Последнее зелье

– Не к чьему ждать. Её уже начьяли искать, – продолжал Герман, – Два днья прошло.

Глаза Марты округлились:

«Два дня?!»

– А если она очнётся?

– Я скажу то, что говорю всьегда. Скажу, что всьё это ей показалось. Вообще она должна благодарьить меня, что не стала следующей.

Он посмотрел в сторону и поправил волосы рукой.

– Вторую дьевушку уже нашли. – он помедлил, – И её голову тоже.

«Что?!»

Марта шумно вздохнула. Рыжая женщина обернулась и посмотрела прямо на неё. Сердце девушки забилось, как у канарейки. Она отпрянула от двери и закрыла рот руками. Подбежала к окну, и попыталась открыть створку. Та не поддавалась. Марта начала паниковать.

– Эй… – послышался голос у неё за спиной.

Марта вздрогнула и обернулась.

– Тише, дьевочка. – Герман показал ей ладони и не приближался. Его глаза светились бледно-зелёным светом. Свет исходил из белков глаз, охватывая зрачки тоже. Это свечение преображало лицо, делая его похожим на фонарь, который вырезают из тыквы на Хэллоуин.

– Не бойсья. – мягко сказал он.

Но это было сложно. Марта так испугалась, что у неё потемнело в глазах. Почувствовав тошноту, бедная булочница прикрыла глаза. Она шумно дышала, её бросило в пот.

– Не подходи! – выдохнула она.

Герман медленно подошёл. Марте показалось, что она стала героиней триллера. Секунды казались долгими. Она поняла, что бежать ей некуда, и в душе появилось ощущение покорности судьбе. Марта смотрела как горящие глаза зловещего незнакомца приближались к ней, и была готова протянуть к нему руки и отдать себя на растерзание.

Садистом Герман не был. По крайней мере, сегодня. Он провёл рукой у лица напуганной девушки и что-то прошептал, так тихо, что нельзя было разобрать. Перед глазами у Марты всё поплыло, веки стали тяжёлыми, и она повалилась на пол без сознания. Герман едва успел подхватить её, чтобы она не ушиблась.

Проснулась Марта на скамейке городского парка ранним утром, накрытая мужским пальто. Она поёжилась от холода. Огляделась по сторонам. Казалось, что во всём парке она была совершенно одна.

Марта знала, где находится и заблудиться не могла. Немного придя в себя, она рассеянно побрела домой. В кармане булочница нашла мелочь, ровно столько, чтобы можно было потратить на проезд в автобусе.

….

– Добрый день! Слушаю Вас.

Марта подняла глаза. Перед ней стояла стройная официантка с блокнотом в руке.

2. АВРОРА

Плотно закрыв за собой дверь, ещё не старый, но поживший колдун прошёл в мастерскую, не вытерев грязные ботинки о коврик, что лежал у двери. Это был высокий и статный мужчина, с благородными чертами лица и копной рыжих волос, аккуратно убранной в хвост. С виду он казался суровым почти перманентно, однако не многие знали, что на самом деле, более мягкого и терпеливого колдуна сложно было отыскать.

Он зажёг софиты, повязал льняной фартук, запачканный краской, и ещё раз взглянул на картину. Девушка, изображённая на ней, сонно прикрыв глаза, смотрела мимо художника. Она сидела в плетёном кресле и подпирала подбородок рукой. Её фигура была ещё не прописана, и сад за окном был словно в тумане.

Приступив к работе, художник подумал, что, пожалуй, это было одной из её милых особенностей – смотреть мимо и витать в облаках, когда она позировала. Воспоминания захлестнули его с головой. Казалось, сейчас она еле слышно проходит по коридору, стараясь не разлить крепкий кофе в чашке. Неслышно открывает дверь, подходит ближе и заглядывает ему через плечо. Он почти слышит её дыхание… Рука с кистью замирает, не прописав мазок.

Прошло уже больше семидесяти лет с тех пор, как любимая оставила его навсегда. В памяти снова всплыли страшные картины из прошлого.

Во время первой мировой войны, в начале века, Георг, так звали нашего героя, служил хирургом в военном госпитале во Франции. Всего несколько месяцев назад, он покинул относительно спокойную Аргентину и отправился на фронт, ведомый чувством долга, и чрезмерными амбициями. Оставив беременную жену на попечение знакомых ведьм, он распрощался и пообещал вернуться к концу года.

Однажды утром, в середине сентября, он получил письмо, в котором говорилось, что ему должны с прискорбием сообщить, что его Елены больше нет в живых. Но их новорожденный сын чувствует себя хорошо.

Георг тяжело вздохнул и отложил кисть. Много раз во сне он видел свою жену, лежащую в крови, рядом с их долгожданным сыном. Впоследствии, ведьма, что стала кормилицей ребёнка, рассказала, что произошло на самом деле.

Георг запрещал себе думать об этом, однако снова и снова внутри себя он ненавидел сына за то, что он существует. За то, что Елена любила его, ещё ни разу не видев, и эта непостижимая любовь заставила её отдать младенцу свою жизнь, когда тот родился мёртвым. Ненавидел себя за то, что не был рядом, когда она приняла это страшное решение. Снова и снова спрашивал себя, зачем Елене было уходить на прогулки так далеко от подруг, что присматривали за ней, да ещё будучи на сносях…

Мальчика назвали Герман. Имя ему дала няня, ведьма, с которой он жил, пока его отец приходил в себя, возвратившись с войны и тяжело переживающий смерть любимой жены.

Когда Герману исполнилось десять, он отправился в школу, как и все дети его круга, но школа эта была особенной. Официально это была гимназия для мальчиков закрытого типа, но внеклассные занятия в ней были такими: "зельеварение", "искусство превращений", "тонкая ботаника", "колдовская каллиграфия", и многие другие, в зависимости от уровня знаний учеников.

Герман занимался до тех пор, пока не падал от усталости. Отец, который был его «мастером» (то есть учителем и наставником), не давал ему спуску ни в чём, и скоро младший Тьери стал лучшим учеником в классе. Он первым получил огонь без огнива, осушал стаканы с водой, поднеся к ним руку, передвигал предметы силой мысли. Уже в тринадцать, он знал наизусть учебник ботаники.

Поскольку мальчик был находчив, ему часто удавалось обмануть бдительность отца, и сбежать в город, чтобы купить сладостей для братьев-учеников, так что наказания он познал сполна. Георг бил его без жалости, и скоро мальчик научился терпеть боль и считал это своим достоинством. Ненависти к отцу он не испытывал, но видел, как ведут себя другие отцы со своими сыновьями, и по-доброму завидовал.

Однажды, после очередного переезда… а переезжать им приходилось раз в несколько лет, так как их жизненный цикл значительно отличался от человеческого – жили колдуны и ведьмы до трехсот лет, взрослели медленно и люди могли это заметить.

Итак, после очередного переезда, их школа на время объединилась со школой для ведьм. Девочки с интересом общались с братьями-учениками, однако никакой романтики между ними не было и не могло быть, поскольку в их возрасте они ещё не могли испытывать подобные чувства. Маленькие колдуны имеют заторможенное гормональное развитие, по сравнению с человеческим. Они не агрессивны и не имеют влечения к противоположному полу, которым одержимы человеческие юноши в этом возрасте. И только по достижению тридцатилетия, после ритуала Перехода они станут взрослыми, будут называться «мастер» или «ведьма» и смогут лечить людей, учить молодых колдунов или станут защитниками и воинами, а так же могут выбрать себе пару.

В тот день братья учились проращивать семена без воды на большом поле с высохшей землёй. Герман заметил, что за ними с расстояния наблюдает ведьмочка – ученица, видимо отставшая от своего класса. Она осторожно подошла ближе и внимательно следила за рассказом мастера о последовательности действий и великой пользе для людей от такого умения колдуна. В старые времена, таким образом можно было спасти целые деревни от голодной смерти во время засухи.

Девочка слушала и слушала. Чёрное платье юной ведьмы развивалось на ветру, коса длиной до пояса растрепалась, и тонкие пряди светлых волос падали на её личико. Как только она увидела, что на неё смотрят, тут же поспешила в сторону школы.

Вскоре, на занятии по изучению мхов Герман снова её увидел. На этот раз он подошёл и заговорил первым:

– Добра тебе! Я видел тебя на поле. Что ты там делала? Это ведь был не твой урок.

Девочка удивлённо посмотрела на него:

– Добра тебе. Извини, я слушала мастера, мне было интересно, и…

– Ясно. Из-за тебя я прослушал заклинание. – сказал он, улыбаясь, как будто это была шутка.

– Правда? Прости, – она подумала, что с такими вещами не шутят, – я помешала тебе. Нужно извиниться перед твоим мастером.

– Не стоит, – перебил её Герман.

Ведьмочка озадаченно посмотрела в сторону мастера Георга Тьери. Выражение его лица было и в самом деле чересчур серьёзным.

– Я Герман – представился Герман.

– А я Аврора – она отчего-то застеснялась.

– Красивое имя, – похвалил ученик – как раз для тебя.