По велению рока. Сборник рассказов

– Какое любопытное место, – задумчиво проговорил себе под нос мастер.

В подвальное помещение спустился тучный человек, одетый в яркие одежды. На его припухлых пальцах сверкали перстни с крупными драгоценными камнями. Из небольшой сумы на поясе он доставал и отправлял себе в рот инжир, а там, где обычно находится клинок, висел костяной жезл, увитый, будто живым плющом. Следом за толстяком семенил щуплый бородатый человечек, всячески, потакая важному гостю. Страдающий чрезмерным аппетитом, вельможа с интересом разглядывал окружение, продолжая закидывая в рот фрукты, он медленно шёл к лестнице вниз, затем замер прямо перед камерой Го Кая.

– Этот, кто?

– Человек, мой господин, мастер поединка на мечах, сильный воин…

– Хорошо, тогда кто вот тот?

Розовощёкий господин указывал на того заключенного, чья клетка отличалась от прочих.

– Это элад – получеловек, полу…

Господин перебил его властным тоном:

– Значит этот тощий и получеловек!

– Как пожелает господин. Они будут биться друг с другом?

– Пойдём вниз, покажешь, что у тебя ещё есть!

– Непременно! Уверен, мы найдём то, что заинтересует вас, уважаемый Вакх.

– Посмотрим, посмотрим… Сколько себя помню, меня интересовала выпивка и хорошие оргии, но их я здесь не увижу, – саркастически заявил господин Вакх и направился вниз. Распорядитель, пресмыкаясь проследовал за ним.

Спустя несколько минут, явившиеся сверху стражники открыли камеру Го Кая и сопроводили его из подвала. Мастер не сопротивлялся, слишком уж мало он пока знал о месте, где оказался и о происходящем здесь…

Солнечный свет больно резанул по глазам мастера меча. Какое-то время Кай абсолютно ничего не видел. Щурясь, пытаясь проморгаться, он, ведомый надзирателями подошёл к тяжёлым металлическим воротам. За этой преградой его ждал выбор умереть или заплатить чужой жизнью за свою. Но Го Кай не собирался умирать, это не его путь.

Некто провозгласил начало игр, и толпа ответила радостными криками, здесь они звучали гораздо громче, чем в подземелье. Кай даже представить не мог сколько тут может быть народа. Железные врата стали медленно раскрываться перед мастером Го. Стражники копьями подтолкнули Кая вперёд на невероятно большую арену, залитую странным розоватым, солнечным светом. Огромное песчаное поле окружали трибуны, заполненные живым морем, так много людей Го Кай видел впервые в жизни.

Сложно поверить, что столь монументальное, великолепное строение, конец которого скрывается за горизонтом, рукотворно, что всё это построил человек лишь ради смерти других?! Далеко, почти на горизонте мастер увидел свою шляпу, надетую на рукоять его меча. Рассекающий ветер он бы узнал и с гораздо большего расстояния. Кай, не теряя более ни мгновения, бегом бросился к оружию.

Внезапно шум толпы изменил тональность, словно зрители заметили нечто интересное. Го на бегу пытался высмотреть угрозу. Раскаленный воздух искажал пространство, путь к оружию оказался длиннее, чем ожидал мастер. Дышать было больно, воздух обжигал носоглотку и горло, пот заливал глаза, но Кай продолжал бежать. Всего футов за десять до меча Го остановился. Напротив него, буквально в десяти шагах замер тот самый элад – почти двухметровый здоровяк с такой накаченной шеей, что казалось голова растёт прямо из спины. Он тоже стремился к своему оружию – молоту на длинной рукояти.

– Эй, тощий! Я сделаю из твоей косички оберег, а тебя раздавлю, как клопа! Вот так.

Здоровяк хлопнул сверху ладонью о кулак, раздался шлепок, и обнажил белые зубы то ли в улыбке, то ли в оскале.

Го Кай выслушал соперника и кивнул. С невозмутимым видом, подойдя к своим вещам, мастер надел шляпу и сноровисто подвязал её лентами у подбородка. И только после он, наконец, коснулся рукоятки клинка. В тот же миг Го обрел спокойствие. Дух мастера меча и Рассекающий ветер вновь едины. Го Кай на мгновение зажмурился, затем раскрыл глаза и увидел окружающий мир впервые ясно и чётко. Элад схватил молот и приготовился к битве.

Правила изменились, когда ворота по периметру арены одни за другими стали раскрываться, выпуская целые полчища огромных кошек. Толпа взревела от восторга. Стало очевидно – бой не один на один, как полагали бойцы, а двое против стаи.

Животные, будто повинуясь неведомому дрессировщику, стали окружать бойцов. Медленно и неспешно, взяв их в кольцо, звери, будто на охоте аккуратно приближались к жертвам. Медленно и грациозно пугающе кошки сжимали кольцо вокруг людей.

Рыжие твари, находящиеся в поле зрения бойцов, опускали вниз голову и тянули ноздрями воздух, замирая на месте. В этот же миг маленький шажок ближе делали другие хищники, что оставались вне зоны обзора бойцов.

Го уже почтительно оценил своих противников, и вывод его печалил. Если он и останется жив, то эту битву никогда не забудет. Каждая киска была лишь в половину меньше взрослого тигра, обладала силой и скоростью запредельной для человека, а таких зверушек вокруг около сотни!

Кай осторожно, маленькими шажками отступал назад пока не почувствовал спину элада, больше отступать было некуда. Между людьми и животными не более пяти футов. Го приготовился к битве, но услышав рык был буквально выброшен на врага. Рассекающий ветер вскрыл плоть первого зверя.

Кай думал, что готов ко всему, но увиденное им явно было за гранью объяснимого. Первая кошка бросилась в атаку на элада, но он не стал бить её молотом или уклоняться. Широко расставив руки, он взревел подобно медведю и вспыхнул, будто его облили маслом. Молот в руках гиганта мгновенно раскалился добела. Зверей, ринувшихся в это время в атаку, раскидало в стороны воздушным ударом, откинувшим и самого Кая.

Дикие кошки страшились приближаться к огненному человеку, только рычали и пятились, а здоровяк-факел, пользуясь преимуществом с завидной удалью бил по ним молотом как по кеглям, отчего не всем хищникам везло умереть сразу. Многие из них, отлетев на пару футов после стремительной встречи с небольшим, но смертоносным молотком факела, переломанные от удара, горели, жалобно мяукали и порыкивали, но уже совсем не зло и нестрашно.

Зато Го Кай сумел ощутить всю ярость и боевую мощь этих зверюг, проворство которых было печально высоким: «Жаль, что я тоже не умею гореть без вреда для себя, это… Это очень полезно». Лишь долгие годы тренировок позволяли мастеру контролировать ситуацию даже сейчас. Умело используя собственную массу, мастер наносил точные удары, рассекая сухожилия, травмируя глаза и носы свирепых животных. Он почти не убивал их, лишь выводил хищников из строя, на милосердие не было времени.

Во время танца мастера с Рассекающим ветер в руке он не упускал из вида второго бойца. Элад полыхал жёлтым пламенем, на нём уже сгорела дотла вся одежда, но огонь ему самому совсем не вредил. Здоровяк был в ярости и так махал молотом, что далеко не все кошки уносили ноги. Об этом говорил хруст ломаемых костей, который слышался весьма отчётливо. Под защитой пламени загадочный воин-элад крушил зверьё направо и налево, иногда рыча на хищных кошек и брызжа слюной, напоминая скорее бешеного медведя, чем человека.

Кай пригнулся, пропуская над собой прыжок очередной киски и вскрыл ей брюхо, пока та меняла положение тела для атаки. Падая на спину, мастер, подставив руку, крутанулся и резанул ещё двоих. Рыча и гневно шипя, звери отступили.

Назад пятились всего пятнадцать-двадцать хищников. Остальных, тех, что уже не могли бежать Го убивал короткими уколами. Поступал он так не из жестокости, а из милосердия.

Лишь сейчас Го Кай услышал, как беснуется на трибунах толпа. Вниз прямо к ногам бойцов полетели цветы, покрывая трупы несчастных зверей, роняя свои разноцветные соцветья в кровь и песок. Кай, подняв голову кверху, устремил взор на трибуны, туда, откуда прилетели эти цветы, надеясь увидеть монстров, чудовищ или какую-то другую мерзость. Но жестоким зрелищем наслаждались обыкновенные, ликующие люди, что пришли сюда с детьми, с возлюбленными, даже старики с азартом лицезрели чужую смерть …

Го Кай знал – это не его путь, но пока он вынужден следовать им.

Осень срывает рыжие листья, танец огня и ветра

Жестокие игрища завершились. На невообразимо огромной арене осталось лишь двое: мастер меча Го Кай и человек-факел. Вдруг до их слуха донёсся звук медленно открывающихся ворот. Выжившие переглянулись и двинулись каждый к своим. Кай, погруженный в свои мысли, прошёл в тупик, что был сразу у входа вратами. Он не сразу заметил, как из небольших отверстий в полу пошёл пар, а когда спохватился было слишком поздно. Глаза заволокло пеленой, зрение затуманилось, тело охватила слабость и сознание мастера померкло…

Го пришёл в себя, находясь вновь в своей камере. Всё это было похоже на страшный сон, но, к сожалению, нельзя просто проснуться, нужно найти выход. Обычно он – выход там же, где вход, но так ли это в данном случае?!

Учитель Набунаро в день, когда дарил Го Каю его клинок, сказал:

– Дух твой рассечён надвое, половина живёт здесь, – учитель коснулся головы Кая, – Другая часть живёт в мече.

С этими словами учитель Набунаро передал подарок в руки нового владельца. Го Кай поблагодарил учителя и отправился медитировать, чтобы узнать имя клинка. Минули сутки, но самое главное – Кай узнал имя меча. Открыв глаза он произнёс вслух, разглядывая блики солнца, отражающиеся от поверхности клинка:

– Рассекающий ветер.

С того самого дня и до недавних пор Го никогда не расставался с мечом, как оказалось, это довольно болезненно. Кай всё время чувствовал беспокойство, беспомощность и пустоту в сердце, но однажды приняв истину, что половина его души мастера живёт в мече, Кай ни разу не усомнился в том. Клинок в его руках обладал собственной волей…

В заточении мастера не так сильно тревожили железные прутья клетки, здешняя невыносимая жара или даже, мысль о том, что он находится в ином мире, сколько надломленный дух. Иными словами, самым ужасным в этом заключении было отсутствие у мастера меча. Разве мог бы подумать Кай, что окажется в такой ситуации, конечно же, нет! Но это не мешало ему корить себя за то, что уже дважды попался на местные уловки.

Го поднялся с пола своей камеры и присел на кровать. На этот раз ему хотя бы оставили шляпу. Потянув за ленту, Кай развязал узел, снял головной убор, отряхнул с него песок и положил на койку рядом с собой. В застенках, в отсутствии небесного света сложно отсчитывать время, к тому же неизвестно, сколько длится день в этом мире, да и есть ли тут ночь тоже не ясно. Го Кай, медитируя, вспомнил как очутился тут, и тогда дома на Земле была ночь, а тут вовсю светило это чужое солнце. Когда же его вынудили биться с несчастными животными, тоже пылало светило, быть может оно и не уходит за горизонт никогда. «Разве может солнце никогда не заходить?!» – подумав так, Кай улыбнулся и прочёл короткий стих:

Цветущая сакура.

Ослеплённый нежным сиянием, глупый ронин оказался потерян.

Воин утратил меч, свободу, честь.

– Что такое ронин? – внезапно услышал мастер уже знакомый голос элада – того самого здоровяка с арены. Го лишь мгновение подумал и пояснил:

– Ронин – бродячий воин, утративший, не уберегший жизнь своего господина.

– А сакура?