Адам Линк – Робот

– Извлеки из этого выгоду! – повторил он. – Послушай, Адам, у тебя есть планы на будущее? У тебя впереди долгая жизнь…

Он посмотрел на меня с внезапным беспокойством в глазах.

– Кстати, а сколько ты проживешь?

Я мысленно улыбнулся.

– Пока мой мозг из иридиевой губки не окислится – а это может произойти не раньше, чем через столетия! – сказал я совершенно серьезно.

– Да, Джек, я тоже так думал. В последние недели я довольствовался тем, что просто узнавал что-то новое о жизни. Но у меня должно быть свое предназначение в этом мире, свое место. Мой вид может быть полезен цивилизации.

– То есть вы думаете о том, чтобы было создано больше роботов, подобных вам?

Я покачал головой – манера, которую я перенял совершенно естественно.

– Нет, пока нет. Сначала я, Адам всех разумных роботов, должен выяснить многое. Я должен адаптироваться и научиться быть полезным в среде людей, чтобы впоследствии показать дорогу другим представителям своего вида. Но как именно лучше всего служить человечеству, я пока не знаю. Я…

Зазвонил телефон. Джек ответил, а затем подозвал меня к себе, объяснив, что это доктор Пойзон.

– Адам Линк? – сказал биолог. – Я был на вашем судебном процессе. Там вам задавали много вопросов научного характера, доказывая ваш интеллект, и вы ответили на все. Особенно мне запомнилось, что на вопрос, какой гормон способствует росту, вы назвали не только его название, но и формулу. Я, наконец, перепроверил свою догадку и убедился, что вы правы! Но, Боже правый, – теперь голос стал взволнованным, – как вы узнали формулу, которую не знал ни один ученый на Земле?

– Я вывел формулу, – честно ответил я, – на основе имеющихся данных.

Ученый издал какой-то странный вздох.

– Я рад, что помог спасти вас от уничтожения, Адам Линк. Приходи к нам работать, – умолял он. – Вы гений!

Я размышлял над этим долго, то есть долго для меня – несколько секунд.

– Нет, – ответил я и повесил трубку.

Но когда я снова столкнулся с Джеком Холлом, в моей голове прояснилось – чем я хочу заниматься.

– Я стану консультантом, Джек. Это мое место в жизни.

Я рассказал о своем намерении.

– Отлично! – согласился мой друг. – Так ты будешь получать удовольствие от жизни, не говоря уже о деньгах! Я устрою тебя в офис…

Вот так я и занялся бизнесом, получив офис на 22-м этаже здания «Мари» в центре города. На двери офиса золотыми буквами было написано: «Адам Линк, Инкорпорейтед». Идея Джека, конечно же. Он же организовал мне рекламу и дал бесплатную полосу в своей газете. И вот вскоре я уже «зарабатывал на жизнь», хотя эта мысль кажется мне довольно нелепой. Моя цель не в том, чтобы делать лучшее для себя, а в том, чтобы делать лучшее для других.

Уже через месяц за моими услугами потянулись люди. Химики приходили ко мне со спутанными химическими реакциями на бумаге. Я распутывал их прямо на бумаге. Нередко я терпел неудачу. Но чаще я приносил пользу. Все промышленные предприятия города обращались ко мне за помощью, решая самые разные проблемы – от правильного освещения фабрик до тонкостей субатомных исследований. Я работал в основном с формулами, используя молот математики, чтобы выпрямить погнутые инструменты промышленности.

Трудно объяснить мою способность делать такие вещи. Например, корректировать химическую реакцию, не видя ингредиентов и не приближаясь к лаборатории на расстояние мили. Я постоянно читал, проштудировал все научные и технические книги в нескольких библиотеках. Я покупал все последние научные и отраслевые журналы и книги. Я читал каждую из них с помощью телевизионных глаз, за несколько минут. Я запоминал каждое слово, каждое уравнение, используя свою нестираемую память. И каким-то образом мой мозг из иридиевой губки интегрировал все эти знания с уверенностью машины.

Наверное, это похоже на какую-то сверхъестественную способность. Вам придется поверить мне на слово. Или же я могу показать вам записи чеков, полученных за мои услуги. Деньги начали поступать. Я никогда не устанавливал плату. Чеки приходили без запроса, от благодарных бизнесменов.

И теперь я перехожу к более значительной части того, о чём хотел бы рассказать. Я почти чувствую, что бессмысленно писать об этом – ведь я никогда не смогу всего этого объяснить. Но об этом было написано столько глупостей, некоторые из которых постыдно грубы, и я решил, что должен хотя бы попытаться продемонстрировать, как это произошло. Если не почему, то хотя бы как.

Джек Холл регулярно заходил ко мне, помогал организовать работу консультантов и вел мои счета. Однажды, когда я переводил деньги в банк, он вернулся, присвистнув от удивления.

– Адам, старина, – сказал он, – ты гребешь деньги по крупицам. А твои счета становятся все более запутанными. Тебе нужен секретарь.

Он щелкнул пальцами.

– Я знаю одну девушку – хорошая работница и красавица…

Он резко осекся. Иногда ему было трудно осознавать, что я человек из металла, а не из плоти и крови.

– Она сейчас без определенного места работы, – продолжил он. – А у нее их были десятки. Они никогда не задерживаются. Почему? Потому что она красивая, и ее бывшие боссы забывали, что она пришла исключительно работать.

Я понял, что он имел в виду. Благодаря Джеку я узнал о той стороне человеческой жизни, которая, боюсь, никогда не станет для меня окончательно ясной.

Джек привел ее на следующий день.

Она была хорошенькой, просто красавицей. Я умею ценить естественную красоту, чтобы вы не подумали. Джек часто брал меня с собой в поездки по лесу. Хотя он этого не подозревает, но по натуре он романтик. Я помню один вид с высокого холма, откуда открывался вид на раскинувшиеся поля и леса, над которыми висели белые облака. Мы стояли вместе и любовались им. Чтобы ценить такие вещи, нужен только разум. У меня есть разум.

Кей Темпл была прекрасна, повторяю. Приятные, гармоничные черты лица, ореховые глаза, которые могли улыбаться или смотреть с легкой трагичностью. Волосы у нее были темные, с мягким блеском при солнечном свете. Когда она шла, в каждом движении чувствовалась грация.

– Как поживаете, мистер Линк? – сказала она, немного нерешительно подавшись вперед и протягивая руку. Ее голос был мягким, музыкальным для моих чувствительных механических барабанных перепонок, в то время как многие человеческие голоса звучат слишком резко.

Ее нежная маленькая рука, покоящаяся в моем холодном, жестком, металлическом эквиваленте таковой, была для меня новым ощущением. Не физическое, конечно. Просто благодаря несочетаемому контрасту мне вдруг стало ясно, что мысленно я мужчина, а не женщина. Это вполне объяснимо, ведь я начал жизнь под руководством доктора Линка исключительно с позиции мужчины. То есть я стал думать и видеть все вещи так, как это свойственно мужчинам, а не женщинам.

И присутствие Кей Темпл внезапно прояснило для меня этот вопрос. Я сразу же понял, что не могу понять ее чувства или мировоззрение так же быстро, как это удавалось всем мужчинам, с которыми мне доводилось общаться. Она с первого мгновения стала для меня загадкой.

– Вот и ты, Кей, – оживленно сказал Джек, взмахнув рукой. – Твоя новая работа. Перспективный бизнес. Отличный босс. Только не говори, что твой дядя Джек не сделал для тебя ничего хорошего!

Я улыбнулся про себя. Только по тому, как странно он произнес слова "дядя Джек", я понял, что он безнадежно влюблен в нее. Откуда я мог это знать? Как я могу знать даже значение слов "влюблен" – я, робот из холодного, бесчувственного металла, с сердцем, состоящим из электрического распределителя! Увидите… позже.

– Большое спасибо, Джек, – сказала она тихим, полным искренности голосом. Я попытался понять, как она относится к Джеку, но потерпел полное фиаско. Она снова стала загадкой.

Я сам искренне поблагодарил Джека несколько дней спустя. Кей Темпл была для меня находкой в бизнесе, который начал становиться громоздким. Она была сама эффективность. Она занималась всеми встречами, звонками, гонорарами, записями. Однажды она предложила мне установить минимальный гонорар в тысячу долларов в час, чтобы ограничить круг клиентов. В конце концов, я был единственным специалистом. Гонорар оказался не слишком высоким. Часто я решал проблемы за считанные минуты.

После окончания рабочего дня мы втроем иногда выходили куда-нибудь вместе. Я присоединялся к ним на ужинах, хотя еда, конечно, не проходила мимо моих губ. Моя "пища" состоит из электрического тока, подаваемого мощными батареями в тазовой части моего каркаса. В свободные минуты я изобретал более компактную и мощную батарею, чтобы можно было "работать" неделю без замены, вместо 48 часов, на которые изначально меня подсадил доктор Линк. Эта батарея, кстати, превосходящая все предыдущие, сейчас продается на рынке, являясь общественным достоянием. Я не хотел патентовать ее лично, чисто из корыстных побуждений.

После ужина мы отправлялись на шоу, спектакль или какое-нибудь другое представление. Я получаю от них такое же удовольствие, как и все остальные. Если они хороши. Если нет, то они мне нравятся как нелепая чепуха, которой вы, люди, так часто пытаетесь развлечь друг друга. Боюсь, что в таких случаях я смеюсь скорее над ними, чем вместе с ними. Однако я не занимаю превосходную позицию. Я готов поручиться, что мир роботов, как и я сам, тоже будет погружаться в глубины абсурда, чтобы скоротать часы скуки.

Да, мне тоже знакомы часы скуки. Я не весь такой стабильный, деятельный, неутомимый, как машина. Бывают моменты, когда мой мозг заторможен, когда меня охватывает "синее" чувство, когда все кажется бессодержательным, пустым. И помните, что у меня есть 24 часа в сутках, чтобы наполнять себя. Иногда я жажду получить дар сна!

Возможно, вы думаете, что я просто пытаюсь выставить себя в своих ментальных процессах почти человеком. Мол, я могу знать все эти предметы, просто прочитав книги. У меня нет ответа на этот вопрос, кроме того, что случилось позже.

Чтобы вновь вернуться к моим спутникам и «ночной жизни», я со смешанным удовольствием и болью вспоминаю один вечер в кабаре. Церемониймейстер, выбирая знаменитостей, наконец обратил внимание на меня.

– Адам Линк, дамы и господа! – сказал он. – Говорящий, ходящий, думающий робот! Неважно, человек он или существо, у него есть все, что нужно. Его еженедельный доход заставил бы большинство из нас позеленеть от зависти. Мы все знаем о его героизме во время пожара и о спасении ребенка. Прими поклон, Адам. Вы видите, друзья, что он делает это не с помощью каких-то зеркал. Им не управляют ниточки. Он настоящий!

По настоянию Джека я встал и слегка поклонился. Я не возражал против насмешек церемониймейстера, ведь под ними скрывалось уважение. А ответные аплодисменты были искренними. Я почувствовал глубокое волнение. Теперь, как никогда раньше, я понял, что меня приняли в мире людей. Даже непременный охотник за автографами смело подошел и протянул свою записную книжку. Я подписался своим обычным почерком, поскольку не обладаю таким тонким контролем над руками, как вы, люди.

– Подождите! – сказал церемониймейстер, когда я уже собирался сесть. – Возьми стул, Адам, и покажи нам, как ты умеешь крошить его руками, как хворост. Валяйте – мы с радостью стерпим это. Он не знает собственной силы, друзья. И все же он кроток, как ягненок. Итак, Адам…