Вы просто не знаете куда смотреть

– Кстати о времени. Тебе работа в школу ходить не помешает?

– Ты дурак? – уставилась на меня девушка. – Лето же. Каникулы. Ещё почти месяц.

– Лето? – глупо переспросил я. Внезапно понял, что понятия не имею, какое сейчас число.

Швабра только пальцем у виска покрутила, возвращаясь к работе.

– А проблем с родителями не будет?

– Даже если я сдохну, мамка заметит это только через несколько дней, когда в холодильнике кончится еда, а в шкафу – чистая посуда. Не уверена, что она вообще помнит, что у неё есть дети.

– А отец?

– Не твоё дело. Отвали.

– Как скажешь. Просто не уверен, что правильно разрешать работать до полуночи школьнице.

– Даже если ты поставишь тут шест для стриптиза и наймёшь танцевать моих одноклассниц, никто не почешется, я тебя уверяю.

– Хм… Интересная идея. Они хоть ничего?

– Некоторые просто рождены для стриптиза. Кроме сисек, им показать миру нечего.

– Я смотрю, ты добрая девочка.

– Я знала, что ты заметишь, босс. Открывать пора. Вон, этот, как его… уже дверь подпирает.

В стекло, загородившись ладонями от света, требовательно заглядывает пьяный в сопли Калдырь.

***

– О, неужели я чувствую запах кофе? – спросил Калдырь, приняв два по сто и перестав походить на человека, который собирается прямо сейчас умереть от алкогольной интоксикации.

– Промывал машину, – кивнул я. – Пока не чувствую себя с ней достаточно свободно.

– Готов рискнуть.

– В таком случае первая порция за счёт заведения. Мне тут одна девица набросала инструкцию, но в результате я не уверен.

Засыпал зерна, проверил уровень воды, глянул на манометр, сверившись с оставленной подружкой Швабры бумажкой, выставил ручки в комбинацию «средний эспрессо» и, решившись, потянул чёрный эбонитовый рычаг. Машина вздрогнула, загрохотала, загудели какие-то приводы, затарахтела мельница. Потом зашипел пар, дрогнула стрелка манометра, полился в чашку чёрный напиток.

– Хм… А неплохо! – оценил Калдырь. – Даже очень неплохо! Если организовать что-то с выпечкой, то можно открываться пораньше и собирать денежки тех, кто любит выпить кофейку в обед.

– Обдумаю, – кивнул я, глядя, как в дверь осторожно и неуверенно заглядывает женщина.

Осмотрев пустой зал, она решилась и вошла.

Статная негритянка с лицом интеллигентным и строгим, что подчёркивается стильными очками. В скромном платье, с небольшой сумочкой. Смотрится в баре слегка чужеродно, но я затруднился бы сказать, почему. Просто ощущение.

– О чёрт, – тихо прошипела Швабра, отступая задом в подсобку, – меня тут нет!

– Здравствуйте, – сказала женщина голосом, от которого я испытал непреодолимый порыв немедленно встать. Спасло то, что уже стою. – Я не из тех, кто ходит по барам, но почувствовала запах кофе…

– К вашим услугам, мадам. Эспрессо?

– Капучино, если не сложно.

– Сложно, – признался я. – Нет молока.

– Очень прискорбно, – сказала негритянка, строго глянув поверх очков, и мне стало невыносимо стыдно. Не смог. Не оправдал. Плохой мальчик.

– Завтра будет, – сказал я почему-то покаянным тоном. – И молоко, и сливки, и выпечка.

– В таком случае, – женщина сменила гнев на милость, и сразу стало легче, – сделайте двойной эспрессо. Но завтра я проверю!

– Исправлюсь, мадам!

Кофе привёл строгую даму в более благодушное настроение, она обвела стойку внимательным взглядом, неодобрительно покосилась на Калдыря, который от этого чуть водкой не поперхнулся, потом посмотрела на изящные золотые часики на руке и попросила:

– Вы не могли бы включить радио? Пропустила этот выпуск, хочу послушать хотя бы концовку.

– Секунду, принесу приёмник.

В подсобке сверкнула глазами из тёмного угла притаившаяся Швабра. Я аж вздрогнул.

– Она ушла, босс? – спросила та требовательно. – Скажи, что она ушла!

– Кто?

– Училка наша.

– Ты её боишься?

– А то! Она как глянет, сразу все грехи с первого класса припомнишь. Скажи, как уйдёт, ладно?

Водрузил громоздкий тяжёлый радиоприёмник на полку за стойкой, воткнул шнур в розетку и повернул ручку, включая. Тишина, потом нарастающее шипение из которого постепенно проклюнулся голос:

– …Мы найдём отродья. Даже если для этого нам придётся взломать все двери в городе.

– Только не мою, – послышалось скрип какого-то металлического механизма. – Видишь этот арбалет? Обычно я храню его под стойкой, на случай если кому-то пиво ударит в голову.

Я, влекомый внезапным порывом, сунул руку глубоко под стойку. С нижней стороны доски висит что-то металлическое, холодное и даже на ощупь опасное. «Однако» – подумал я, сделав вид, что ничего не случилось.

– Ты готов стрелять в меня, старый друг? Из-за ведьмы? – трагически вопросил голос в приёмнике. – Неужели правда то, что о ней говорят? Она действительно лишает разума тех, кто её коснулся?

– Я готов стрелять в любого, кто захочет вломиться в мой дом, – спокойно сказал владелец арбалета. Его голос отчего-то показался знакомым. – И чёрта с два ты прикоснёшься к моей дочери.

Приёмник разразился торжественной и зловещей музыкальной кодой: «Вы слушали радиопостановку «Отродья Ведьмы»! Продолжение следует!»