Тени Сокрушения

– Думаете, вдвоём вы меня одолеете? Кстати, удивлён вашему союзу. Марлен, как ты могла соединиться с тем, кто был твоим сутенёром и заставлял устраивать шоу Снежной Королевы до того, как я вмешался?

– Ненависть к тебе объединила нас, дорогой.

– Так чего же вы ждёте? Нападайте!

– Увы, мистер Андерсон, – Ревенант ненавидел, когда его называли по старому имени, что он носил до своей смерти, и Великан об этом отлично знал, – ваша особенность… способность копировать применённые против вас силы… навела меня на мысль, что прямой бой – не самый лучший способ вас уничтожить.

– И что же вы придумали?

– По нашим расчётам, – сказала Марлен, – тебе осталось ещё пара часов, чтобы выпить кого-нибудь досуха. Иначе ты просто рассыплешься в прах от голода. Ты проделал огромный путь по землям, опустошённым Выжигателем, и тебе долго не представлялось возможности кого-либо прикончить. А значит, всё, что нам нужно делать, чтобы ты окончательно умер – не давать тебе никого убивать ещё два часа! – Марлен звонко рассмеялась.

– Тварь! Вот почему вы её взорвали, а не просто застрелили!

– Да, чтобы ты не смог напиться крови. Остроумно, не правда ли?

Ревенант в бешенстве бросился на них, но Великан вскинул руку, в которой был зажат какой-то амулет, и вампира отбросило в сторону мусорного бака.

– Не думаю. Да, нападать на тебя мы не будем, ты скопируешь эту атаку, – усмехнулся двухметровый гигант, – но защиту от тебя отчего бы не применить. Тебе это в добыче жертвы никак не поможет. Ну, что же, любимая, пойдём в машину, а то тут холодно. Этот неудачник всё равно никуда не убежит от моих парней, а им велено следующие два часа взрывать любого, кого он попытается выпить.

Ревенант был в отчаянии. Два часа подходили к концу, из его глаз, рта и ушей катились алые струйки, он кашлял так, что казалось, сейчас вывалятся внутренние органы, кожа покрылась гадкими струпьями – проклятье недвусмысленно давало понять, что ему нужна кровь. Но он так и не сумел оторваться от людей Великана – они выслеживали его и взрывали каждую потенциальную жертву.

Приступ кашля заставил Ревенанта упасть на колени, когда к нему подъехал белый лимузин. Из него вышла Марлен.

– Марлен, пожалуйста!…

– Тихо-тихо, не унижайся, любимый, перед смертью нужно сохранять достоинство, – холодно улыбнулась она.

– За что?! Я же любил тебя! Я дал тебе этот дар! Ты даже сумела из простой шлюхи стать… почти богиней!

– Простой шлюхой я не была никогда, и ты это знаешь. А этот дар… Из-за тебя я каждую ночь вынуждена осушать по жертве. Я стала монстром! Знаешь, как тяжело мне было заставлять себя делать это в первое время? И как я не могла на себя смотреть в зеркало, когда осознала, что стала наконец убивать легко и просто, а значит, превратилась в чудовище? Ты заплатишь мне за то, что сделал. А сейчас, надеюсь, я сделаю тебе так же больно, как и ты мне когда-то!

Марлен вытащила из машины какую-то связанную девчонку. Та испуганно мычала через кляп. Марлен впилась ей клыками в горло и начала пить кровь прямо на глазах у умирающего. Тот попытался ринуться на них, но слабость и боль проклятья свели судорогой его тело. Ревенант повалился на землю в очередном приступе кровавого кашля, а затем рассыпался в прах.

Марлен откинула от себя осушённый труп девочки и посмотрела на смесь кровавых ошметков и праха – всё, то осталось от существа, давным-давно носившего имя Джозеф Андерсон. Он достала из кармана мундштук, вставила в него сигарету и закурила.

Великан вылез из машины.

– Марлен, поехали, здесь очень холодно!

– Я больше не Марлен. Зови меня Снежная Королева, – вскинула вампирша руку и начала превращать Великана в кусок льда.

От ужаса и удивления у Великана выпучились глаза, он схватился за амулет, который, как он полагал, должен был защищать его от ледяного волшебства, но белоснежная убийца лишь засмеялась.

– Я деактивировала его утром, когда ты ещё спал. И, кстати, секс с тобой был худшим в моей жизни! – воскликнула она, а затем, когда гигант окончательно превратился в прозрачную глыбу, разбила его.

– Вы!.. Убили Босса! – закричал вылезший из машины водитель.

– Всё верно. Теперь я – Босс, – Снежная Королева щелкнула пальцами, и лёгкая изморозь, покрывшая кожу водителя, убедила его не спорить. – А теперь вези меня к остальным парням, пора сообщить им о смене руководства.

Она села в машину, и лимузин скрылся в ночи. Лишь смесь праха и крови Ревенанта, а также ледяные осколки Великана остались на белоснежной мостовой Мун-сити, города, который всегда залит мистическим светом полной Луны.

Безмолвная месть

Я могла простить тебе, что под моей юбкой теперь не ноги, а протезы ног.

Я могла простить тебе, что теперь ношу перчатки, чтобы скрыть протезы рук.

Я могла простить тебе, что теперь убиваю молча, ибо у меня во рту нет языка.

Я могла простить тебе, что ты распял меня на камне, отрубив руки и ноги, распял, отрезав язык и зашив его внутри моего рта, оставил умирать под палящим солнцем, так что я была спасена только чудом Кармиллы и Короля в Жёлтом.

Я могла простить тебе всё это, ведь до моего падения во Мрак я была монахиней, и меня учили прощать.

Но когда я вернулась домой, то увидела, что ты сделал с моей возлюбленной, с той, ради кого я предала Свет и пошла тропой Мрака…

И этого я тебе не прощу никогда.

Славный город Доунган. Здесь всё, как в старые времена. Даже солнышко… Пусть оно и лучилось лишь слабым светом зари, но от вампиров, что невиданно расплодились после Сокрушения, вполне защищало, хвала Архангелу Михаилу.

Когда это произошло, мы сидели в салуне. Наши ребята только что вернулись после вылазки за барьер, что отгораживает Доунган от прочего мира, накрытого Мраком, рассказывали, что да как. Привели несколько спасённых ими людей, – те сейчас сидели в церкви и давали пастору клятвы.

Шериф внимательно слушал отчёты маршалов, когда розовато-золотистый свет зари на улице померк. Вечное солнце Доунгана погасло! Такого не было с того дня, как бежавший от Тьмы Архангел Михаил основал наш славный городишко!

Мы выбежали на улицу. Прочие маршалы Доунгана, а также все депьюты[1 - Deputy – помощник шерифа.] уже были там. Шериф молча вышел последним. Жители города бежали в церковь, где пастор начал читать какую-то проповедь, призванную успокоить прихожан. Только старый алкаш Стальной Майк остался квасить в салуне, благо бармен убежал, и за алкоголем уже никто не следил. Эх, а ведь когда-то Майк был лучшим из нашего Ордена…

Она вошла неспешно. Та, о ком говорило пророчество. Падшая Монашка.

Она сняла перчатки и скинула с себя длинную юбку в пол, обнажив протезы рук и ног, более похожие на сабли. Впрочем, по сути они и были лезвиями.

Первым стал стрелять шериф, который находился к ней ближе всех. Депьюты и маршалы поддержали его атаку шквальным огнём, но пули были ей нипочём. Одним движением она рассекла шерифа на несколько частей.

Депьюты отважно кинулись на неё всей толпой, чтобы мы, маршалы, знающие тайные тропы Доунгана, вывели жителей из города. Пока юнцы сражались в заведомо проигранной битве с вампиршей, отмеченной Королём в Жёлтом, мы помчались в церковь.

Пастор и мэр что-то отчаянно верещали, но мы их не слушали, выводя жителей к разным укромным выходам из Доунгана. В конце концов, не сумеет же она перекрыть все тропы разом. Мне поручили вести людей к тропе, что за покинутой шахтой, – я пользовался ею чаще других.

Моя группа уже подходила к шахте, когда оттуда стали выбираться отвратительные создания, слабо похожие на людей. Это были слуги Выжигателя, который, как и Падшая Монашка, был рабом Короля в Жёлтом. Ужасные обожжённые трупы, извергая пламя из пастей и рук, кинулись на нас. Я отстреливался до последнего, вышиб мозги многим десяткам чудовищ, но когда из-за шахты показался лично Выжигатель… Его голубые как лёд глаза казались чужеродными на кроваво-красной от ожогов коже… И тут его ужасные солдаты навалились, и они рвали меня на куски, пока пламя из рук Выжигателя не окончило мои страдания…

– Давно не виделись, – поздоровался Стальной Майк, когда монашка вошла в салун, расправившись с людьми на площади. За окном мерцали красные всполохи пламени – армия Выжигателя уничтожала город.

– Ах, да, совсем забыл, что ты теперь немного молчалива, – усмехнулся тот, что когда-то был Архангелом Михаилом, но уже много лет спивался в салуне основанного им же города. – Хочешь знать, почему я не побежал их всех спасать?

Монашка всё так же неспешно приближалась к нему.

– Да потому что насрать теперь на них! На них на всех! Я создал эту дыру, ускорил здесь время так, чтобы за каждый день, что ты ищешь меня, здесь проходили столетия непрерывной подготовки к твоему приходу, вербовал любого, кого мои люди спасали от слуг твоего господина, создавал армию… А потом понял, что всё это бесполезно! Мы проиграли! Окончательно! Мир никогда не станет прежним. И нет смысла спасать остатки человечества – мрак пророс в душах каждого из них. Да и некому воссоздать старый мир – Альянс Ангелов распался, Бог убит… идеи Догмы никому больше не нужны!

Монашка остановилась, не спуская глаз со своего врага.

– Я уже несколько десятков лет сижу в этом салуне и пью. Периодически стираю им память о том, как давно я здесь, и что когда-то я был их шерифом… Зачем лишать людей надежды перед неизбежной смертью? Или чего похуже… Делай своё дело. Вы победили. Догмы больше нет.