У ночи длинная тень

Она уселась у окна, взяла сосиски и чай.

За окном накрапывал дождь пополам со снегом, двигалась плотная мешанина из людей и машин. Хорошо, что чай горячий. Продрогла.

Ввалилось сразу несколько посетителей.

–Эй, ребята! – гаркнул парень с бородкой.

– Он уже здесь! Успел!

– Саша, у тебя голос, как у Зевса…

– Хо-хо-хо, – загрохотал бородач.

Все уселись за одним столиком, тесным кружком. Тут были и две девушки, блондинка в синем костюме и другая, высокая, в кожаных брюках.

"Студенты", – подумала Галя.

Столик тесно заставили кефиром, тарелками, бутербродами. Ели, не переставая разговаривать.

– Братцы, у кого конспекты по античке? – гудел бородач.

– Ой, Сашка, свалишься, под тобой стул ходуном…

– Ха-ха-ха!

Кто-то стал читать по учебнику:

– "… женщина-змея, залегающая в пещере, у нее нежное девичье лицо и пестрое змеиное тело, прекрасное в своей пестроте… она заманивает путников и душит их в своих объятьях"…

– Все вы, женщины, таковы…

– Ха-ха-ха!

– Тебе нравится кофе с мороженым? – допытывался парень в вельветовой куртке. Он явно ухаживал за блондинкой.

– … Постой, да это же миксантропический миф…

"Филологи", – с завистью подумала Галка.

– Принести кофе с мороженым? – спрашивал парень свою соседку.

– Не верь ему, Катюша, он, знаешь ли, "двамо женамо"…

– Ха-ха-ха!

Гале не хотелось уходить. Ей нравилось смотреть на студентов, слушать их разговоры. Общество их казалось ей недосягаемым. И эти две девушки, как две богини. Вот счастливые… Галя взглянула на часы. Надо идти.

– Катюша! Не верь ему! Верь мне, – пробасил бородач.

Все покатились со смеху.

– Ты бы лучше сидяше да молчаше, – серьезно посоветовал кто-то.

Снова хохот…

Гале стало совсем тоскливо, когда она вышла на улицу. Косой дождь, снег под ногами – кофейная жижа.

Вбежала в подъезд, поднялась на лифте, Перерыв еще не кончился, и все сидели на батарее возле корректорской, курили. Закурила и Галка. Она начала курить совсем недавно. Пришлось научиться, потому что неудобно торчать рядом с другими и молчать, как будто лишняя. А когда куришь, то вроде как все, вроде и говорить не надо… Как все, так и она.

Наконец, перерыв кончился. Кто-то крикнул: "Раиса идет", и все расселись по местам. Напарница сказала, что им с Галей дали на вычитку сигнальный экземпляр, переводы какие-то. Стихи… "Мы с тобой легки, как лани, мы на двадцать лет помолодели, и шагают вместе с нами наши длиннотелые тени…" Галка сделала перенос строки.

Вошла Раиса Сергеевна. Сразу же вокруг забубнили:

– "Процент товарности сельского хозяйства…"

– Курсив, перевод с бурятского…

– "Он схватил ее за руку, крепко прижал к забору…"

– "Прости меня, Клава, – сказал Семен…"

Напарница сердито заерзала на стуле. Зашипела:

– Черт знает, что за чернила! Это Раиса их разбавляет, из экономии…

– Скажешь, тоже…

– Да, да. Сама видела, водичку из графина туда льет… Ну, начали. "Мы с тобой легки, как лани…"

Галя уже не слышала, что вычитывают другие.

Звуковой туман заволакивает уши. А перед глазами – сплошное серое буквенное поле. Буквы, буквы… Тут еще заболела спина. И в пищеводе началась какая-то резь. Изжога. У мамы тоже изжоги, когда долго работает за столом.

Стемнело. Внезапно вспыхнул яркий свет и слова резко выступили на печатных страницах.

Только, что за слова, не разберешь. Когда слова распадаются на буквы, они теряют смысл. Серое поле, а на нем – целые толпы букв. Пропуск буквы, правка. Лишняя буква, правка. Перескок букв, правка. Буквы вверх ногами… Буквы, буквы…

Заныли, заслезились глаза. Галка откинулась на спинку стула, зажмурилась.

– Ну чего ты? Скорей, скорей, – торопит напарница.

Она-то уже четвертый год работает, привыкла… "Сейчас вот встану и выйду на минуточку", решает Галя. "Только бы до двери дойти, не упасть".

И тут раздается звонок. Конец рабочего дня. Все сразу выпрямляются, облегченно вздыхают…

Дождь на улице кончился, в лужах плавают бурые кленовые листья. Один – маленький, розовый. Еще не втоптанный. Галя стряхнула с него воду, сунула в карман. Закладка для учебника.

А вот и остановка. И автобус как раз идет, тот самый, кособокий, медленно тащится. Вдруг вспомнила: домой-то ехать незачем, а надо идти в кафе "Луна". А может, не ходить?.. Нет, надо, раз обещала. И мама ждет.