Оценить:
 Рейтинг: 1

Алеф

Год написания книги
2012
Теги
<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
7 из 9
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Я где-то читала, что в лесу из ста тысяч деревьев не найдется двух одинаковых листков. И даже если двое следуют одним и тем же Путем, у каждого из них свое странствие. Если мы будем держаться вместе, стараясь подстраиваться под наши общие взгляды, никто из нас не добьется успеха. Так что теперь я прощаюсь с тобой и говорю: встретимся в Германии, на первом матче чемпионата мира по футболу.

Когда дует холодный ветер

Когда вместе с моими издателем и редактором мы приезжаем в московскую гостиницу, у входа меня поджидает молодая женщина. Она подходит и решительно здоровается со мной за руку.

– Мне нужно с вами поговорить. Я специально приехала ради этого из Екатеринбурга.

Я устал. Так как прямого рейса не было, мне пришлось встать раньше обычного и сделать пересадку в Париже. Я пытался дремать в самолете, но всякий раз, засыпая, попадал в один и тот же неприятный, надоедливый сон.

Мой издатель говорит девушке, что автограф-сессия состоится завтра, к тому же через три дня мы будем в Екатеринбурге: это будет наша первая остановка в пути. Я протягиваю руку для прощального пожатия и удивляюсь, какие у девушки холодные пальцы.

– Почему вы не стали ждать меня в отеле?

На самом деле мне хотелось спросить, откуда она узнала, где я остановился. Хотя это, вероятно, было не так уж сложно: со мной подобные вещи уже случались.

– Я накануне прочла ваш блог и поняла, что вы обращаетесь прямо ко мне.

Я вел путевые заметки в своем блоге в интернете. Это был своего рода эксперимент, я не придерживался хронологии, и теперь мне трудно было догадаться, какую из моих записей она имеет в виду. Как бы то ни было, я никак не мог обращаться в них к человеку, которого вижу теперь впервые в жизни.

Незнакомка протягивает мне листок бумаги, распечатку моей заметки. Я знаю эту историю наизусть, хоть и не помню, где ее впервые услышал: человек по имени Али, которому очень нужны деньги, просит о помощи хозяина лавки. Тот предлагает ему сделку: если проведешь ночь на вершине горы – получишь много денег, не сдюжишь – придется работать на меня бесплатно. Далее притча гласит:

Когда Али выходил из лавки, подул ледяной ветер. Приунывший Али отправился к своему другу Айдыну и рассказал ему о том, каким он был ослом, когда принял условия торговца.

Немного поразмыслив, Айдын сказал: «Не огорчайся, я тебе помогу. Сегодня вечером, когда поднимешься на гору, посмотри прямо вперед. Я всю ночь буду жечь костер на вершине горы напротив. Смотри на огонь и думай о нашей дружбе; это тебя согреет, и ты точно продержишься. А когда придет время, ты отплатишь мне за услугу».

Али выиграл в споре, получил деньги и отправился к Айдыну: «Ты сказал, что хочешь, чтобы я отплатил тебе за твою помощь».

Айдын ответил: «Да, это так, но деньги мне не нужны. Пообещай, что, когда в моей жизни подует холодный ветер, ты разожжешь для меня костер дружбы».

Я благодарю девушку за интерес к тому, что я делаю, и объясняю, что очень занят, но если она придет на автограф-сессию, которая будет проходить в книжном магазине, я буду счастлив подписать ей одну из моих книг.

– Я не за тем приехала. Я знаю о том, что вы собираетесь проехать через всю Россию, и хочу попросить вас взять меня с собой. Когда я читала вашу первую книгу, мне был голос. Он сказал, что вы зажгли для меня священный огонь и что настанет день, когда я должна буду отплатить вам тем же. Я думала об этом ночи напролет и даже собиралась лететь в Бразилию, чтобы разыскать вас. Я знаю, что вам нужна помощь, поэтому я здесь.

Мои спутники смеются. Я очень вежливо прощаюсь с девушкой до завтра. Издатель объясняет ей, что меня ждут, и я хватаюсь за это как за соломинку.

– Меня зовут Хиляль, – говорит девушка прежде чем уйти.

Спустя десять минут я сижу у себя в номере. Я уже забыл о странной девушке, что подошла ко мне у входа в гостиницу. Я не помню, как ее зовут, и едва ли узнаю, если снова увижу. И все же на душе у меня неспокойно: в ее глазах я увидел любовь и смерть.

Я сбрасываю одежду и встаю под душ. Вот один из самых любимых моих ритуалов.

Запрокидываю голову и слушаю мерный шум воды, который отгораживает меня от всего, переносит в другой мир. Словно дирижер, способный уловить голос каждого инструмента в оркестре, я различаю отдельные звуки, которые постепенно складываются в слова. Я не понимаю их значения, но знаю: этот язык существует.

Усталость, тревога, растерянность человека, очутившегося так далеко от дома, отступают. С каждым днем я все больше убеждаюсь в том, что моя поездка принесет свои плоды. Ж. прав, предостерегая меня против медленного отравления ядом рутины: душ делает кожу чистой, еда питает наше тело, а долгие одинокие прогулки укрепляют сердце, – не более того.

Теперь моя жизнь меняется; неспешно, исподволь, но меняется. За трапезой я наслаждаюсь беседой с друзьями; во время прогулки медитирую, погружаясь в настоящее; а звуки падающей воды очищают мой слух от суетных мыслей, и такие простые вещи способны приблизить нас к Господу, если мы научимся оценивать каждый жест, как он того заслуживает.

Когда Ж. сказал, что мне пора проститься с налаженной жизнью и пуститься на поиски своего царства, я чувствовал себя растерянным, подавленным, оставленным. Я нуждался в каком-то готовом решении или ответе на свои сомнения, в чем-то таком, что утешит меня и поможет вновь обрести душевный покой. Те, кому доводилось отправляться на поиски своего царства, знают, что вместо царства они обретут лишь новые вызовы, бесконечное ожидание, внезапные перемены, или, что еще хуже, – совсем ничего.

Нет, я преувеличиваю. Если ты чего-то ищешь, это что-то ищет тебя.

Как бы то ни было, надо быть готовым ко всему. А потому я принимаю решение, которое должен был принять: даже если эта поездка не даст мне совсем ничего, я буду продолжать свои поиски, потому что еще в лондонском отеле понял, что, хотя мои корни уже разрослись, моя душа медленно умирает от чего-то такого, что очень трудно определить, но от чего еще труднее исцелиться.

От рутины.

Рутина и повторение – не одно и то же. Для того чтобы достичь в чем-то совершенства, необходимо практиковаться и повторять, повторять, повторять, пока техника не станет такой же естественной, как дыхание. Это я понял еще ребенком, в маленьком городке в бразильской глубинке, где моя семья проводила лето. Больше всего меня впечатляла работа кузнеца, который жил по соседству. Я мог сидеть, замерев, целую вечность, глядя, как тяжелый молот поднимается и ударяет по куску раскаленного железа, разбрасывая вокруг фейерверк красных искр. Как-то кузнец спросил меня:

– Ты, верно, думаешь, я все время делаю одно и то же?

– Да.

– А вот и нет. У каждого удара своя мощь: иной раз я бью по металлу со всей силы, а иногда едва его касаюсь. Но прежде чем я этому научился, мне много лет подряд приходилось повторять одно и то же, пока не наступил момент, когда мне уже не нужно было думать о том, что делаю, – моя рука вела меня сама.

Эти слова врезались мне в память.

Разделение душ

Я вглядываюсь в каждого из моих читателей, протягиваю руку и благодарю их за то, что пришли. В своих странствиях я один, но душа, перелетающая из города в город, не одинока: я вмещаю в себя всех тех, кто понял мою душу из моих книг. Я не чувствую себя чужим ни в Москве, ни в Лондоне, ни в Тунисе, ни в Киеве, ни в Сантьяго-де-Компостела, ни в Гимаранше – ни в одном из городов, которые мне довелось посетить за эти полтора месяца.

Я слышу, как за моей спиной жарко спорят, но стараюсь сосредоточиться на том, что делаю. Между тем обстановка накаляется. Я оборачиваюсь и спрашиваю своего издателя, что происходит.

– Это вчерашняя девчонка. Требует, чтобы мы взяли ее с собой.

Я не могу даже вспомнить вчерашнюю девушку, но прошу спорщиков угомониться и продолжаю подписывать книги.

Кто-то садится рядом со мной, но тут появляется охранник в униформе, и спор разгорается снова. Я перестаю подписывать книги и поворачиваю голову.

Возле меня сидит девушка, в глазах которой я прочел любовь и смерть. Я впервые внимательно смотрю на нее: темные волосы, на вид лет двадцати двух – двадцати девяти (я совсем не умею определять возраст), в потертой кожаной куртке, джинсах и кедах.

– Мы проверили ее рюкзак, – говорит охранник, – так что опасаться нечего. Но ей нельзя здесь оставаться.

Девушка молча улыбается. Очередной читатель терпеливо ждет окончания разговора, чтобы получить на свои книги автограф. А девушка и не думает уходить.

– Вы меня помните? Я Хиляль. Я пришла разжечь священный огонь.

Я говорю, что да, отлично помню. Вру конечно. Люди, стоящие в очереди, заметно нервничают, а читатель, ждущий автографа, обращается к девушке по-русски, и по его тону я понимаю, что он говорит что-то резкое.

У португальцев есть пословица: «То, что нельзя вылечить, нужно вытерпеть». Разбираться некогда, надо что-то делать. Я прошу девушку подождать меня в сторонке, чтобы не мешать другим. Она послушно встает и отходит.

Уже через минуту я вновь забываю о ее существовании, сосредоточившись на том, что происходит. Я принимаю благодарности и благодарю в ответ, и следующие четыре часа пролетают, словно один счастливый миг. Каждый час я делаю перерыв, чтобы выкурить сигарету, но совершенно не чувствую усталости. Автограф-сессии я обычно завершаю словно с полностью заряженными батарейками – более энергичным, чем всегда.

В конце я прошу собравшихся наградить организаторов аплодисментами. Наступило время ехать на следующую встречу. Девушка, о которой я за все это время ни разу не вспомнил, снова подходит ко мне.

– Мне нужно кое-что вам показать.

– Это невозможно, – говорю я. – Меня ждут на ужин.

– Нет, это возможно, – отвечает она упрямо. – Меня зовут Хиляль, это я вчера ждала вас у входа в отель. Я могу показать это прямо сейчас, пока вы собираетесь.

<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 >>
На страницу:
7 из 9