Последнее зелье

– Я нье религиозен. – отмахнулся Тьери.

– Вы не верите в бога? – изумилась девушка.

– Не знайю. – честно ответил колдун.

Ханна покраснела.

– Я рада Вас видеть. У Вас всё хорошо? – спросила она.

– Да, спасибо. – ответил колдун.

– Я очень рада. Пожалуйста, будьте осторожны. – улыбнулась Ханна.

– Почьему? – не понял Герман.

Звон утих, и последние запоздалые прихожане поспешили к началу службы.

– Тебе пора идти.

– До свидания, пан Тьери.

В ответ колдун кивнул и затянулся табачным дымом. Ханна прикусила нижнюю губу и пошла к церкви опустив голову.

Тьери выбросил сигарету и раздражённо вздохнув, зашагал прочь.

Небо затягивало тучами. Становилось холодно. Герман поёжился. Уходил он с удовольствием.

Колдун всегда жил вдали от городов, но такое убогое и тоскливое село он видел впервые. Грязные собаки шныряли по подобию дорог, серые дома с облезлой краской на стенах, косые самодельные заборы вызывали у такого закоренелого перфекциониста как Герман Тьери отвращение.

Он подумал, что если бы он остался здесь надолго, то ему стоило бы сделаться мэром этого забытого богами места, и привести его в порядок. И, наверное, он бы так и сделал, если бы не то, что светиться сейчас ему было никак нельзя. Сейчас нужно отсидеться в тени, пока Совет не забудет про него.

Колдун уже был на окраине, и его дом был не так далеко, как вдруг услышал:

– Слышь му*ила!

Тьери остановился.

– Ты х*ли тут шатаешься, а?

Герман не ответил.

– Я тебе говорю, пи**ас, иди сюда, бл*!

Увалень, лет двадцати, косая сажень в плечах, подошёл первым.

– Нехорошо получается. К тебе обращается уважаемый человек, а ты не отвечаешь. – из-за угла вышел ещё один парень, тощий, в разбитых очках.

– Ты чё цыган что-ль?

– Позолоти ручку!

Они рассмеялись мерзким сипом.

– Мы твою бабу имели впятером! Хаха у неё рыженькая даже п**да!

Тьери спокойно смотрел на них, прикидывая будет ли продолжение банкета.

Тот, что был косая сажень в плечах вышел вперёд. Он был лысый и кости на его лице выпирали наружу, создавая ощущение, что вместо физиономии у него был череп.

– Слышь, разговор есть. – сказал он.

Тьери скривился.

– Слышь, ты вали отсюда подальше. Чтобы тебя и твоих вонючих травок-муравок завтра здесь не было, понял ты, урод?

– Не рады тебе здесь. – пояснил тот, что косил под интеллигента.

– Твоё мнение мне не интерьесно. – равнодушно процедил Тьери, но уже стало очевидно, что спокойствие это напускное.

– Не желаешь, значит, по-хорошему разговаривать, пан ё*аный волшебник?

За спиной Лысого показались ещё двое. В сумерках их было не видно, но теперь их лица, раскрашенные синяками, можно было рассмотреть отчётливо, хоть они и сливались с убогим пейзажем.

– Ты чё думаешь, пе*ик, я тебя прошу что ли, или может предлагаю?

Издевательски вывел Лысый, как будто его изречение было до невозможности изысканно.

– У*бывайте нах*й, пока мы вам рога не пообломали!

Он шагнул вперёд. Тьери не отступил.

– Нех*й тут людям головы мутить, я те ещё раз, с*ка, говорю, последний раз! Съё**вайте! Или тебе и бабе твоей п**да, понял, ты!

– Что, и друзья твои тоже нье сдрейфят? Или только ты одьин тут герой? – прищурился Герман.

Свита Лысого Черепа приблизилась.

– Ты чё гад, нарываешься? – быканул Череп и подался вперёд, оттопырив челюсть, плечи и пах. Ему не хватало только рогов и кольца между раздувающихся ноздрей в носу, и был бы похож на быка в брачный период.

Видя, что их лидер готов перейти от разговоров к делу, остальные тоже приблизились к колдуну.

Тьери не ответил. Он внимательно смотрел в глаза Черепу как будто что-то искал в них. Он спрашивал себя, что на самом деле стоит за столь ярым желанием избавиться от них с Джейн. Страх? Ненависть?

– Чё язык в *опе забыл, ты?

Тьери усмехнулся и лысый Череп расценил это как зелёный сигнал светофора.

Он ударил Тьери справа, но колдун увернулся.