Миссия попаданки: пройти отбор!

– Они враги, чтобы их уничтожать? – Обвела девушек строгим взглядом. – Они такие же мадинцы, как и вы. Со своими мечтами и бедами. Если вам что-то не нравится, вы же говорите об этом. Почему им нельзя?

– Потому что они подданные, – высокомерно посмотрела на меня Кизония. – А мы их кетчи!

Мол, молчи, смерд! Да, не простила она мне уединения с Фаром, не простила. Похоже, теперь я у кетчеры такой же враг, как и те несчастные драконы. Меня записали в бунтовщики и при первом удобном случае применят тактику «окружить и уничтожить». Причём сама Кизония, разумеется, и крылом лишний раз не махнёт. Такие, как она, всё делают чужими руками. Хвостами и крыльями… Так почему бы не сыграть на этом?

– Такими темпами вам не останется над кем кетчествовать, – ухмыльнулась я и посмотрела на девушек: – Синафия, да? Пойдёшь на бунтовщиков грудью и огнём! Браво! Как и Акридия… Обойти и ударить с тыла – какой великолепный план! Вот только один вопрос. Когда вы будете уничтожать будущих подданных, которые посмели не быть безмолвными табуретками и что-то там потребовали, что будет в это время делать сама Кизония? Контролировать процесс? Это значит, кетчера останется в безопасности и будет наблюдать, как вылетают из отбора её соперницы: кого собьют, кого сожгут, кого сожрут… Вы этого хотите?

Я мельком взглянула на Фара, будто в поисках поддержки, да так и застыла. Он смотрел на меня с таким восхищением, что сердце пропустило удар. Зардевшись, я быстро повернулась к Циковии: что я там хотела сказать?

– Э… Циковия! Твой брат стал бы отсиживаться в безопасном месте, пока идёт сражение?

– Да как ты только могла подумать?.. – возмущённо начала было кетчера.

– Вот именно, – оборвала я девушку и покосилась на алого от злости Виса. Похоже, кетча даже предположение возмутило до глубины души. Шерсть встопорщилась, надо пригладить: – Кетч Арм-Вис храбр и отважен, он будет возглавлять своих… как там? Анитоков! Так же у вас называют командиров воинов?

– Надеюсь, ты не намекаешь, иномирная фири, – вкрадчиво уточнила Кизония, – что я посылаю других кетчер вперёд, чтобы спрятаться за их крыльями?

– Не намекаю, – многозначительно хмыкнула я.

Судя по лицам кетчер, всем понятно, что я говорю об этом без всяких намёков. И что это правда. Девушка едва не позеленела от злости и, не перенеся колючих взглядов соперниц, вздёрнула подбородок:

– Не так легко быть Повелительницей, кетчера Ульяна! Часто придётся принимать жестокие решения, и жалость к горстке драконов может погубить весь мир!

– Нежелание слушать своих подданных, – тоже повысила я голос, – может привести страну к краху ещё быстрее. Это называется диктатура. Не знаю, как в Мадин, а в моём мире насилие ещё ни разу не привело к процветанию.

– Что ты предлагаешь? – тронула меня за руку Циковия.

– Узнать требования и постараться решить проблему мирным путём, – решительно произнесла я.

– Ну так узнай, – недобро сощурилась Кизония. – Что? Струсила?

Я усмехнулась: ну детский сад, манная каша! Понятно, что для Кизонии я теперь враг номер один и судя по тому, как реагируют другие девочки, единственный конкурент… Можно так выразиться, если не пересчитывать камни на наших коронах. Претендентка из обители Флунар мечтала, чтобы я исчезла в том самом «ничего», о котором говорил Фар. И тем самым освободила бы ей дорогу на отборе. Для меня же важно укрепить позицию лидера: я видела по растерянным взглядам кетчер, что они склоняются поддержать безумную идею Кизонии. Нельзя допустить этого!

Сама не знаю, почему было жаль несчастных драконов, которым даже мяукнуть нельзя, чтобы их не поджарили кетчи за попытку бунта. Мой отец всегда говорил, что дисциплина работает грамотно лишь в той войсковой части, где на командирском кресле сидит не жопа с ушами, а человек с мозгами… Вспомнив о папе, невольно улыбнулась: вот он всегда чутко прислушивался к мнению тех, кем руководил, умел разрешить любые, даже самые щекотливые ситуации. При этом не давал садиться себе на шею! Да, зачастую для этого требовались нестандартные подходы, на то она и армия! Главное – нельзя давить всё силой. Рано или поздно сжатая пружина распрямится с накопленной энергией и сломает того, кто на неё давил.

Но вот сейчас, когда смотрела на разделяющее острова расстояние, сглотнула подкатывающий к горлу ком. А если мои новенькие крылышки не справятся с поставленной задачей? А если драконы не послушают? Обрадуются десерту и сожрут редкий экземпляр под названием «фири»? Зачем мне так рисковать своей жизнью, которую только-только снова даровали мне волшебные камни? Неужели исключительно для того, чтобы не лишиться Ар-кетча?

Снова оглянулась на Фара: дракон задумчиво изучал меня и, видимо не был уверен, как я поступлю. Скользнула взглядом по другим кетчам: Арм-Вис всё ещё злился и, если бы мог жечь глазами, я давно бы превратилась в фири-гриль. А вот в сторону Арм-Мота даже смотреть не хотелось: этот старик мысленно уже расчленил меня, сжёг и выпил вино, смешанное с моим пеплом. Передёрнула плечами: вот бы с кем я с удовольствием больше никогда не встречалась! Но если я выживу в этом испытании и стану женой Фара, то придётся… Судорожно вздохнула. Нет, не только пропасть страшила меня.

Я думала, стоит ли Фар того, чтобы ради него не только рискнуть раскрыть крылья, но и остаться жить в Мадин? Никогда не видеть ни друзей, ни родителей, отречься от мечты стать знаменитым танцором… Умереть для своего мира! Этот вопрос холодил мне душу и сжимал ледяными когтями сердце.

Сейчас передо мной выбор, и это не привычный путеводный камень «направо-налево», а две совершенно разные жизни. Фар не станет удерживать меня, даже оставит Ар-кетч, он сам намекнул на это. Судя по нескольким обронённым словам, для умного и внимательного дракона не секрет, почему я увязалась за ним в Мадин. Вот только пока я гонялась за камнем, кажется, по пути обронила своё сердце.

Вспомнила, как Фар спас меня в образе дракона и на острове подставил шею под мои ладони, благодарно принимая ласковые поглаживания. Или как терпеливо объяснял суть политической обстановки в Мадин. И как защищал, всегда находился неподалёку или посылал Эйч-Ду. Даже связанный странным мадинским этикетом, разыскивал способ поддержать меня: словом или делом. А танцы в лучах заката над парящим островом? Полюбовалась на переливающееся кольцо на своей руке и прикусила губу: а как жарко целовал! Сердце затрепетало в груди, щёки опалило.

Я не знала, что выбрать: бороться за то неизвестное, ещё только зарождающееся, или предпочесть синицу, то есть Ар-кетч, в руке? Что бы посоветовал мой отец? Он всегда обнимал маму и говорил, что у него есть надёжный тыл. В лице жены. И лишь благодаря незримой заботе и поддержке он готов не только горы сворачивать, но и воевать с ветряными мельницами несовершенных законов. Лишь насыщаясь любовью мамы, он испытывал желание заботиться о подчинённых.

Дыхание перехватило: так вот почему мне хочется оградить драконов от беды? Неужели, получив от Фара бережную заботу, я захотела поделиться ею с другими? Это же значит… Я покосилась на Повелителя и судорожно вдохнула. Хватит обманывать себя, Улька! Ты полностью и без остатка умудрилась влюбиться в это существо. В какой бы ипостаси ни был Фар, он нравится мне так, что взгляд не замечает возможных изъянов.

– Хорошо, – наконец ответила я Кизонии. – Я сделаю это.

Лицо кетчеры вытянулось от изумления: Кизония явно не ожидала от меня решительных действий. Мне же было всё равно, что думает обо мне мадинка, мнение бунтующих драконов интересовало гораздо больше. Сжав челюсти и стараясь не обращать внимания на ледяные пальцы страха, сжавшие затылок при первом же шаге, я раскрыла крылья и полетела на парящий остров.

К моему удивлению, драконы приняли меня с уважением… Ни жечь не стали, ни есть. Даже выслушали мою пламенную речь о мире во всём Мадин. Высказавшись, я замолчала в ожидании жалоб и требований, вот только ответить мне не успели, – сверху полился огонь. Я вскрикнула и метнулась в укрытие: небольшой выступ на скале оградил меня от огненного ливня. В небе над островом кружились изящные драконы. Уверена, что это кетчеры! И одна из них, та, что поодаль, – разумеется, Кизония!

Насчитала семь особей и скрипнула зубами. Плохо, что большинство кетчер атаковали остров… Хорошо, что не все поддались на провокацию Кизонии. Значит, есть возможность исправить положение, если вернуться и объединить силы с остальными претендентками.

Я выскользнула из укрытия и, стараясь работать новыми крылышками со всех сил, полетела обратно. Удивительно, но скорость моя возросла так, что в ушах засвистело. И одна из кетчер, погнавшись за мной (даже не поняла, что это был), не смогла настигнуть маленькую фири. Я же приземлилась на остров, где застыли девочки (порадовалась, что Циковия среди них, я уже успела проникнуться симпатией к кетчере), заметила чуть поодаль хозяев обителей и нахмурилась. Бездействие кетчей настораживало. Почему они ничего не предприняли? Судя по багровым пятнам на щеках Виса и его сжимающей рукоять меча руке, мужчина явно рвался в бой. Возможно, нельзя вмешиваться в отбор. Я бросилась к девушкам и закричала:

– Надо остановить Кизонию! Я почти договорилась с драконами, как она…

– Ульяна! – вскрикнула побледневшая Циковия и кивнула за мою спину.

Я резко развернулась и при виде летящих на нас разъярённых драконов, вздрогнула. Значит, кетчеры проиграли? А были так уверены в победе! Что же делать? Судя по вырывающемуся из пасти ближайшего дракона пламени, бани нам не избежать! Оглянулась беспомощно: кетчи и не шелохнулись, лишь буравили беспокойными взглядами дочерей и сестёр. Видимо, придётся нам справляться самим.

Вдруг вспомнила, как папа, встречая начальство, приказал поймать парочку прикормленных кошек. Неожиданно наведавшийся в часть генерал возжелал поохотиться на зайца и тонкие намёки на то, что в местном лесочке ушастые не водятся, не переубедили нетрезвого вояку. Чтобы не полетели ни головы, ни погоны, пришлось применить военную хитрость. Чего сделали с кошками, я не знаю, но, когда на охоте один из «зайцев» вдруг полез на дерево, генерал от изумления выронил ружьё, пуля срикошетила два раза и ужалила вояку в зад… Пострадала честь генерала, но не часть отца.

Нужна хитрость! Я стремительно осмотрела до смерти перепуганных девушек и быстро спросила:

– Знаете же, что в моём мире есть особенная магия? – Когда я привлекла внимание, постаралась справиться с собственным страхом, да выдала улыбку доброй акулы. Проговорила: – Я сейчас применю её! Но чтобы вы не пострадали, не смотрите! Ни в коем случае! А лучше закройте лицо…

– Чем? – истерично вскрикнула Акридия.

– Подолом! – заявила я и схватила свою юбку. – На счёт «три» закрываем платьем голову. Раз, два…

Мда… Мощно же действуют на мадинцев обнажённые женские ножки, невероятно мощно! Совершенное оружие: жестокое и беспощадное! Особенно усиленное в шесть раз – это же целых двенадцать обнажённых ног! Кто-то из нападающих драконов врезался в дерево, кто в скалу, кто камнем рухнул вниз… Один из агрессоров, пробуравив мордой землю, замер у моих изящных ног. Я сочувственно помахала на него поднятым подолом, чтобы пришёл в себя, болезный, от увиденного «канкана по-мадински». Девушки осторожно, словно восточные красавицы, выглядывали из-за своих поднятых юбок и, покосившись на поверженных драконов, посмотрели на меня так, словно в моих руках была ядерная бомба.

– Как?.. – только и смогла вымолвить Циковия.

Я же лишь подмигнула и, сложив пальцы руки, подула на воображаемый пистолет и обернулась на Фара. Лицо Повелителя исказилось так, словно кетча щекотали сотни крохотных пёрышек, а смеяться было категорически нельзя.

А вот хозяев обителей моя маленькая шалость не повеселила… Судя по багровым лицам и сверкающим взглядам, они очень злы. И, пока до девчонок тоже не дошло, что за «магию» применила иномирная фири, я быстро склонилась к поверженному дракону:

– Извини, нас прервали… Так что там у вас за требования?

Чтобы дракон смог разговаривать, ему пришлось сменить ипостась, и теперь настала очередь девушек краснеть и отворачиваться. Фар стянул с себя плащ и бросил мне. Я прикрыла обнажённого мужчину и, стараясь забыть об увиденном, нервно посмеивалась. Мне стало чрезвычайно интересно, как именно кетчеры бросились в бой. Во все стороны клочья платьев полетели? А ещё поняла, что ни одна из них не посмеет сейчас вернуться. Сначала им придётся в тихом месте сменить ипостась, одеться и только потом вновь пытаться портить мне жизнь. Мне это тоже на руку: ноги – оружие двустороннее…

Выслушав требования дракона, я удивилась и с подозрением покосилась на Фара. Повелитель уже не кривился, пытаясь скрыть смех, но по весёлому блеску его тёмных глаз я видела, что догадка верна: всё это «испытание» – банальная инсценировка! Ну, что же, Гонорат Иванович, аплодируйте стоя! Я нацепила на лицо выражение утомлённой властью королевы и, взяв покровительственный тон, торжественно пообещала лже-повстанцам мир во всём мире.

После того как тот бухнулся мне в ноги, я поняла, что отбор завершён. Потому что претендентки (опустив-таки юбки) одна за другой тоже поклонились мне… и отдали свои короны. Подошёл Эйч-Ду и протянул руку, на запястье которой, словно серебристые обручи, болтались короны тех кетчер, кто сломя голову рванулся в бой. Переставляя камни в мою корону, Ду прошептал:

– Очень умно было надавить на самолюбие Кизонии, очень! Я восхищаюсь вами, кетчера Ульяна! Если бы не ваши слова, кетчера вряд ли решилась атаковать бунтовщиков сама…

– А что с девушками? – тихо поинтересовалась я. – Надеюсь, они не пострадали?

– Нет, конечно, – фыркнул Эйч-Ду. – Замаскированные под бунтовщиков анитоки Повелителя очень бережно обезвредили их. Кетчеры приходят в себя на том самом острове.

Низко поклонился и отошёл в сторону.