Меценаты зла

Кирилл поднял голову одновременно с автоматом.

– Дракон?! – спросил первое, что пришло в голову Кирилл.

Над ними летела огромная рептилия с десятиметровым размахом крыльев. Из крыльев уродливо торчали лапы, с тремя длинными пальцами. На удлиненном черепе, напоминающем затупленную кирку великана, блестели черно-красные бусины глаз. Кончалось непропорциональное тело коротким хвостом и близко посаженными четырехпалыми задними конечностями.

Жак резко крутанул руль, уходя из-под надвигающейся тени птеродактиля. Кирилл поставил лазер на непрерывный режим излучения. Стрелять громкими пулями не хотелось. Видимо, конструкторы оружия на Тайле не считали шум чем-то неудобным. Возможно, они даже специально оставляли его – для устрашения.

– Похоже, мы обидели хозяина этой птички, – сказал Громов и нажал на курок. Рептилия продолжала нестись на них, словно не чувствуя выжигающей силы лазера.

– Ее тоже, – ответил Жак, смахивая со лба крупные капли пота. Француз заново научился бояться.

Автомат в руках звездолетчика повторял движения птеродактиля. Стоило уродливому дракону снизиться или сдвинуться в сторону, как оружие тут же копировало маневр, словно между ними была невидимая пуповина.

– Когда скажу – резко затормозишь, – следя за противником широко распахнутыми глазами, сказал Кирилл.

Громов не отпускал курок, пока рептилия с криком злобы и боли не устремилась обратно в серое предрассветное небо. В крыле, недалеко от туловища, звездолетчик заметил прожженную дыру. А может, просто показалось.

Птеродактиль полетел в сторону дороги. Кирилл следил за ним в бинокль, пока тот не приземлился в паре километров от них. Стало светлее, и Жак прибавил скорости. Ветер, будто только этого и ждал, упруго ударил в лицо.

– Интересно, это живая тварь или биоробот? – спросил Кирилл.

– Кто это вообще? Я даже не слышал о таких чудовищах.

– Были такие рептилии на Земле во времена динозавров. Примерно семьдесят миллионов лет назад вымерли.

– Они просто перелетели на Тайлу, – скривив губы, предположил Жак.

За ночь Ламберт приблизился почти вплотную. Теперь его очертания, несмотря на то, что город стоял в низине, были хорошо видны и без бинокля. Тянущиеся к небу высотки, укутавшись в одеяло утреннего тумана, показывали миру только редкие светящиеся окна. Казалось, что дома подмигивают улицам, обещая вскоре выкинуть на них бесконечный поток людей.

– Судя потому, как птеродактиль долго терпел излучение – это биоробот. Я тридцать процентов батарейки на него всадил. Удивительно крепкое покрытие. Броня патрульных по сравнению с ним – бумажная промокашка. Точно биоробот.

– Или мутант какой-нибудь с заниженным болевым порогом.

– Может и мутант, – задумчиво кивнул Кирилл. – Не удивлюсь, если наш дракоша вернется спустя полчаса с латкой на крыле.

Птеродактиль вернулся спустя три минуты. Вынырнул из облаков и понесся на джип.

– Что ему нужно?! – в панике вдавливая кнопку газа в руль, воскликнул Жак.

– Хороший вопрос! – откликнулся Громов. – Поиграть, наверное, хочет, а может – подружиться.

Автомат плевался свинцом, испускал луч смерти, слепил ярким фонарем, но рептилия лишь иногда подергивалась с глухим писком, словно от щекотки.

– Опускай крышу! – проорал Кирилл, когда понял, что в этот раз птеродактиль собирается идти в атаку до конца.

Крыша с едва заметным жужжанием начала выдвигаться из задней части машины. Когда она дошла до середины салона, Кирилл выпустил в бронебойную тварь последние пули. Птеродактиль регенерировал на глазах. Ожоги превращались в пузырящиеся волдыри, которые через несколько секунд лопались, оставляя под собой свежую кожу – еще толще и прочнее. А металл если и причинял рептилии какие-то неудобства, то она этого никак не выказывала.

Громов схватил край крыши и дернул на себя, ускоряя процесс «панциризации». Словно черепаха, ищущая спасения в хрупкости зубов врага, он надеялся на прочность патрульной машины.

В отличие от древних пресмыкающихся, джип еще и двигался. И, чем сильнее нервничал Жак, тем быстрее.

Раздался звук удара, переходящий в скрежет сминаемого металла. Друзей бросило вперед. На мгновение машина, придавленная к земле, заревела и забуксовала на месте. Птеродактиль сделал в крыше восемь вмятин, и теперь в салоне появилась россыпь гигантских пупырышек, словно джип был живым и изрядно замерз.

– Зачем ты сказал про полчаса жизни?! – с суеверным ужасом, риторично спросил Жак.

– Не одному ж тебе пророчествовать, – ответил Кирилл, вставляя в автомат последнюю обойму и заряженный под завязку аккумулятор.

В крышу снова ударило.

– Эх, сюда бы лес. Там бы мы точно схоронились.

– Нашел время мечтать, – всматриваясь в несущуюся под колесами равнину, сказал француз.

Машина зависла в нескольких метрах над землей и с грохотом упала обратно. Крыша покрылась двумя дюжинами пупырышек, пару из которых лопнули, обнажив острые края. Джип завилял, Жак пытался выровнять машину, крутя руль и сбрасывая скорость. Антигравитационная подвеска вышла из строя, не выдержав резкого приземления.

– В этой консервной банке нам точно не выжить, – выбрасывая в окно обе сумки, нервно заметил Кирилл. – Тормози и сразу выскакивай. Ты беги на север, я – на северо-восток. Может, один из нас и выживет. Был рад знакомству, ты храбрый мужик.

– Я за эти дни прожил целую жизнь, – выдавил из себя улыбку Жак.

Лицо его осунулось, кожа стала бледно-синей, а в глазах играл лихорадочный блеск. Но так он казался Кириллу все равно более живым, чем когда разгружал продовольствие на правительственный склад.

– Тормози, – кивнул Громов, приоткрыв дверь.

Жак вжался в спинку кресла, напряг руки и нажал на педаль тормоза. Громов рыкнул – руки дернуло во всех суставах. Едва не опробовав крепость панели и стекла, он все-таки удержался на кресле.

Машина скользила вперед, закапываясь в землю. Из-под колес летела земля с пучками вырванной с корнями травы. Не дожидаясь, пока джип остановится полностью, Кирилл десантировался, оттолкнувшись от внешней ступеньки.

Земля ударила в ботинки, Громов сделав несколько быстрых шагов, и все-таки растянулся на траве, больно ударившись грудью об автомат. Вскочив вначале на колени, звездолетчик оглянулся назад. Рептилия неслась к джипу, криво изогнувшись, выставив перед собой задние лапы. Жак улепетывал в сторону Ламберта, ничуть не уступая по скорости патрульному джипу. Автомат он бросил, оставив из оружия только пистолет. Через несколько минут, убедившись, что бронированный дракон за ним не гонится, Жак перешел на быстрый шаг, оглядываясь, каждое мгновение.

Птеродактиль продолжал терзать машину. Несколько раз он ее поднимал на десяток метров и бросал боком вниз. От таких кувырканий, даже бронированные стекла покрылись сеткой белых морщин.

Кирилл, не спуская с рептилии глаз, двигался к валяющимся сумкам. Монстр из прошлого колыбели человечества не обращал на людей и крупицы внимания.

Одна из бутылок лопнула от удара, залив сумку водой. Остальное нехитрое имущество было в порядке. Кирилл вытряхнул воду, взвалил обе сумки на плечи и легким бегом стал догонять француза.

Птеродактиль еще пару раз трахнул джип об землю и, удовлетворившись результатом, полетел прочь.

– Рептилия – это такая сигнализация патрульных джипов от воров. С функцией выведения машины из строя, – сообщил Кирилл Жаку, словно ничего не случилось, и они просто выехали из города на пикник. – Ну и втопил же ты.

Француз нахмурил лоб и произнес:

– Это же невыгодно экономически.

– Если враг смог захватить эту технику, значит, ей не место в вооружении Рекса третьего.

– Если верить слухам о безумии диктатора и его помощников, то, может, ты и прав.

– Или просто тестируют новое вооружение таким образом, – продолжал предполагать Громов.