Талисман этого места. Девушка с зелеными волосами

Мгновенно вспыхнул свет, но не сверху, а на почти на уровне моих глаз и я ошарашенно остановилась опять. В конце длинного коридора, покрытого тёмно-синим ковром с крупными золотыми звёздами сиял жёлтым светом фонарь-маяк с меня ростом. «Тяжёлый цвет Куртейна» в чистом виде. Кроме любителей талисманов на удачу в отеле есть и поклонники Макса Фрая, какая приятная неожиданность. Я храбро двинулась навстречу сияющему маяку, но глаза, кстати, слепит сильно, странно, что постояльцы в этом крыле выдерживают. Ничего не видно, оступиться совсем легко, мне придётся, видно, каждый день так слепнуть.

С этим ощущением полной слепоты я запнулась за какой-то бугорок, чемодан застрял на чем-то упрямом и твёрдом и остался где-то сзади, а я полетела вперёд, но не до пола. Кажется, я лежала на чьих-то ногах, по крайней мере, ребра и грудь чувствовали чьи-то коленки и их было несколько, пахло грязными джинсами, табаком, чем-то уже несъедобным, а на щиколотки намоталось что-то упругое резиновое. Свет сверху зажёгся одновременно с длинной матерной фразой. Я лежала на коленях минимум у трёх человек, ещё несколько стояли вокруг, весь пол был занят бесчисленными шнурами разной толщины, настоящий «змеиный» клубок. По середине коридора коробки разной величины, а слева на всю длину стены устроен из таких же коробок стол. К счастью, я грохнулась не на мониторы.

Меня подняли в несколько рук, подали чемодан. Сердце колотилось очень быстро, но ровно. Выдохнув несколько раз я ненавистью уставилась на первого сидящего дяденьку. Заговорили мы разом и на очень повышенных тонах.

– Вы тут обалдели что ли?

– Да Вы чуть технику дорогую не разбили!

– Весь коридор занять в темноте!

– Вы съёмку срываете!

– Да какого черта, это мой номер!

И действительно, в конце стола была дверь моего номера, на неё опирался товарищ невзрачной наружности в турецком свитере с ромбами – привет из 90-х годов, как только сохранил! Чуть дальше по коридору за его спиной открылась дверь и кто-то очень похожий на очень известного актёра спокойно спросил:

– Ещё дубль?

Оттолкнув любителя турецких свитеров, я быстро открыла дверь ввалилась вместе с чемоданом в номер. Пришлось некоторое время посидеть и успокоится.

Номер стандартный, но светлый, чистый, балкончик крохотный, но зато вид! Вся набережная как на ладони и закаты тут будут…

Отправила мужу пару снимков номера и видов, разложила вещи, постояла под душем. Все это время за дверью было очень тихо. Переоделась, включила и выключила телевизор, ещё немного просто посидела в тишине. Чего я стесняюсь, в конце концов «тварь я дрожащая или право имею»? Я же к морю приехала и кофе хочу. За дверью в коридоре никого и ничего не было, естественный свет проходил через верхние мансардные окна. Я чуть-чуть постояла возле номера-люкса, подслушивая под дверью, – ничего.

Медленно прошла по коридору, везде горел мягкий верхний свет, ни намёка на чье-либо присутствие. Сбежала по лестнице на первый этаж, вылетела на брусчатку двора и побежала через парк к началу Косы, я уже слышала море – лёгкие пенистые бурунчики ждали, когда их коснуться мои руки.

Сумерки первого отпускного дня были совсем серые – море, песок, небо – все было совершенно одинакового стального серого цвета, и даже листья почему-то перестали выглядеть зелёными. Публика на берегу гуляла разномастная и успешно создавала ощущение раздражённой растерянности. И отдыхающие, сидящие не брёвнышках, и гуляющие вдоль кромки воды усиленно демонстрировали полную отстранённость – не вижу никого, кроме моря!

Было воскресенье и подавляющая часть прогуливающихся заполняла лёгкие целебным морским воздухом в последние минуты перед отъездом… Я со своими восторгами была здесь несколько неуместна, у всех отдых заканчивался, а у меня только начинался. Но волны ласково шумели и чуть слышно шелестели осоки, морской воздух будоражил, влажный песок легко пружинил под ногами, лёгкий вкус соли на губах, а лицо охлаждала тонкая маска из водяных капелек… В номер я вернулась часа через три, стало уже темно, да и надо было хоть что-то поесть. В отеле и на этаже оказалось удивительно тихо, даже в бассейне был технический перерыв и никто в плавках не топтался.

В день приезда ужинать в номере было бы обидно и я пошла в ресторан отеля. Основной зал пуст, но выбрать место не получилось, все столики предназначались только для утреннего пользования, а застеклённая терраса, где десятилетие назад мы с мужем провели столько милых вечеров часто единственными гостями, оказалась забита почти под завязку.

Свободным оказался только один стол, второй от входа, возле панорамного окна, но с одним большим недостатком – в соседях у меня оказалась та самая киногруппа, с которой я так близко познакомилась. Господа явно очень сильно устали и к моему приходу активно восстанавливали силы при помощи водки и, кажется, томатного сока. Они вливали в себя рюмку за рюмкой не ослабляя темпа, и так упорно и методично, как будто забивали сваи.

Пока я изучала меню, мне удавалось игнорировать их внешний вид и поведение, но сделав заказ, я поняла, что девать глаза мне просто некуда. Днём через панорамные окна чудесно наблюдать курортную жизнь, но сейчас за окном темнота, только два фонаря освещают детскую площадку и небольшую часть пустой набережной, а в огромных окнах отражается только зал ресторана, придётся пялиться на пьяную компанию в ожидании неприятностей. Не соблюдая никаких приличий, я медленно рассматривала тех двоих, что сидели лицом ко мне.

Господин в турецком свитере (надо же, даже к ужину не переоделся!) почему-то трижды отражался в окне и по-прежнему имел крайне неприятный вид: череп лысоватый, плотно обтянут сухой, почти пергаментной кожей, уши круглые, небольшие, и на фоне нездорового и недоброжелательного лица очень привлекают к себе внимание. Общий вид у дяденьки очень угнетённый и водку он заедал макаронами, пардон, пастой. В голове, не совсем к месту, немедленно всплыла известная кинематографическая фраза «А в тюрьме сейчас макароны!».

В этот момент этот любитель простой ресторанной еды поднял глаза, светло-серые, взгляд внимательный и такой безотрадный, как если бы человек уже исчерпал свой лимит на счастье и ждёт его только горе лютое… Аж сердце сжалось от нехорошего предчувствия и я быстренько уставилась на его соседа.

Этот персонаж был гораздо живее и на фоне первого, безусловно привлекательнее. Одет, правда, не по сезону, в яркую полосатую футболку с пальмами, но зато лицо румяное, и, несмотря на солидные мешки под глазами, довольное и даже динамичное. Он все стремился вовлечь сидящих за столом в обсуждение какого-то профессионального события дня, но народ вяло кивал, а его сосед никак не реагировал. Только иногда вскидывал голову и с внимательной тоской смотрел в мою сторону, вроде бы старался что-то вспомнить. Кажется моё любопытство может выйти мне боком.

Наконец официант принёс заказанный бокал белого вина, ожидая пока приготовят лосось по-велингтонски (исполнение первого клятвенного обещания – в отпуске на море есть только рыбу и овощи), я обратила внимание, что на низком узком подоконнике возле моего стола, и возле стола киношников, и со стороны улицы на детской площадке на освещённом кусочке – везде стояли мои новые «знакомцы» – маленькие пирамидки в три камушка. В основании тёмный, но скорее серый, чем чёрный, широкий, как пластина, средний объёмный, как яйцо, и светло-серый, верхний – маленькая галька серый с желтоватыми вкраплениями. Если отнестись серьёзно к этим каменным мини – инсталляциям, то можно подумать, что по периметру отеля кто-то очень настойчивый разместил немалое число амулетов.

Позже, устраивая тёплое гнездо из четырёх подушек и двух одеял – я решительно оставляла окно на ночь открытым , но замёрзнуть под утро не хотелось,– я все размышляла о количестве каменных пирамидок, распространённых по всему отелю, о предпочтительном выборе серого цвета и необходимости такого количества защитных амулетов, ведь это явно были не просто инсталляции…И почему камни не падали, чем они скреплены? Шум моря мягко убаюкал меня, изгоняя мысль, а не мешает ли магическому амулету применение клея или эпоксидной смолы?

Утро выдалось таким ясным и ярким, как с только что отпечатанного рекламного плаката. Небо насыщенно голубое, море шумливое и с разными оттенками зелёного, «барашки» пушисто-белые. И только внешний вид вездесущих утренних бегунов на набережной не позволял полностью поверить прекрасной погоде – господа и дамы натянули капюшоны и закутались в шарфы, многие в перчатках. Диктор местных новостей бодро проинформировал, что утренняя температура не более 3 градусов тепла, но днём разогреется до привычных летних показателей.

Время завтрака гуманно было растянуто на целых четыре часа, с семи до одиннадцати, можно было не торопиться, поваляться, переключая каналы, позвонить мужу, не торопясь «навести красоту» после душа, поболтать с коллегой по пустяковому рабочему вопросу…чудесное утро!

В ресторане, поедая пышный омлет, я все рассматривала официанток сегодняшней смены, пытаясь определить, кто из них так сильно увлёкся магическими ритуалами.

Двух парней с независимым видом складывающих скатерти со свободных столов я решила в расчёт не принимать, а девочки были очень похожи друг на друга. Преимущественно низкорослые и плотненькие, все в белых блузках, длинных чёрных юбках, бордовых фартуках, на голове плотно прилегающие чёрные шапочки, так, что не разглядеть волос, на лице обязательные и в этот год медицинские маски – словом, никаких отличительных черт, просто не за что зацепиться. Они толпились возле выхода, демонстрируя друг другу что-то в своих телефонах, негромко, но активно обсуждая. При появлении администратора мгновенно рассыпались по залу, деловито собирая посуду. Работы у них было достаточно.

К половине одиннадцатого количество завтракающего народа не убывало, большинство присутствующих во всю пользовались возможностями шведского стола, на огромны тарелки размером с местный аэродром начала прошлого века в несколько слоёв укладывали всё, что щедро предложил отель, не стесняясь повторять подходы к общим столам, люди наедались на целый долгий день… Моих вчерашних творческих соседей в этой толкотне высмотреть не удалось, видимо, спят после ударной дозы «дезинфекции», а может уже все закончили, к моему счастью, и уехали.

В номере вовсю трудились целых три горничных и моё стремление поваляться ещё часик в ожидании, пока воздух побольше прогреется, реализовать не удалось. Зато, сидя на широком подоконнике в коридоре напротив открытой двери в номер, я получила массу полезной и не очень информации.

Да, ночи и утренники стали уже очень холодными, но днём так жарко, что многие ещё загорают, если пойдёте на «сковородку»,то можно и сгореть.

В городе много чего понастроили, а сегодня начинается осенний праздник и на неделю, соревноваться будут на лучшую композицию с тыквами – весь город занят тыквами и цветами, туристам очень нравится, в очередь стоят сфоткаться.

Кино в этот раз снимают тихое, не то что летом, сплошные сериалы про убийства, даже смотреть обидно было – не курорт, а криминальная дыра, да ещё места какие грязные показывают – и где они их только находят… Сейчас в городе целых пять фильмов снимают, в основном опять про полицию, а один – спортивный, что ли.

Нет, в соседнем люксе тоже что-то детективное, да уж третий раз заезжают, не ладится у них – все кадры не те, ругаются сильно, убирать в номере не разрешают, только санузел моем. Они на неделю записались, номер потом не отмыть… Хорошо хоть не живут, а только серию свою снимают, сегодня с обеда начнут, поэтому мы в вашем крыле пораньше и уборку делаем, обычно-то после двух приходим…

Камни у нас кто раскладывает? Да это Дина, официантка, она у нас одна такая, остальные всё Полины, да Алины, начальство путается. Почти каждый день работает, ей деньги очень нужны, приехала с полгода как, у нашей Любаши комнату снимает за железной дорогой. Да вы её не видали сегодня? Легко узнать можно – одеваться любит поярче и зелёных прядей себе понаделала. Все надеется, что для кино такой вил привлекательней, они тут все взбесились, бегают по кастингам, ненормальные, если кого в массовку возьмут постоять, так визгу и рассказов на несколько дней, всем фотки свои суют посмотреть…

Зачем камни ставит? Да кто её знает, не спрашивали, начальству нравится, гости в блогах своих выкладывают, для рекламы полезно, так пусть и стоят, не мешают. Вы на косу если пойдёте, так там тоже пирамид таких немало из камней побольше.

Да вы идите, погуляйте, вон погода какая, повезло вам, до октября тепло и солнце обещают, а то весь август заливало…

Три дня подряд я без устали следовала совету горничной Марьяны, ровно в одиннадцать с заходом в магазин за фруктами и вином, и в маленькую кафешку на граничной черте города за кофием и свежайшими, но очень калорийными юмриками, я быстрым шагом пересекала парк, часть леса за дюнами и вылетала к морю. Такой темп для меня выдерживать уже было тяжеловато, приходилось искать свободное брёвнышко, посидеть и отдышаться. Вокруг немедленно собирались чайки и в ожидании подачки парили над головой или, совершенно не непугливо, топтались возле самых ног.

В первый день я легкомысленно решилась поделится с чайками одним пирожком. Поднялся такой гвалт, что пришлось срочно сбежать, кинув подальше от себя оставшиеся кусочки.

А всех присевших на брёвнышко не оставляли вниманием и городские любимцы – коты.

В городе для котов созданы условия для спокойного уличного проживания и они, устав от бесконечного сюсюканья проходящих туристов и детей, либо полностью игнорируют человека, либо просто усаживаются в малодоступном месте. На Косе эти хвостатые тираны вели себя совершенно по иному. Им не нужна была еда, тем более, что гуляющие по берегу с собой подходящей для котов еды и не брали, кошки требовали внимание каждого присевшего на брёвнышко человека – как дань за краткий отдых.

Особенно настырной была пятнистая рыже-черно-белая кошмарина. Она наверняка сидела в засаде где-нибудь в понижении в песке и радостным завыванием неслась с присевшему и немедленно начинала тереться о ноги, забиралась на руки, плечи, лезла целоваться. Сталкивать её было практически бесполезно, кошка не воспринимала слова и жесты со смыслом «Отстань!». Спасти страдальца могло только появление новой жертвы. В зоне такого пристального внимания именно этой кошки находилось три-четыре бревна, следующий ареал был «закреплён» за крупным, но немного облезлым бело-жёлтым котом. Этот был либо более ленив, либо более тактичен, он подходил неспешно и только тёрся о ноги, такое внимание выдержать было значительно легче, при условии, что вы спокойно относитесь к светлой кошачьей шерсти на своих штанах.

Но чем дальше по берегу уходишь от города, тем спокойнее становится на душе, гуляющих почти нет, шум моря смешивается с шумом древесной листвы, и ветер, словно переводчик с морского и лесного языков что-то наговаривает тебе, скидывая капюшон и настойчиво вороша волосы. Неуклюжая длинная тень салютует бутылкой и глоток вина помогает лучше понять о чем идёт разговор между деревьями и волнами, а каждая четвёртая волна норовит дотянуться до твоих кроссовок и смыть всю суету и ерунду, что заполняли твою жизнь. Красота и сила Балтики исцеляет лучше любого врача вне зависимости от природы недуга.

Чем дальше я уходила от городского пляжа, тем чаще стала обращать внимание на каменные пирамиды. Разговорчивая горничная оказалась права, некоторые были сложены из очень крупных пяти и даже семи камней. Несмотря на сильные утренние ветра, они стояли совершенно недвижно, все замеченные мною на второй день прогулки пирамиды в последующие дни сохранялись в целости, не уронив ни одного верхнего камушка.

Камни складывали только у подножья дюн, возле больших брёвен и завалов, устроенных для остановки движения песка вглубь леса. Камней серого цвета не встречалось совсем, как не было и одноцветных пирамид. Очень много камней с разноокрашенными вкраплениями, все вперемешку, казалось бы, без какой-либо логики. Словно это пробные эскизы или зарисовки, которые потом не хотелось или было страшно разбирать.

На первый взгляд любой отдыхающий, увидев на своём пути такую пирамидку мог затем без всякой цели сложить и свою, как получиться…, но я не верю в бесцельность подобных композиций. Подсознание человека всегда в действии пытается выразить невысказанные ощущения, вызвать нужные ассоциации и помочь найти адекватное решение. На любых «магических» и «оккультных» сайтах можно найти хотя бы одну статью, посвящённую каменной магии с обязательным предостережением не трогать пирамидки, сложенные другим человеком, особенно, если в основании и на вершине лежат тёмные камни, или вас сильно тянет пнуть такую пирамидку.

Конечно я не удержалась и взобралась на высоченную, ну, по моим меркам, безымянную дюну, склон которой достаточно полого спускался к берегу. Колотящееся сердце, тяжёлое дыхание и дрожащие коленки воспринимались полной ерундой по сравнению с открывшимися видами. По своим размерам она очень уступала тем, известным, ради которых приезжают туристы, но поверьте, дюна была огромна и хорошая залесённость склона не мешала оценить её мощь.

На самой вершине росли несколько старых берёз. Усевшись к одной из них спиной, я на какое-то время выпала из современной суеты. Наверное от красоты можно и сойти с ума…

Через какое-то время, осознав, что сегодня больше не могу впитать в себя ни единой капли великолепия этого мира, я уже собралась спускаться вниз к морю, когда вдруг заметила очередную сложенную каменную пирамиду. Про эту уж точно нельзя было сказать, что она стала творением скучающего гулёны-туриста. На самом верху песчаной горы не было ни намёка ни на один даже маленький камешек, только чистый тихонько шуршащий на ветру песок. Чтобы сложить пирамиду из пяти камней, очень подобранных к друг другу по размеру и по последовательности цвета и оттенков, нужно было специально поискать по берегу и притащить наверх. Из пустого баловства такие вещи не делают, подниматься по склону непросто даже без нагрузки.

Руки просто тянулись к верхнему камню – посмотреть скреплены они специально каким-либо веществом или держаться только за счёт силы тяжести. Но я твёрдо помнила урок моей тёти. На самом деле она была сестрой моей бабушки, но так сложилось у нас в семье, что я вслед за моей мамой и своим дядей стала также обращаться к ней как к тёте. А она учила, что трогать чужое специально сотворённое ни в коем случае нельзя. Как говориться, не тобой положено, не тобою взято. Нарушить можно только свой талисман и только в том случае, если сделал его для удаления негатива. Разрушать желательно не прикасаясь руками, иначе «вывод» горя-беды может не сработать.