Пуританин

– Вот увижу его в следующий раз и скажу ему все!

– Не скажешь.

– Почему?

– Ну, потому что ты влюблена в него. А влюбленного человека вывести из себя никто не сможет, кроме него самого. До состояния безысходности доходят единицы… Большинство же успевает найти себе новую жертву… или угодить в новую ловушку, – я сделал небольшую паузу и затем подытожил:

– Поэтому ты ничего ему не скажешь. Увидишь его и забудешь обо всем на свете.

– Но я больше всего на свете не люблю, когда врут!

– Если ты такая честная, то почему же ты тогда до сих пор не послала меня к черту? – улыбнулся я.

– У меня к тебе совсем другое отношение, Олег. Я ни к кому не отношусь так, как к тебе… Я даже не знаю, как это называется.

– Это называется брак, – я сделал серьезное лицо и наблюдал за ее реакцией.

Она немного поменялась в лице, как будто бы не поняла, о чем это я сейчас сказал. Или, наоборот, поняла на что я намекаю, но ей это не понравилось. Или еще чего. Варианты ее ответов в моем мозгу менялись как табло в аэропорту при внезапной задержке всех рейсов разом. Она открыла рот, чтобы что-то сказать или может быть просто вздохнуть. Но я так испугался того, что она может сказать, что просто не дал ей этой возможности:

– Когда в любви появляются изъяны, любовь превращается в брак.

– Сам придумал?

– Только что, – сказал я и почувствовал, что она рада, что необходимость отвечать на мой намек по поводу брака почти растаяла и задала вопрос:

– И что это означает?

– Не знаю, – улыбнулся я. – Вероятно, когда люди пытаются хоть как-то удержать друг друга и быть рядом, они заключают браки.

– Это ты сейчас что-то грустное сказал, Олег.

– Не переживай, Амина. В любом случае об истинных чувствах друг к другу мы узнаем далеко не сразу после знакомства… А бывает и так, что лучше всего этого вообще не знать. Легче жить…

Я почувствовал, что гоню какую-то пургу и замолчал.

– Мне кажется, что любовь – это обязательно взаимное чувство. А если оно не взаимное, то нужно просто как можно быстрее разойтись, – она отвернулась к окну.

– Тут есть небольшая проблема.

Амина повернулась ко мне:

– И какая же?

– К тому моменту, когда кто-то кому-то признается в любви, эти двое уже находятся в отношениях. И, скорее всего, даже в очень теплых. Поэтому уйти от человека, который тебя любит и прямо в глаза говорит тебе об этом, очень сложно… Практически невозможно.

По громкой связи машинист электропоезда поставил в нашем разговоре жирную точку, объявив станцию Пушкино. Мне не повезло. Я не рассчитал. Поезд проследовал от Мытищ до Пушкино без остановок. И мне пришлось выйти. Я вышел. Электричка с Аминой уехала.

Проверив на станции расписание электричек в обратную сторону, я выбрал самую последнюю в сторону Мытищ. У меня было несколько часов, и я решил прогуляться. В Пушкино я еще никогда не был. Я погружался в глубь этого незнакомого города, не выбирая никакого определенного направления. Куда мне шлось, туда я и шел.

Стемнело. С неба посыпал первый в этом году снег. Я оказался в каком-то сквере или небольшом парке, сел на скамейку, запрокинул голову вверх на фонарь. Смотрел, как падают с неба снежинки. В свете фонаря это выглядело очень красиво.

Почему-то все считают весну самой подходящей порой для прихода любви.

А мне кажется, что это полный бред.

Весна – это время, когда у людей едет крыша.

Не согласны?

А вы поинтересуйтесь у своих родителей, друзей, подруг и знакомых, почитайте книжки классиков и не очень, сходите в кино, да просто включите телевизор, и вы убедитесь, что самые романтические встречи случаются у людей только под новый год. С приходом же весны, влюбленные либо принимаются страдать, если любовь односторонняя. Либо сразу после затяжных праздников начинают портить друг другу нервы разнообразными бытовыми проблемами, если любовь взаимная.

Летом, конечно, надо от всего этого отдохнуть, и все ждут случайных связей без обязательств, чтобы восстановить душевное равновесие. Поэтому и ведут себя, словно мозгов у них нет и никогда не было.

Осенью все приходят в себя. Дожди портят маски и заставляют сменить промокшую насквозь одежду. Хотят этого люди или не хотят, но придется всем подойти к зеркалу. И вот смотрят они на свое отражение, машинально расчесывают волосы и…

…и естественным образом задевают свои извилины.

С первыми холодами, растревоженные мозги, наконец-таки просыпаются, и их владельцы начинают судорожно искать тех, с кем они бы не замерзли зимой. А так как без полного доверия, под одно одеяло абы с кем никто не полезет, то вот тут-то как раз и приходит к людям настоящая любовь. В новогоднюю ночь, прямо под бой курантов, она берет их в свои цепкие лапы, пока они еще тепленькие, и никуда больше от себя не отпускает…

До весны.

«Записать бы эти мысли», – подумал я.

Но у меня с собой, кроме студенческого билета, ничего не было.

Я услышал, как заплакала девочка. Где-то совсем рядом. Я посмотрел по сторонам и увидел троих. Девочку лет четырех. Мужчину лет сорока, скорее всего это отец девочки. И женщину, скорее всего бабушку девочки, потому что выглядела она на много старше мужчины.

– Плакать-то нельзя, Ириночка. Нельзя плакать, – успокаивала бабушка девочку. – Дядя хороший. Дядя фотографирует. Плакать нельзя.

«Дядя? Женщина назвала мужчину дядей? Тогда это не папа.» – удивился я.

Мы встретились взглядами с девочкой.

Она смотрела на меня точно так же, как смотрела на меня моя племянница. Два года назад у моей сестры родилась девочка. В прошлом году я приезжал к ним в гости. И как-то сестра с мужем ушли на работу. А я остался на целый день с племянницей. Все было хорошо. А потом она вдруг неожиданно заплакала. Я не знал, как ее успокоить. Я взял ее на руки, и она притихла. Она смотрела мне в глаза минуты три. Я боялся даже шелохнуться. Не плачет же, и хорошо. Потом она взяла своими ручками меня за рубашку. Оттянула ворот рубашки на себя. И посмотрела на мою грудь. Увидела, что у меня там ничего нет, и посмотрела мне в глаза грустно-грустно, с каким-то глубочайшим разочарованием. Я сказал ей: «Нет у меня груди. Нечего поесть. Прости». Племянница тяжело вздохнула: «Ну, что тут поделаешь, раз ничего у тебя нет». Затем прижалась ко мне и уснула.

Незнакомая мне девочка смотрела на меня точно так же, как смотрела тогда на меня моя племянница. Конечно, я не мог сейчас взять незнакомую мне девочку на руки и попытаться ее успокоить. Поэтому я просто посмотрел на нее так, как тогда на свою племянницу, и мысленно сказал ей: «Прости, но груди у меня нет». Девочка вдруг резко успокоилась и улыбнулась мне: «Ну, что тут поделаешь, раз ничего у тебя нет». Она повернулась к дяде. Дядя сделал несколько фотографий, взял ее на руки, и они скрылись между домами.

До электрички в общагу оставалось тринадцать минут, и я пошел на станцию. Но сначала я успел испугаться, потому что забыл, в какой она была стороне.

– 5 –

Комната для встреч.

Звучит неплохо!

Мне нравится.

Хотя она представляет собой небольшое квадратное помещение с дверью в одной стороне и с высокорасположенным прямоугольным окном со стальной решеткой (зачем решетка, если оно так высоко?) в противоположной. Потолок белый свежевыбеленный. На полу линолеум. Новый. Коричневый? Стены выкрашены в ровный светло-зеленый цвет (вроде). Говорят, что зеленый цвет успокаивает. Я не знаю. Я с цветами не очень дружу, если честно. Но этот цвет стен меня не успокаивает. Поэтому, может быть, это и не зеленый. Может быть, это желтый. Или еще какой. Не знаю. Не интересовался.