Пристрелите загнанную лошадь

– Надеюсь, ты понимаешь, что диктофон всегда должен быть включен и при тебе. Всяческие увертки исключаются.

– Я понимаю.

Борисов встречал нас на крыльце дачи, окруженной лесом и высоким забором. Выглядел владелец чепухи и казино, прямо скажем, неважно. Растрепанные рыжие волосы, ухоженная когда-то бороденка всклокочена, и только рубашка, судя по сгибам ткани, надета свежая.

– Здравствуй.

– Здравствуй. – Любовники обменялись легкими пожатиями пальцев. – Это Софья, – представила меня Белла, и мы, поеживаясь от неловкости и холода, прошли в небольшую теплую комнату.

– Садитесь, – Борисов взмахом руки указал на низкое кресло, сам сел на диван и взял за руку Беллу, присевшую рядом с ним. – Я вас слушаю.

– Василий Федорович, вы принимали участие в убийстве Кирилла Туполева?

Василий Федорович-Генрих Восьмой выпучил глаза, разинул рот и, кажется, подавился воздухом. Спустя несколько секунд вместе с каким-то сипением раздался звук:

– Что-о-о-о-о?!

– О-о-о, – простонала Белла и тут же закрыла рот обеими руками и начала раскачиваться.

Не знаю, какой из меня физиономист, но любая, обладающая хоть каплей интуиции женщина, способна почуять фальшь. В том, как отреагировали любовники на известие, фальши не было. Со мной они чувствовали себя в относительной безопасности, подвоха не ожидали, и реакция получилась более чем натуральной. Случись им узнать о смерти Кирилла от Назара Туполева, или, не дай бог его бригадиров, реакция могла измениться просто под влиянием напряжения. В присутствии разъяренного Назара людей сковывал страх, и не исключено, что паника сыграла б с Беллой и ее любовником дурную шутку: они уже чувствовали вину и могли замкнуться, опустить глазки и тихо-тихо, невразумительно поскуливать.

Поэтому я сюда и ехала. Хотела прежде всего взглянуть на реакцию и уж потом, в зависимости от нее, пускаться в разговоры.

– Когда? Как это случилось?! – простонала Белла.

– Вчера в семь часов вечера.

– Его застрелили?

– Нет. Ударили ножом в спину.

Любовники недоуменно переглянулись.

– Ножом? – переспросил Борисов. – В спину? Где?! Как?!

– Это не важно. Скажите лучше вот что. Вы слышали о Коумелле?

– Коу… что? – протянул Борисов.

– Что-то слышала, – кивнула Белла и наморщила красивый гладкий лоб под безупречной челкой. – По-моему это остров в океане, где-то рядом с Фиджи. Да?

Пожалуй, я могла заканчивать свою миссию и возвращаться к Туполеву. Эти голуби здесь ни при чем. Любовники находились в таком шоке, что были просто не в силах придумывать и что-то изображать.

Кстати сказать, на вопрос о Коумелле Борисов и внимания-то толком не обратил, – сидел, оторопело скреб толстыми пальцами в бороде и, испуганно пуча глаза, бормотал:

– А я-то думаю, чего это он так за меня взялся?! Ну, понимаю, морду там набить, ребра пересчитать, но… он же бригаду в казино зарядил! Администратор час назад звонил – говорит, крушить скоро все начнут. Неужто, думаю, все из-за Беллы?! Не по-мужицки как-то… А тут, оказывается… такое…

– Василий Федорович, ваши ребята возле дома Беллы дежурили? – спросила я.

– Да, мои. Но я-то хотел с Кириллом только поговорить! Извиниться! – Белла фыркнула, и Борисов развернулся к ней: – Да! Он же по телефону не отвечал, сбежал куда-то! Случись что, с меня Назар три шкуры спустит!!

– Вы по этому и бежали за ним позавчера вечером?

– Да! Думал, догоню, поговорим!

– Кирилл думал, что убил Беллу, – тихо объяснила я.

– Что?! Ах, да… – Василий развернулся к любовнице. – Я тебе говорил?! А ты «Милицию, милицию, он на меня руку поднял!». Допрыгались, мать твою…

– Сам хорош, – огрызнулась Белла.

– Так, спокойно, товарищи. – Я примирительно подняла ладони вверх. – С вами все ясно.

– Что теперь будет? – устало сдулся владелец казино.

– Не знаю, – ответила я, так как врать не хотелось. – Но думаю, вам лучше не показываться в городе некоторое время.

Борисов кивнул, а Белла тихо спросила:

– Как долго?

– Не могу представить. На думаю… надеюсь за дня два, три управлюсь…

– С чем? – в один голос спросили товарищи.

– Не важно. Для вас, пожалуй, это уже не важно.

– Вы нам поможете? – Взгляд бесподобной мадам Зеро блеснул надеждой. – Пожалуйста…

О, господи! Знала бы она, кого молит о помощи! Продавщицу из ларька на углу своего дома. Первый раз за этот день я порадовалась, что не зря надела крашеного бобра.

Туполев три раза прокрутил мой разговор с Борисовым и Беллой. Мне очень не хотелось возвращаться в огромный, полный вооруженной охраны дом, но на свидание с невесткой Назар отпустил меня с одним условием: я должна вернуться обратно. Своими ногами или…

– И все-таки морду я ему набью, – хмуро сказал Туполев и выключил диктофон.

– Набей, – согласилась я. – Но все же помни – Беллу заставили выйти замуж за твоего брата. Ведь так было?

Почему-то мы снова были на «ты». Туполев всегда сам выбирал дистанцию, и почему-то казалось, что сейчас мне позволено это обращение.

Впрочем, из-за усталости я об этом не думала, вежливость отключилась сама собой. Я сидела в уже теплом кожаном кресле и пила апельсиновый сок с каплей водки. В коридоре перестали топать каблуки мужских ботинок, полки ушли на зимние квартиры, войну отложили до завтра или хотя бы до моего возвращения.

После того как мне удалось уговорить Беллу и встретиться с Борисовым, Назар начал поглядывать на меня с некоторым уважением, и это новое отношение к последней подруге брата, выразилось в вопросе:

– Но кто тогда? – Туполев встал и, обойдя кресло, остановился у камина. – Кто это сделал?

– Самоед, – очень спокойно сказала я.

– Что?! Кто?! – Назар развернулся и посмотрел на меня с недоверием.