Моё крайне необычное лето

Моё крайне необычное лето
Oleg Kanatsui

«Моё крайне необычное лето» (фантастика, триллер, слэшер). Дэвида в очередной раз отправляют на летние каникулы в деревню к бабушке. Подросток был уверен, что лето, как обычно, пройдёт скучно и ничем особенным не запомнится. Однако он ошибся, встретившись с убийцей, который обладал весьма необычной сверхспособностью.Кроме основной повести в книгу включены два юмористических рассказа – «Ложь и правда» и «Убийство на дом?». Книга содержит нецензурную брань.

Моё крайне необычное лето

Oleg Kanatsui

Внимание!

Данная книга является художественным произведением, не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, но такие описания являются художественным, образным, и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий. Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет. Пожалуйста, обратитесь к врачу для получения помощи и борьбы с зависимостью.

Фотограф Олег Канацуй

Фотограф Руслан Мурзагулов

© Oleg Kanatsui, 2022

© Олег Канацуй, фотографии, 2022

© Руслан Мурзагулов, фотографии, 2022

ISBN 978-5-0056-0088-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ложь и правда

Рассказ

Владелец двух бизнесов – мясокомбината «Fresh from Clark» (FFC) и торговой марки сигар «ClarkSet» пятидесяти семилетний Джеймс Кларк вот уже пятый день не занимается накопившимися на работе документами, не назначает встреч с потенциальными иностранными партнёрами, а все это время пребывает у себя в комнате, находясь в предсмертном состоянии. Неизвестная болезнь настигла бизнесмена, охватив его такими симптомами: приступообразный сильный кашель с выделением мокроты, повышенная утомляемость и потливость, высокая температура (за три дня она даже не опустилась до 37-ти), частые головные боли. Поначалу для мистера Кларка эта болезнь не носила имени, пока врач не наведался в его дом и не сообщил ему и окружающим его людям смертельный диагноз – туберкулёз. Белый халат отчитывал тяжелобольного банальными вещами, говоря, что следовало следить за своим здоровьем и чаще проходить медицинское обследование. Только вот для мистера Кларка давно было принято решение, что он будет сторониться всё, что связанно с больницами, и прибегать к помощи своих лекарств – виски, вино, свежий воздух, баня. Пользуясь всем этим, он никогда не жаловался на своё крепкое здоровье.

Когда младший брат мистера Кларка донёс весть до его бывшей жены о том, в каком состоянии сейчас пребывает её бывший муж, из трубки посыпались вовсе не сожаления и сострадания, а обвинения в его адрес о наплевательском отношении, как к семье, так и к себе. Вдобавок она затронула и его сигарный бизнес, желая ему сгореть дотла, а вот мясной передать хотя бы в руки их дочери. Брат рассказал Джеймсу, что жена думает о его медленно-настигающей кончине. Мистер Кларк высказался по этому поводу так: «Знаете, если привести мою жену на производственную фабрику, то она будет хорошо гореть вместе с сигарами, так как ведьма та ещё». А вот к словам о переходе мясного бизнеса к дочери, Джеймс Кларк отнёсся крайне скептически.

Несомненно, он любит свою дочь, но только он с ней повздорил и уже больше года они не общались. Всё дело в том, что дочь не любит и на дух не переносит одного напыщенного, хвастливого подхалима – будущего партнёра по бизнесу отца, который горячо советовал ей попробовать обрести с ним счастье. Но ситуация обернулась невероятным и отвратительным образом: дочь мистера Кларка нашла своё счастье в однополой любви. Она никого не желала слушать (хотя её мать не проявляла к этому недоброжелательности, предполагая, что такая любовь быстротечно исчерпает себя, наскучит), и с вещами покинула дом мистера Кларка, когда тот со злобой и крайним возмущением отнёсся к её неподобающему выбору. В свою же очередь, дочь ни на секунду не сомневалась в своей искренней любви к той девушке. Перед уходом она смело заявила своему отцу, что её возлюбленная по характеру и поведению в тысячу раз лучше многих мужчин. И этим мужчинам, как и саму мистеру Кларку стоило бы поучиться у неё.

Когда жгучая злость постепенно остывала, то мистер Кларк переставал злиться. Однако это было до тех пор, пока кто-нибудь из его знакомых случайно не напоминал о ней, интересуясь делами его дочери. В этот момент Джеймса Кларка трясло от отвращения, ему сразу представлялось, каким непотребством она занимается с этой двадцати восьмилетней ведьмой, что так вскружила его глупой дочурке голову.

Вместе с летом ушла и глубокая обида, и жгучая злость. Хотя на это, скорее всего, повлияли слова его старой тётушки, которая жила в его доме. Она с сожалением в голове говорила о частых ссорах с его матерью. А теперь жутко скучает по ней, когда она покинула этот мир. Джеймс Кларк с опечаленным видом выслушал свою тётю, подумал некоторое время и в один из свободных дней от работы решился на то, чтобы сесть за свой дубовый коричневый рабочий стол и написать примирительное письмо, наслаждаясь сигарой «ClarkSet». Сигара успокаивала его и настраивала на нужные мысли. В письме он изложил о своей отцовской любви и желании увидеть её и эту… ведьму. Однако слово «ведьма» он произнес вслух, а на бумаге написал: «Даму сердца». Несмотря на то, что для него это звучало дико, он, перечитав написанное, оставил все как есть.

Ответного письма он не получил. Джеймс Кларк решил написать ещё одно письмо, и его даже посетила мысль собраться и поехать к дочери, но он погряз в проблемах на работе. Кроме того мистер Кларк стал подозревать, что в его доме творится неладное.

Джеймс Кларк, перед тем как слег в кровать из-за смертельной болезни, как обычно общаясь с прислугой и родственникам, стал подмечать, что в этом доме начало веять тайнами и ложью. Стали пропадать вещи, продукты. Он планировал собрать всех в гостиной и навести шуму, но после длительных раздумий понял, что никто не расколется. После нескольких глотков виски, в его голову постучалась мысль: «А что если их всех запугать?» И запугать лучше по одному. Так будет эффективнее. И только одно исключение – он не тронет свою пожилую больную тётушку.

Утром мистер Кларк проснулся с первым кашлем. Лучей солнца не было. В окно давило пасмурное небо, а по стеклу барабанил дождь, прорывающийся массивными каплями сквозь открытую форточку. План по запугиванию мистер Кларк решил отложить. Хотя Джеймс был уверен в своём отличном здоровье и уверял себя, что к обеду кашель опустит его. Он считал смешным заболеть через такой лёгкий ветерок, сочащийся в комнату через форточку.

За завтраком мистер Кларк читал газету и чувствовал себя прекрасно, хоть в горле першило. Неприятный осадок в горле он попытался унять чаем. А когда разок выпустил короткий натужный кашель, горничная насторожилась: «Вы приболели, мистер Кларк?»

Мистер Кларк не хотел, чтобы кто-то усомнился в его крепком здоровье. Он рассмеялся, а потом резко нахмурился и сурово ответил: «Делай свою работу, милая».

В обед уже весь дом знал, что мистер Кларк занемог. Однако он всё равно стоял на своём, уверяя всех в том, что ничего страшного нет. Все эти беспокойства на пустом месте только раздражали его.

Осунувшейся Джеймс Кларк лежал в кровати с бледным лицом. Он безжизненно смотрел в потолок и покашливал.

С каждым днём состояние Джеймса Кларка стремительно ухудшалось. О работе он не думал, мысли путались, болела голова. Аппетит отсутствовал, вялое тело еще сильнее ослабло. Возникало желание умереть. И этот проклятый кашель. Сильный влажный кашель замучил его и не переставал пугать обитателей дома. Пришел врач. После осмотра он сказал, что это его последняя неделя. С туберкулёзом шутки плохи, кашлять он хотел на желание жить своих подопечных.

Перед смертью Джеймс Кларк желал только одного – чтобы ему рассказали любую правду, которую скрывают от него жильцы. При последнем издыхании услышать то единственное, что даст ему спокойно уйти на покой и даже, если будет нужно, то простить тех людей, которые набрались смелости и решились открыться ему. Хотя бы в этом он найдёт своё утешение. Джеймс Кларк только об одном просит – дать ему правду!

Дверь тихонько отворилась и наполовину показалась горничная с виноватым лицом.

– Мистер Кларк? – жалобно протянула она.

– А, – издал он какой-то мертвецкий голос и повернул голову от стены к ней, – да, заходи, Анна.

Горничная молчаливо кивнула, вошла в комнату и подошла к его кровати. Джеймс Кларк попросил сесть. Она подошла к столу, взяла стул со спинкой, вернулась обратному к умирающему хозяину и, пригладив ладонями униформу, опустилась на стул.

– Ты пришла рассказать мне какую-нибудь правду? – в надежде спросил Джеймс Кларк и смотрел на неё истощённым взглядом.

– Угу, – со стеснением покивала Анна.

– Давай, милая, я слушаю. Главное, не бойся. Скинь с себя этот груз, а я его приму.

– Мистер Кларк, Вам нисколько не полегчало? – жалобно поинтересовалась она.

– На том свете полегчает, милая. Ты мне правду дай.

– Угу. Может быть, ещё немного чаю?

– Анна, – слегка озлобился Джеймс Кларк, – не томи. Видит Бог – с ним буду чай пить.

– Угу, – Анна надрывно выдохнула и начала. – Мистер Кларк, я должна Вам признаться. Та шкатулка с драгоценностями, которую Вы купили в качестве подарка для своей дочери, не пропала. Мне пришлось украсть её.

– Что тебя заставило это сделать? – спросил Джеймс Кларк, смотря в потолок.

– Мой старший брат. Он проблемный человек. Ворует мои сбережения, попадает в неприятности. Мне нужно было на что-то жить. Ещё я такое потрясающее платье увидела и давно хотела приобрести.

– Приобрела?

– Да, – промямлила она тихо.

– Кто-кто, а родные могут доставить больше вреда, чем чужие. Есть что ещё рассказать?

– С холодильника ветчину и пачку сосисок я крала. Их не съедала собака.

– Но, а как же, оболочки от сосисок, что находились рядом с собачьей будкой?

– Простите меня, мистер Кларк, – сказала она, выдохнула и добавила, – это я подкладывала их ему.

– Никак не ожидал от тебя такого. Чтобы мою собаку подстави… – Джеймс Кларк недоговорил и три раза кашлянул, после сказал. – Ты же его тоже любишь.