Обреченная любить

В тот раз Криста подчинилась, но на следующий день улизнула от няни и отправилась на поиски родителей. Они нашлись в малой гостиной: леди Иона сидела над пяльцами, а эрл Леофрик перебирал бумаги. Криста не раз заставала эту будничную картину, но сейчас все было иначе.

Маменька едва понимала, что за рисунок вышивает, и чаще колола пальцы, чем попадала в строчку. Папенька перекладывал бумаги из одной стопки в другую, а потом начинал по новой. Думы родных витали где-то далеко.

Увидев Кристу, оба вздрогнули и переглянулись как заговорщики, чем подтвердили ее подозрения. Родители что-то скрывали, и она вытянет из них правду.

– Рассказывайте, – Криста уперла руки в бока. – Все с самого начала.

– О чем ты, милая? – голос леди Ионы дрожал.

– О том, что со мной не так. Обычный человек не расшвыривает других криком.

– Ты – наша дочь, – эрл ударил кулаком по столу. – Это все, что тебе следует знать.

Она любима, от нее не отказываются. У Кристы от сердца отлегло. Но почему родные несчастны?

В гостиную вбежала няня:

– Извиняйте, не уследила за неугомонной, – повинилась она. – Верткая как уж.

– Ничего, – кивнул эрл. – Я рад, что семья в сборе.

Он раскинул руки, что всегда служило сигналом к семейным объятиям. Криста бросилась к отцу, за ней подошла мама. Эрл обнял своих девочек и прижал к груди. Так спокойно бывало лишь в отцовских объятиях. В эту секунду Криста не сомневалась – он защитит от любой невзгоды. Просто обнимет, и все дурное исчезнет.

Объятие прервало появление дворецкого.

– Господин, – отчеканил он, – к вам гости.

– Гони их в шею, – к эрлу вернулось хорошее настроение. – Этот вечер я посвящаю семье.

– Боюсь, это невозможно, – ответил дворецкий. – Господ сопровождают городские надзорные, и они настаивают на встрече.

Хрупкая ваза счастья разбилась. Криста поняла это по вмиг осунувшейся матери и напряженному отцу.

– Няня, – произнес эрл, – уведи Кристу наверх. А ты, Ганс, впусти гостей.

Криста сделала вид, что подчинилась, но выскользнув из гостиной, вместо лестницы свернула к горшку с цветком. Тот вырос выше ее головы – семейная гордость баснословной стоимости. Криста частенько за ним пряталась, подслушивая разговоры родителей.

– Ты что это удумала, негодница? А ну-ка ступай за мной, – вразумляла няня.

– И не подумаю. Если хочешь, иди, а я остаюсь.

В коридоре уже слышались шаги гостей, и няня тоже прижалась к стене, затаив дыхание. Гостей было пятеро. Трое из городского надзора – органа следящего за порядком в городе, а кто такие два семидесятилетних старика Криста не поняла.

Няня в очередной раз попыталась увести подопечную, но Криста приложила палец к губам. Нравоучения мешали подслушивать.

– Почти двадцать годков, а ума как у младенца, – ворчала няня. – Я шпионить не буду.

– И не надо, – отмахнулась она. – Ступай уже, не мешай.

Няня нарочно шумно протопала по коридору, из-за чего Криста пропустила начало разговора, где незваные гости представились. Она поморщилась с досады. Так и не узнала, кто пожаловал.

– Вы должны были понимать, что эта новость не пройдет мимо нас, – судя по скрипучему голосу, говорил кто-то из стариков. – Мы ждали, что вы придете и покаетесь, но, видимо, это не входило в ваши планы.

– Вы ее не получите! – выкрикнула леди Иона, славящаяся умением держать себя в руках.

– Уважаемая леди Иона, боюсь, это решать не вам. Вы и без того нарушили закон, спрятав мага. Известно ли вам как карают за подобное преступление?

– За каждый год укрывательства преступник получает по году заключения в каземате, – ответил эрл.

– Сколько ей сейчас?

– Девятнадцать.

В комнате повисло напряженное молчание. Криста едва улавливала смысл разговора. Кажется, родителям грозило заключение. Целых девятнадцать лет. Для них это равносильно пожизненному сроку. Вряд ли они проживут так долго в тюремных условиях.

Но откуда у них взяться магу? Криста знала их отличительную черту – рыжие волосы. Из этого правила не существует исключений. Но в доме рыжих отродясь не было.

– Ваше имущество конфискуют, – говорил старик, – и продадут с аукциона. Вас лишат привилегий, статуса и родового имени.

– Что будет с неучтенным магом? – маму не волновало собственное будущее, она беспокоилась лишь о маге. Да кто он такой?

– Мы заберем его в общину. В таком возрасте поздно проходить обучение. Поэтому мага запечатают, закрыв ему доступ к Энергии.

– А потом? – уточнил отец.

– Потом, если установят, что маг ничего не знал о своем даре, его отпустят.

– Она ничего не знала! – воскликнула леди Иона. – Клянусь вам, мы скрывали правду ото всех, включая ее. Кристабелла понятия не имеет о том, кем является.

Криста пошатнулась, чуть не свалив горшок с бесценным цветком. Она – неучтенный маг? Сколько себя помнила, она всегда была обычным ребенком. Никакой магии. Если не считать событий последней недели. Неужели она выбросила Рию и Дэма в сад при помощи магии? Ноги подкосились, и она сползла по стене на пол.

Дальнейшее Криста плохо запомнила. Она по-прежнему сидела на полу, когда дверь гостиной открылась. Здесь ее и нашли. Под причитания и слезы матери ее подняли. Не позволив собрать вещи, повели к выходу. Криста умоляла дать ей попрощаться с родителями, но маги торопились, опасаясь, что она вновь используется Энергию. Чтобы этого не произошло, они наложили на нее чары, и Криста обмякла от слабости. Единственное, что успела, – схватить небольшой портрет родителей с комода и спрятать в складках платья.

– Будь стойкой, дочь! – крикнул вслед отец. – Помни, что мы любили тебя сильнее жизни и все делали исключительно ради твоего блага.

Она обернулась, взглянуть на родных. Отец, прижимая к груди рыдающую мать, махал ей вслед рукой, а за их спинами возвышались надзорные. Где-то на заднем плане няня украдкой вытирала слезы. Такими Криста их и запомнила. В этот день она говорила с родными последний раз.

Ее затолкали в карету, которая тут же сорвалась с места. Криста сжалась в углу под неодобрительными взглядами стариков. Теперь она их узнала: это были старейшины общины магов Апритиса.

Она мало интересовалась магией и уж точно не мечтала стать одной из них. Кто в здравом уме захочет отказаться от всего – от близких, от статуса в обществе, от друзей и званых вечеров – ради жизни среди изгоев? Что-то она не припомнит ни одного счастливого мага. Все они хмурые и вечно чем-то недовольны, прямо как те, что сидят напротив.

По приезду Криста ничего толком не разглядела. Ее вели какими-то коридорами, а после заперли в крохотной комнате похожей на келью. Хорошо не бросили в подвал. Привычная к роскоши она чувствовала себя обворованной. Как эти люди посмели вмешаться в ее идеальную жизнь? Криста злилась на весь мир. Не будь на ней сдерживающих чар, разнесла бы общину по кирпичикам.

Время шло. К ней никто не заходил, и злость сменилась отчаянием. Сперва одна слезинка скатилась по щеке, за ней вторая. Вскоре Криста рыдала, лежа на жестком матрасе. Она оплакивала прошлое, потерянное навсегда. И будущее, которое рисовалось в мрачных тонах. Несколько часов назад она была Кристабеллой дочерью эрла Леофрика главы уважаемой семьи. Теперь она никто. Нет, она хуже, чем никто. Она – неучтенный маг. Даже в общине себе подобных ей нет места. Есть ли оно вообще где-нибудь в мире?

Глава 4. Знакомство

Сет на пару с Амброузом трясся в дормезе уже неделю. Направлялись на юг, откуда пришло сообщение о неучтенном маге. В своем послании в южную общину они настойчиво просили не запечатывать магу доступ к Энергии до их приезда. Процесс необратим. Сет боялся, эта потеря будет невосполнима.