У ночи длинная тень

Скинула куртку, повесила на вешалку. Потом достала из стола работу.

– Нарядная сегодня, – сказала Лида, напарница. – Куда собралась? В театр?

– Нет, в гости.

– Рогожка приятная какая, – Лида пощупала ее рукав. – Смотри, осторожнее, этот стул с гвоздем.

Лида положила перед собой на стол сверток с пирожками и принялась не спеша есть. Розовое лицо светилось довольством и покоем. Пухлый белый подбородок слегка замаслился, она то и дело утирала его платком.

Сзади кто-то загремел бутылками.

– Сколько можно повторять, не ставьте еду в стол, вчера опять таракана нашли!

– А при чем тут кефир, он же в бутылках, это Лидия бутерброды оставляет, – возмутилась за соседним столом тонкая, желчная Ира. – Может, хватит тараканов разводить?!

У этой Иры ресницы были такие длинные, что сначала Галя приняла ее за какую-то сказочную красавицу. Это когда впервые Галя вошла в корректорскую. Потом – то уж она разглядела, что ресницы приклеенные, и что Ира совсем не красавица, скорее даже – наоборот. И голос у нее ужасно резкий…

– Чего придираешься, – лениво отозвалась Лида. – Сама немытые бутылки в столе копишь, а на других говоришь… Ой, девочки!..

Лида вдруг скомкала пакет с недоеденными пирожками, засунула в ящик стола.

– Ой, девочки, кому индийские техасы нужны?

Она зашелестела свертком. Обступили, стали щупать материю.

– Какой размер?

– За сколько отдаешь?

А где достала? -

– Дай померить, пошли в туалет, померяем…

Дверь то и дело открывалась, стена обрастала разноцветьем плащей, курток. Галя долила чернила, и стала точить карандаш.

Вошла заведующая корректорской, положила на стол сумку, небрежно бросила на спинку кресла плащ.

– Что новенького?

– Здравствуйте, Раиса Сергеевна!

– Вам не нужны индийские техасы, сорок восьмой размер?

– Раиса Сергеевна, я закончила сверку…

Заведующая корректорской достала из шкафа кипу печатных листов, шлепнула на свой стол.

– Садитесь к Любе, я вам дам журнал. Тише, девочки! Начали работу!

Секунда тишины. И вот, корректорская машина заработала. Забубнили голоса:

– "С каждым годом увеличивается выпуск валовой продукции масширпотреба…" – монотонно читает Галкина напарница.

– "Он схватил ее за талию и притянул к себе…" – бубнят за соседним столом.

– "Я, батыр, шагаю по земле,

А вокруг леса, луга, поля,

Я, чабан, несусь на скакуне,

Как прекрасна родина моя"… – доносится сзади.

– Заголовок, "Советская экономика"… – сбоку разрезают журнал.

– Курсив, перевод с казахского Нефедова…

Лида мягко толкает ее в бок, шепчет:

– Погоди, я в туалет…

Напарница исчезает, и Галка остается одна среди жужжащего улья.

–Курсив, перевод с адыгейского…

– "Виктор ударил его ножом в спину"…

– длб"Налажено протезное производство"…

– "Он страстно впился ей в губы"…

И совсем уж некстати – пронзительный вопль Иры:

– Вы! Можно потише?! Мешаете работать!

– А мы что же, не работаем, по-твоему?

Мягкий, но властный голос заведующей:

– Что такое, девушки! Что такое!… Ира, не мешайте им.

Гудение возобновляется.

Без напарницы все равно делать нечего, и Галя сидит, сгорбившись, уныло рассматривает лица, прически, спины, такие знакомые и надоевшие. Впереди – две шерстяных кофты: зеленая и серая, два обесцвеченных, спутанных пучка волос. Женщины склонились над столом, будто работают, а сами читают какое-то письмо. Хихикают, толкают друг друга в бок.

"Любовное, что ли?" – думает Галя… Сбоку – желто-смуглый профиль Иры. Ире, видно, не понравилось замечание заведующей – хлюпает носом, прикладывает к глазам скомканный платочек. Вдруг вспоминает про свои приклеенные ресницы, и торопливо прячет платочек в карман…

А напарницы все нет. Галя косится в сторону заведующей, но та углубилась в работу – перелистывает какую-то папку. Когда наклоняется над бумагами, дряблые щеки нависают… А все-таки Раиса Сергеевна симпатичная. Строгая, ее боятся все, только Гале она все равно нравится. Бабушку напоминает. Бабушка, конечно, была совсем другая, а все-таки чем-то похожа. Хорошая была. Когда укладывала Галю, подсовывала одеяло под бок, гладила по голове и напевала: "Баю-баюшки-баю, сидит Галюха на краю"… Добрая. Хотя часто наказывала, ставила в угол… Когда бабушка была жива, всегда ругала маму, называла ее беспутной… И Галя долго жила у бабушки. Потом бабушка умерла…