Адам Линк – Робот

Но я не хотел этого делать. Мне не хотелось демонстрировать свою грубую силу, столь бессмысленную, когда на первом месте стоит мой разум. Джек, быстро поняв это, поспешно подал человеку отрицательный знак.

– Извини, Адам! – спокойно сказал церемониймейстер. – Не держи обиды. Вместо этого мы исполним новую частушку, которую сочинил один из моих парней. Это будет хит, или я стану роботом! Название – "Кого я имею в виду?" Подпевай, милая!

Да, это хит. Вы все это слышали. "Милашка", певица клуба, исполнила его великолепно. Я слушал, немного озадаченный.

"У него золотое сердце

и стальные нервы,

Он гремит, как кастрюля,

не ест никогда.

Кого я имею в виду?

Адама Линка, р-о-о-бота.

У него серебряный голос,

и железная хватка,

Но одного он не может -

окунуться в океан.

Кого я имею в виду?

Адама Линка, р-о-о-бота!"

Конечно же, это всего лишь маленькая глупая песенка, которая звучит куплет за куплетом. Думаю, секрет ее популярности заключается в запоминающейся мелодии. Меня она очень забавляет. Снова раздались аплодисменты, почти "бурные", и я был вынужден раскланяться. Это "заставило зал замолчать".

И тут с соседнего столика раздался голос.

– А-а, вся эта суета из-за человека-барахла, – прорычал мускулистый мужчина с двумя пустыми бутылками шампанского возле локтя.

– Хау, хау, отлично сказано – человек-барахло! Понятно?

Он обращался к своей спутнице, якобы, но на самом деле ко всему залу.

– Эй, Франкенштейн!

Он повернулся ко мне, оглядывая меня с ног до головы.

– Предлагаю за тебя 95 центов и ни пенни больше!

Он грубо захохотал.

В комнате воцарилась странная тишина. Все переглянулись. Это было открытое оскорбление. И все, несомненно, задавались вопросом, есть ли у меня чувства, которые можно задеть. У меня они были. Но я ничего не сказала. Джек начал подниматься, лицо его побагровело, но я отдернул его.

Его спутница что-то шепнула ему.

– О, я его не боюсь! – заплетающимся пьяным языком заявил он. – И их тоже.

Пошатываясь, он поднялся на ноги и уставился на меня, а в руке у него была открывалка для консервов. На долю мгновения я приподнялся на ноги и почувствовал на своих металлических руках удерживающую руку Кей. И тут мой истязатель снова заговорил. От его слов я сразу же успокоился.

– Хочешь чего-нибудь сделать, Франкенштейн? – сказал он.

Снова Франкенштейн! Неужели это всегда будет преследовать меня, всю мою жизнь? Я видел, как на лицах людей проступает смутный страх. Как бы спокойно меня ни принимали, в них всегда таилось недоверие ко мне. Страх, что в любой момент во мне проснется зверь. Конечно, во мне должен быть зверь! Возможно, вы, люди, думаете так потому, что знаете зверя в себе. Но я не хочу быть озлобленным.

Мы ушли. Делать было больше нечего. В такси по дороге домой я почувствовал, что погружаюсь в уныние. Джек и Кей поглядывали на меня. Кей вдруг положила руку мне на плечо.

– Я хочу сказать, Адам Линк, – убедительно произнесла она, – что ты больше мужчина, чем многие так называемые мужчины. У тебя есть… да, характер!

Она произнесла это каким-то растроганным тоном, как будто ее внезапно осенило.

– Пожалуйста, не думай о том, что сейчас произошло!

И это одно из тех воспоминаний, которые я унесу с собой в могилу, где бы и когда бы она ни появилась. С Кей Темпл в тот день было легче переносить подобные вещи.

Глава III. Новые события

Я зафиксировал следующий инцидент исключительно для того, чтобы показать, что я не являюсь героем ни в одном смысле этого слова. Я пошел в банк, чтобы внести несколько чеков на свой счет. Когда я стоял возле стойки у стены, заполняя бланк, я услышал, как грубый голос угрожающе произнес:

– Это ограбление! Никому не двигаться!

Я повернулся и замер на месте. На меня надвигались трое бандитов в масках и с автоматами. Немногочисленные вкладчики вскинули руки и побледнели. Один бандит рявкнул клеркам за решеткой, чтобы те поспешили с выдачей денег. Двое других стояли на страже, переводя взгляд с одного на другого человека, приготовившись стрелять. Снаружи, у обочины, виднелась большая черная машина с заведенным мотором, ожидавшая беглеца.

Я не двинулся с места, едва повернувшись. Я видел, как нервно и настороженно скользили по мне взгляды вооруженных людей. В том напряженном состоянии, в котором они находились, они не разглядели, кто я. Вероятно, они, не рассуждая, приняли меня за какую-то металлическую конструкцию. Я оказался в тени.

Я стремительно соображал. Затем я прыгнул на ближайшего к двери бандита, одновременно крикнув остальным "на пол!". Мой прыжок был настолько молниеносным и неожиданным, что я настиг его и вырвал у него оружие прежде, чем он успел выстрелить.

Но тут в дело вступил другой страж. Его пистолет-пулемет резко кашлянул. Пули зазвенели о мою спину – они всегда стреляют именно от живота, подумал я. И это упрощало мне задачу. Средняя часть моего тела покрыта толстыми металлическими пластинами. Пули не могут пробить их. Но пули выше, в глаза или в лицевую часть, остановили бы меня – и даже убили.

Я побежал навстречу граду пуль. Внезапно бандит осознал, в кого он стреляет. Его глаза широко раскрылись от потрясения. Его оружие выпало из безвольных пальцев. Он отступил назад с воплем ужаса, а затем потерял сознание.

Теперь я принялся за третьего. Он крутанулся на месте и поднял пистолет. Очевидно, его было не так просто напугать, и он, более сообразительный, выпустил в меня пули. И вдруг поднял дуло, чтобы выстрелить выше, прямо мне в голову.

Это был единственный опасный момент. Мгновенно я нырнул под его выстрел, ударился о пол грудными пластинами и заскользил по плитке к нему, как металлический бейсболист, перехватывающий мяч. Прежде чем он успел опустить пистолет, я схватил его за лодыжку и рывком свалил с ног. От моего захвата у него затрещали хрупкие кости лодыжек. С ним тоже было покончено.

Все произошло в считанные секунды.

Двое мужчин, находившихся снаружи в машине, услышав выстрелы, подошли к окну, чтобы взглянуть на происходящее, на их лицах отразился ужас, а затем они отпрыгнули назад. Я увидел, что у меня нет времени бежать к двери, чтобы остановить их. Вместо этого я побежал прямо к большому окну из листового стекла, разбив его на куски. Машина только-только начала двигаться.

Я подумал о том, чтобы схватиться за задний бампер, попытаться удержать машину или даже перевернуть ее, но молниеносно оценил, что это было бы выше моих сил, поскольку двигатель уже был включен. Один только мой вес не остановил бы машину.

Вторым вариантом было запрыгнуть на подножку, просунуть руку в окно и ухватиться за руль. Но тогда несущаяся машина может разбиться. Да и сам я мог бы оказаться раздавленным.

В общем, оставалась только одна возможность. Я ничуть не замедлился после того, как врезался в окно. Я обогнал машину, как раз начавшую разгоняться на второй передаче, и помчался за ней. Затем я развернулся, побежал спиной вперед – все еще быстрее, чем машина, – и просто уставился на двух бандитов на переднем сиденье.