М.Ю. Лермонтов. Фантазии и факты

– Велика важность, что poignard'ом назвали. Не след бы из-за этого неучтивости делать!

А Мартынов в лице изменился и отвечает:

– Михаил Юрьевич! Я много раз просил!.. Пора бы и перестать!

Михаил Юрьевич сдержался, ничего ему не ответил, потому что видел, какая от этих слов на всех лицах легла тень[215 - Раевский Н.П. Рассказ о дуэли Лермонтова (в пересказе В.П. Желиховой). URL: http://lermontov.info/remember/raevskiu.shtml (http://lermontov.info/remember/raevskiu.shtml) (дата обращения: 4.06.2020).].

Опуская всякие субъективные экспрессивные замечания Раевского, видим, что ничего особенного не произошло. Воспоминания свои Раевский записал по просьбе В.П. Желиховой и воспроизвел там множество деталей из быта «водяного общества» 1837 года. Слова Эмилии мог бы уверенно подтвердить Лев Сергеевич Пушкин, но, вероятно, ему нечего было подтверждать. А ведь кроме Пушкина были еще люди. Те, кто вспоминал спустя годы вечер в доме Верзилиных 13 июля 1841 года, вспоминал бал. Но М.И. Верзилина на вопрос «кто еще были из гостей на этом вечере?» упрямо свидетельствовала:

…действительно 13-го числа Июля месяца были вечером у меня в доме Господин Лермантов и Мартынов, но неприятностей между ними я не слыхала и не заметила, в чем подтвердят бывшие тогда же у меня Гг. Поручик Глебов и Князь Васильчиков[216 - Дело о произшедшем поединке, на котором отставной маиор Мартынов убил из пистолета Тенгинского пехотного полка поручика Лермантова, начато 16 июля – кончено 30 июля 1841 г // Дуэль Лермонтова с Мартыновым: (По материалам следствия и военно-судного дела 1841 г.): [Сборник]. М.: Русслит, 1992. С. 11 -37. URL:  http://lermontov-lit.ru/lermontov/documents/duel-lermontova/duel-delo-2.htm (http://lermontov-lit.ru/lermontov/documents/duel-lermontova/duel-delo-2.htm) (дата обращения: 4.09.2020).].

Чему удивляться: Марья Ивановна заинтересованно помогала дочери и «участникам дуэли».

Странно, но Эмилия никогда не распространялась о своей семье и о матери, в частности. Между тем девичья фамилия Марьи Ивановны – Вишневецкая, польская фамилия, и вероятно, со знатными корнями, что, безусловно, интересно. Эмилия не сказала ни слова, хотя бы «справочно», о своем родном отце. Известно, что после дуэли женщины Верзилины уехали к главе семейства в Варшаву, а спустя какое-то время вернулись… Когда, в какое время – неизвестно. Ходили слухи, что Верзилины после дуэли принимали в Москве Мартынова…

Не кажется ли странным, что нам об Эмилии Александровне (Клингенберг – Верзилиной – Шан-Гирей) почти ничего не известно? Ее дочь Евгения Акимовна Шан-Гирей, дожившая до 1943 года и регулярно проводившая экскурсии в «том самом» домике Пятигорска, почти не оставила точных сведений об отце и матери, не распространялась об отношениях в семье и о своем родном брате. Ее мемуары почти не содержат точных дат, связанных с историей семьи, но вот, к примеру, то, что памятник Лермонтову скульптора А.М. Опекушина был привезен 16 августа 1889 года, Евгения Акимовна упоминает. А ведь от нее более интересно узнать, когда ее родители поженились, где состоялась свадьба, какие методы воспитания были в семье и прочие биографические подробности. Вспоминая о матери, Евгения Акимовна скрупулезно перечисляет ее благотворительную деятельность; интересно описывает градостроительную работу отца, его вклад в систему орошения местности… но в воспоминаниях дочери Эмилии абсолютно отсутствуют детали их семейного быта.

Думается, и сама Эмилия Александровна спустя годы после «дуэли» вообще не стала бы ни о чем говорить, если бы не постоянно возникающая потребность защищаться от обвинений.

Так, в мемуарах Е.А. Шан-Гирей приводятся письма матери, которые та писала, опровергая некоторые публикации. В ответ на рисунок Г.К. Кондратенко и его рассказ Э.А. Шан-Гирей пишет:

…не могу не удивляться, почему, желая написать что-либо о Лермонтове, распространяются гораздо больше о нашей семье, да еще так неверно и с такими подробностями, которые нисколько не могут быть занимательны для читателей, как пример: на чьи деньги куплен дом, сколько кому лет. Чтобы вернее это знать, следовало ему, Кондратенко, справиться в метрических книгах[217 - Дамианиди М.Ф.: Мемуары Евгении Акимовны Шан-Гирей. URL: http://lermontov-lit.ru/lermontov/vospominaniya/damianidi-memuary-shan-girej.htm (http://lermontov-lit.ru/lermontov/vospominaniya/damianidi-memuary-shan-girej.htm) (дата обращения: 10.09.2020)].

Но почему бы ей самой не рассказать про даты в метриках? И да, теперь интересно, на какие средства Верзилины купили дом, где проживали в 1841 году… Дом, кстати, был куплен Марией Ивановной на ее имя в 1829 году. Ни в одних своих воспоминаниях Эмилия не проронила и слова, где была в день убийства до шести вечера.

В ответ на статью Г. Филиппова в журнале «Русская мысль (1890, № 12, с. 83-84) Э.А. Шан-Гирей утверждала, что писарь К.И. Карпов (тот самый, который свидетельствовал о приглашении Мартынова на бал), сообщая об имевших место событиях на их вечерах, говорил о совершенно «неправдоподобных сценах»[218 - Там же.].

В своих «опровержениях» Эмилия категорически отрицала свое знакомство с М.Ю. Лермонтовым до 1841 года. Это уже доказанная ложь.

В таком случае почему бы не поверить в то, о чем говорили многие не только на Кавказе, но и в столичных салонах в конце 1830-х годов? А именно: об интимной связи Эмилии с Владимиром Ивановичем Барятинским примерно в 1839 году (но она могла быть и раньше). Князь якобы оставил Эмилию, «презентовав» ей 50 тысяч рублей, что подтверждал В.А. Инсарский, управляющий князя.[219 - Муханов В.М. Кто «ушел» князя Барятинского с Кавказа? (причины его ухода с поста наместника России на Кавказе). URL: http://www.hist.msu.ru/Science/LMNS2002/10.htm (http://www.hist.msu.ru/Science/LMNS2002/10.htm) (дата обращения: 4.06.2020).] По крайней мере, бесспорно, что:

1. Эмилия была лично знакома с В.И. Барятинским и М.Ю. Лермонтовым как минимум с 1837 года.

2. Эмилия никогда не говорила о Барятинских и отрицала знакомство с Лермонтовым до мая 1841 года.

Сделаем смелый шаг: допустим, что слухи об отношениях Эмилии с Барятинским верны. Представим, живет богатая семья с тремя дочерьми, одна из которых вдруг так низко падает, что дело доходит до беременности, от которой приходится избавляться. Позор. Трагедия. По всем законам жанра падшая женщина должна быть в первую очередь отверженной в своей семье. Этого не наблюдается. Верзилины дают балы, у них постоянно веселье и гости. Глава семьи вообще никак себя не проявляет: с 1839 года он служит в Варшаве. Кстати, уже говорилось, что женщины вдруг переезжают к нему в Варшаву сразу же после убийства. Соскучились.

Посмотрим попристальнее на Петра Семеновича Верзилина. Первая жена его умерла, оставив дочь Аграфену. Об этой жене ничего не известно. Абсолютно. Петр Семенович женится во второй раз (по расчетам, в 1825 году) на вдове, у которой тоже дочка (Эмилия) примерно11-летнего возраста. Рожают еще одну дочку: Надежду. Заметим, что дата рождения Надежды известна лишь с точностью до года. Дата свадьбы выводилась исследователями из соотнесения с годом рождения Надежды. Так, еще один момент для размышления.

Вернемся к главе семьи. Н.П. Раевский вспоминает:

Дослужившись до чина полковника, Петр Семенович был поставлен наказным атаманом над всем казачьим войском Кавказа и именно в это время поселился в Пятигорске, так как штаб его был там же. Тут он и построил себе большой дом на Кладбищенской улице, в котором жил сам со своею семьей, и маленький, для приезжих, ворота которого выходили прямо в поле, против кладбища. В бытность свою наказным атаманом, он хаживал на усмирение первого польского мятежа в начале 30-х годов, и очень любил вспоминать о своем разгроме местечка Ошмяны; хотя хвалиться тут было нечем, – дело далеко не блестящее. В конце же 30-х годов он был лишен своего атаманства. И вот по какому случаю. Неизвестно с чего ему пришло в голову приравнять себя к древним гетманам украинского казачества, вздев на свою кавказскую папаху белое перо, как то делывали разные Наливайки и Сагайдачные.

Таким-то образом, когда покойный государь Николай Павлович приезжал на Кавказ и увидел этот «маскарад», как он изволил выразиться, Петр Семенович наш слетел со своего места[220 - Раевский Н.П. Рассказ о дуэли Лермонтова (в пересказе В.П. Желиховой). URL: http://lermontov.info/remember/raevskiu.shtml (http://lermontov.info/remember/raevskiu.shtml) (дата обращения: 4.06.2020).].

Здесь есть два факта: то, что Петр Семенович участвовал в подавлении польского восстания и что в конце 30-х (а точнее – в 1837 году) «был лишен своего атаманства». Причина лишения просто анекдотична. Уволить с должности героя, которому ранее за расправу с изменниками в Польше добавили наград и произвели в чин генерал-майора, только за какое-то перо на шапке…

Уволили, вероятно, Петра Семеновича за серьезный проступок.

Начнем с Ошмянов. А что такого там было? «Ашмянский вестник» за 2020 год скупо сообщает:

Виленский генерал-губернатор Храповицкий 14 апреля отправил к Ошмянам вооруженный отряд полковника Верзилина, который состоял из 300 казаков, 5 000 человек пехоты. 16 апреля войска вошли в город.

Ошмяны остались в истории символом жестокой расправы царских войск с повстанцами. Среди восставших погибло 150 человек и 40 русских солдат. Часть жителей Ошмян привязали к пушкам и повели в Вильно, иным обрили головы. На расправу в Ошмянах Николай I отреагировал следующим образом: «Дела литовские исправляются, урок Ошмян был действенен»[221 - Марковская Е. Шляхетский род Важинских // Ашмянский вестник, 2020, 15 сентября. URL: https://www.osh.by/?p=36754 (https://www.osh.by/?p=36754) (дата обращения: 4.06.2020).].

На одном из интернет-порталов Беларуси сведения более подробны:

Узнав о продвижении русских войск, повстанцы решили отступить в леса около Вишнево, но оставили в городе в качестве арьергарда 600 человек, которые должны были отступить позже. По российской версии, арьергард выступил навстречу неприятелю и принял бой, был разбит и отброшен в город, и в городе инсургенты вместе с горожанами «ожесточенно» защищались, поэтому казаки сделали «зачистку города», причем «в пылу схватки редко кто получил милость» – писал полковник Пузыревский А.К. в своей книге «Польско-русская война 1831» (Пузыревский А.К. Польско-русская война 1831 С.-Петербург. 1886.).

Вот как описывает события повстанец И. Клюковский: «Москали задержались перед городом … и начали канонаду. Было сделано 80 артиллерийских выстрелов и разбито много домов. Чтобы предотвратить обстрел, кавалеристы … пытались атаковать, но выстрелы картечью уничтожили несколько кавалерийских союзов, обреченных на смерть … Именно это уничтожение слабого занавес, который стремился предотвратить разрушение города артиллерией и было преподнесено Вярзилиным как штурм города который сильно защищается. После того, как небольшой отдел Сцяльницкага был разбит, необузданный сброд ворвался в город, будто его захватили штурмом, не пропуская ни слабого пола, ни престарелых. Для них не было ничего святого. Женщины и дети, которые спрятались под Божественной защитой в костеле, пали жертвой ярости разъяренных дикарей. I была эта жертва, полита кровью невинных! Не приостанавливались убийства на улицах. Были убиты два ксендзы, жители Завадский, Ган и многие другие. Однако сама смерть еще не уничтожала в глазах полчища оккупантов выступления с поднятием оружия за вольность. Им нужны были еще страдальческие убийства. В качестве трофеев победы варваров над безоружным народом останется вспорванне нутра у одного из жителей, когда спрашивали у него о деньгах; рассечение доктора Закржевский, и убийство около двухсот простых жителей. Их кровь бременем ляжет на голову виновника всего этого – Храповицкий, когда людские поведение на земле поддаются высшей промысле, намеренно послав сборище палачей для того, чтобы испугать повстанцев».

Другой повстанец вспоминал: «Москали узнали, что Пшездецкий отвел все силы на минский тракт, оставив только 200 кавалеристов и два батальона стрельцов и косиньеров под командой Сцяльницкага (Комментатор издания пишет, что такого количества войск не было – Л. Л.). Через часа три, Вельке потоком на эту малую горстку настали москали… Если мы расстреляли все патроны, то бросились бежать, а москали быстро окружив целые Ошмяны, каждого человека, хотя и безоружного убили. Москали въехали в город с великим криком. Евреи встречали их с большой радостью, но они все равно начали взламывать магазины евреев, за что их ругал полковник. Потом начали грабить храмы. Доминиканский взломали, ограбили, четырех людей, которые укрылись в храме зарезали. Дверь и замок каменного костела никак не могли взломать, дверь высадили выстрелом из пушки, потом сожгли архив и убили троих человек. Францисканцев также обокрали … забрав дорогие вещи. Ограбили дома горожан, в домах не осталось даже ни полов ни оконных стекол. Горожанина, которого находили в доме, не разбираясь, убивали …. других …, избили нещадно бизунами и обнажив половину головы, отпускали … ».

Современный российский историк Матвеев А.В. пишет: «Еще 1 декабре 1830 г. был сформирован сборно – линейный полк. Командиром полка был назначен будущий атаман Кавказского линейного казачьего войска полковник П.С. Вярзилин, боевой офицер, имевший богатый опыт войны с горцами и турками. 13 декабря 1830 зборналинейны полк … выступил из Ставрополя в город Гродно. Линейке были включены в мероприятия, направленные против повстанцев в Литве … Необходимы были решительные меры. Особенно крупные силы ракашан были сосредоточены в районе г. Ошмяны, где хозяйничал отдел графа Пшездецкого, который насчитывал 2,5 тыс. человек. 1 апреля (14 по новому стилю – Л. Л.) Храповицкий послал в Ошмяны отдел из 300 линейке, 500 человек пехоты при 4-х орудиях под общим командованием полковника Вярзилина … бой был непродолжительным, за несколько часов дело закончено, восстановлен покой, который обошелся инсургентами стоимостью 350 человек …. с тех пор … слово «черкес» делала ужасное действие … Эта атака линейке, как писал польский мемуарист, перешла в погром: казаки не щадили никого на своем пути, грабили еврейские магазины, костелы, дома. Многих жителей Ошмян привязали к орудий и привели в Вильнюс, другим брили головы. На дело в Ошмянах царь Николай I отреагировал следующим образом: «Дела литовские исправляются, урок Ошмян был действенный» (Матвеев О.В. Под Варшавой и Вайценом. Http://slavakubani.ru/).

Адам Мицкевич в книге польского народа и польского пилигрымства, в «Литании паломнического» писал: «Через страдания жителей Ошмян убитых в костелах и домах Господа, Избавь нас, Господи»[222 - Восстание 1830-1831 гг. // Новости и история Беларуси. Белорусская история, культура и новости. 16.12.2012. URL: https://belhist.ru/2012/12/vosstanie-1830-1831-gg/ (https://belhist.ru/2012/12/vosstanie-1830-1831-gg/) (дата обращения: 4.06.2020).].

Допустим, что в вышеприведенных источниках есть преувеличения. Но до сих пор события в Ошмянах в начале 1830-х годов характеризуются как «ошмянская резня».

Так или иначе, Петр Семенович точно был далек от сентиментальности и мог быть не таким «душечкой», каким его вспоминают.

После произведения его в чин генерал-майора он продолжает службу, беря с собой семью. Повзрослевшая Эмилия с матерью сопровождает отчима в поездках. Они воочию, возможно, видят расправы над пленными и сами неплохо владеют оружием.

В воспоминаниях Н.П. Раевского есть интересный эпизод:

Часто устраивались у нас кавалькады, и генеральша Катерина Ивановна почти всегда езжала с нами верхом по-мужски, на казацкой лошади, как и подобает георгиевскому кавалеру. Обыкновенно мы езжали в Шотландку, немецкую колонию в 7-ми верстах от Пятигорска, по дороге в Железноводск[223 - Раевский Н.П. Рассказ о дуэли Лермонтова (в пересказе В.П. Желиховой). URL: http://lermontov.info/remember/raevskiu.shtml (http://lermontov.info/remember/raevskiu.shtml) (дата обращения: 4.06.2020).].

Речь идет о генеральше Катерине Ивановне Мерлини, проживавшей в Кисловодске. Она как-то раз самостоятельно, без мужа, отбилась от атаки горцев, за что получила подарок от императора.

Чем хуже Мария Ивановна Верзилина и ее дочери? Без сомнения, в семье Верзилиных женщины могли и верхом скакать, и стрелять из оружия. Скорее всего, из личного. Предположительно, Мария Ивановна не из робкого десятка, и тем более странно, что ей становится дурно (если верить воспоминаниям Эмилии) при известии о смерти Лермонтова.

В 1837 году Петр Семенович впадает в немилость у императора.

Причина неясна.

Примерно с 1839 года Верзилин находится в отдалении от семьи, и семья, надо отметить, вполне весело проводит время без него.

Суммируем.

Если Эмилия имела связь с Барятинским, это должно было повлечь за собой некое осуждение в семье.

Если осуждения не было и Эмилии помогли даже куда-то деть последствия, значит, семья (в первую очередь мать) ее понимала, оправдывала и действовала заодно.

Что-то произошло у Петра Семеновича Верзилина в 1837 году. (Заметим, что М.Ю. Лермонтов положил в основу «Героя нашего времени» события 1837 года.)

Эмилия – падчерица Петра Семеновича.

И Надежда, и Эмилия вышли замуж, как только Мария Ивановна и Петр Семенович умерли (в 1848 и 1849 году соответственно): Надежда в год смерти отца, Эмилия – в 1851-м.