Осталось жить, чтоб вспоминать

Она пользовалась только импортной косметикой, которую в те годы, 70-е годы 20 века, можно было достать, разве что, только на "барахолке" или у фарцовщиков за бешеные деньги. Но это был тот редкий случай, когда косметические ухищрения мало что улучшали или дополняли к совершенному облику и неотразимой внешности красавицы районного масштаба.

Описывая её внешность, я всё время старалась вспомнить кого-нибудь из наших "звёзд" на кинематографическом или театральном небосводе в прошлом или в настоящем времени, но ни одна из так называемых "звёзд" или "звёздочек" не могли с ней сравниться по красоте.

И вот наконец-то я недавно увидела лицо, напоминающее, как 2 капли воды, внешность Светланы. Это лицо Елизаветы Боярской.

Я не знаю, где сейчас Светлана, как сложилась её судьба, есть ли у неё семья, дети… По возрасту Светлана и Лиза могли быть, как мать и дочь. Я уверена, что Елизавета больше похожа по внешности на описываемую мной женщину, нежели на свою мать.

Если мой персонаж и нашу российскую восходящую (можно уже с уверенностью сказать “состоявшуюся “) "звезду" поместить в одно временное измерение, то их можно было бы считать родными сестрами – так они похожи друг на друга…

Почему я так много внимания уделяю описанию её внешности?

Наверное, потому, чтобы было понятно – мужчинам пройти мимо такой женщины было непросто, особенно, если она сама завлекала их в свои сети и сама шла прямо к ним в руки.

Я уже писала, что раньше я редко видела у нас в комнате эту красавицу, однокурсницу нашей Тамары, и когда её визиты к нам участились, я не придала этому особого значения.

Естественно, что, когда Света увидела моего Алена, эта встреча не могла пройти незамеченной для неё и без последствий для них обоих – её и Алена.

Её копилка побед над соблазненными и поверженными к её ногам мужчинами не могла не пополниться ещё одной победой…

Для Светланы, по-видимому, на горизонте замаячило что-то новенькое и свеженькое в облике моего Алена.

Её уже не устраивала простая жизнь провинциальной красавицы, пресная, как овсяная каша на завтрак.

Скорее всего, она также пресытилась своей прежней жизнью и своими прежними победами над мужчинами. От африканской экзотики и африканских страстей её уже мутило – ей хотелось вкусить и изведать вкус специй и приправ восточной "кухни". Ей мечталось уже почувствовать аромат восточных пряностей, и Ален для неё виделся в качестве таких пряностей.

Она была из тех женщин, которых не устраивала обычная жизнь. Свою жизнь без интриг, малых и крупных козней и гадостей она просто не представляла, такая жизнь была скучна ей.

Я сейчас вспоминаю эту роковую бестию и прихожу к мысли – весь смысл жизни для неё состоял в счетё побед над поверженными ею представителями сильного пола.

Ей ничего не стоило на вечеринке, на дне рождения увести из-под носа своей подруги или однокурсницы её молодого человека (или даже мужа), а потом, добившись своего, очередной "победы", тут же его бросить за ненадобностью, совсем не задумываясь о последствиях таких "побед".

Её никчёмные победы, разрушенные отношения и чувства близких друг другу людей доставляли ей, скорее всего, величайшее наслаждение, взбадривали её, добавляли адреналина в кровь и давали ей ощущение безграничной власти над повергнутыми мужчинами.

Вкус этой безграничной женской власти толкал её на всё более омерзительные поступки. Увеличивающийся счёт её "побед" кружил ей голову, и в этом опьянении она находила свои наслаждения и земные радости, а впоследствии, возможно, и смысл своей жизни.

Не знаю и не хотелось бы знать, как сложилась её судьба в дальнейшем.

В этой "подруге", а она претендовала на то, чтобы называться моей и Томиной подругой, притаился не только опасный для всех окружающих мужчин змей-искуситель. Коварство было одной из основных составляющих её сущности.

Тогда я ещё не очень хорошо разбиралась в людях. Я допускала, что Света может положить свой чёрный глаз на моего Алена, но особого внимания этому факту не придала. А напрасно…

Я не знала тогда, насколько может быть коварен человек, вообще, и наша общая "подруга", в частности.

Про "коварство и любовь" я узнала ещё из школьной программы по зарубежной литературе, когда знакомились с творчеством Шиллера и Шекспира. Но, то была классика, шекспировские страсти 16-17 веков, а тут 20-й век на дворе… Какой тут Яго?!

Не думала я, что на моём жизненном пути встретится такой персонаж, как Яго, только в женском обличье. Видно, образ шекспировского персонажа Яго – живучее явление в человеческом обществе, и никакие столетия – ему не преграда.

Такие люди были, есть и всегда будут потому, что суть человеческая с веками не меняется; там где есть добро, там всегда соседствует зло; там, где есть любовь, по соседству "прогуливаются" зависть, предательство и коварство.

Наша Светлана в своих изворотливых кознях затмила самого Яго.

Сейчас мне кажется, что Яго, коварный литературный персонаж из шекспировской драмы "Отелло", – всего лишь мальчишка-проказник по сравнению со Светой, живым, а не вымышленным персонажем в моём повествовании. Шекспировскому Яго было бы чему поучиться у моей "героини".

Созданная Богом или самой Природой прелестным созданием с прекрасной внешностью, она должна была дарить окружающим её людям любовь, доброту и счастье, в чём состоит естественное предназначение женщины на земле… но она оказалась сущим дьяволом, вернее, дьяволицей, в женском обличье.

Её можно было назвать «Цветком Дьявола».

Нежность, сентиментализм и романтизм – последние вещи, присущие ей.

Я начала замечать, что Света стала часто захаживать к Томе как раз в те дни, когда ко мне в гости приезжал Ален. Я не догадывалась тогда, как такое может получаться, а теперь, по происшествию многих лет, мне становится ясно – Света не уходила от Томы до тех пор, пока мы не расставались у двери нашей комнаты с Аленом и не договаривались о дне нашей следующей встречи. "Ларчик просто открывался".

Светлана приезжала к своей однокурснице под любым предлогом именно в те дни, когда у меня были свидания с любимым человеком.

Наша зимняя сессия подходила к своему завершению, сдавались последние экзамены, настроение у нас уже было отпускное, вернее, «каникулярное».

Раньше, до знакомства с Аленом, я всегда брала билеты на самолёт рейсом Краснодар-Сочи на день сдачи последнего экзамена, хотелось поскорее улететь к себе домой, в мой любимый город Сочи, и оказаться в своей семье, по которой я всегда в разлуке тосковала.

Краснодар я почему-то не любила, хотя, как можно не любить сразу весь город, но, тем не менее, при воспоминании о нём на душе моей не становится теплее, и сердце не начинает учащенно биться.

В тот раз мы с Алёной купили авиабилеты по привычке на последний день экзаменов. До Сочи мы с Алёной летели вместе, а в Адлере, где находится аэропорт города Сочи, нас должен был ждать мой отец на нашей «Ладе», машине красивого цвета черешни, на которой он бы нас доставил до Сочи, а Алёна потом сама на электричке добралась бы до своего родного города Туапсе.

В тот раз мне хотелось улететь из Краснодара позже, чем обычно – хотелось побольше и подольше побыть вдвоём с Аленом, но такого счастливого случая нам пришлось бы долго ждать – у кого-то из наших девчонок по комнате последний экзамен по расписанию был только через 4 или 5 дней.

Как ни хотелось мне расставаться со своим любимым и дорогим человеком, хоть и ненадолго, всего лишь на 3 недели, но сделать это всё же пришлось.

За несколько дней до моего отъезда в последний раз, когда я расставалась с Аленом на ступеньках нашего общежития, мы договорились, что он приедет к нам, чтобы проводить и проститься со мной.

Я так ждала этого дня и часа, я столько нежных слов готовилась ему сказать при прощании, столько тепла и нежности своей хотела ему отдать… но этого не случилось…

Мы договаривались с ним на 16 часов вечера. Стрелки часов уже подходили к назначенному времени, всё у нас с Алёной было готово, чемоданы упакованы, документы и билеты на самолёт 100 раз были проверены и перепроверены… Оставалось только дождаться приезда Алена.

Стрелки часов уже перевалили за цифру "4", а Алена всё не было …

Тут послышались шаги, приближающиеся к двери нашей комнаты, и стук в дверь, но сердце моё не выскочило из груди от радости, потому что в этих шагах и в этом стуке моё сердце не почувствовала Алена… И сердце меня не обмануло – неожиданно для нас всех на пороге нашей комнаты опять появилась Светлана. Казалось бы, какие могут быть дела и вопросы к Тамаре, когда экзамены сданы, и сессия закончилась???

Моё сердце как-то непривычно сжалось, что-то внутри его заныло и защемило, от наступившего волнения стало немного подташнивать – это первые признаки моего предчувствия и предвидения БЕДЫ…Только много лет спустя по этим ощущениям и поведению своего организма я стала узнавать "моменты" собственного предвидения.

Мне не хотелось верить в то, что я не увижу Алена перед своим отъездом в Сочи, а где-то в глубине сознания таился страх никогда больше не увидеть Алена, будто с нашим самолётом может что-нибудь трагическое произойти или с Аленом. Я гнала эти мрачные и душераздирающие мысли прочь от себя, но они упорно гнездились в моём сознании.

В течение всего полёта Алёна, как могла, успокаивала меня, приводила мне различные причины и версии того, почему Ален не приехал меня проводить. Одна из них оказалась верной – он просто опоздал, .и мы не дождались его всего на 20 минут. Всё происшедшее выглядело, как плохое предзнаменование.

ГЛАВА 6. ПОСЛЕДНИЕ СТУДЕНЧЕСКИЕ КАНИКУЛЫ СОЧИ

Лететь в самолёте пришлось недолго – всего 45 минут. Радость от встречи в аэропорту с отцом, которого я не видела почти полгода с конца августа прошлого года, когда я с ним прощалась в том же зале ожидания адлерского аэропорта, куда мы с Алёной прилетели, только на некоторое время отвлекла от тревожных и мрачных мыслей об Алене.

Тогда я жила во 2-й семье моего отца. Наши родители, хоть и любили друг друга, но довольно часто ссорились из-за ревности друг к другу и по пустякам. Такое положение вещей в семье не замедлило сказаться на их браке – он вскоре затрещал по швам и распался, когда мне было 12 лет, а старшему брату Валентину – 16 лет. Около 2-х лет мы с ним жили у нашей тёти Маруси в станице Вознесенской на Кубани, там же с ним ходили в школу.

Когда наши родители развелись, каждый из них пошёл своим путём, и к нашему с братом сожалению их пути в будущем уже не соприкасались и не пересекались. Мама так и не вышла больше замуж, а отец во 2-й раз женился на своей коллеге Елене, когда мне исполнилось 14 лет, и взял меня к себе во 2-ю семью. Со временем его жену Елену я стала называть «мамой».