Миссия попаданки: пройти отбор!

– Ты молодец! Мне бы так продержаться.

– Да? – хмыкнула я. – И как, интересно?

– Смотри, – кивнула кетчера.

Я обернулась и застыла от ужаса.

Голый разрисованный жрец снова исчез, а появившийся вместо него кроваво-алый дракон лениво поливал девушку перед собой «очистительным» пламенем. Синафия упала на одно колено и вскрикнула.

– А ты устояла, – восхищённо шепнула Циковия. – Никогда бы не подумала, что твой дракон настолько силён!

Я сжала челюсти: вот только нет у меня никакого дракона! Я же обычная девушка, а не одна из мадиек. Жрец сменил ипостась и протянул кетчере чашу, которую та осушила с жадностью. Я её понимала, до сих пор во рту после этой «церемонии» сухо, как в пустыне. Яд? Прислушалась к себе: вроде чувствую себя нормально. Только спина ужасно чешется. Может, на том маленьком острове ободрала, когда за местным фруктом пыталась влезть на дерево? Надо будет Вию попросить глянуть, может, смазать чем исцеляющим…

После церемонии жрец объявил, что кетчера достойна стать невестой и водрузил на её голову корону, которая мне, как запасному игроку, увы, не полагалась. Я во все глаза уставилась на украшение: изогнутое, похожее на эльфийскую тиару из фентезийных фильмов, и в середине сверкал бирюзовый камень. Нет, не сверкал! Ар-кетч светился изнутри, словно детская игрушка на батарейках. Вот только в Мадин не было ни батареек, ни металла. Этот камень исцелит мою болезнь!

Кетчеры проходили испытание одна за другой. Кому-то пламя давалось легче, кому-то тяжелее. Кизония не только рухнула на колени, но и согнулась так, будто у неё разболелся живот. Цикория дрожала в ожидании своей очереди. Я решила отвлечь девушку, спросила:

– А почему вчера все бросились уговаривать Лию об очереди на это безумие? Я не вижу какой-либо разницы… Мне, конечно, повезло быть первой. Не уверена, что вышла бы в круг, знай я, что предстоит. В остальном же всё одинаково: огонь и яд.

– Ты не видишь? – Циковия так удивилась, что даже на миг перестала дрожать. – Дракон освещает что-то одно, но по кругу.

– Очень понятно, – хмыкнула я. – И на что же он направляет свой волшебный фонарик?

– Сначала на боль, как у тебя, – кивнула она. – Затем на страх. Третье – это гнев. И снова по кругу. Никто не хочет проходить боль, потому что трудно устоять перед ней. – Кетчера посмотрела на меня пристально: – Но тебе удалось, хоть ты скрывала её сама от себя долгое время. И… Сочувствую твоей потере.

Я моргнула, голос мгновенно осип:

– Что?

– Кетчера Арм-Циковия из обители Цикорт! – объявил жрец, и девушка поплелась к нему.

Я же не могла оторвать от кетчеры взгляда: почему она это сказала? Как узнала о том, что я сама от себя скрывала? Пламя объяло Циковию, и я вдруг поняла, почему она знает. Все знают! Я таращилась на девушек, которые проходили испытание, а нужно было смотреть на огонь! В нём-то я и увидела сейчас страх кетчеры. Мёртвый Вик и тонущие в облаках разваливающиеся острова. Циковия отчаянно боялась гибели своей обители. Так, что стонала и пошатывалась, но устояла.

Когда кетчера приняла яд, я вдруг увидела, как видения вокруг неё, тают, скукоживаются. Яд травит не человека! Очистительный огонь освещает терзающие нас страх, боль или гнев, а зелье облегчает их. Вот почему я не только вспомнила тот страшный случай, но и смогла его сейчас принять. Да, мне больно… и ещё очень стыдно, ведь я считала, что Илья бросил меня! Проклинала… А его тело, возможно, так и не нашли. Это ужасно, но я уже могу помнить об этом, жить с этой болью. Яд уменьшил её в разы, поэтому мне не нужно скрывать её в леденящей пустоте кошмаров.

– Вот почему не могу плакать, – прошептала я и тяжело вздохнула.

Дала себе слово организовать поиск тела, как только вернусь из Мадин. Если, конечно, сумею победить в отборе и выжить. Теперь у меня появилось ещё больше решимости сделать это.

Когда Циковия вернулась, я поддержала пошатывающуюся девушку, проговорила:

– Ты молодец! Устояла!

И с завистью посмотрела на её корону. Какой же Ар-кетч потрясающий! Да на расстоянии я ощущаю волшебные волны исцеления… Или это самовнушение? Поёжилась: спина снова зачесалась.

– Невесты прошли церемонию! – звучно объявил жрец. – Отбор на…

– Стойте!

Услышав женский крик, все обернулись. Я тоже удивлённо посмотрела на Эйч-Лию. Женщина вела под руки мою служанку. Голова бледной Вии была обвязана тканью, на которой я заметила кровоподтёки. Так её по голове ударили?!

– Одна из кетчер недостойна стать невестой Повелителя! – громко заявила Лия. – Вот свидетель, что представительница обители Тивейт попыталась убить кетчеру Ульяну.

– Это так, – едва слышно пролепетала Вия. – Я видела…

И, выдохнув, повалилась на землю. Поднялся такой шум, что я даже не расслышала, что мне сказала Циковия. Но я и так знала, что кетчера припомнила мне обидные слова, но я уже поняла, что она не виновата в моем падении. Расталкивая взбудораженных мадинцев, я протиснулась к бесчувственной Вии и помогла Лие поднять девушку. Воскликнула:

– Ей нужна помощь! Зачем ты приволокла раненую на площадь? Ей к врачу надо… – Застонала: какой врач?! Поправилась: – Кто у вас тут? Целитель? Знахарь? Тот, кто вылечит…

– Жрец, – сухо кивнула Лия.

Разрисованный нудист приблизился и торжественно повелел разойтись. Опустив девушку на землю, мы с Лией отошли. И тут установилась тишина. Только я обернулась на Повелителя, как тот поднял руку и громко произнёс:

– Кетч Арм-Мот, ваши возражения.

Остробородый старик вышел в середину круга и упал перед Повелителем на колени.

– Это ошибка. Мои дочери не пошли бы на преступление. Эта служанка ранена, и она могла перепутать название обителей. Прошу милости Повелителя!

– Тогда спросим у неба, – сурово проговорил Фар. – Жрец, я прошу провести ещё один ритуал очищения для кетчеры!

– Стойте! – воскликнула невысокая девушка. Она бросилась к отцу и упала на колени перед Повелителем: – Я признаюсь. Это сделала я. Толкнула кетчеру Ульяну!

Я удивлённо посмотрела на неё: молчаливая и незаметная, она была невзрачной тенью Кортомии. После моей прогулки с Фаром не пыталась возмущаться и на вечеринке невест застенчиво молчала. Я отнесла её к третьей, подмеченной мной категории, но могла бы поклясться, что эта девушка скорее зашуганная скромняжка, чем тайный враг. Да и голос не очень похож. Хотя, если она специально его изменит…

– С трудом представляю, как она бьёт Вию по голове и выпихивает меня из окна, – пробормотала я.

– Это отбор, Ульяна, – лениво отозвалась Кизония. И когда она успела подойти? – Я ждала чего-то подобного. Конечно, она не рассчитывала оставить свидетеля в живых. Я бы на месте Фиении выбросила и служанку следом. – Я вздрогнула и пристально посмотрела на кетчеру и, заметив залёгшие в уголках её губ жёсткие складки, поверила, что Кизония смогла бы убить. Если бы посчитала нужным. Кетчера приподняла тонкие брови и предположила: – Видимо, её кто-то спугнул…

– Эйч-Лия, – тихо рассказала я. – Это она нашла бесчувственную девушку.

– Кстати, – с любопытством уточнила Кизония, – как тебе удалось выжить? Ты же не умеешь летать. Или тебя спасла загадочная земная магия? Я слышала, у вас происходят такие чудеса, что волшебство жрецов Рейши меркнет по сравнению с ними.

– Ну как-то так, – не стала я разочаровывать кетчеру.

В конце концов, мне на руку, если соперницы будут думать, что я не такая уж беззащитная. Покосилась на Кизонию: та с улыбкой смотрела перед собой и выглядела довольной. Мне не хотелось думать, что она радуется поражению другой. После того как увидела её боль в волшебном пламени жреца, ощутила к кетчере симпатию. Кизония тоже сильно страдала, и, возможно, счастлива она потому, что боль эта уменьшилась… как и моя.

– Кстати, моё предложение всё ещё в силе, – шепнула Кизония и подмигнула: – Одной соперницей меньше благодаря тебе. Думаю, ты будешь и далее мне очень полезна.

Стало неприятно. Я так старалась увидеть в Кизонии светлую сторону, но кетчера упрямо поворачивалась неприглядной. Показывала, что готова на всё для достижения цели. Да и меня ни во что не ставила… Или нет? Кажется, плохо мне потому, что увидела в Кизонии себя. Как там в лекциях Марьи Иннокентьевны? Нас раздражает в других то, что мы упорно не хотим замечать в себе.

То есть, я смотрю на Кизонию, а вижу своё стремление победить любой ценой. Невзирая на чувства Повелителя, несмотря на систему, в которую вторгаюсь… Я хочу выжить! И если бы был иной способ заполучить этот камушек, который переливается во лбу кетчеры, я бы с удовольствием им воспользовалась. Но у меня нет выбора. Я не хочу власти. Не стремлюсь лезть по головам к трону… и уж точно не буду никого убивать! Нет, Марья Иннокентьевна, вы неправы. Мне не нравится не сама кетчера, а её способы достижения цели.

Я снова посмотрела на Повелителя. Поджав губы, Фар выслушивал сбивчивые оправдания хозяина обители Тивейта. Фиения молча смотрела в пол и выглядела обречённой. Нет, не могла она сделать это! Я обернулась на Кортомию и, заметив жёсткую усмешку на красивом лице девушки, похолодела. Да, это она толкнула меня! И не скрывает это… от меня во всяком случае. Во взгляде кетчеры я читала обещание новых подлостей. А сестричка лишь взяла на себя вину…

Интересно получается. В итоге всё свелось в открытую конфронтацию между мной и Кортомией, но мне кажется, Кизония в разы хитрее и опаснее. Пока не могу понять, чего именно она добивается на самом деле, но, как и хозяин обители Флунар, она наверняка действует чужими руками. Возможно, даже руками самой Кортомии. Но и у Кизонии есть слабости, это я поняла вчера вечером. И это Фар!

Пока я раздумывала, Повелитель выслушал мнения остальных хозяев обителей. Ни один мускул не дрогнул на лице Фара, когда он вынес приговор, к которому пришло большинство кетчей. Фиения не только выбывает из отбора, кетчере навсегда запрещено появляться в обители Повелителя. Тихонько вздохнула: ну хоть не сожгли, и то хорошо. А то любят они тут палить всё, что движется.