Вы просто не знаете куда смотреть

Я вставил в агрегат чистый стакан, осторожно потянул за рычаг…

– Резче, – посоветовала девушка, – он заедает. Чуть вверх и сразу вниз. Не бойтесь, ломается он не от этого.

– А от чего?

– Просто старый. Тут всё старое. Сварите мне кофе?

– Разве детям можно кофе?

– Мне семнадцать. И я обожаю кофе. Пила бы его весь день.

– Говорят, это вредно.

– Всё вредно. Двойной, пожалуйста. И как можно двойнее.

Допив свои напитки, девушки принялись вдвоём составлять стулья на пол, потом расставили пепельницы, в четыре руки помыли посуду, собрали мусор и помогли мне вытащить его на задний двор в контейнеры.

– Цветы совсем засохли, – грустно сказала блондинка, посмотрев на клумбу. – Могла бы и полить, между прочим.

– Я на неё даже смотреть не могу, – резко ответила Швабра. – К дьяволу цветы. Ненавижу цветы! Особенно эти. Особенно здесь.

– А мне нравятся лилейники, – возразила блондинка. – Имею право! Оставь в покое мои цветы!

– Меня сейчас стошнит, – уборщица, поджав губы, ушла в подсобку и хлопнула дверью.

– Я полью, ладно? – спросила блондинка.

– Если тебе так хочется. Но я не найму тебя садовницей. Мне и уборщицы за глаза.

– Нет-нет, я для себя.

Я подумал, что поливать «для себя» цветы в чужом палисаднике довольно странно, но возражать не стал.

– Я не в курсе, где тут что… – признался я. – Ах да, ты же ведьма и сама всё знаешь.

Девушка уже разматывает шланг.

– Лилейники очень стойкие и не умирают без ухода, – сказала белокурая «ведьмочка», поливая клумбу. – Мне так надоели те, кто умирает!

Закончив, вытащила из сумочки фотоаппарат и сфотографировала.

– Надо траву прополоть, – сказала она деловито, – но это в другой раз. Сейчас пора сходить кое-куда. Отпустите свою уборщицу на часик?

– А что она сама не попросит?

– Ненавидит просить.

– Не слишком ли много всего она ненавидит?

– Не слишком. Я ей потом помогу, мы всё успеем. Пожалуйста!

Девушка подошла вплотную, почти коснувшись грудью, и от ванильного запаха её волос у меня перехватило дыхание и закружилась на секунду голова. А ведь я не люблю ваниль. И блондинок. И малолеток. Она сделала шаг назад и недовольно нахмурилась.

– Прогуляйтесь, ладно, – разрешил я.

***

– …В нашем сознании существуют бесконечные суперпозиции квантовых состояний, которые постоянно редуцируются в процессе внешних и внутренних взаимодействий. Собственно этот процесс и является тем «проявляющим мышлением», которое создаёт нашу особую функцию «вселенского наблюдателя». При каждой такой редукции создаётся новое пространство-время, из чего следует, что сознание не только имеет квантовую природу, но и не принадлежит действующей реальности. Благодаря квантовым механизмам существует отдельная ментальная реальность, вложенная в реальность физическую, но не идентичная ей полностью…

– Мне кажется, это слушаете только вы, – заметил я, протирая стакан.

– К сожалению, вы близки к истине, – вздохнул безымянный мужчина. – Люди загадочные. Даже если кричать им в уши, как устроен мир, они лишь заткнут их поплотнее. Однако на свете полно того, что не выключишь, как громкость у телевизора… Да выключайте, выключайте, вижу, что вас раздражает.

– Ничего страшного, я легко абстрагируюсь.

– Не нужно. Я и так в курсе, а больше тут слушать некому.

– Тогда зачем вы слушаете, если в курсе?

– Кто-то же должен.

Мужчина допил стакан, положил на стойку деньги и вышел. Я немедленно о нём забыл.

***

– Лучший односолодовый, который у вас есть, – сказал Директор.

– Лёд? Содовую?

– В односолодовый? Не кощунствуйте. Оставьте это любителям кукурузного бурбона, который относят к виски только из-за американского снобизма.

– Многие считают, что лёд проявляет вкус солода, – сказал я, наливая, – делает его более выпуклым.

– Я скажу вам, что он делает более выпуклым! – засмеялся мужчина. – Кошелёк бармена! Когда в стакане лёд, то никак не поймёшь, сколько там виски. Я не имею в виду вас, – поправился он таким тоном, что я сразу понял – ещё как имеет.

Мужчина мне не нравится, но это нормально. Мне никто не нравится.

– Терпимо, – сказал тот, попробовав. – По-настоящему хорошие напитки в барах не подают, но сойдёт и этот. Я директор.

– Директор чего?

– Завода, разумеется. Весь этот городишко, с землёй, дорогами, трубами, проводами, людьми и, кстати, баром существует только потому, что существует мой Завод.

– Раз вы директор, то он вряд ли ваш, – спокойно уточнил я. – Директор – наёмный служащий.

– Это неважно, – зло ответил мужчина, – здесь всем распоряжаюсь я. Учтите это.

– Неужели я должен вам бесплатную выпивку?