Лилиан предлагает один вариант за другим, а я чувствую себя болваном. Ведь мне в голову не пришло ничего из этого. Как я мог быть таким сумасшедшим?
– Я даже не, – произношу я, не договаривая. – Я думал, что ты…
Лилиан улыбается.
– Мне, конечно, приятно, что ты сразу же подумал обо мне. Но всё это зря, – девушка кладёт мне руку на щеку, и это меня успокаивает. – Ты должен сделать следующее: поезжай к себе домой, убедись, что Шерил там нет, а затем ступай в полицию. Не делай ничего, о чём потом пожалеешь.
– Спасибо, – выдыхаю я сквозь дрожь во всём теле. О полиции я тоже не думал. А ведь это хороший способ лишить Шерил всех прав на дочь навсегда. – Прости, что наговорил тебе всякого.
– Поезжай, Этан, – говорит мне Лилиан и встаёт. Я тоже встаю с пола. – Прошу, как только что-то узнаешь, позвони мне. Иначе я просто сойду с ума.
– Не будешь проситься поехать со мной? – удивляюсь я. Лилиан отрицательно качает головой.
– Нет, но, если потребуется моя помощь, любая, просто дай мне знать. Я сделаю всё. Слышишь, Этан?
Я утвердительно киваю и, ещё раз поблагодарив Лилиан, выхожу из дома. До моей квартиры далеко, и я пытаюсь поймать такси. К счастью, это удаётся мне довольно быстро. Прошу таксиста ехать как можно быстрее и молюсь, чтобы Эйвери была дома. В противном случае, я просто не знаю, что мне делать.
ЛИЛИАН
Январь, 2018 год
По телевизору то и дело транслировали праздничные ролики, хотя до Рождества было ещё три недели. Я сидела на полу, облокотившись на кресло, и пыталась сделать домашнее задание по английскому. Нам нужно было написать сочинение о том, что такое, по нашему мнению, Рождественское чудо.
Я посмотрела на название и поняла, что, кроме него, не смогла написать и пары слов. Знала, что многие мои одноклассники напишут про волшебство или подарки, но мне не хотелось писать об этом. Я давно не верила в Санту, знала, что покупает подарки мама. Именно поэтому и не любила этот праздник.
В прошлом году на Рождество я получила куклу, хотя уже давно в них не играла, и книгу про динозавров, хотя терпеть их не могла. Это ещё ничего. Два года назад мама вообще забыла о подарках.
Я гадала, будет ли мама дома в этом году хотя бы в Сочельник. Или же мне снова придётся остаться одной.
– Мама, – крикнула я. – Не поможешь мне?
– Ну что там ещё? – нервно спросила мама, выходя из спальни.
На ней было красивое платье в пол, волосы уложены, как всегда, идеально. Мне стало обидно до слёз.
– Ты уходишь? – спросила я тихо. Мне больше не хотелось помощи.
– Тебе какое дело? – спросила мама, застёгивая серёжку. – У меня есть дела. А твоя задача – делать уроки.
– Мне нужна помощь с сочинением, – попросила я. Мама недовольно вздохнула, но промолчала. – «Что такое Рождественское чудо?» О чём мне написать?
Мама подошла ближе, присела и взяла меня за подбородок. От неё пахло духами, и я практически задыхалась от этого запаха.
– Так напиши правду, Лилиан, – со злостью произнесла она. Мне ещё больше захотелось расплакаться. – Напиши, что никаких чудес не бывает.
– Может, это только у тебя в жизни их не было? – с обидой спросила я, повысив голос. – Это не значит, что их не существует!
Неожиданно мама дала мне пощёчину и усмехнулась. Неожиданно? Нет, это не так. Я давно к подобному привыкла.
– Чудом будет, если ты вырастешь хоть кем-то, отдалённо напоминающим нормального человека, – сказала мама и встала. – А теперь – доделай домашнее задание, вымой посуду и ложись спать.
Мама собралась уже выйти из комнаты, как я её остановила.
– Я снова останусь одна на всю ночь?
Мама обернулась, и в её глазах я увидела свою погибель. К моему удивлению, она промолчала и ограничилась лишь злобным взглядом. Видимо, лимит на пощёчины в тот момент был исчерпан.
На следующий день в школе учительница попросила меня задержаться после уроков. Думала, дело в тесте по математике, который я завалила. Знала, что ничего хорошего не стоит ждать по этому поводу ни от учителя, ни от мамы.
Я сидела за первой партой и ждала лекции о старательности или чём-то подобном, но учительница поставила свой стул рядом и села. Это меня насторожило.
– Лили, можно поговорить с тобой? – спросила миссис Роуз. Я лишь утвердительно кивнула. – Как у тебя дела?
Вопрос показался мне странным.
– Нормально, – только и пробубнила я. Надеялась, что на этом разговор закончится, но учительница не собиралась уходить.
На самом деле миссис Роуз мне всегда нравилась. Она была доброй и весёлой, могла помочь и очень редко ругала. Именно она хвалила все мои рисунки и постоянно твердила, что я молодец.
– Скажи, мама часто тебя ругает? – спросила учительница и я занервничала ещё больше. Можно ли мне отвечать на такие вопросы?
Пару раз подобный разговор происходил ещё два года назад, когда я пришла в школу с разбитой губой, а через неделю – с обожжённой ладонью. Пришлось врать всем про велосипед и про то, что сама обожглась утюгом, ведь мама строго-настрого запретила что-то рассказывать. Мне было страшно, только и всего. Потом разговоры прекратились, но я не знала, стало ли мне легче. В душе я всегда надеялась, что кто-то сможет повлиять на маму, изменить её. Что кто-то сможет спасти меня.
– Лили, – позвала меня миссис Роуз, и я поняла, что задумалась. Отрицательно покачала головой.
– Нет, – произнесла я тихо и опустила голову. – Иногда. Вы же знаете, какая я.
– Знаю, дорогая, – ласково сказала учительница. – Ты замечательная. Очень умная и красивая девочка. Разве ты думаешь иначе?
– Да, – с дрожью в голосе ответила я. – Я совсем не умная. Всегда всё порчу и ломаю. И задаю много вопросов. И делаю всё не так. И плохо учусь. И…
Я поняла, что начинаю плакать, и поспешила остановиться. Нельзя было делать этого. Мама придёт в ярость, если узнает о сегодняшнем разговоре. Боюсь представить, что она сделает.
– Мама часто тебя бьёт? – тихо спросила миссис Роуз. Её голос прозвучал странно, словно она сама собралась плакать.
Я вздрогнула от вопроса и долго молчала. Учительница на секунду прикоснулась к моему плечу, и я вздрогнула снова.
– Я не скажу твоей маме, договорились? – сказала она. – Просто ответь мне. Если тебе нужно с кем-то поговорить, я ведь всегда тебе помогу. Ты это знаешь.
Я продолжала молчать, хотя внутри всё разрывалось. Мне хотелось рассказать о каждой пощёчине, ударе любым подвернувшимся предметом, о ночах в подвале, о неделях в одиночестве практически без еды. Обо всех моих страхах и слезах.
– Бывает такое, что мама бьёт тебя? – спросила миссис Роуз.
Я лишь утвердительно кивнула. Было очень страшно.
– Часто?
Снова кивок. Не могла произнести даже слова.