Один билет до Савангули

– А что государство должно создать? Как?

– Ну я вряд ли Вам сейчас раскрою секрет всеобщего процветания, и не потому, что я такой жадный. Да и дать-то рецепт несложно – не факт, что поможет. Россия – страна большая, сложная, противоречивая. Но вот, что приходит сейчас в голову идеалиста: людям нужно не мешать себя проявлять там, где они сами хотят, и помогать. Помогать можно по-разному: образование, конечно, может быть, начальный какой-то капитал; уменьшать бюрократию; контроль должен быть за соблюдением законов; законы должны быть справедливыми. Ну что я Вам буду повторять элементарные вещи – это и так всем понятно, а пилюли от всех болезней у меня нет. Но если попытаться всё же всё в одну фразу запихнуть, то гражданину нужно дать право делать всё, что он хочет, в рамках умного и справедливого закона, который соблюдают все, а государство должно служить гражданину и помогать, предоставлять образование, защиту и медицинскую помощь.

– На вскидку, кажется универсальной формулой процветания!

– Дело за малым. Ещё её можно в рамку вставить и, как молитву, повесить перед каждым чиновником, чтоб, не дай бог, не оступился, и всё, что этой молитве противоречит, должно караться моментально и больно, чтоб в другой раз не было соблазна корчить из себя прыщ на ровном месте.

– Но ведь тогда чиновника можно по судам затаскать, чиновники разбегутся, государство развалится.

– Чиновник тоже гражданин, и его надо тоже защищать. Нет, конечно, чтобы всё работало, закон должен быть совершенен, и ни у кого не должно быть возможности палки в колёса совать. Чиновнику за его службу – подчеркну, за службу людям – нужно платить достойную зарплату, а за злоупотребления наказывать так, чтобы в другой раз не захотелось. Законы должны быть совершенными, чёткими и ясными, без возможности трактовки и всяких там дырок. Государственные структуры должны быть прозрачными, и каждый гражданин должен иметь возможность проверить всё, что ему вздумается. Как французский король Людовик какой-то там говорил: «Государство – это я». Так вот, если Россия – республика, так каждый гражданин должен иметь возможность сказать так же и иметь возможность влияния. Как Вам такие детские мысли идеалиста?

– Да, на словах всё просто, жизнь всегда сложнее.

– Но к этому нужно стремиться, не так ли?

– Безусловно…

Новая какая-то книга

– …А скажите, пожалуйста! У Вас «Мурзилки» год примерно за семидесятый не найдётся? Там «Эмиля из Лённенберги» печатали, а я не дочитал в своё время. Очень добрая книжка.

– Там в нескольких номерах. Вы какой хотите?

– Да давайте все! Перечитаю в поезде.

– Четыре номера, сорок копеек, пожалуйста. Что-нибудь ещё?

– Дайте бутылку «Буратино» ещё, пожалуйста!

– Пожалуйста, семьдесят копеечек с Вас!

– Пожалуйста! А это новая какая-то книга? Детская?

– Которая?

– Вот эта.

– Да, новая, но не детская, по-моему.

– Я её возьму ещё. И вот рядом с ней «Маленький принц» Экзюпери – его тоже.

– Два рубля и десять копеек ещё, пожалуйста.

– Пожалуйста! Один рубль и ещё один… и десять копеечек!..

Захватчики, убийцы, насильники и грабители

– …Так что, ни я машину, ни отец своих денег не видели. Помнится – восемь с половиной тысяч рублей. В советское время – большие деньжищи. Но это было как раз перед выходом Эстонии из Союза. А парень, что мне этот выигрыш вытянул, работал со мной вместе. Он в профсоюзе как-то там участвовал, ну я не знаю, сам не присутствовал, не знаю, как там разыгрывали эти лотереи. Даже и не лотереи, а возможность заплатить за ещё невыпущенную машину. Видно, правители не знали, где деньги брать в социалистическом государстве и капиталистами прикинулись. Это как сейчас людей в России кидают при покупке ещё непостроенного жилья. Так этот парень у меня ящик водки потом требовал! Мне даже неудобно было. Ещё бы чуть-чуть, и купил бы ему этот ящик. Действительно было неудобно, вроде как я такой жадина. В конце концов сказал ему, дескать, когда будет машина тогда и водку получит. Так что и он пострадал: без водки остался. Мы пытались потом выяснить, где машина. Из Москвы ответили, что машины были отправлены в Эстонию. Ну а дальше всё ясно: Эстония стала независимой, гордой, и зачем хорошим, честным, но обиженным эстонцам морочить себе голову проблемами шахтёров, преимущественно неэстонцев, позвольте заметить. Хорошие, правильные, миролюбивые, трудолюбивые и, что самое главное! цивилизационно проевропейски настроенные эстонцы честно экспроприировали машины плохих русских захватчиков, убийц, насильников и грабителей – это ведь правильно? Конечно правильно! Всего лишь одна топором срубленная Лада за захват, убийство, насилие и грабёж! Это немно-ого! Можно сказать, что мы дёшево отделались!.. Подумаешь! Всего лишь один подонок, который с четырнадцати лет грабил, насиловал и убивал сначала на узкоколейке помощником у пленного немца водителя мотовоза, а потом всю жизнь за токарным станком; потерял сбережения за всю трудовую жизнь, потерял квартиру, гараж… всю жизнь потерял. Всю жизнь отец копил эти копейки! Выметайтесь туда откуда приехали!.. Ну да что… у всех деньги, все, какие были, пропали. Да и всё остальное… пропало. Несколько уродов прикарманили одну шестую часть планеты. Всех бы как клопов!.. Хотя… всех и не передавить, если с самого начала начинать. Да и где оно начало? И мой отец был коммунистом. И его отец… после того, как у них мельницу отобрали. И многие верили в правое дело, в красивую мечту о справедливой жизни, и я верил, вернее, я даже и не задумывался вовсе: всё же было ясно и понятно – социализм, коммунизм, светлое будущее! А до них и не коммунисты вовсе, но тоже страну разваливали вполне успешно. А теперь их к лику святых за это! За что? За что, а? Те, кто их расстреливали, конечно преступники – это ясно! Но в чём заслуги Николая? Как Горбачёв-неумёха всё на тормозах спустил, так и Николай. А люди потом в крови купайтесь! Если бы с Горбачёвым что-то случилось – его бы тоже к лику святых? Это что? Премия за выслугу лет? Чем выше поднялся, тем солиднее награда?.. Хотя, конечно, я понимаю… Каждому объединению людей нужны свои символы, свои святые места… каждому государству.

– Я даже не решаюсь как-то Вас переспрашивать. Это ведь всё очень… очень свежая рана… очень болезненная.

– Сто лет уже прошло.

– Да, но говорить и исследовать стали не так давно.

– Вы хотите сказать, рассекретили.

– Ну да.

– Ну так и надо рассекретить, и расследовать, и предать полной огласке и всё остальное, а не делать из гибели царской семьи… номер, символ, святых – что угодно.

– Вы… Вам нисколько их не жалко?

– Я вообще не о царской семье. Мне жалко всех безвинно убиенных, безвинно сунутых в лагеря, безвинно стравленных в гражданской войне. Я не против того, что убийство царя расследуют. Я против того, что одного из могилы вытаскивают и на хоругви цепляют, а остальных забывают… Столетиями на гвозди да щепки молились, и ничего – без генетических экспертиз обходились! А тут спектакль на миллионы устроили!

– Нужно надеяться, что за этим последуют и другие шаги.

– А почему мне всё-таки упорно кажется, что приоритеты в нашей стране расставляются всегда в первую очередь не с точки зрения обычного человека, а с точки зрения каких-то высоких и с грешной земли невидимых идеалов? Государство для людей или люди для государства? Помнят ли те, кому люди доверяют власть, что первично, а что вторично?

– В Ваших словах сейчас слышна ожесточённость, но нужно же принимать во внимание и объективные обстоятельства, и внешние факторы, мешающие развитию страны.

– Абсолютно согласен, но я не хочу, чтобы Россию делали великой «эгейн» – я хочу, чтобы ей дали самой стать великой, что, по-моему, неизбежно, учитывая её природные и людские ресурсы. Тем, кому доверена людьми – даже и не власть, а право следить за исправной работой государственной машины – нужно не указывать людям направление, стоя на броневике, а не мешать им идти туда, куда они сами хотят.

– А если народ не знает, куда идти?

– А Вы знаете, куда? Может, со мной по секрету поделитесь?..

Чтобы мама не увидела! – утром-то в школу!

…Войдя в приглянувшийся ему вагон, Никифор Андреевич попытался сориентироваться. Тут были и сидячие места, и лежачие, и открытые купе, и закрытые. И даже наспех сколоченные нары. Вагон не был заполнен – садись куда хочешь. Никифор Андреевич выбрал два свободных места и стал располагаться: чемодан на полку, плащ на вешалку. У окна соседнего купе сидела пожилая женщина когда-то с совершенно светлыми, а теперь почти совсем седыми волосами и читала книгу. Одета она была неброско, но со вкусом. Короткая простая стрижка, очки в светло-синей оправе. Почему выбрал два свободных места? Не подумайте, что он не любил людей! Люди, конечно, бывают разные, и в незнакомом месте нужно проявлять осторожность – всё так! Но если человек хороший, отчего же не пообщаться? Очень даже! Нет, просто дело в том, что Никифор Андреевич ещё очень уважал и тишину – не просто тишину в прямом смысле этого слова, а больше возможность уединиться – знаете, когда с книжкой усядешься на кровати, обложишься подушками – и ты в другом мире! А можно и под одеялом с фонариком! чтобы мама не увидела! – утром-то в школу!..

Я очень любопытная была

«…ну я гврю хе! хе-хе! што мне мама гаварила што я очень. любапытная была мне фсюду-везде нада была пасматреть. фсё увидеть. чуть-ли ни пащупать… вот в детстве да! была такая апщительная живая фсюду-везде! хе-хе! была! и с радастью с улыпкай фсюду-везде! и меня пускали фсюду-везде! я грю Госпади! я пачти ф каждам доме была! чё-бы х-хе-хе! меня! а вот была очень папулярная хе-е! в деревне!..

…так-што визде пабыла… паскоку радитили были всё время при дилАх… старшая систра тоже при дилах. та фсигда гаварила што свабоднай минуты не-была у ниё. при дилах. а я сама-па-сибе! нянек нЕ-была!.. ну инагда миня аставляли в доме. где папа-та радился. там я помню бабушку Соню но ана лижала ана ни фставала с пастели. вот ф каком гаду ана умирла я ни знаю но я вот помню што ана была. фсё-таки как-бы дЕти в доме были. ну хоть адин взрослый хоть бальной челавек но.. в доме был. ну я. миня туда аставляли инагда. но там видна я ни удерживалась надолга я брадила фсюду-везде…

…в нашей диревне па списку там уш больна многа аднафамильцеф.. наверна аттуда с Саво[8 - Саво (фин. Savo) – историческая провинция в восточной Финляндии.] пат Питир полмеснасти выехала сразу… так што да-а.. раньше как-та. ну-у ясна жили на адном месте. знали где ротствиники. инагда приижжяли апщялись. а теперь фсе так разбросаны. так фсё услажнилась што. можишь случайна и фстретитса са сваим ротственикам но даже и ни будиш знать што эта твой ротствинник…

…я толька блислижайшие диревни. я какие помню? вот. Питкелево. Кемпелево.. Перяярве. Нискавицы. Малае Ондраво и Бальшое Ондраво. Луусикки и Воханаво[9 - Кемпелево (фин. Kemppil?), Переярово (фин. Per?j?rvi), Старые Низковицы (фин. Niskovitsa), Малое Ондрово (фин. Kohukanda), Большое Ондрово (фин. Ontrova), Вохоново (фин. Vohkana) – деревни в Гатчинском районе Ленинградской области.]. а больше никаких блислижайших диривень я ни знаю… эта у миня астались ф памити што па этим дарогам. пишком хадили…

…ну помню што я очень пириживала фсигда штоп ни заблудитса. на этих дарошках между диривнями кагда в Вайскавицы[10 - Войсковицы (фин. Voiskovitsa) – посёлок в Гатчинском районе Ленинградской области.] тоже пешком. пешком нада была итти с диревни…

…да. фсё. апсалютна фсё нада была пешком и пешком фсюду-везде. длинные дароги пешком. эта теперь пешком не ходят. ва время вайны и после фсё пешком. если мы с Гаччина пешком хадили да деревни! эта скока там киламетраф?. а патом с Вайскавиц.. а вот кагда зделали эту Бетонку[11 - Бетонка – автомобильная дорога А120 «Санкт-Петербургское южное полукольцо»; в советское время – дорога военного назначения.]. но ана тоже ваеннава назначения была Бетонка. там стал. разрешили афтобусу хадить. и афтобус хадил. с Вайскавиц. да Черемыкина[12 - Черемыкино – деревня в Ломоносовском районе Ленинградской области.]… и патом апять абратна. ну. давольна ретка он хадил но фсё-таки. тагда тока с Ондрава этат путь три киламетра.. прайти пешком.. но Бетонка уже была кагда радился Игарь. ему была. не помню сколька годика наверна два. уже пайивилась Бетонка и афтобус.. а то фсё пешком и пешком… и щастье если грузавая машина эти палутарки. падберут и ты залезеш туда наверьх. и присядеш и за край. там-же за край или пряма за кабину за край держишся крепка штоп ни вылететь. дароги-та какие там. проста никакие. с Гаччины да Воханава. какие там после вайны дароги?!.

…ии ретка кагда ну. грузавая машина.. эти малинькие грузавые машины пападались и што ани падвазили да Воханава. с Воханава тоже пешком…

…ну-у я в Гаччина толька-лишь вот кагда праездам в диревню к систре. я очень мала там. железнадарожный вакзал да и фсё. и с железнадарожнава вакзала там где-та астанофка была афтобуса. и этат афтобус шол сюда. на этат. да Бальшова Ондрава. эта кагда Бетонка стала… а интиресна пачиму? што в Вайскавицы тагда ни астанавливался поест если нада была ехать да Гаччины? патом-та я помню што в Вайскавицы.. паначалу была да Гаччины патом да Вайскавицы…