Лилии для Эйвери

Слова Лилиан болью отзываются в моём сердце. Какой-то частью души я понимаю, что она права. Но также знаю, что поступаю правильно.

– Я расскажу ей тогда, когда она будет в состоянии сама решать. И она меня поймёт, – уверенно произношу я, хотя на самом деле почти не верю в эти слова.

– Боже, Этан, покажи мне хотя бы её фото, – вскрикивает Лилиан. – Я просто схожу с ума. Какую выгоду я могу преследовать, желая встретиться с шестилетним ребёнком? Я – не Шерил. Мне не нужны от Эйвери ни деньги, ни какие-то льготы, ничего! Я просто хочу иметь возможность видеть, как она растёт, быть частью её жизни.

Слова Лилиан почти заставляют меня согласиться, но я вовремя останавливаюсь. Нельзя вестись на эти провокации. Шерил отлично меня этому научила. Крики и слёзы ничего не значат для женщин. Это способ манипулировать, не более.

– Успокойся, Лилиан, – говорю я с вызовом и подхожу к ней ближе. – Я просил у тебя время, но ты только давишь на меня.

– Время? Я готова была дать тебе время, пока ты не пришёл в мой магазин и не разбил мне сердце, Этан, – говорит она, повышая голос в очередной раз, и я готов признать свою вину. Так всё и было. Чувствую себя подлецом. – О каком времени мы говорим?

На глазах у Лилиан выступают слёзы, но она изо всех сил старается не заплакать. Нужно отдать ей должное – она не хочет быть настолько слабой передо мной. Её голубые глаза блестят от слёз и выпитого вина, и мне кажется, что в таких глазах можно утонуть. Я усмехаюсь. Забавная защитная реакция.

– Ты могла бы просто оставить меня в покое, Лилиан, – произношу я, проклиная себя за всё, что собираюсь сказать. – Но что сделала ты? Ты вырядилась, как шлюха, пыталась споить и соблазнить меня? Надеялась, что я просто отдам тебе Эйвери в обмен на секс?

Лилиан замирает на месте и, кажется, открывает рот в удивлении. Зачем я так сказал? Это не то, что я думаю на самом деле. Мне хочется сказать, что я идиот, а она самая прекрасная девушка, которую я только видел, но не говорю этого.

– Знаешь, что, Хант, – говорит она, и голос её дрожит. – Пошёл ты к чёрту!

Я хватаю пальто с дивана и иду к двери. Лилиан оборачивается и в её глазах я вижу невероятную злость.

– Я подам на тебя в суд и всё равно заберу Эйвери себе, раз ты не хочешь по-хорошему, – произносит она и открывает дверь.

– Ты никогда её не заберёшь! – со злостью отвечаю я.

Вдруг у двери я вижу молодого парня, скорее всего, ровесника Лилиан. Мои зрачки сужаются, а тело начинает бить дрожь.

– Так вот кто, по твоему мнению, должен воспитывать мою дочь? – выкрикиваю я.

Лилиан смотрит на парня, а на её лице появляется тень обречённости. Должно быть, она не ждала его.

– Кто угодно, только не такой неуравновешенный психопат, как ты, – бросает мне в лицо Лилиан.

– Знаешь, – начинаю я, но девушка вскидывает руку, останавливая меня.

– Убирайся прочь, Этан, – только и произносит она.

Я больше ничего не отвечаю и молча выхожу из квартиры. Почему-то надеюсь, что она прогонит и этого парня, но, когда за ним закрывается дверь, я чувствую разочарование и невероятную злость.

Я надеваю пальто и выбегаю на улицу, чувствую, как холодный воздух приводит меня в себя. И только потом я замечаю на пальто белый волос Лилиан, который почему-то совсем не хочу убирать.

ЛИЛИАН

Январь, 2018 год

Ивлин останавливается на пороге комнаты и на его лице я вижу смятение. Пожалуй, впервые он не выглядит идеальным.

– Детка, – протягивает он. – Я что-то пропустил? Ты беременна?

Я пытаюсь убедиться, что правильно расслышала. С чего он так подумал? В голове всплывают слова Этана, сказанные минуту назад. «Так вот кто, по твоему мнению, должен воспитывать мою дочь?» Ну конечно.

Мне становится не по себе от этих слов, и я всеми силами стараюсь отогнать ужасные воспоминания. Проблема в том, что они никогда меня не покидали. Есть вещи, которые можно загнать в самое отдалённое, тёмное место своего сердца, но они всё равно останутся там, время от времени о себе напоминая.

– Не говори ерунды, Ивлин, – произношу я со злостью, которая всё не утихает. Меня буквально трясёт и никак не получается успокоиться.

– Снова не задавать лишних вопросов? – с усмешкой произносит Ивлин.

Вижу, что он расслабляется и проходит в квартиру. Ивлин бросает пальто на диван, где ещё пару минут назад лежало пальто Этана.

– Зачем ты здесь, Ивлин? – с вызовом спрашиваю я. – Разве ты можешь приезжать без предварительного звонка? Ты постоянно делаешь всё, что хочешь!

– В данным момент я хочу, чтобы ты перестала истерить, но этого почему-то не происходит, – с улыбкой произносит Ивлин и наливает вино в бокал, который предназначался Этану.

– Ты не можешь приезжать каждый раз, когда тебе просто нужно переспать с кем-то, – продолжаю я.

Ивлин делает пару глотков вина и смеётся. В его смехе много фальши и самолюбования.

– То есть, я могу приезжать только тогда, когда переспать хочется тебе? – спрашивает он. Я готова ему врезать, хотя понимаю, что злюсь на себя. Мне всегда хотелось быть хорошим человеком, но, вопреки всем прогнозам Джулианны, я выросла нервной, неуверенной и распутной девушкой, пытающейся заглушить собственный страх алкоголем и случайными связями.

– У меня нет на всё это настроения, – нужно как-то выгнать Ивлина отсюда, иначе я просто взорвусь, хотя не это ли произошло пару минут назад?

– Нет настроения на секс? – Ивлин снова смеётся и осушает бокал вина. – Ты не заболела?

– Ивлин, прекрати, ради всего Святого! И уезжай, – прошу я, а парень лишь отрицательно качает головой.

Он встаёт с дивана и подходит ближе ко мне. Проводит рукой по волосам и улыбается, только уже не так надменно. От парня привычно пахнет сигаретным дымом и парфюмом. За четыре года этот запах ассоциируется у меня только с ним.

– Тебе идёт, когда ты распускаешь их, – говорит Ивлин, указывая на волосы. – И не идёт, когда ты злишься. Если не хочешь секса, мы можем просто поговорить. В конце концов, я не совсем животное.

Я начинаю смеяться, и этот смех скорее нервный, чем радостный. Ивлина это только веселит.

– Совсем другое дело, – произносит он и ведёт меня к дивану. – Садись, давай выпьем и перемоем косточки тому грубияну.

«Может, ты не будешь так много пить?» – всплывают у меня в памяти слова Этана. Какого чёрта?

– Я не хочу вина, – отрицательно качаю головой, а Ивлин прикладывает руку к моему лбу.

– Ты, кажется, и вправду заболела. Не будь такой занудной, – просит он и протягивает мне свой бокал.

Почему я должна слушать, что говорит мне Этан Хант? Он назвал меня шлюхой и обвинил в том, что я якобы хотела забрать себе сестру через постель. Не хочу думать о его словах, но это сложно, ведь они засели в голове слишком прочно. Понимаю, что мне нужно отвлечься.

Злость на Ханта не утихает, и я беру бокал из рук Ивлина и залпом выпиваю содержимое. Назло Этану. Пусть знает, что он не может мной командовать. Почему я вообще всё ещё думаю о нём?

– Такой ты мне нравишься больше, – произносит Ивлин с довольным лицом и садится на диван.

Голос Этана всё ещё звучит у меня в голове, и я не могу никак от этого избавиться. Нельзя поддаваться на все его уловки. Нельзя вообще думать о нём ни секунды.

Ставлю бокал на столик и пытаюсь понять, что мне делать дальше. К сожалению, за столько лет удалось найти только один выход. И это никак уж не делает мне чести.