По уши в земле

– Да, я видел его на картинке, – удивлённо произнёс я. – Но причём тут заяц?

– Я придумал одну интересную штуку, – профессор хитро улыбнулся и подмигнул. – Но по-другому нам к Наполеону не подобраться. Накануне вторжения император вместе со своей свитой проводил рекогносцировку на берегу реки Неман, где планировался переход прусско-русской границы. На обратном пути в поле прямо из-под ног его коня выскочил заяц, из-за чего конь встал на дыбы и Наполеон выпал из седла. Правда, падение оказалось несерьёзным, и он смог быстро подняться на ноги. Но это событие стало дурным предзнаменованием предстоящей войны с Россией.

– Почему? – спросил я. – С ним ведь ничего серьёзного не произошло. Чего такого особенного было в том событии?

– Не знаю, бывают ли на вашей планете какие-то плохие приметы? – профессор задумчиво почесал подбородок. – У нас, например, существует примета, что если дорогу перейдёт чёрная кошка, значит, жди неудачу. Во времена Наполеона Бонапарта тоже существовала такая примета, только вместо чёрной кошки там был заяц. Поэтому, когда перед ним выскочил ушастый, который быстро умчался и скрылся в ближайшем лесу, это стало для всех самым настоящим шоком. Наполеона принялись уговаривать отказаться от намерения вторгнуться в Россию, говоря о том, что эта кампания может окончиться весьма плачевно. Ведь знак действительно был очень серьёзным – заяц под копытами коня императора накануне вторжения. Да и сам Наполеон сделался хмурым и задумчивым. Только не мог он уже пойти на попятную, слишком много сил и средств было затрачено на подготовку, к тому же его стали бы считать трусом, а для него это было неприемлемо. Так что ничего отменять не стали. И как раз этот случай с зайцем, подробно описанный одним из членов императорской свиты, в том числе с указанием точного места, мы и используем для того, чтобы представиться Наполеону и втереться к нему в доверие.

– И каким же образом у меня получится осуществить это? – недоумённо спросил я.

– Давай начнём с самого начала, – сказал профессор. – А именно: с реквизита, который ты возьмёшь с собой в прошлое.

Он поднялся с кресла, подошёл к шкафу и вытащил оттуда какой-то свёрток и ещё что-то.

– Здесь одежда тех времён, – продолжил он, когда вернулся и положил всё на столик. – Вроде бы она похожа на ту, что носили в начале девятнадцатого века в Пруссии. По размеру тебе должно подойти. А это пистолет, а также порох и пули. Я тебя научу, как им пользоваться. Всё это я приобрёл, когда ездил за деталями к машине времени.

– Кажется, я начинаю понимать, – медленно произнёс я, осенённый внезапной догадкой. – Я спрячусь в лесу, застрелю зайца и преподнесу Наполеону виновника его падения, а затем назову своё имя и фамилию – Этьенн Дебюсси. Он поймёт, что я – племянник его лучшего друга, с которым они не виделись много лет, и оставит подле себя.

Профессор удивлённо посмотрел на меня, будто бы видел впервые, а потом покачал головой и восхищённо произнёс:

– Надо же, а ты, оказывается, отлично соображаешь!

– Значит, я прав? – смущённо улыбнувшись, спросил я.

– Почти, – ответил профессор. – За одним небольшим исключением: тебе никогда в жизни не попасть из этого пистолета в бегущего зайца. Нет, наш план будет несколько другим. Ты отправишься в прошлое за три дня до встречи Наполеона с зайцем, чтобы у тебя было время как следует подготовиться. Там ты найдёшь ближайшую деревню, её расположение я знаю и отмечу на карте. В этой деревне ты купишь у охотников живого зайца. Вот тебе несколько золотых и серебряных монет. Охотникам хватит и одной серебряной.

Профессор вытащил из кармана небольшой мешочек и бросил его на стол рядом с пистолетом и свёртком, в котором находилась одежда. От удара в мешочке что-то звякнуло, судя по всему, монеты.

– А откуда они у вас? – спросил я. – Вы ездите по миру, покупаете детали для машины времени, книги и многое другое. А на что?

– Дело в том, что я не с пустыми руками убежал с секретной базы, – подмигнул мне профессор. – Когда мы только ещё подбирали подходящее место для неё, то случайно наткнулись на старинный сундук, неизвестно когда и кем спрятанный и доверху заполненный золотом и серебром. Конечно, необходимо было сообщить об этой находке в Берлин, только мы посовещались и решили пока что не делать этого, поскольку монеты могли нам самим пригодиться на тот случай, если финансирование вдруг закончится. Так они и остались у нас до лучших времён, и, убегая, я немного отсыпал себе из сундука. Скажем так, взял свою долю. Какую-то часть я обменял на доллары, но больше половины осталось.

Профессор о чём-то задумался, но потом махнул рукой и сказал:

– Я отвлёкся, давай-ка мы с тобой вернёмся к нашему плану. Ты купишь в деревне живого зайца, расплатившись за него серебряной монетой.

– А как они узнают, что именно я хочу? – задал я резонный вопрос. – Они разве поймут меня, если я обращусь к ним по-английски?

– Вряд ли, – покачал головой профессор. – Но так как эта деревня находилась в Восточной Пруссии на самой границе с Россией, большинство местных жителей наверняка говорили по-русски. Ты выучишь несколько фраз, и тогда они тебя поймут. После того как ты достанешь живого зайца, ты отправишься на место, спрячешься на окраине леса и будешь ждать. В назначенный час через луг поедет Наполеон со свитой. Из-под копыт его коня выскочит заяц, отчего конь оступится и император упадёт. Дождавшись, когда заяц скроется в лесу, ты выстрелишь в своего зайца, а затем выйдешь с ним в руках навстречу Наполеону и скажешь, что убил виновника его падения. К 1812 году, как я уже говорил, он будет знать английский язык. Поняв, кто ты такой, он возьмёт тебя с собой в Россию. Но если что, ты сам попросись сопровождать его. Уверен, что он не откажет. Ну а там ты улучишь момент, утащишь шляпу, и возвратная сила вернёт тебя вместе со шляпой обратно.

– На словах всё кажется простым, – вздохнул я. – Но получится ли осуществить задуманное на деле?

– А это уже будет зависеть от твоих грамотных действий, – развёл руками профессор. – Сейчас ты выучишь несколько русских фраз, я покажу тебе, как стрелять из пистолета, изучим карту, и можно будет отправлять тебя в прошлое. Думаю, что мы сделаем это послезавтра.

Только профессор ошибся со сроками на целый месяц. Когда он дал мне англо-русский словарь и учебник по русскому языку, почти сразу выяснилось, что обучение даётся мне очень легко. Я и сам удивился, когда незнакомые до этого русские слова начали раскладываться в моей голове по полочкам, как будто там им было самое место. И тогда профессор решил, что мне будет полезно изучить этот язык хотя бы на любительском уровне, поскольку он мог пригодиться мне и в деревне, и уже в России, когда армия Наполеона туда вторгнется. Мне понадобилось всего две недели для того, чтобы выучить большинство слов и научиться составлять предложения. Но на этом мы, а вернее сначала профессор, а затем уже и я, решили не останавливаться, и мне пришлось изучать ещё и французский язык. На его освоение на каком-то минимальном любительском уровне ушло ещё две недели.

Так я и корпел целый месяц над учебниками, почти перестав уделять время тренировкам, разве что только по утрам до завтрака. Но помимо изучения иностранных языков профессор обучал меня и стрельбе из пистолета. Для этого мы специально спускались вниз по лестнице, чтобы не пугать монахов из монастыря звуками выстрелов. Я засыпал порох, вставлял пулю, стрелял по дереву, а затем прочищал дуло. И так повторялось много раз. А пистолет был специальный, из тех времён, причём почти в идеальном состоянии. Профессор купил его у какого-то коллекционера. Ещё мы изучали карту. Она была довольно подробная, с указанием городов, деревень, в том числе и той, где мне предстояло купить живого зайца. Так же там было отмечено место моей встречи с Наполеоном. По словам профессора, при моём появлении в прошлом разброс мог быть довольно приличным, вплоть до нескольких десятков километров от заданных координат, так что доскональное знание местности могло очень даже пригодиться мне.

И вот, наконец, настал тот самый день, когда всё было готово для отправки меня в июнь 1812 года, за четыре дня до пересечения Великой армией Наполеона Бонапарта реки Неман.

Глава 16

Я стоял в капсуле, переминаясь с ноги на ногу и время от времени почёсывая спину и бока. А всё из-за той одежды, которую дал мне профессор. Впервые я примерил её ещё месяц назад, в тот самый день, когда он достал из шкафа свёрток и положил его на стол, и тогда мне показалось, что одежда пришлась мне впору. Возможно, это из-за того, что я пробыл в ней всего лишь несколько минут, а затем снял. Теперь же я находился в ней уже целый час и ощущал дискомфорт.

– Привыкнешь, – успокоил меня профессор, когда мы вышли из дома и направились к пещере с машиной времени.

И вот теперь, стоя в капсуле, я искренне надеялся, что так оно и будет. Просто нужно время, чтобы привыкнуть. Одежда монахов тоже ведь не сразу пришлась мне по душе. Правда, в отличие от нынешнего одеяния, она сидела свободно. А здесь ещё и заткнутый за пояс пистолет доставлял некоторые неудобства, упираясь массивной рукоятью в бок. Хорошо хоть он не был заряжен, несмотря на уверения профессора, что его необходимо заранее зарядить на случай непредвиденных обстоятельств. Но я всё-таки решил не испытывать судьбу, чтобы пистолет случайно в меня самого не выстрелил. Мало ли, как поведёт себя порох при перемещении во времени. Вдруг воспламенится? Сейчас же он вместе с пулями находился в мешке, что лежал у меня под ногами. Туда же мы с профессором упаковали карту местности, монеты, запас воды и провизии на несколько дней и ещё кое-какие вещи, которые могли пригодиться мне во время выполнения задания, вроде огнива и запасного белья.

– Найти шляпу Наполеона, которая обладает магической силой, и вернуться вместе с ней обратно, но только не в момент отправки в прошлое, а через три дня! – громко произнёс профессор.

Я догадался, что это он наговаривал задание на возврат в специальную трубку. Меня, конечно, одолевали сомнения, что такой способ сработает, но теперь уже поздно было сворачивать с намеченного пути, да и некуда. Так что я просто стоял и мысленно настраивался на благоприятный исход дела, ожидая, что будет дальше.

Завершив приготовления и внесение в машину времени параметров перемещения, профессор подошёл к капсуле, двери в которую пока что оставались открытыми, внимательно посмотрел на меня и произнёс:

– Главное, ничего не бойся. Готовились мы с тобой довольно тщательно, и я уверен, что всё должно пройти без сучка без задоринки. Просто постарайся придерживаться нашего плана и лишний раз не отходить от него без крайней на то нужды. Ну а если что-то всё же пойдёт не так, тебе придётся самому принимать решения на месте, я уже ничем не смогу помочь.

– Профессор, почему Вы сказали, когда наговаривали голосом задание на возврат, что я должен вернуться не в сегодняшний день, а три дня спустя? – спросил я. – Зачем такой промежуток?

– Я, конечно, мог сказать и день, и два, но на всякий случай произнёс три, – ответил тот. – Нежелательно, чтобы ты встретился с самим собой, поскольку я не знаю, что может произойти в таком случае. А так спокойно вернёшься, будучи уверенным, что встречи не произойдёт, и мы с тобой перейдём ко второму пункту из списка артефактов.

– Да, я тоже надеюсь, что мне удастся вернуться обратно живым и невредимым, – вздохнул я.

– Не волнуйся, всё будет хорошо, – успокоил меня профессор. – Желаю удачи!

Произнеся слова напутствия, он закрыл двери капсулы, и я остался стоять в полной темноте, прямо как в тот раз, когда я отправлялся сюда из 1987 года. И точно так же, как и тогда его дочь, профессор крикнул как будто бы издалека:

– Запускаю!

Засветились линзы, встроенные в пол, потолок и стены капсулы, постепенно становясь всё ярче и ярче. Какие-то из них начали мигать в хаотичном порядке, и от этой игры света у меня опять зарябило в глазах. Вскоре я почувствовал дуновение ветра, который завертелся вокруг, отчего у меня закружилась голова. Процесс трёхмесячной давности повторялся точь-в-точь. Мне показалось, что я перевернулся вверх тормашками. Затем я вообще перестал ощущать своё тело. Но неожиданно раздался громкий хлопок, и у меня перед глазами всё заволокло туманом. Да, это было первое отличие в перемещении от предыдущего раза. Тогда я оказался в пещере в кромешной тьме. Здесь же было светло, а когда туман рассеялся, на что ушло не более десяти секунд, я понял, что нахожусь в лесу. Значит, у профессора всё-таки получилось переместить меня и в пространстве. Понять бы ещё, куда именно я попал, и точно ли в 1812 год за четыре дня до вторжения армии Наполеона в Россию. Эти два момента мне и предстояло выяснить в первую очередь.

Только это было проще сказать, чем сделать. Профессор вводил координаты той деревни, в которой мне нужно было приобрести у охотников живого зайца, и по идее, я должен был находиться сейчас где-то в её окрестностях. Правда, удаление могло составлять несколько десятков километров, но опять же, по словам профессора, лишь в теории. На каком расстоянии от деревни я оказался на самом деле, одному лишь Богу известно. Этому выражению я научился у профессора. Оно означало, что верный путь можно отыскать, положившись только на провидение и собственные силы. Именно на второе я и решил сделать упор.

Достав из мешка карту местности, я принялся внимательно рассматривать её, пытаясь определить своё местоположение. Только у меня ничего не вышло. Да это и невозможно было сделать, не имея подходящего ориентира. А какой ориентир может быть в густом лесу? Кажется, этого мы с профессором не предусмотрели. Нет, конечно, он обмолвился пару раз, что если я не буду знать, где нахожусь, то следует спросить дорогу у местных жителей, благо я мог это сделать уже на трёх языках. Но кого спрашивать, если вокруг лишь безлюдные места?

Хотя одна толковая, по моему мнению, идея всё же посетила меня, и она показалась мне единственно верной в данной ситуации. Если пойти на восток, я выйду к реке Неман, которая и станет отправной точкой моего путешествия. Тогда, следуя вверх или вниз по течению реки, я наткнусь на какой-нибудь населённый пункт и сориентируюсь, где же я всё-таки нахожусь. Решив не тратить больше время на размышления, я определил стороны света по солнцу, как учил меня профессор, и направился на восток. Мысль, что я мог оказаться в России, и в таком случае к реке мне следовало бы двигаться на запад, почему-то не приходила мне в голову.

К сожалению, целый день блужданий по лесу не принёс совершенно никаких результатов. Мне даже показалось, что высоченные деревья вокруг меня стали расти ещё гуще, словно бы окружая попавшего в расставленные ими сети одинокого отчаявшегося путника. А именно таким отчаявшимся я сейчас и был, поскольку на всё про всё у меня оставалось всего лишь два дня, а на третий уже необходимо было организовать встречу с Наполеоном. Ну а как это сделать, если я не только не добрался до деревни, но даже ещё и не понял, где нахожусь?

А между тем лес постепенно погружался в сумерки. Хотя это мне поначалу показалось, что постепенно. Вскоре я понял, что тьма сгущается довольно быстро, и необходимо срочно подумать о ночлеге. И только я успел собрать дрова и с горем пополам при помощи огнива развести огонь, как тёмная ночь окончательно вступила в свои права.

Перекусив, я устроился на траве, но долго ещё не мог заснуть, поскольку меня одолевали тяжёлые мысли. Я понимал, что единственный способ вернуться обратно к профессору, а соответственно впоследствии и домой – это найти шапку Наполеона. А единственный способ найти её – сблизиться с самим Наполеоном. Когда говорил профессор, эта задача казалась такой простой, но на деле же всё выходило иначе.

Через некоторое время мои мысли сделались путанными и бессвязными, звуки ночного леса во главе с шуршанием листвы подхватили моё сознание и унесли в сонное царство, оставив лежать возле костра лишь обездвиженное тело. И только на рассвете по сложившейся за минувшие месяцы привычке я открыл глаза и тут же ощутил сильный озноб, поскольку огонь в костре давным-давно погас, а моя одежда промокла из-за росы.

Первым делом необходимо было заново развести огонь, чтобы просушить одежду. Правда, из-за отсыревших дров мне с большим трудом удалось сделать это. Но вот запылало яркое пламя, я разделся, развесил одежду, и за какой-нибудь час она высохла. За это же время я успел согреться и перекусить, и теперь готов был продолжать свои поиски. Надев на себя сухое и заткнув незаряженный пистолет за пояс, я забросал костёр землёй, взял мешок с вещами и отправился в путь, как и вчера, в ту сторону, откуда всходило солнце.

Только всё повторилось. Опять я блуждал по лесу, пытаясь добраться до реки, но безрезультатно. С каждым часом меня всё сильнее охватывало отчаяние, а к полудню вообще захотелось сесть и никуда больше не двигаться. Так я и сделал, а раз уж сел, то заодно и пообедал. Благодаря небольшой передышке силы мои восстановились, и я смог продолжить путь. Вот тут-то меня и поджидала удача. Хотя это с какой стороны посмотреть. Шёл я средь густых деревьев, шёл, как вдруг услышал где-то впереди голоса. Вспомнив слова профессора о том, что дорогу к деревне можно спросить у местных жителей, я поспешил на звуки и вскоре добрался до небольшой поляны, которую пересекала лесная дорога.

Прямо в центре поляны я увидел лошадь и телегу, рядом с которой находилось четыре человека, причём один из них сидел на корточках, а трое других стояли вокруг него. У меня в груди всё так и затрепетало от радости, поскольку теперь можно было узнать, как добраться до деревни, и времени на осуществление задуманного вполне хватало, ведь до встречи с Наполеоном оставалось ещё двое суток. И я уже хотел было выскочить из леса, но внезапно меня что-то насторожило. Странными мне показались эти трое, что склонились над четвёртым. Лица их скрывали густые бороды, одеты они были в какие-то лохмотья, а в руках держали кто нож, кто дубину. В общем, вид этих людей был достаточно грозен. Тот же, что сидел на земле, наоборот, весь так и трясся от страха. И тут до меня дошло, что это разбойники напали на проезжавшего мимо мужика на телеге.