Последнее зелье

……

К дому Тьери они добрались только к вечеру. Джейн вышла из машины и бросилась в дом, с шумом распахнув дверь и скрывшись за ней. Ругаясь, Волк вышел следом.

Джейн обошла все комнаты, но ни Германа, ни Авроры она не нашла. Тогда она подошла к столу Тьери и под раскрытой книгой нашла его очки. Взяв их в руки, она закрыла глаза.

– Джен? – позвал Волк. Ведьма, не говоря ни слова, развернулась и быстро вышла из дома, почти переходя на бег.

– Джен! Ты куда?! – побежал за ней следом волк. – Погоди, я с тобой!

Они вошли в лес без позволения, не сняв обуви, в спешке. Джейн, казалось точно знала, куда идёт. Глаза её горели, а в руке она сжимала очки своего брата. Волк отставал, спотыкаясь о ветки.

– Джен, куда мы идём? Ай, чёрт… да погоди ты, постой!

– Где ты? – говорила Джейн на Его языке, – Где?

Они шли не так долго, как показалось волку, ноги его промокли, и он уже начинал злиться, как вдруг Джейн остановилась и стала оглядываться.

– Что такое-то? Чёрт…

– Его нет здесь. – растеряно сказала ведьма, и посмотрела на волка. Её глаза были полны отчаяния, – Его нет нигде.

Из глаз ведьмы покатились слёзы. Волк вздохнул, с негодованием, но всё же обнял её.

– Ну ты даёшь! Устроила сцену. Да мало ли, что им в голову взбредё… – от остановился на полуслове – Погоди-ка…

Ведьма боялась посмотреть.

– Это ещё что за… – он пошёл в сторону холма, что был у него по левую руку. – Мать честна…

Из-за его спины вышла Джейн, до последнего надеясь, что не увидит, того, чего так боялась.

Перед ней на багряном снегу, лицом вниз, лежал её брат.

Она подошла с застывшими глазами, и опустилась на колени, выпустив его очки из рук. Волк молчал.

Она робко коснулась ладонью плеча Германа и толкнула его. Потом перевернула колдуна на спину. Лицо его было залито кровью, одежда тоже.

– Чёрт возьми… – прошептал Волк.

Из глаз Джейн выкатились слёзы и упали на ржаво-красную грудь мёртвого колдуна. Её лицо осталось неподвижным, губы дрожали. Его тело было холодным как сам снег.

Она посмотрела вверх, на темнеющее небо, и вдруг издала резкий короткий крик. Волк вздрогнул, и хотел приблизиться, но ведьма обдала его таким взглядом, что парень не посмел пошевелиться. Рыжая подождала немного, глядя в небо с надеждой, затем крикнула ещё раз. К удивлению оборотня, не прошло и минуты, как к ней в руки спикировал крупный серый грач и каркнул во всё горло.

Джейн посадила птицу на неподвижное лицо брата, глаза её снова загорелись колдовскими огнями на мокром от слёз лице. Она шмыгнула красным носом, и начала что-то быстро-быстро говорить на латыни, обращаясь к птице.

Волк раздумывал, что теперь стоит делать. Становилось холодно, тело Германа нужно унести, или вызвать полицию, или скорую помощь… и как-то надо привести в чувства Джейн.

Птица вспорхнула в небо и скрылась за верхушками деревьев.

– Отвернись. – слабым голосом приказала Джейн. Антон не посмел возразить и тут же отвернулся.

За спиной у него послышался шум, и скоро, Джейн прошла мимо него. В руках она несла, чёрного лиса, держав его бережно, как младенца. Его голова безжизненно свисала с её локтя. Волк огляделся. Тела Германа на месте не было, только грязный кровавый след остался на снегу. Решив не удивляться, Волк поспешил вслед за ведьмой.

Принеся брата домой, рыжая ведьма уложила его на свою кровать. Волку приближаться она запретила.

– Дай хоть пособлю, Джен?

Джейн не отвечала. Закончив, она легла рядом, обняла брата за голову и зарыдала.

– В полицию мы звонить не будем, или…?

– Нет! – рявкнула не своим голосом Джейн.

2.7. ПОДАРОК

Этой ночью лес молчал. В черноте неба не было видно ни звёзд, ни серпа луны. Птицы умолкли, шорохи стихли. Ни одна веточка не колыхалась. Липкий туман, источающий смрад заполнил собой холм. Рваная паутина, уродливым кружевом оплела гнилые деревья. Это молчание было страшным. Оно было мёртвым.

Печальная тень бродила здесь, навсегда оставшаяся жить «на свободе», которой так жаждала.

Аврора оставила своего друга детства для триумфального финала. Как кульминацию своей мести за годы, что её избивали и насиловали «несчастные мальчики» – переходящие ученики. В тот момент её не пугало ничего, даже неминуемое возмездие за смерть колдуна. И чем больше она убивала, тем больше её душа умирала и превращалась в безобразное чудовище.

Герман Тьери был единственным, кто любил её. Но теперь было поздно осознавать это. Её истинное лицо, изуродованное, истлевшее, ужасало. Чёрная уже не могла чувствовать ничего. Почти ничего. Единственное, что осталось с ней, была боль. Теперь она точно знала, как выглядит ад. Без возможности кричать или плакать, без возможности даже прочувствовать что-либо. Она словно задыхалась, ей хотелось бежать, метаться, но она только плыла среди безмолвной черноты, растворяясь в тумане, и вновь появляясь в другом конце леса.

……

Всё ещё такой молодой. Тот, к кому она приходила в кровать погреться, пока он не проснётся и не прогонит её. Тот, кто обнимал её, когда она плакала, кто наказывал её обидчиков. Кто расплетал ей косы, когда она засыпала, и кто относил её, спящую, в кровать на руках. Кто танцевал круче всех, с кого не сводили глаз девчонки. Тот, кто умел рассмешить её своими глупыми шутками, с кем она часами смотрела мелодрамы и ужастики по телеку в старом гараже в Денвере. С кем она могла быть какой угодно, весёлой, злой, усталой и гордой. Кто прощал ей всё, и не устраивал сцен. Кто танцевал с ней на кухне. Кто ненавидел кофе, но варил его для неё по утрам. Лучший в мире кофе. Тот, кто был рядом. Просто всегда был рядом. Кто был ей больше, чем друг, больше, чем брат – её близнецом. Доктор, Док…

Его кожа сделалась теперь жёлтой и бледной. Под закрытыми смертью глазами появились некрасивые круги. Он пах чем-то сладким. Всё ещё приятно, но это был уже не ЕГО запах. Его волосы, лежащие на подушке, были похожи на брызги воды, выплеснутые из чашки. Его руки больше не обнимали её. Он был не похож на себя. Он был как кукла, дурно сделанная копия.

Джейн сжимала в руках холодную голову своего брата и не хотела двигаться. Она уже ни раз омыла его слезами, которые текли как реки, сквозь волосы, падая тяжёлыми каплями на его шею.

– Джен? – позвал её Волк, – Дженни…

Она не отвечала. Глаза рыжей ведьмы смотрели в пустоту и ничего не видели там.

– Дженни, пойдём, поешь. Я приготовил.

Она покачала головой едва заметно.

– Ты уже вчера ничего не ела и сегодня тоже… Хочешь себя голодом заморить?

– Если я уйду, – сказала она слабым голосом – я предам его.

Антон не знал, как говорить с ней и что вообще он должен теперь сделать. Сказать по правде, зрелище это было не для слабонервных – скорбь, переходящая в безумие.

– Я позвонил его отцу. Нашёл номер в блокноте возле телефона.

Джейн медленно, как в кино, повернула к нему голову.