Тайны лабиринтов времени

Ибо знаю пагубность человеческую: не вынесут бремени, которое я возложил на них, и не будут сеять семя, которое я дал им, но отвергнут бремя, возложенное мной, и иное бремя примут, и посеют семена пустошные, и поклонятся богам суетным, и отринут единовластие мое, и вся земля согрешит неправдами, оскорблениями, прелюбодеянием и идолослужением.

Не дам я погубить Вселенную и не буду ждать, пока человек, нарушив законы Вселенной, погубит Землю и себя самого.

Я потоп наведу на землю, и земля сама сокрушится в грязь великую. И оставлю мужа праведного из рода твоего, со всем домом его, который делал все по воле моей. И от семени его поднимется род последний, многочисленный и не пресыщенный. И когда взойдет род тот, явятся книги, написанные тобой и твоими учителями, поскольку стражи земные покажут их мужам верным, и будут те книги рассказаны роду тому и будут почитаемы впоследствии более чем в первый раз.

Ныне же, Енох, даю тебе срок ожидания тридцать дней, чтобы побывал ты в доме твоем и поведал обо всем сыновьям твоим и домочадцам твоим от лица моего.

Всякий, кто блюдет сердце свое, да прочтет книги твои и уразумеет, что нет никого, кроме меня. И спустя тысячу лет я пошлю ангелов за тобой, и возьмут тебя ко мне с земли, от сыновей твоих; возьмут тебя ко мне, ибо уготовано тебе место, и ты будешь перед лицом моим отныне и вечно.

И будешь видеть тайны мои, и будешь книжником над детьми моими, ибо все люди – это дети мои, и будешь записывать все дела земные и об обитающих на земле и на небесах, и будешь свидетелем моим во время Суда Великого».

Все это говорил мне Владыка, как говорит учитель ученику своему.

Глаза мои видели; от начала и до конца, и от окончания до нового обращения все я узнал. И записал в книгах обо всем, наполняющем небеса до краев их, и измерил путь их, и воинство их узнал, и записал звезд многое множество бесчисленное. Кто из людей знает о круговом движении их, пути их и обращении их, или о тех, кто ведет их, и каким образом они ведомы?

И ангелы не знают числа их. Я же имена их записал.

И солнечный круг я измерил, и лучи сосчитал, и весь путь его, с входами и выходами его, и названия их написал.

И лунный круг я измерил, и движение луны во все дни исчислил, и свет ее на всякий день и час, и в книгах имена ее записал.

И жилища облаков, и порядок движения их, и крылья их, и дождь их, и капли дождя из них я исследовал.

И описал грохот грома и блеск молнии, и показали мне хранителей их и восходы их; ходят же они в нужной мере: на привязи поднимаются и на привязи опускаются, дабы тяжелым напором не обрушили облака, и те не погубили то, что есть на земле.

И написал я о сокровищницах снега и хранилищах льда и воздуха холодного, и наблюдал я, как время от времени хранители их наполняют ими облака, но не истощаются сокровищницы.

И написал я об опочивальне ветров, смотрел я и увидел, как хранители их, носящие весы с собой и меры, на одну чашу весов кладут сокровища, на вторую же – меру, и сообразно мере отпускают их на землю, дабы чрезмерным ветром не всколыхнуть землю.

И записал я заключительные слова Вседержителя: «Творящий злое душе человеческой творит злое душе своей, и нет ему исцеления вовеки.

Толкающий человека в сеть, сам в ней увязнет, и нет ему исцеления вовеки. Вершащий суд над человеком, будет осужден вовеки. Ныне же, дети мои, оберегайте души ваши от всякой неправды».

И было потрясение в головах людей, когда говорил Енох сыновьям своим и князьям народа, и услышали все люди его, и все близкие его, что призывал Еноха Владыка и поведал ему законы мира и, посовещавшись, сказали люди: «Идем и приветствуем Еноха».

Я проснулся от голода, мысленно выбрался из катакомб и забрался на скалу. С нее был виден спуск к морю, с другой стороны скалы – в степь. Необъятная мгла и грязные пятна пролегали до серо-розовой полосы – это горизонт, обозначивший слияние моря и земли. По всему небосводу от края и до края раскинулся бездонный океан звезд. Глаза смотрели на звезды, а нюх уловил запах собак, козлов и саблезубого.

Я научился видеть мир внутренним взором и смутно представил себе пещеру, путь к ней по скале вверх, после – вниз, к морю или в степь. Эти места, где беспорядочно громоздились глыбы камней, похожие на скалы, будто кто-то остановил их каменный вихрь в момент шторма, и были моей землей.

Поднявшись, я вышел из пещеры, в темноте вижу не хуже дикой кошки, а нюх у меня отменный и не раз выручал, спасая от смерти. Я стал вынюхивать собак и козлов. Семье нужно мясо, и я раздул ноздри. Левая рука скользнула вверх, и я запустил пальцы в шерсть на загривке, сел и колени подтянул к груди. Необходимо сосредоточиться. Я нюхал. Глаза были закрыты, и я отчетливо представлял себе зеленые глаза хищника. Челюсть моя уперлась в колени.

В моем воображении от камня к камню метались серые тени, они скользили по земле и растворялись бесследно. Я сжал дубину правой рукой и отточенный камень в левой, чуть что – смогу вонзить его в мозг зверя. Время тянулось медленно, и наконец я учуял это мгновение. Не открывая глаз, я увидел, как тень подкрадывается ко мне. Я даже слышал, как шерсть этой твари касается камней. Ну вот и появилась острая морда собаки с длинным, пушистым хвостом, тело ее покрыто грязной, жесткой серой шерстью. Огромная собака. Вот это удача!

Когда я услышал рычание, и собака стала глотать слюни от предвкушения вкусного мяса так, что перепугала чаек, я нанес удар дубиной по башке собаки и прыгнул ей на спину.

Сейчас главное – удержаться, и я зацепился пальцами за шерсть, прижавшись всем телом к собаке. Она трясла меня на своем теле и скулила, билась об землю ребрами и рычала, мотала головой и, резко выгибая спину, пыталась сбросить меня, подпрыгивая вверх. Голова собаки была в крови, и силы постепенно оставляли ее. Собака выдохлась и завыла, лапы ее подкосились и тело обмякло. Я ударил еще живое тело собаки дубиной, оно дернулось и замерло. Я опустил дубину и сел на мертвую собаку.

Над морем поднималось рыжее солнце, и свет разливался все шире и шире. Мои лицо, грудь и руки были в крови, но я был счастлив. Семья будет сыта, тела согреет собачья шуба и наконец, семья сделает запасы крови и мяса. Я был счастлив и представил лица детей и жены, когда они проснутся. Сегодня я вновь попытаюсь нарисовать жену и сына. Подписать бы еще свои рисунки! Я поднялся с собаки, когда день уже наступил. По тропе спустился к морю и смыл с себя кровь. Затащив собаку в пещеру, я увидел, что все проснулись, а новый человек вскарабкался на плечо мамы, похныкал и переполз на грудь. Малыш поднял голову, увидел меня и улыбнулся. Я бросил собаку в угол пещеры и устало растянулся у костра. Новый человек уже сосал грудь, суча своими ножками.

Брат взял отточенный камень и принялся разделывать собаку, а новый человек, сытый и довольный, уснул на шкуре. Женщины покинули пещеру, они спустятся по тропе к морю и будут собирать яйца птиц и искать крабов, а я посплю, пока разделают собаку, потом буду есть. Учитель прав, вареное или зажаренное на костре мясо намного вкуснее сырого. Сегодня у всех сытный день.

Учитель стал нашим братом, и я оберегал его, как нового человека, заботился о нем, как заботился о своей женщине. Во мне что-то проснулось, неведомое мне раньше, доброе и гордое. Я видел, как саблезубый, убив животное, поднимает свою окровавленную морду, выпячивает грудь и, ставя лапу на добычу, гордится собой. Он горд мастерством убийцы, а я хочу рисовать, создавать – этим горжусь я.

Учитель знает все, о чем ни спросишь – в нем хранится столько знаний, сколько у моей семьи не было мяса даже в самые сытные дни. Знание дает мне пищу для видений и радость для сердца моего, жены и нового человека. Как он радовался, когда я, завязав с одного конца кусок обрезанной кишки собаки, надул ее.

– Расскажи о своем мире, учитель.

– Человечество жило по единому закону Вседержителя. Наш мир не был разделен между племенами и народами, и поэтому миллионы лет люди не вели войн, а количество семей на планете катастрофически выросло. Разделенные: морями, реками, горами, пустынями и лесами – люди жили на своих участках земли, но участки были разные, а людей рождалось все больше и больше. Семьи, которые жили на больших территориях, стали нападать на более слабых соседей, дабы отобрать земли у них и присвоить себе. Так начались войны.Мы жили на земле, где сейчас несет свои волны океан. История моего народа не должна пропасть вместе с нами, поэтому я и хочу научить тебя писать и читать. Ты сможешь тогда рассказать ее своим детям, а они – своим. Это послужит уроком, может быть.

Ты сам напишешь книгу и назовешь ее КНИГОЙ ЕНОХА. Опишешь, как вы с семьей добирались к морю через ледяную пустыню; как встретился со мной и как слушал мои рассказы, о чем думалось и мечталось тебе и всем людям, что смогли выжить и стали твоими соседями; опишешь знания, которые запомнишь.

Мир, Енох, огромен и многообразен. Я научу тебя, как защищать свой народ от любых капризов природы и даже радоваться проливному дождю и морозу.

Мы похожи с тобой не только лицами и желаниями, но и судьбами, об этом – потом. Ты столкнешься с людьми, которые совсем не похожи на вас и найти общий язык с ними – ой, как не просто. Ты за время путешествия часто сталкивался с людьми?

– Нет, когда мы шли сюда, не встретили ни одного человека, хорошо, если встречали зверей – и охота заканчивалась смертью животного, а не охотника, тогда можно было поесть, а без мяса нельзя. Медведю тоже есть нужно, и мы охотились на него, а он – на нас. Людей мы не встречали.

– Ты сможешь все это записать. Твои дети будут более уверены в себе, если подготовятся к жизни на твоем примере. Они смогут поступать так, как это делал ты.

В твоем мире племена, живущие по соседству, пользуются своим, только им самим понятным языком, жестами и звуками, но если их желания и мысли записать знаками, а эти знаки выучить всем охотникам в окрестных племенах и семьях, то язык будет един для всех. Люди лучше смогут понимать друг друга – и прочтут твою историю.

Человечество рождалось и умирало много раз. Сегодня, Енох, у твоей цивилизации младенческий возраст. Со временем твой мир возмужает и повзрослеет, станет мудрым и ученым, а значит взрослым.

Человек так же взрослеет, как и его мир. Человек стареет – и его мир стареет вместе с ним, и тогда в организме появляются вредные вещества, а сила уходит из человека. Появляется забывчивость, подслеповатость, глухота и дряхлость мышц, боль в суставах – это ожидает не только человека, но и его мир. В результате стареющее человечество меняется, как фигура у старика. Мир людей дряхлеет, все движения этого мира становятся замедленными, ограниченными и, порой, непредсказуемыми, а значит смертельными для своего хозяина. Молодой воин – это сильный мужчина. Он быстро бегает, хорошо стреляет, быстро принимает решения, которые приведут к удаче на охоте. Дряблый воин – плохой воин. Мой мир достиг вершины развития – и в какой-то момент начал дряхлеть. Люди перестали уважать природу, считая себя сильнее мироздания, мудрее солнца и богаче звездного неба.

Главное – я хочу научить тебя писать и читать. Я хочу продлить вам жизнь и научу жить после смерти, вы сможете лечить друг друга.

Мы писали на тонких и очень прочных пластинах – намного тверже, чем камень, и намного легче, чем камень. Цвет у пластин был белый, как снег. Обмазывая процарапанные знаки краской, мы прикладывали их к чистым пластинам – и получался отпечаток рисунка. Такие отпечатки мы раздавали людям, и все могли иметь у себя эти пластинки. У нас были школы, там учились писать и рисовать, дети были учениками.

У меня ты первый ученик, а у тебя их будет намного больше, я надеюсь. Енох, ты веришь, что нарисованный бизон на стене пещеры может принести удачу на охоте?

– Все в это верят. Ты нарисовал нам бизона – и охота была удачной. Мы благодарны тебе и чтим рисунок, как небо и солнце.

– Мы уважали таких людей, их еще называли хранителями знаний и тайн мудрости. Я хочу передать свои знания тебе с тем, чтобы ты их поведал всему своему народу.

Енох описывает в своей книге, как погиб мир учителя, но мы познакомимся с выводами и находками ученых о гибели той цивилизации.

На месте проведения испытаний ядерной бомбы образовываются стеклянные сгустки зеленого цвета, а в 1816 году в Ливийской пустыне были найдены такие образования стекла зеленого цвета, они были разбросаны на сотни квадратных километров. Некоторые сгустки стекла имеют вес до 20 кг. Местные жители Египта, Судана и Ливии с древних времен используют их для изготовления украшений. Таких украшений и ювелирных изделий много в музеях Египта.

Песок плавится под воздействием температуры, превышающей 1700 ?, но что могло послужить источником такой, все испепеляющей на своем пути, огненной стихии, ставшей для сотен тысяч тонн песка в Ливийской пустыне силой, превратившей его в стекло?

В числе версий – многочисленные молнии или взрыв огромного метеорита. Но молнии не могли быть причиной появления столь огромного количества стекла, разбросанного на тысячи километров, а если бы взорвался метеорит, то нашли бы его железные обломки.

В 30-е годы экспедиция Н. К. Рериха проводила исследования в пустыне Гоби. Экспедиция обнаружила выжженные участки пустыни. Для того чтобы произошли такие изменения в геологической структуре пустыни, необходимо воздействие температуры, превышающей тысячу градусов. «…Гоби, некогда цветущий край, который погиб от термического огня, полученного, видимо, древним человеком с помощью психической энергии», – писал Н. К. Рэрих и к такому же выводу пришли участники экспедиции.

В пустыне Афар в 1974 году найдено захоронение людей, в соответствии с экспертизой – им больше двух миллионов лет. Пустыня эта в то время была озером – и довольно крупным. Женщине было чуть больше двадцати лет, одному ребенку – пять, другому – восемь. Может, их внезапно настигла песчаная буря или скосила таинственная смертельная болезнь? А может, кто-то один умер, а другие не смогли дальше жить без него? Тот, кто похоронил их, сделал это с любовью. Тысячи лет мать протягивает руки навстречу своим детям, но невозможность дотянуться и обнять своих малышей породила множество легенд. Конечно, мы никогда не узнаем, что случилось с этой семьей, но ведь как интересно восстановить картину их жизни.

Пустыня, словно океан, и человек – одна из песчинок этих бескрайних просторов, так мы видим, поднимаясь над пустыней высоко в небо, туда, где парят птицы. Взгляд скользит по поверхности песка, ему не за что зацепиться, и вдруг… в самом центре этого мертвого мира стоят палатки, целый городок. Люди, машины, верблюды – это археологи ведут свои раскопки.