На грани света и тени. Книга 1

– Но почему я должна выговариваться именно тебе?

Вероника пожала плечами. Ей вдруг стало это глубоко безразлично. Она вообще не понимала, что, собственно, здесь делает.

– Возможно потому, что я самый беспристрастный слушатель. Мы не подруги, и даже знакомыми нас назвать сложно. Я не принадлежу к твоему кругу. Я не общаюсь ни с одним человеком, с которым общаешься ты. И меня, в отличие от всех остальных, не интересует твоя жизнь. Сама не знаю, что меня дернуло… Тем более, если у тебя все хорошо…

И Вероника снова развернулась, намереваясь уйти.

– Постой, – опять остановила ее Стелла, и на ее лице проступило сомнение. В ней явно боролись привычка не доверять никому и желание все выплеснуть. Наверное, если бы она не пребывала в полном расстройстве чувств, она бы только высмеяла порыв Вероники. Но Стелла была на грани.

– Ладно, – наконец сказала она и чуть усмехнулась. – Раз уж ты готова подменить моего психолога… Ты права. У меня далеко не все так прекрасно. Я узнала много… неприятных вещей о своих родителях. У меня вообще создалось впечатление, что я живу с чужими людьми. И мне теперь приходится вроде как скрывать их грязные тайны друг от друга, чтобы не разрушить нашу семью. Это просто сводит меня с ума.

Это явно был тот максимум, который Стелла способна была из себя выдавить, но даже он стоил ей явных усилий.

– Это ужасно, что родители поставили тебя в такое положение, – мягко сказала Вероника. – Знаешь, я хорошо понимаю тебя.

– Нет, не понимаешь! – вдруг разозлилась Стелла. – Я видела твоих родителей! У тебя в семье полнейшая идиллия, и я готова выбросить свою новую сумку от «Луи», если они хотя бы раз повысили голос друг на друга!

Вероника некоторое время молчала, не зная, стоит ли делиться со Стеллой секретами своей семьи. Наконец она решилась.

– Моя семья не так идеальна, как кажется, Стелла. Ты права, родители очень любят друг друга. Но правда в том, что моя мама выросла в очень обеспеченной семье, однако бросила ее ради папы. И осталась без гроша в кармане. Она до сих пор не может с этим примириться, поэтому время от времени срывается и напивается, и мне приходится приводить ее в чувство втайне от отца, потому что его убьет даже мысль о том, что мама несчастлива.

– Правда? – Стелла, казалось, была безмерно удивлена. – Никогда бы не подумала. Но я сразу почувствовала с твоей мамой что-то общее, хотя, хоть убей, не могла понять, что именно.

– Ты, наверное, думаешь, что только в твоей семье такое творится, – продолжила Вероника. – Что ты единственная через это проходишь и переживаешь все это острее, чем кто-либо другой. Но ты не знаешь, что происходит за кулисами чужой жизни. У каждого хватает своего грязного белья. Просто никто ни о чем не говорит, вот и все.

– Ох, ты так наивна! – закатила глаза Стелла. – В нашем мире все говорят обо всех! Это то, что мы делаем! И если все узнают…

– И что же будет? – спокойно спросила Вероника. – Да, возможно, все посмакуют это несколько недель, а потом нагрянет очередной скандал, и все переключатся на новую сплетню. Вот и все.

– Ты просто не понимаешь, о чем говоришь, – упрямо сказала Стелла.

– Ну да, куда уж мне, – насмешливо произнесла Вероника. – У тебя ведь у одной проблемы, правда?

Стелла не ответила. Они замолчали.

– В любом случае спасибо, – неожиданно сказала Стелла. – Мне нужно было хотя бы произнести все это вслух, иначе я бы просто взорвалась.

– Да не за что. Но все равно я не понимаю, почему ты ни с кем не можешь этим поделиться? – недоуменно спросила Вероника. Ведь у Стеллы было столько друзей. Так неужели не нашлось никого, с кем она могла бы разделить это?

Стелла усмехнулась.

– Дорогая моя, друзья – первые, кто под огромным секретом разнесут эти новости прежде, чем я положу трубку. Репутация – это все, что у меня есть. Как только я проявлю слабость, все поймут, что на ней можно сыграть. Ты представить себе не можешь, с каким удовольствием все узнают, что моя жизнь ничем не лучше жизни многих других. Слишком многие будут радоваться, если я паду.

– Но… это ужасно, – не удержавшись, пробормотала Вероника.

Она искренне не понимала, зачем Стелла окружает себя такими людьми, тем более прекрасно понимая их природу.

Непостижимым образом ужас в глазах Вероники вернул Стелле самообладание, словно она вдруг вспомнила, что и с какой целью делает. Она улыбнулась и подошла к зеркалу, чтобы подправить макияж.

– У всего есть своя цена, – спокойно сказала она. – Да, моя жизнь не идеальна, но я люблю ее. И если такова моя цена за эту жизнь, что ж, я готова ее заплатить.

Она подправила контур цинично изогнувшихся губ и припудрила лицо.

– Ты отличный слушатель, Вероника, – произнесла Стелла уже своим обычным голосом. – И ты, в отличие от моих дурочек подружек, говоришь то, что нужно, а не то, что мне хотелось бы, по их мнению, услышать. Я бы могла сказать, что тоже выслушаю тебя, когда тебе это будет нужно, но не хочу тебе врать. Внимание к другим никогда не входило в список моих сильных сторон.

Когда они вместе выходили из туалета, Стелла уже смотрела вокруг своим триумфальным взглядом королевы, у ног которой был весь мир. Проходящие по коридору девятиклассницы с благоговением воззрились на нее.

Стелла

Ей не хотелось выходить за него замуж, но хотелось его сохранить. Ей не хотелось ничего ему давать, но хотелось, чтобы он отдавал ей все.

    Уильям Теккерей «Ярмарка тщеславия»

– Я так скучал по тебе, детка, – прошептал Макс и поцеловал ее в шею.

– Что ж, тебе неплохо удавалось это скрывать, – с прохладцей сказала Стелла, капризно отталкивая его. – Разве ты не зависал вчера весь вечер у Вадима вместо того, чтобы тут же примчаться ко мне, а?

С момента шокировавшего ее разговора с мамой прошло уже две недели, и Стелла почти восстановила душевное равновесие. Она обнаружила, что, если приложить некоторые усилия, можно делать вид, что ничего и не произошло. В конце концов, закрыть глаза можно на что угодно, особенно, если это упрощает тебе жизнь. Но на то, что Вадим тащит ее парня в ту пропасть, в которую пал сам, она закрывать глаза не намерена!

Вчера Макс сказал ей, что его мама долго с ним не виделась и хочет провести с ним время. Но Стелла уже давно подозрительно относилась к его словам, поэтому тут же набрала Лену, попросив ее позвонить Вадиму и ненавязчиво спросить, чем он занимается. Правда, ей пришлось пообещать одолжить за это Лене свои платиновые серьги, потому что она наотрез отказалась звонить «этому ужасному, мерзкому, бесчувственному извращенцу». В итоге Лена с раздражением доложила ей, что Вадим не стал с ней разговаривать, потому что явно был под кайфом и совершенно точно в компании Макса. Стелла поблагодарила ее, отключилась и задумалась.

На лице Макса проступило смятение. Он явно напряженно размышлял, проверка ли это и не выдаст ли он ненароком сам себя.

– Да ради бога, Макс! – раздраженно воскликнула Стелла. – Не напрягайся. Я прекрасно знаю, где ты был. Ты же знаешь, я могу узнать все, что мне угодно, быстрее, чем спущусь по лестнице к ужину.

– И чего ты так злишься? – стараясь ее умаслить, спросил Макс своим фирменным чарующим тоном. – Ну да, Вадим пригласил меня заехать к нему ненадолго, и я согласился, чтобы сегодня весь день провести только с тобой, так что же здесь такого? Знаешь, раньше ты не была такой дотошной!

Стелле не понравилось, что Макс назвал ее дотошной. Эта черта абсолютно точно не вписывалась в ее образ. Ей больше нравилось быть с ним легкомысленной и беспечной, словно бабочка, а не строго распекать его. Она, в конце концов, была его девушкой, а не его чертовой мамой! Но она не могла дальше сдерживаться и не знала, что в этой ситуации бесило ее больше: то, что Макс подсел на таблетки, или то, что она для него – не средоточие вселенной.

– Ты же знаешь, что я беспокоюсь о тебе, – решила она подойти к делу с другой стороны. – Я давно говорила, что Вадим плохо на тебя влияет. Посмотри, каким он тебя сделал! Ты же раньше никогда не употреблял! В любом случае, не с такой частотой!

– Перестань, пожалуйста, винить во всех смертных грехах Вадима! Он здесь ни при чем. Дело совсем в другом.

– Ну так в чем же? Скажи мне, – настойчиво сказала Стелла. – Ты же знаешь, я всегда поддержу тебя. Ты можешь все мне рассказать.

Похоже, Макс все еще был не в курсе, что Стелла уже знает об уходе его отца. Она с замиранием ждала, когда же он скажет ей об этом, и уже готова была искусно изобразить удивление. Макс некоторое время смотрел на Стеллу, и она опять увидела этот так раздражающий ее взгляд – он никогда не мог принять решение, пока его не подтолкнут.

– Да нечего рассказывать, – наконец равнодушно сказал он, и Стелла не поверила собственным ушам. Неужели он даже сейчас ей ничего не расскажет? – Все в порядке. Просто университет, спортивная команда и вся эта напряженность с новой обстановкой порядочно бьют мне по нервам. Вот я и расслабляюсь иногда. В этом ведь нет ничего криминального, правда?

Он посмотрел на нее так неуверенно, словно она должна была сказать ему, плохо это или нет. Стелла вздохнула. Да, Макс определенно был из тех, кто легко мог подсесть. Он совершенно не умел отказываться. А Стелле совсем не улыбалось потом справляться с его зависимостью.

– Послушай, милый, – ласково сказала она, поглаживая Макса по волосам. – Я прекрасно понимаю, у тебя сейчас не самый легкий период в жизни. Но то, что ты делаешь, – не лучший выход из ситуации. Подумай, как это может отразиться на твоей репутации, если слухи об этом дойдут до университета. А ведь ты у них на таком хорошем счету! К тому же как огорчилась бы твоя мама! Ты же знаешь, как сильно она переживает за тебя. О, это бы просто убило ее!

Вот это был уже правильный подход. На лице Макса отразилось явное смущение, и он, задумавшись, пробормотал:

– Да, наверное, ты права. Лучше с этим завязывать.

Стелла удовлетворенно улыбнулась. О, она знала, за какие ниточки нужно дернуть. Теперь оставалось только надеяться, что хоть с этой проблемой будет покончено.