Красная планета

Красная планета
Павел Нефедов

Фантастический мир возможного будущего читатель наблюдает параллельно с пунктиром жизни главного героя – обычного подростка, выросшего в необычных условиях.

ИИ

– Мам, мам, я вернусь поздно.

– Постарайся успеть к ужину, папа хотел с тобой поговорить насчет службы в ОТА. У него там есть друг.

– Постараюсь, ма, – сказал рослый сероглазый подросток в универсальном комбинезоне. Он чмокнул ее в щеку и выбежал за дверь.

Мать улыбнулась ему вслед. Она не могла нарадоваться своему русоволосому сыну Павлу, который был ее гордостью. Первый во всех дисциплинах общеобразовательной школы, он хромал только по лингвистической линии. Но это он был в отца. Когда они планировали беременность, она настояла оставить все максимально естественно, убрать только самые опасные геномы. У отца недоглядели наследственную склонность к износу позвоночника и грыжам – это пришлось исправлять. На остальное – кроме модной теперь коррекции зрения до 150% и чуть повышенной выносливости – они написали отказ. И хотя врач-генетик из города хирургов в Еврейском АО уверял в абсолютной безопасности современных модификаций, ее поколение еще помнило несчастный случай с детьми из Еревана, которым попытались поднять коэффициент пространственной адаптации, а ребята родились слепыми. Все страна скорбела тогда, ребятам поставили нейроинтерфейс, но что такое эти 256 цветов для инвалида по сравнению с улучшенным зрением со смещением в инфракрасную область…

Анна Нефедова, в девичестве Щапова, вздохнула глубоко и улыбнулась. Она не привыкла долго грустить и предаваться воспоминаниям, она была человек-праздник. Во-первых, надо было забирать из детсада маленькую Марию-Антуанетту, во-вторых, вечером должны были быть гости – друг ее мужа с женой, а в-третьих – считать так далеко она не любила, жизнь била ключом, и за ней надо было успевать.

Павел не просто так хотел сегодня опоздать. Он имел план, и, конечно же, будет его придерживаться. Умный парень давно вынашивал мысль, за которую его никто не похвалит. Но что там эти взрослые понимают, он всем покажет, что он уже не маленький.

Он надел яркую спецодежду для езды на универсальном цикле, который имел приличный запас автономного хода, но все же мог встраиваться в городские транспортные потоки – у него совместимый транспортный компьютер и титановые захваты под лапы городской транспортной сети. Предмет его гордости и зависти всех его сверстников, хотя все вокруг твердят, что вещи – это не главное. Вон Алина из параллельного потока в школе стала смотреть на него совершенно по-иному, когда у него появился уницикл.

С этими мыслями он пристегнулся в кабине, набрал промежуточную точку на логистической карте города. Его целью была лаборатория отца в институте ИИ, но он был не так глуп, чтобы напрямую ехать туда. Служба безопасности института сразу заподозрит неладное, когда в логистической сети пройдет такой сигнал – сын одного из ведущих инженеров едет на работу отца, когда отец едет домой. Папу точно предупредят секунд за 30, и придется лепить отмазки. Недаром институт Искусственного Интеллекта по большей части секретное и связанное с военными учреждение.

Гигантское городское сооружение было вершиной современной человеческой цивилизации. Радиальная симметрия организовывала город в многоярусные транспортные потоки, идущие параллельно, перпендикулярно, вверх и вниз. Эта транспортная сеть соединяла между собой все общественные и производственные здания – школы, институты, дома, клубы, театры, цеха и склады. Все было завязано на эту сеть – продовольствие доставлялось по графику в ночное время, мусор вывозился на переработку на биоферму города, приходила почта и перемещались люди. Да, люди были одним из ценнейших грузов в городе, поэтому специальные цилиндры с индивидуальными ячейками сновали по этой транспортной сети с большими скоростями ближе к центру рукава. Такие цилиндры имели прочность, способную выдержать падение с километровой высоты, не то что его цикл. Павел поежился. Затем улыбнулся – «за свободу надо платить» – промелькнула у него мысль. Он, как и мама, не мог долго думать о плохом.

С улыбкой он выбрал точку на экране компьютера-логистика, и композитные лапы города подхватили его цикл, выстраивая оптимальный маршрут. Павел направлялся к старому заброшенному выезду из города. Он гонял там на своем цикле несколько недель, пока не нашел старый аварийный разъем зарядки для цикла. Теперь он доедет до выезда из города и с остановкой на зарядку доберется до лаборатории отца…

Павел Нефедов добирался на капсуле домой. Он задержался на работе, но мысли о своем сыне не отпускали его. В который раз он улыбнулся – ему с женой не хватило креативности только на имя первого сына. Итак, Нефедов-старший ехал домой после того, как поговорил по сети со своим старым другом, почетным гражданином Авдеем Кожемякиным. Они вместе служили некоторое время в ОТА, Общественно-Трудовой Армии. Служили вместе недолго, зато успели поучаствовать в активном сопротивлении капиталистической эксплуатации на полигоне и поэтому продолжали общаться. Павел тогда допустил ошибку, не смог удержаться и был отозван за несоблюдение правил конспирации. Авдей же продолжил службу и блестяще завершил их задание. Но оба они знали, что это был случай.

И случай мог определить судьбу Нефедова Павла младшего, поэтому отец и хотел свести случай к минимуму.

Павел Павлович тем временем приближался к своей цели. Здание института охраняется только камерами и следит за ними ИИ Альфред, который обычно в это время тоже выезжает из института. У них там профсобрание, что ли, каждый вечер. Зачем собираться, если башка электронная и можно общаться по ИНТРОКОМу, Палыч не понимал. Но это был шанс, и он небольшим направленным ЭМ-импульсом вывел две камеры из строя и зашел в здание. ИИ получит сообщение о камерах, роботы их заменят. Но поломки в этой части здания у камер случались, и в КАЭСКОР ИИ отчет не станет отправлять. Скопированный биочип с пропуском отца лежал в кармане быстрого доступа на левом запястье, а возвращение Нефедова-старшего на работу не было чем-то необычным.

– Проходите, проходите, – щебетала Анна, когда сотрудник мужа Глеб Лобанов и его жена Ольга появились на пороге модульной квартиры Нефедовых.

Нефедов-старший уже привел себя в порядок, стоял в центре блока и улыбался.

– Привет, Оля! Сколько я тебя не видел. Лицо твоего мужа вижу часто, не обессудь. Проходите, у нас сегодня на ужин рыба от шеф-повара ресторана «Стамбул», как ни странно – из Стамбула.

– Как интересно! – воскликнула Ольга.

– А чего ты молчал, я приготовила ужин?! – накинулась на него с кулаками Анна.

Нефедов-старший, улыбаясь гостье и увернувшись от кулаков жены, поймал ее за талию и сказал:

– Мой знакомый повар из ОТА давно обещал мне свое фирменное блюдо. Но это должен был быть сюрприз, поэтому я получил сообщение о доставке по пути домой. Посылка из Стамбула летела полтора часа, нечего ждать, пойдемте.

Ольга закатила глаза:

– ОТА, ОТА. Мы все служили, но где вы там, мужчины, успеваете набрать столько друзей?

Глеб ответил ей с ухмылкой:

– У нас нет декретов, и служим мы дольше.

Ольга вздохнула:

– И это называется общество справедливости.

– Все, все пойдемте, – сказал Нефедов-старший. – У нас еще есть новости от Авдея.

– Авдей! Как он там? – спросил Глеб. И они шумно отправились в пищеблок.

– Папа, мама, у меня получилось!!! – Нефедов-младший ворвался в модуль своего дома. Дом стоял в лесопарке, куда должны были компоноваться все вновь прибывшие жилые модули, относящиеся к производственному циклу вычислительных мощностей в этом городе. Город носил имя А. Беккельмана, знаменитого интеллектуала своего времени – Беккельград. И над одним из домов в этом городе начинали сгущаться тучи.

– Что у тебя получилось? – папа поднял правую бровь. Он всегда так делал, когда сомневался в том, что слышал.

– У меня получилось создать ИИ, – с гордостью сказал Павел Павлович.

На кухнеблоке повисла тишина. И на лицах взрослых Нефедов-младший не наблюдал должной радости.

– Как так? Создал ИИ? – нарушил молчание Глеб с папиной работы. – Создал принципиальную схему? Для создания искусственного интеллекта нужны технологические цепочки нашего института. Нужна подложка гриба полимера, чтобы создать необходимую трехмерную матрицу мозга ИИ, нужны, в конце концов…

– Погоди, – перебил друга Нефедов-старший. – Я же тебе говорил выбросить эту идею из головы, – обратился он к сыну.

Павел-младший понял, что дело пахнет керосином. Керосина он никогда не видел, но догадывался о его свойствах по школьным формулам. Папа был такой мрачный всего несколько раз на его памяти. И никто из присутствующих не пытался его похвалить. Видимо, его попытка доказать, что он достоин зачисления в отдел кибербезопасности ОТА, провалилась. Как бы вообще не отправиться на ближайшие пару лет в санитары общественной зоны.

Нефедов-старший сказал, обращаясь к Глебу:

– Это я научил его выращивать подложку грибов. Но я строго запретил попытки записи сознания на эти домашние поделки, – это он уже говорил поникшему на пороге блока сыну.

– Но я… – промямлил Павел-младший.

– Ты, – перебил его отец, – натворил достаточно.

– А что такого, – вмешалась мама. – Создал ребенок жизнеспособный экземпляр ИИ, может, это можно замять? В конце концов, технологии экспериментальные…

– Нет, – отрезал Нефедов-старший. – Замять не удастся. – Обращаясь к притихшему младшему: – Отдай матрицу дяде Глебу. Глеб, посмотри, что он натворил, пожалуйста, – попросил он, – а мне надо с ним поговорить.

И они вдвоем пошли к выходу. Быстрый и стремительный Нефедов-старший и медленно волочащий ноги Павел-младший.

– Пап, я не хотел… – начал сын.

– Я знаю, – ответил отец. – Но морально-этические последствия этого поступка тебе скоро станут понятны.

Они стояли на крыше дома. Невдалеке в стену была врезана городская магистраль, по которой тихо сновали контейнеры коммунальной подсистемы.

– ИИ появились недавно, ты только родился. Я работаю с ними уже более 13 лет. Из помощников человека они постепенно превращаются в полноценных членов общества, работают на общее благо планеты. В общем, есть неофициальная информация, что профильный законодательный комитет скоро присвоит им статус граждан с особыми условиями.

– ИИ просто умные роботы! – воскликнул сын. Но тут же поежился под взглядом отца.