Закон возвращения энергии

«Наверное, не встретила ни одного мужчину, который захотел бы с ней жить. Что ж, естественно», – мелькнула в голове Андрея злорадная недетская мысль.

Любимая книга, которую он читал, была спрятана под одеялом. Ее написала мама, а отец однажды издал и подарил ей. Андрей тогда еще не родился. Он не все в ней понимал, хотя описанные приключения компании друзей на затерянном острове будоражили его воображение.

Эту книгу мальчик взял с собой не только из любви к чтению: он заранее подозревал, что тетка будет ограничивать его в доступе к энергии, а там осталась частичка силы маминого таланта. К сожалению, уже совсем крошечная. Произведение было написано довольно давно, да и он читал его не в первый раз (успел истрепать). Сейчас это было все равно что облизывать обертку от конфеты. Но с авторами, которых он не знал лично, такой лайт-способ энергонасыщения вообще не работал.

Тетушка легла в темноте, устроилась поудобнее на боку, и почти сразу Андрей услышал мерное дыхание, сопровождаемое периодическими всхрапываниями. Он решил подождать, пока она провалится в сон глубоко. Глаза слипались, но мальчик знал, что это того стоит. Нужно было скорее унять становившийся все более мучительным голод и в качестве бонуса одержать верх над вредной старушкой.

Во мраке горели зеленым цифры на электронных часах. Андрей засек двадцать минут, вылез из-под одеяла и подошел к ней.

– Тетя! Тетя, проснись!

Женщина что-то промычала во сне, вздохнула и продолжила спать. Но Андрей был упорным и стал трясти ее.

– Проснись, тетя, проснись!

Тетушка не реагировала, и тогда ребенок зажег лампу. Это подействовало.

– Что такое? – Тетя Дарина резко села в постели и глянула на него.

Андрей ожидал увидеть ее заспанной и растерянной – возможно, напуганной, – но карие глаза смотрели с какой-то агрессией. В ту же минуту он ощутил слабость.

Мальчик тщетно старался взять ситуацию под контроль. Это ведь он должен пить ее энергию, как воду из-под крана, но почему же он не может и приблизиться к ней? Его не просто выбрасывает – он как будто делается маленьким, жалким… теряет силы…

Наконец тетушка отвела взгляд и сокрушенно покачала головой.

– Прости. Самозащита. Ты застал меня врасплох, никогда больше так не поступай. Как ты?

– Ты тоже умеешь это?.. – От изумления Андрей сел прямо на чистый, но местами протершийся малиновый ковер.

Тетушка в длинной безразмерной ночной рубашке встала с кровати, подняла его и решительно усадила в кресло.

– Да. – Она протерла глаза. – Я умею это делать. Хочешь знать что-то еще?

Андрей не понимал, с чего ему начать. У него по-прежнему слегка кружилась голова, по телу точно разлился свинец. Сложно было даже пошевелиться.

– Хм… а мама в курсе?

– Нет, конечно. Я лет пятьдесят как научилась это скрывать и по возможности наносить людям поменьше ущерба. В юности было трудно…

– Меньше ущерба? Как это? Пить понемногу, да?

– И с людьми общаться тоже понемногу. Почему, думаешь, я предпочитаю уединение? Мое кредо – не впутывать близких и чистых душой. Только озлобленных и приносящих вред другим. Их энергия горькая и темная, но со временем я привыкла. Представляешь, каково им с этим самим?.. Сейчас, правда, я и их не пью. Воздерживаюсь.

– Озлобленных много?

– Не критически, но они есть. Я их чувствую.

Забавно. У них это все же происходило по-разному: у Андрея было развито в большей степени чутье на талант, у тетушки – на общий настрой по жизни. Хотя цвет и вкус энергии он тоже ощущал.

– Ты воздерживаешься… А как же голод?

– Я его почти убила. На это ушли десятки лет и море сил. Перепробовала кучу способов. Лучше всего они действуют в совокупности. Чужое творчество. Энергия земли. Отвлеченные занятия. Некоторые травы. Кстати, я добавляю их и тебе в чай. Знаю, ты все равно голоден, но так хоть немного легче. Зря ты сегодня почти не выпил. Думал, я тебя притравливаю?

Господи, от нее не укрылось даже это!

Андрей поежился. Казалось бы, он должен был проникнуться к тетушке доверием и испытать облегчение от того, что теперь ему есть с кем разделить свой секрет, но вместо этого он ощущал себя крепко насаженным на крючок. Однако то ли от страха, то ли из любопытства, то ли из некоторого уважения стал смирным и внимательным. У него оставалась еще масса вопросов.

– Что ты имела в виду под энергией земли?

– Ну, это что-то вроде медитации, если ты знаешь такое слово. Полностью расслабляешься, отпускаешь все мысли, представляешь себе, что светлые, мощные энергетические потоки идут из земли и постепенно заполняют твое тело.

– Помогает?

– Не сразу. Со временем начинает… Ну, а про чужое творчество ты вроде бы должен знать. Не зря же таскаешь за собой мамину книгу, а?

– Я знаю маму и знаю ее дар. А другие писатели для меня никто. Пустота.

– Энергию от произведения незнакомого человека, особенно написанного много лет назад произведения, можно почерпнуть, если много узнаешь об авторе, станешь думать о нем, как будто вы давние друзья. Я читаю биографии музыкантов, романистов, а потом только – их книги. Работает. Тоже не так, как хотелось бы, но понемногу. Ну а самый верный способ – найти дело своей мечты. Оно и лишь оно будет давать тебе столько же энергии, сколько можно вытащить из других людей. Но это дело должно быть действительно любимым. Вкладываясь в него, ты не будешь чувствовать, что что-то теряешь – наоборот. Пока я занималась любимой работой, мне было гораздо легче жить. Но потом мне настоятельно рекомендовали уйти на пенсию. Видишь ли, на мое место метил один влиятельный тип, а мне уже исполнилось шестьдесят.

Тетя Дарина вздохнула.

– Ты поэтому стала затворницей? – Андрей вспомнил: именно это слово однажды произнесла мама (обеспокоенно, но не пренебрежительно), характеризуя тетушку.

– Лучший способ обезопасить от себя близких…

Возможно, дело было в освещении лампы, но в те минуты тетушка выглядела более старой, чем до этого, и какой-то изможденной. Но у Андрея даже не мелькнуло мысли о том, чтобы опять попробовать прорваться к ее энергии. Предмет разговора так интересовал его, что он ненадолго забыл о своем самочувствии.

– Я все искала момент, когда смогу обсудить с тобой это, поделиться опытом, помочь тебе облегчить… Но постоянно останавливала себя. Потому что сейчас я просто старуха, которая все свободное время всеми известными способами пытается унять голод. Что я могу тебе посоветовать? Избегать всех, кого любишь?

– Искать занятие по душе? – осторожно предположил мальчик. – Ну, я хожу в музыкальную школу… фортепиано, там… здорово. Хотя иногда нудновато чуть.

– Нужно не хобби. Именно занятие по душе. На это могут уйти годы. А голод придется притуплять всю жизнь… Извини. У меня что-то дурное настроение. Я не добавляю тебе оптимизма, да?

– Что такое оптимизм?

– Неважно. Давай спать – ночь.

Тетя Дарина заторопилась свернуть беседу, будто только после этого наивного вопроса осознала, что перед ней всего лишь семилетний ребенок, от которого она к тому же подпиталась энергией.

А еще вспомнила, какую чушь наговорила Анне. Племяннице было так плохо из-за того, что ее сын – вампир, она ощущала свою вину, а тетушка наплела ей что-то про энергию творчества, вместо того чтобы сказать: «Ты тут вообще ни при чем, он унаследовал это от меня». Дарине было невероятно сложно признаться в таком. Она боялась увидеть страх и брезгливость в глазах людей, которых любила. Андрей был первым, кому она внезапно и как бы вынужденно раскрыла душу.

– Подожди. Энергия земли, чужое творчество, другие занятия, травы… – попытался обобщить он. – Какие?

– Давай поговорим завтра, ладно? Я утомилась. И больше не буди меня, пожалуйста. У меня молниеносные реакции. Утром я сделаю тебе того чаю.

– Ну хорошо. Спокойной ночи.

Андрей добрел до постели. Ему было уже лучше, но в голове немного шумело. И слабость, как после высокой температуры. «Неужели отец чувствует это постоянно, когда я..? А что, если и мама??»