Пристрелите загнанную лошадь

– Утопия?

Он рассмеялся:

– Знаешь, после Назара ты первая, кому я в этом признался. Даже мама не знает о Коумелле.

– Коумелле?

– Это планета. Там умные звери и впечатлительные цветы. Звери живут своей почти разумной жизнью, а вместо собак и кошек люди держат дома цветы. Представляешь – ты приходишь домой, а цветок радостно раскрывает бутон тебе навстречу и благоухает. Если его обидеть, он вянет. Так учат детей – не обижать ничто живое…

Кирилл прерывисто, со всхлипом вздохнул, и я поняла, что, кажется, помогу ему. В обмен на обещание.

– Твоя книга почти готова?

– Да. Не хватает только эпилога. Но теперь я знаю, чем закончиться история.

– Все закончиться плохо? Как в жизни?

– Нет. Они найдут друг друга. Мой Алмен, Олия и его брат Азар.

– Азар, это Назар?

– Почти. Там все – почти и условно, все относительно и призрачно. Утром – гибкие туманы, вечером – пылающие над горными пиками закаты…

Я слушала и ловила себя на мысли, что почти вижу горные вершины, окрашенные отсветом пламенеющего заката, настолько хорошо Кирилл рассказывал о дивном мире. Ох, как захотелось мне побывать на этой Коумелле! Планета с умными цветами меня заворожила.

– А море там есть?

– Океаны. И в них разумная жизнь. Вторая, более древняя цивилизация.

– Здорово! Дашь, почитать?

– Обязательно. Как только ты принесешь мне ноутбук.

Заглатывать наживку я все ж не торопилась.

– А набрать эпилог на другом компьютере у тебя не получиться? Потом, когда Назар или мама принесут тебе ноутбук, ты объединишь конец и начало…

– У меня нет денег, – перебил Кирилл.

– Совсем?

– Ну не совсем, кое-что в кошельке и на кредитной карте болтается. Но основная часть моих личных средств на счетах в московском отделении швейцарского банка. Почти восемьсот тысяч евро.

– Много, – вздохнула я. – Но при чем здесь ноутбук?

– У меня отвратительная память, я рассеян. Номера счетов занесены в память компьютера. Есть, конечно, еще зашифрованная бумажка в рабочем сейфе, но туда мне точно не добраться. Проще тебе сходить ко мне домой и принести ноутбук.

– Ага, – расстроилась я, – ты все же считаешь, что сумел меня уговорить? Не выйдет, уважаемый. Шарить по чужим квартирам я не пойду.

– Это моя квартира! – вскрикнул Кирилл. – Мой компьютер, мои деньги!

– Ну, не знаю, – вякнула я.

Кирилл сел на корточки перед моими коленями, взял мои руки в свои и крепко сжал. Его лицо застыло перед моими глазами – побледневшее, все еще испуганное, но уже не растерянное. Он принял какое-то решение и собирался его выполнить. Оставалось только заставить маленькую белую пешку шагнуть по полю в тыл черного короля.

– Софья, когда я сюда пришел, то, по-моему, сказал, что должен был сегодня ехать в Москву?

– Нет, точнее, не помню.

– Так вот. Сегодня вечером я должен был выехать в Москву, поселиться в отеле и завтра в мой номер должен был прийти Назар. Мы заранее обговорили все условия встречи. Но когда машина уже выезжала на московское шоссе, от Назара поступило сообщение: «Встреча переноситься. Связь по схеме номер три». Это значит, что он уже в России, но у него изменились обстоятельства и он свяжется со мной дополнительно через какое-то время. Софья, если вы не принесете мне ноутбук, я не смогу срочно связаться с братом! Я не помню, что значит схема номер три. Я никогда не ладил с цифрами, как со словами.

– А послать сообщение SOS его секретарше в виртуальный офис, ты не можешь? – Я редко могла назвать себя дурочкой. Лапшу с ушей всегда стряхивала одним движением головы. – И не говори мне, пожалуйста, что из-за плохой памяти ты забыл адрес ее электронной почты. Думаю, вы общались по десять раз на дню.

– Да. Помню. Но его уже нет.

– Кого? Офиса?

– Да. Брат подготовил переезд из-за границы в Москву, все происходит в строжайшей тайне, и даже мама пока не знает, что Назар в России.

– Паранойя, – вздохнула я.

– Нет! Осознанная необходимость! Самоед не делает повторных выстрелов, он стреляет один раз и наверняка! А я не хочу добивать своего парализованного брата!

– Не ори, – сухо попросила я. – Мне надо подумать.

Взяла сигарету и вышла на воздух.

На холодном небе ярко сияли звезды. Где-то в уцелевших от сноса и пожара частных домиках тявкали собаки, зверинец радовал слух хриплым звериным сопением и скрежетом досок полового настила клеток. За две недели соседства со зверинцем я даже на секунду не подумала пойти и глянуть на зверей. Несчастные и запертые они не будили любопытства.

«А лучше б интересовалась зверьми, чем окнами дома напротив», – я вздохнула и глубоко-глубоко задумалась. Кирилл несколько раз менял причину, по которой ему необходимо получить ноутбук. Сначала был роман, потом восемьсот тысяч евро, теперь схема номер три для связи с братом. Где правда?

Не исключено, что все вместе является причиной настойчивости, Кирилл не лукавит. Впрочем, о невозможности связи, скорее приврал. Никакой офис, даже виртуальный не сворачивают за столь короткий срок. Кто-то обязательно остается на связи.

Но что я знаю о правилах игры в прятки с убийцами? Ничегошеньки. Какой-то засекреченный канал связи должен иметь место. А приговоренный может не иметь сотового телефона, по которому его можно отследить, и так далее.

Так врет мне Кирилл или нет? Куда он пытается меня втянуть или в его просьбе сходить за компьютером нет ничего дурного? И как я буду чувствовать себя впоследствии, если помогу ему избежать наказания – то есть взять восемьсот тысяч иностранных денег и смыться?

Думаю, плохо буду себя чувствовать. Но если откажу ему в помощи, станет еще хуже. Вот ситуация-то! И что тут выбрать?

По крайней мере, дождаться утра, решила я. Затоптала окурок в землю и вернулась на борт субмарины.

Кирилл не знал, что я почти себя уговорила, и встретил мое возвращение словами:

– Если хочешь, я отдам тебе половину денег, что хранятся на счетах. Хочешь? Это много, ты станешь миллионером.

Я оседлала табурет как лошадь и усмехнулась:

– Рублевым? Свобода получается куда дороже.