Скелеты волшебного мира

Тогда я показал им фиги – одну и другую. Что тут началось!

– Бейте его! Душите! – кричали передние.

– Разорвите! Разломайте! – орали задние.

И те, и другие тянули руки, некоторые ноги, кто-то пытался лезть по головам – чайники полетели с плеч, завязалась драка. Один, наиболее хитрый, пополз на четвереньках между ногами, но и тут ничего не вышло – на проныру наступили, застряли между рёбрами, задёргались, заорали и разнесли беднягу на комплектующие.

Я веселился от души.

– Ну хватит, хватит… – с притворным ужасом отмахивался руками. – Не смешите меня, а то я лопну!

– Издевается!

– Плохой!

– Покажем ему!

– Да! Да!

Тут я заинтересовался: чего они хотят показать? Где раки зимуют? Или Кузькину ма… Ой!

Позади вопящих скелетов вдруг поднялась нелепая конструкция, также собранная из волшебных палок. Сперва я и не понял, чего это, но, приглядевшись, с душевным трепетом узнал… кран! Самый настоящий. Козловой. Нет, седельный. Нет… ай!

Ажурная стрела зашевелилась и начала раздвигаться в мою сторону.

– Ага! Ага! – радовались скелеты. – Сейчас мы его зацепим! Майна!

Настроение снова пошло на нет. Интересно, какой негодяй передал скелетам новейшую человеческую технологию? Так они, чего доброго, и атомную бомбу соорудят.

На конце стрелы обнаружились шевелящиеся руки – их было не меньше трёх пар, все с длинными пальцами, очень похожими на щупальца. Стрела быстро приближалась, скелеты кричали:

– Хватай! Круши! Души! Ломай!

Я подумал: «И почему так получается, что волшебные палочки вроде добрые из себя были, а скелеты злые?» Но вспомнил, чего они ещё с Колькой сделали – голова больше маленькой тучки – и понял почему.

Скелеты неожиданно изменили тактику. Они отошли чуть дальше и, сначала тихо, а потом всё громче, запели:

– Двенадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо! Бутылка рому.

Один из них утоп, ему купили гроб, йо-хо-хо! Бутылка рому.

На кладбище в тот вечер шабашничала нечисть, йо-хо-хо! Бутылка рому.

Когда он гроб открыл, оттуда встал вампир, йо-хо-хо! Бутылка рому.

И так далее, в том же духе. «Йо-хо-хо» – у них здорово получалось, просто мороз по коже, но про бутылку глупо донельзя, меня этим не пронять. Сколько я газировки ни пил, живот даже не заболел ни разу.

Я попробовал подпевать, но они проявили такую изобретательность в сочинении, что мне только припев удавался:

– Йо-хо-хо… бутылка квасу!

Никто уже не обращал на меня внимания. Скелеты разошлись по-настоящему: похоже, хоровое пение – их любимое занятие оказалось. Стрела с шевелящимися пальцами повисла над самой головой, но всем вдруг не до того сделалось. Мои давители и душители будто забыли, чего им надо, построились гуськом и, напевая «ужасные» куплеты, затопали друг за дружкой по кругу.

– А полночь подошла, и смерть с косой пришла, йо-хо-хо! Две бутылки рому.

Мне бы воспользоваться моментом и бежать, но я увлёкся. Ноги сами потопали в такт «скелетовому» рэпу, и я, невнятно припевая, встроился в кавалькаду. Чулан, в общем-то, был невелик, и пятьдесят танцоров заполняли помещение в несколько рядов. Как змея, извивалась наша цепочка, и, будучи даже увлечён «уроком адского пения», я смог лучше его рассмотреть. Несколько раз мы проходили мимо двери в дальнем конце, и я решил, что…

– …в расставленные сети, как мухи липли дети, йо-хо-хо! Бутылка рому…

Описывая извилистую кривую, мы медленно приближались к двери. Что может оказаться за ней, я не особенно думал. Я старался топать в лад, никому не наступал на пятки, пел громко, усердно и, когда вдруг раздался чей-то крик не в ноту, воспринял это как личное оскорбление.

– Стоп-стоп-стоп, народ! А почему у того типа голова на плечах вместо чайника?

Дружное пение сбилось, топанье расстроилось. Скелеты закрутили посудинами и обнаружили меня, одиноко марширующего в самой их гуще.

– О-па… – сказал кто-то из них. – Да это же Поканин.

Я понял, что влип.

Глава XXIII

СОРОК СОРОКОВ

Сначала Ирочка просто неслась, куда глаза глядят.

Потом у неё разболелась рука, отбитая об Витькино ухо, и она остановилась под тёмным уличным фонарем. Никто за ней не гнался, и Ирочка облегченно вздохнула:

– Уф-ф…

Следовало, однако, обдумать, что теперь делать – ведь не каждый день встречаешь привидения в тёмном подъезде?

«Позвонить в полицию? – спросила Ирочка себя. Но Поканин утверждает, что в полиции сразу спрашивают про вампиров и, если ответишь неправильно, вешают трубку.

Пойти маме рассказать? Тоже нехорошо – маме без того не нравятся её приятели, она говорит: один жулик, другой бандит, третий просто энтомолог.

Папа… ну, папа… кабы ещё тут ром в бутылках раздавали…»

Вокруг сыпался мелкий снежок, иногда по гололёду ползли автомобили, а Ирочка стояла и думала. Наконец, когда у неё совершенно отмёрз нос, а в отбитой руке от холода перестала чувствоваться боль, она кое-что сообразила. Ирочке стало ясно, что есть только один человек, которому можно рассказать всё.

Витька! Но не тот призрачный в подъезде, а настоящий, которому она в ухо дала. Вот ухо точно натуральное было!

«Глупо я поступила, – решила Ирочка. – Убежала, а надо было послать его на разборку. Может, они и на Поканина раньше наезжали, так пусть бы Витька…».

Уже чувствуя, что скоро сама превратится в Снегурочку, Ирочка медленно двинулась обратно. Гигантский силуэт поканинской многоэтажки с тёмными окнами (электричества так и не было) виднелся за несколько кварталов, заблудиться было невозможно. Тем более, что на свежевыпавшем снегу отчетливо виднелись следы её сапожек.

«Как там Поканин… – боязливо думала девочка. – Наверняка эти «чебурашки» к нему направлялись. Не зря же они под нас закосили! А я, дура, сбежала, бросила друга в беде».

Собственно, такими мыслями Ирочка пыталась подбодрить сама себя. Она прошла половину расстояния, а Витька всё не попался. Более того! В ярком лунном свете стала видна дверь в подъезд, а Витька как сквозь землю провалился. Сплошной ужас.