Один оборот

– А сегодня мы сделаем свой страх! – объявляет больным детям учительница. Она в белом халате, красивая, смелая… От нее исходит доброта. – Как страх? – дети заинтересованы. Она показывает изобретенную ею «страшилку». Бяка бумажная, перетянутая черными нитками… Объясняет, что сама боялась уколов, а теперь осмелела. Дети верят и воплощают в игрушку свои волнения от больницы, врачей, будущих операций. И страх тот можно помять, покрутить, даже порвать.

…Конечно, – размышляю, видя как она жестикулирует, – напишут и без меня дежурные фразы. Назовут, в который раз, улицу бывшей Трехсвятительской. Вспомнят о ее роли до войны (тут был мелкий заводик). Да и нужна ли газете художественность?

…А еще – домовенок Кузя. Доброе существо, охранитель дома. Так увлекутся, – не отнимешь! Часто увозят своих персонажей в поселки. И, конечно, – доносится до меня ее необычный тембр, – обида на правительство. Зарплату не платят. Я вот думаю, этих шишек тоже учили. Почему не заботятся о тех, кто их выучил? Мы так унижены…

…Да, провинциализм, – продолжаю размышлять, – заметен в мелочах. Вот сосуд для окурков у здания общаги студентов. Стоит прямо на тротуаре. Думаете, урна? Нет, какой- то банный таз без дна. Любой может пнуть! Уж лучше бы ведро поставили. И надо траву рвать из фундамента. Как -то запущено у нас. Да заменить, наконец, эту разбитую брусчатку. Бывший мэр делал. Теперь – в тюрьме за хищения…

– … А дети в одном классе разного возраста. Дисциплина нужна. Но кричать нельзя! Ищешь крючки для зацепки внимания. Поиск, поиск… Каждый день что-то новое. Нужно отвлечь детей. То «сладкая парочка» в виде мальчика с девочкой из ниток. Или – «Эхо», нечто странное, с большими ушами… Думаешь вечерами, не спишь. И знаете, каждому педагогу дети придумали прозвища. Мультяшные. Есть у нас и Руслан – богатырь, и Элли своя…

– Стоп! Пробую угадать ваш образ! Как дети придумали… Э – э – … Бабочка над капельницей? Верно?

Мы подходим к зданию, принадлежавшему обществу слепоглухонемых. Двухэтажный невзрачный особняк. Здесь, как я понял, новое эзотерическое общество арендует класс для занятий. Стены дома с ранами, трещины, потеки. Все уныло…

Однако, на крыльце нас встречает сюрприз. Да какой! Русский красавец, удалой молодец! Иванушка сказочный, кучерявый парень лет двадцати. Косая сажень в плечах, а взгляд наивный, добрый. Это сын моей новой знакомой. Я засмотрелся, – ну, чистая картинка…

– Иван! – представился он. И мы входим в здание.

Внутри дома – хмуро. Ни цветов, ни картин на стенах. В классе несколько столов, дешевый телевизор. Слушателей – двенадцать апостолов. Полусонно слушают. А с экрана телика вещает пухлощекий, с залысинами дядька. Напоминает недовольного хомяка. Он – лидер движения.

…Мы продолжаем «введение в информацию Ордена Звездных Магов». Наши знания о законах мира и бытия…

…Мыслениум, – продолжает хомяк, – являет Нечто, хранящее информацию о пространстве, бывшем здесь и там. Все хранит база матрицы… Глобуль – полевый компонент, имеет в сечении… точечный мономер…

У мужика, похожего на жуликоватого цыгана, бегающие глазки, плохая дикция. Он перекатывает слова в щеках и небрежно говорит углом рта, не глядя на слушателей.

– Это Баклановский, бывший журналист и Главный тамплиер Ордена, – сказали мне шепотом.

– А какова цель организации?

– Тсс! Спасение человечества!

…наша система находится на 33-ем уровне. Затрачено 12 триллионов лет. Однако, цель не достигнута: часть человечества не имела 13-го инфогена…

Потом телик сдох. И разодетая дама, видимо заместитель Магистра, продолжила лекцию. Говорила быстро, но слова забывала, вставляя «так сказать», «подобно»…

…Мы – последователи учения, обладающего истиной. Наш Орден спасет Землю… Материалистический подход губит жизнь. Духовный кризис… Общество потребления… Мы – возвысим… Новая парадигма заполнит лакуны…

Медленно, не привлекая внимания, стараюсь рассмотреть магов. Сердце мое сжимается… Почему они так бедны? Серая, невзрачная одежда, словно рабочие, не успевшие переодеться. Некоторые спят на стульях. Зачем они здесь? Разве можно понять эту муть? Да платить за нее заработанное?

Срабатывает старая уловка. Мошенники паразитируют на духовном голоде людей. – Якобы, лишь «орденцы» способны спасти планету… И, всего – лишь, нужно платить, терпеливо учиться и приводить новых членов…

Возвращаемся мы втроем, – наша героиня в центре. Я и красавец Иванушка, словно оруженосцы – по бокам. Солнце мягко согревает нашу троицу, и мы, прищурив глаза, смело двигаемся ему навстречу.

Собираюсь с мыслями, подыскивая формулировки. Нужно ли отговаривать? Возможно, в их жизни появился большой смысл? Или – отложить разговор? В последние годы таких групп расплодилось. На моей памяти – ордена Дыхания Дракона, Сапфировой Короны, Грааля Миров, Белого Лотоса… Зодиака… Теперь вот – Звездные Маги. Сознаю, их появление вызвано временем. Мы – на переломе мировоззрений. Старые религии умирают. Новые – не созданы. И новая волна эзотеризма дает хоть какой-то духовный хлеб.

Именно в такое время обостряется у некоторых желание спасать. Без такого шанса, эти люди – тусклы. Огонь их душ требует выхода. И выход – есть! Человек своим сознанием способен спасти мир, навести порядок. Нужно овладеть новыми знаниями, тонкими энергиями добра и света. Для этого и созданы «технологии спасения». Визуализация, материализация… Нужно учиться. Потому – многоступенчатые школы «обучения». И – деньги деньги…

Я не мог сейчас отказаться. Пытливый взгляд русского Ивана жег мне висок. Он ждал. Я размышлял о сердце моей мадонны. Его хватало и на любовь к сыну, и на больных детей, и на желание спасти человечество. Лично я сомневался, что время практики пришло. Хотя признавал принцип. Впрочем, и на моем скепсисе далеко не уедешь. Нужен устремляющий огонь желания – исцелить, спасти…

– Так вы придете к нам через неделю?

– Приду. Хотя у меня мысли…

Мне показалось, они правильно поняли. И мы, трое искателей, продолжили наш поход к солнцу. Я думал, что когда-нибудь напишу не только о нашей прогулке. Изображу весь наш городок. Расскажу о «прокаженном» доме на улице Кирова (стены дома пожрал страшный грибок) или про купца Оплеснина, который повесился после революции на потолочном крюке своего особняка. Или про наш музей, где в подвалах мучили репрессированных…

Будут заметки и о людях города. Возможно, найду несколько строк для нашей нехитрой троицы. Расскажу о спасителях, что шли навстречу вечернему солнцу. Кому нужен этот рассказ? Да мне же…

Да, без внутренних связей с горожанами, как и с улицами, не получится хорошо. Ни рассказ, ни заметка в газете. Как завязать эти связи? Как сохранить их в тысячах штампов, отношений, ненужных встреч и слов? На что опереться? На уважение к людям? Да, пожалуй, еще на солнечный свет запоздалой короткой весны…

Интервью с неубитым Семеном Ивановичем

безработным и человеком

Диктофонная запись

– …Раз-два-три… проба… Семен Иванович! Я тут диктофон прикрыл… Пусть крутит. Говорите свободно.

– Понятно… Но сначала по рюмке… Все свежее… Буль – буль – буль… Дзынн! У-ух! Ах! Грибков?

– Вкусно. И спасибо за доверие. Все отказывались. Хотя очередь в службе занятости большая, – говорить не хотят. Я их понимаю… Но как задание редактора выполнить?

– Ясно дело. Открою секрет. Если б я первый раз, тоже б – отказался. Но я – в третий раз безработный.

– Ну – у? Работы нет?

– Причины разные… Но первый раз – тяжело. На душе пакостно. Стоишь попрошайкой в очереди… Брр! Можно сломаться… Еще по одной? …Буль – буль – буль… Дзынн!

– Второй раз, говорю, без работы – легче. Даже поддерживал других, шутил. А когда третий раз – успокоился. А вышло как? Я, вообще, – трудовик, мастер обучения. Но в школе не смог. Сам знаешь… Задержки – по три месяца… Платят копейки. За такой труд! Молодые говнюки ничего не хотят. Молоток в штаны суют, член изображают… Черт! Пролил все…

– Вспоминать тяжело. Учитель! Почему так? Этих, наверху, – учили? В общем, ушел я… Помыкался без денег. Тут знакомый предложил охранником к частнику. Есть у нас бензиновые короли. Семейка – муж, жена и сыновья. Все бензоколонки их, заправки… Словом, их территорию охранять. Там у них целый комплекс, – гаражи, цистерны, офис.

Направили меня к шлагбауму. А служба – сидеть в будке, кнопку нажимать. Думаешь, легко? Стою рядом с охранником, присматриваюсь. Мужик в костюме при галстуке, мокрый весь, а расстегнуться боится. И, главное, – рука его цепью прикована к кнопке. На меня и не смотрит. Глаза, покрасневшие от напряжения, нацелены на дорогу по обе стороны от шлагбаума. Смотрю на него. Тоже бывший учитель. Худой, бледный, зашуганный… Пальцы трясутся… На стул не садится. И рука на кнопке. – Мужик, говорю – ты чего? Сядь! А он: – Шлагбаум надо открывать с точностью до секунды! Оказывается, кнопку надо жать, когда машина будет от шлагбаума в 50 метрах. Ни раньше, ни позже… Шлагбаум поднимается постепенно. И машина должна проехать на территорию, не снижая скорость. Также при выезде. А машин то проходит много, – и бензовозы, и продуктовые… И главное – эти черные джипы с номерами 777. Снуют туда – сюда. Весь день… – Друг, – вопрошаю мужика, – а в туалет как?

– Там банка под столом, – отвечает. – Правая – на кнопке, а левой все делай, не отрываясь от дороги. Наощупь… – Спасибо, говорю. Не смогу так. Нервы… – Ну иди гвозди забивай, – советует. – Сам бы пошел, да не умею… Но люди здесь плачут…

Так я стал безработным. – Ну, по маленькой! – Закусывай! – И что потом? Нашли работу?

– Да. Уже говорил, безработица – вещь отвратная. Словно червя сожрал… Потом думаю, а ведь могу столяром. Пошел на почту посылочные ящики колотить. Комнатуха, шестеро доходяг мусолят ящики из фанерок. Чуть пьяные. Слева от меня – Гуля – косой, справа – беззубый Тяпкин… Тут про Тургенева не говорят. И так – два года. Делали еще штакетник начальнику на дачу… Ну, а потом сменился «бугор». Пришел и стал выдавливать нашу «команду». Оказывается, он командовал на фабрике «Север», что закрылась. Так всех своих бывших стал устраивать на наши места. Одного за перегар уволил, другого за опоздание… Уже и ко мне подобрался. Прессует по пустякам. Схватились мы как-то, дело до молотков дошло. Меня на допрос. Пикшин тот зад лижет начальству, его и взяла. Так я стал безработным второй раз. Буль – буль – буль…

– Сочувствую, Семен Ваныч… Не много ли?

– Нормально! Уже сказал, второй – легче. Противно за пособием стоять в кассу. А на отметку к инспектору – привык. Стал оказывать знакомым услуги, – кому балкончик поправлю… Копал даже. Официально работать нельзя, пособие теряешь… А шабашка – пожалуйста!

В общем, направили меня из «бич – конторы» в столовую, грузчиком. Да непростая эта столовка. А собственная обедня у мэрии. Народ там питается особый, – чиновники, депутаты, шоумены… Ну, и прочие киллеры. Герои времени, в общем.

Не сложилось у меня с заведующей. Этакая крупная тетка, вся в золоте… У нее огромный кабинет с баром. А у меня и стула нет. Сижу в коридоре у запасного выхода. На засаленной колоде для рубки мяса. Рядом – метла, лопата… Тут и перекусываю. Мясник – ворует, посудомойки тащат отходы… Страшная жизнь… Однако, тружусь, разгружаю…

– Слышь, Ваныч! Тебе писателем быть. Так описываешь… Наливай!