Вернуть Яшечкина

Степка расхохотался:

– Вот через неделю и поговорим.

– Если ты тогда вообще говорить сможешь, – пробормотала девочка и подернула плечами. Она смотрела, как одноклассник ходит вокруг болота и выискивает подходящее место для захода. – Сам ты слабак нерешительный. Дергаешься как мышка перед монитором.

Лида подошла, сжала кулаки, вздохнула и ступила в лужу. Ноги попали во что–то мягкое и покатилась вперед. Она визжала, размахивала руками, пытаясь уцепиться. Но кроме воздуха ей ничего не попадалось. Плюхнулась в лужу, разбрызгивая жижу вокруг.

Яшечкин подбежал и расхохотался. Лида сидела по грудь в темной воде. Грязь была повсюду: на волосах, лице, куртке. Девочка смахнула жижу с лица, с несчастным видом посмотрела на одноклассника и разревелась. Слезы стекали по черным щекам, оставляя светлые канавки.

Степа перестал смеяться и полез вытаскивать неудачливую спортсменку. Девочка чихнула, утерла нос и сквозь стучащие от холода зубы пробормотала:

– Спасибо.

– Пошли, домой отведу, – хмыкнул Степа, – А то примут тебя за водяного и в лабораторию на опыты сдадут.

Глава 12. В поисках семейного портрета

Лида заболела. Все выходные провалялась с высокой температурой. Пыталась встать и пойти на тренировку, но мама убедила, что может стать хуже, и тогда уж дочь вовсе пропустит соревнования.

На тумбочке возле кровати выстроился целый ряд флакончиков и коробочек с лекарствами. Прибегала и охала Таня, держала подругу за руку и подбадривала. Но девочка только кашляла в ответ.

В понедельник температура спала, кашель перестал душить, и мама побежала на работу, налив полную кружку чая с малиной и обещая звонить каждый час. Как только за ней захлопнулась дверь, Лида уселась играть в “Баблфрик”. Она исследовала странное место на последнем уровне: после лабиринтов над пропастью попала в зеленую долину, а там круг прочерчен и следы животных. Девочка растворилась в игре, таймер на экране тикал, времени оставалось совсем мало – так и вылететь можно. Она торопливо направилась к следам, но тут раздался звонок.

Лишь на третий раз девочка поняла, что трезвонят к ней в дверь. Она со вздохом увидела, как исчезли последние секунды и ее выкинули из игры. Укуталась в халат и поплелась открывать. На пороге стоял Яшечкин с неизменной черной банданой на шее.

– Прогуливаешь? – хмыкнул он и зашел в квартиру.

– Это всё ты виноват, – крикнула Лида, закашлялась и прохрипела. – Мега–лужа.

– Сама полезла, – Степа опустил глаза и рассматривал носы ботинок. Он помолчал и выдохнул. – Извини.

Улыбка растеклась по Лидиному лицу:

– Зато наиграюсь. Проходи!

Степа сбросил куртку и ботинки и пошел за одноклассницей.

– Красиво у тебя, – хмыкнул он, рассматривая беспорядок в ее комнате.

К стене был прикреплен спортивный уголок желто–синего цвета. На шведской стенке висели джинсы, с колец свесилась скакалка. На мате учебники перемешались с карточками и погрызенными ручками. В углу у распахнутого шкафа валялись фотографии. Яшечкин присел на корточки и поднял один снимок – Лидина мама держала малышку на руках, а их обнимал папа. На другой карточке был заснят поход на елку – Лида в пышном зеленом платье танцует рядом с Дедом Морозом.

– Детство вспоминаешь? – наморщил нос Яшечкин.

– К проекту готовлюсь, – рассерженным голосом бросила Лида, хотя сама только что заметила выпавшие фотографии. Она подошла, собрала их и положила на стол.

– А я не просил меня в это втягивать, – обиделся Степа и отошел к окну.

– Прям разорвет тебя, – бурчала девочка, – если хоть раз что–то доброе сделаешь.

– Да нет у меня семейных фотографий, понимаешь? – неожиданно заорал одноклассник. – Нет!

Он оттолкнул стул и пошел в прихожую. Лида кинулась за ним:

– Совсем нет? По нулям?

– Мама всё к бабушке отвезла и закинула в чулан, – вздохнул Степа и сел на обувную полку. – Все отцовские работы, а уж их миллион был.

– В Марфино, значит, – задумчиво прошептала девочка.

– Да, – с ноткой горечи ответил Яшечкин. Потом нахмурился и с подозрением посмотрел на одноклассницу. – А ты откуда знаешь?

– Была у нее, – отмахнулась девочка, продолжая о чем–то размышлять.

– Врешь! – вскочил Степа. – Когда это?

Лида подошла к календарю, который висел рядом. Поводила пальцем по датам:

– Три дня до каникул, потом неделя самих каникул. Значит, – она улыбнулась однокласснику, – через десять дней!

Впервые Степа не нашел, что ответить. Его глаза то округлялись, то сужались в тонкую полоску. Веснушки побледнели, а на щеках выступил румянец.

– Я же говорила тебе, что из будущего, – рассмеялась Лида.

– А машина времени у тебя под кроватью! – Яшечкин пришел в себя и усмехнулся.

– Ха, ха, ха, – скривилась Лида. – В Марфино, в домике Барби!

Степа рассмеялся:

– Поеду на каникулах – посмотрю, что еще за домик Барби.

Лида ахнула и распахнула карие глаза:

– Идея! Поехали сегодня!

– К–куда? – запнулся Степа.

Девочка вздохнула и объяснила голосом нянечки в детском саду:

– В Марфино. И в моей правоте убедишься, и фоточки у твоей бабушки прихватим!

– Ты ж больная, – скривился Яшечкин.

– Норм, – отмахнулась одноклассница, шмыгнув носом. – Завтра на тренировки уже пойду, соревнования скоро.

И пока Степа подыскивал слова для возражений, Лида быстренько схватила джинсы со свитером и побежала в спальню переодеваться. Вернулась с таблетками в руках, засунула их в рюкзак, что валялся у обувной полки. Всунула ноги в мягкие сапожки, накинула любимую красную курточку, пригладила растрепанные черные волосы и вставила ключ в замок:

– Ну, готов? – недовольно окликнула одноклассника, который с открытым ртом наблюдал за ее сборами.