Наследие Индиго

В глазах Полины промелькнула целая смесь эмоций, начиная от удивления и облегчения, заканчивая страхом.

Но Алиса не боялась.

– А я помню тебя, ты новенькая, – ответил парень, не теряя и капли самоуверенности, что лоснилась на его мерзкой роже. – Думаю, что ты всё не так поняла, поэтому лучше иди отсюда, пока не…

– Ты угрожаешь мне? – с усмешкой спросила Алиса и сделала ещё несколько широких шагов вперёд, сцепив руки в замок за спиной. – Давай, смельчак, дерзай! Тронь меня хоть одним пальцем, и, поверь, он окажется в твоей заднице! Полина, иди ко мне! Живо!

Девушка на подкашивающихся ногах прошлёпала к ней, и Алиса только сейчас увидела, что на ней был лишь купальник, который виднелся под распахнутым халатом. Тоже без обуви.

– Повторю: ты всё не так поняла, – вновь сказал парень, но уже без такой уверенности в голосе. – Это же вечеринка, мы просто развлекались

– Вечеринка окончена, придурок! – процедила Алиса, выставив перед собой указательный палец. – А если я ещё раз увижу, что ты зажимаешься с подвыпившими пятнадцатилетками, то лично отведу тебя к директору.

Полина шмыгнула носом позади неё, и Алиса обернулась, увидев на её щеках слёзы, что мокрыми дорожками блестели в свете фонаря. Бросив последний красноречивый взгляд на парня, Алиса взяла её под руку и повела в сторону открытого окна прачечной.

– Ты чего это без обуви? – строго спросила она, подсаживая Полину, чтобы та вскарабкалась на подоконник.

– Забыла взять с собой.

– Почему ты сразу не вкатила по шарам этому парню? – не унималась Алиса, чувствуя себя взрослой и ответственной на фоне пятнадцатилетней девочки, которая к тому же выпила. – Он ничего не успел сделать?

– Нет. – Полина протянула ей руку, чтобы она смогла вскарабкаться на подоконник следом за ней, но Алиса не нуждалась в подобных подачках, ведь жизнь в детском доме научила её и не таким акробатическим трюкам. – Он был мил со мной весь вечер, предложил немного прогуляться и… я испугалась…

Полина вновь шмыгнула носом и закрыла лицо ладонями, будто пытаясь спрятать полыхающие от стыда щёки, а Алиса понимающе поджала губы, без слов зная продолжение истории.

– Много выпила? – Алиса спрыгнула на пол в прачечной и захлопнула за ними окно, вздрогнув от перемены температур. – Хотя можешь не отвечать, и так вижу, что немало. До комнаты сама дойдёшь?

– Да. – Полина энергично закивала, пряча взгляд в пол. – Спасибо, что выручила.

– Не будь такой мямлей, – беззлобно ответила Алиса. – Иначе тебя не только парень поимеет, но и чёртова жизнь. Отрасти яйца и научись отстаивать до конца свою позицию!

Алиса уже встречала на своём жизненном пути таких наглых парней, но у неё всегда был с ними короткий разговор. Ей было жаль Полину, которая отчаянно верила в то, что на уме этого ублюдка была романтика, а не похоть. Она надеялась, что это послужило девушке хорошим уроком и что впредь та будет думать, перед тем как соглашаться на уединение с более взрослым парнем.

Девушка ушла, и Алиса решила последовать её примеру. Она взяла книгу с подоконника и пошла в комнату, собираясь помыться перед сном, забрать чистые вещи из стиральной машины да лечь спать в надежде проснуться до завтрака. Утром ей предстояло отправиться в Белтайн вместе с мадам Леконт-Гонтье, и меньшее, что ей хотелось, это вновь всю дорогу думать о еде.

Поэтому, несмотря на огромное желание остаться в постели, Алиса проснулась в девять утра и умылась прохладной водой, замечая, что на чересчур бледном лице её обычно блеклые веснушки казались ярче. Остальные девочки ещё спали, и немудрено, ведь все они вернулись в комнаты только под утро. На третьем этаже было безлюдно, и Алиса с лёгкой завистью подумала о том, что все её одногодки вчера хорошенько повеселились, пока она занималась стиркой и читала. Поэтому она даже не удивилась, увидев в столовой всего несколько учеников.

Она прошла с подносом к первому свободному столу, мельком наблюдая за обстановкой в столовой. К завтраку присоединились учителя в таком же малом составе, и Алиса провожала каждого из них тревожным взглядом, ожидая появления мадам Леконт-Гонтье.

Вот только она так и не пришла на завтрак, и это ставило девушку в неудобное положение. Алиса не знала, что ей делать и к кому обратиться, чтобы узнать о местонахождении мадам Леконт-Гонтье или о том, когда они отправятся в Белтайн. Все учителя были незнакомы ей, поэтому девушка решила вернуться в общежитие и попросить помощь у мадам Хартманн.

– Дома учителей находятся вдоль набережной, – ответила женщина, почти не отвлекаясь от просмотра телевизора. – Мадам Леконт-Гонтье живет в доме номер пять, но я не рекомендую тебе появляться там раньше десяти утра.

– Это ещё почему? – возмутилась Алиса, скрестив руки на груди.

– Сегодня воскресенье, мадам Леконт-Гонтье предпочитает вставать позже по выходным.

Алиса фыркнула себе под нос и вышла из общежития, не собираясь прислушиваться к рекомендациям мадам Хартманн. Если уж она сумела встать с кровати до завтрака, то и эта напыщенная француженка пусть соизволит проснуться пораньше! Алиса думала об этом всю дорогу до набережной, зная, что поступает верно, однако, оказавшись на небольшой улочке между густой стеной деревьев и морем, начала сомневаться в своих действиях.

«Ангелина сказала, что мадам Леконт-Гонтье, как и её супруг, люди серьёзные и до жути строгие», – думала Алиса, миновав первый дом из множества остальных, расположенных прямо на набережной. Ей не хотелось начинать знакомство на плохой ноте, пусть голос ответственности и настаивал на том, что она лишь выполняла наставления Розы. Поездка была назначена на утро, значит, француженка должна была встать раньше, чем обычно, чтобы исполнить свою обязанность, и это уже не проблемы Алисы.

«Это будут мои проблемы, ведь взрослые всегда сваливают вину на тех, кто младше», – мысленно ответила себе Алиса, остановившись напротив дома с цифрой пять. Маленький, одноэтажный, с заострённой крышей – дом ничем не отличался от десятка других, что находились по соседству, а тёмные кирпичные стены делали его похожим на учебный центр или общежитие. Алиса успела заметить, что люди Индиго предпочитали тёмные цвета стен, и она находила в этом мрачную изюминку.

Алиса вздрогнула, когда дверь дома резко распахнулась, а на его пороге показалась женщина, отдалённо похожая на ту, которую она видела вчера на праздновании. Её длинные тёмно-рыжие волосы аккуратными волнами лежали на плечах, будто француженка только что вышла от парикмахера, а вместо традиционного белого одеяния на ней было простое, но наверняка безумно дорогое изумрудного цвета вязаное платье до колена. В одной руке женщина держала кожаную сумку и ключи, а в другой – чёрные перчатки и пальто того же цвета, что висело на сгибе локтя. Мадам Леконт-Гонтье чуть наклонила голову, из-за чего солнцезащитные очки сползли на кончик носа, и по девушке прошёлся холодный цепкий взгляд не то зелёных, не то голубых глаз.

– Алиса, верно? – с характерным французским акцентом спросила женщина, недовольно искривив алые губы. – Что ты делаешь около моего дома?

– Вас не было на завтраке, поэтому я пришла сюда, – ответила Алиса, стараясь выглядеть невозмутимо, пусть ей было не по себе от ледяной утонченности француженки.

– Иди на парковку, встретимся там через пять минут.

Алиса удивлённо моргнула и пожала плечами. Даже если она застала француженку врасплох своим появлением около её дома, мадам Леконт-Гонтье не показала это даже малейшим изгибом брови.

Девушка шла в сторону парковки и думала о том, что её немного пугала француженка. Приказным тоном, что не терпел возражений. Холодным, почти пустым взглядом. Чопорной идеальностью. Алиса чувствовала себя старым башмаком на фоне дизайнерской туфельки, и сама мысль о том, что ей придётся провести с мадам Леконт-Гонтье часть дня, страшила её не хуже предстоящей встречи с мадам Рене.

На парковке в ряд стояли разномастные машины, и Алиса гадала, на какой же они поедут в Белтайн. Явно не на сером громоздком джипе: такая машина не подходит леди-совершенству. Также мимо была белая «Ауди» с неоновой наклейкой на боковой двери. Слишком дешёвая деталь для неё.

Алиса почти не удивилась, когда ровно через пять минут мадам Леконт-Гонтье подошла к красному "Мини Куперу" и сняла машину с сигнализации.

– Садись назад, – сказала француженка, процокав каблуками мимо Алисы, и вместо того, чтобы занять водительское место, села на пассажирское.

– Вы не за рулём? – поинтересовалась Алиса, замечая, как мадам Леконт-Гонтье убрала вещи из сумки в бардачок. Машина явно принадлежала француженке, пусть она и не собиралась управлять ей сегодня.

– Очевидно, что не за рулём, – терпеливо ответила мадам Леконт-Гонтье, высматривая кого-то в боковом зеркале заднего вида. – Vraiment[2 - Неужели (фр.)]!

Последнее восклицание было обращено к мужчине, который проскочил мимо пассажирской двери, обогнул машину спереди, задержавшись всего на несколько секунд, чтобы поправить один из дворников, после чего открыл дверь и сел за руль.

– Что на этот раз, Калия? – спросил мужчина, и Алиса невольно вжалась в заднее сидение, чувствуя себя неуютно в их компании.

Мадам Леконт-Гонтье ответила ему на беглом французском, и по интонации Алиса поняла, что речь шла о ней. Девочка наблюдала за мужчиной через зеркало заднего вида и еле заметно вздрогнула от неожиданности, когда тёмные глаза брюнета, под которыми залегли глубокие мешки, встретились с её взглядом.

И, кажется, он был чем-то очень недоволен.

– Я не твой водитель, – процедил мужчина, повернув голову в сторону мадам Леконт-Гонтье. – Кто там у тебя? Новенькая?

Алиса ещё плотнее вжалась в спинку кресла, когда мужчина обернулся к ней, прищурив глаза. Если мадам Леконт-Гонтье пугала её холодной сдержанностью, то в её супруге она видела ледяную угрозу. Острые, будто клинки, скулы, уродливый шрам, что тянулся от виска до самого ворота чёрной рубашки, густые тёмные брови, которые нависали над глубоко посаженными глазами – всё это создавало образ хищника, что смотрел в глаза загнанной в угол жертве. Будто он мог прикончить Алису одним лишь твёрдым взглядом.

Но он отвернулся, и девушка рвано выдохнула, понимая, что всё это время даже не дышала. Будто её безопасность зависела от малейшего колебания воздуха.

Не так она представляла себе чету Гонтье. Наивно полагала, что Ангелина основывалась на личной неприязни, когда назвала их пугающими и суровыми. Алиса всегда говорила, что она не из слабых девчонок, которые трясутся от ужаса перед лицом страха. Но сейчас ничего не могла с собой поделать, чувствуя ядрёную смесь испуга, злости на саму себя за непозволительную трусость и долю пугающего восхищения.

Было сложно признаться даже самой себе в этом, но Гонтье действительно завораживали её своей опасной и притягательной аурой.

«Они мне не причинят вреда, ведь я их ученица», – успокаивала себя Алиса, наблюдая за тем, как мимо них на огромной скорости проносились деревья. Месье Гонтье вёл машину весьма агрессивно, не заботясь о скоростных ограничениях, и от этого перехватывало дыхание. Алиса вспомнила, как впервые увидела его с сигаретой на балкончике учебного центра, и это лишь добавило беспокойства в её копилку рассуждений.

Месье Гонтье был не из тех, кто подчинялся правилам.

Деревья сменились гладью Белого моря, а ещё через пять минут замелькали первые дома Белтайна. Месье Гонтье сбавил скорость до приемлемой и впервые за всё время поездки обратился к супруге: