет, чьё тело было худым и почти безжизненным и существовало только за счёт алкоголя, бутылка которого была в сумке, что висела на левом плече – мне показалось логичным поинтересоваться о их местонахождении именно у этого человека, потому что, очевидно, что без него они не могли оказаться на другом берегу (он был единственным шансом оказаться там).

Мужчина плохо говорил на английском и я понял его лишь с помощью жестов:

– Они…. Там…. – работяга замахал руками в правую от лодки сторону, стал тыкать пальцами куда-то в небо и сразу я не понял к чему он это делает.

Но приглядевшись я понял, что он пытается показать мне дым, которые по-видимому валил от костра.

В благодарность я оставил ему пару долларов и, когда по прибытие к берегу, ступил на землю, меня слегка пошатнуло.

Мне оставалось пройти 1 км и я встречусь с ней.

Мое сердце все так же громко стучало, но к этому ещё добавилась головная боль, которая стала проникать в каждую клеточку моего организма, который к этому времени успел изрядно устать, несмотря на долгие и крепкие часы сна в дороге.

Она шла в белых шортах, что меня очень удивило – зачем волонтерам белая одежда, когда все вокруг располагало к тому, что вырядиться в самое сочное, что есть гардеробе? Не думаю, что на это было вето, но Элизабет шла в белых шортах, под тон кожи телесной с загаром майке и улыбалась маленькому негритенку, которого вела за руку.

Я хотел окликнуть ее, но слова застряли в груди. Усилием воли, достав их оттуда, я крикнул:

– Элизабет!

Она застала на месте, улыбка сползла с её лица, она отпустила руку мальчика.

Мы стояли неподвижно друг против друга, посредине деревни, в которой люди ходили либо очень медленно, либо очень быстро, где костёр горел прямо посредине всех домов, а белые лица перемешались с темными.

Она первая очнулась и побежала ко мне. В ее глазах появились слезы, одна капля успела скатиться по ее лицу и упасть на песок и тут же раствориться в нем.

Подбежав, она потянулась, чтобы обнять меня, но я инстинктивно отстранился.

Она застыла с поднятыми руками, сделав маленький шаг назад, опустила их и спросила:

– Дин, что ты здесь делаешь? Разве у тебя не было важной лекции по Фрейду, которую ты, судя по всему, пропустил? Впрочем, неважно. Я безумно рада тебя видеть!! Ты такой красивый!