Жизнь, любовь, страдания

– Пойдем кайф ловить!

Вылезли из норки наружу, а тут солнце так обожгло их, что Червячкам стало плохо.

– Пожалуй, пора нам отсюда сматываться, – испугались они. – Какой-то это очень сильный наркотик.

Да было уже поздно: сил не хватило доползти до норки, и Червяки остались лежать на дороге. Сухие, неподвижные, похожие на изношенные шнурки.

Бескорыстная дружба

– Какой ты знаменитый, Колокол! – восхищается его Язык. – Все тебя за звук ценят, расхваливают, любят послушать.

– Да что ты, друг мой! Если бы не ты, я молчал бы, как рыба.

– Нет, нет, не говори, это твоя заслуга!

– А я повторяю: это твоя работа!

И Колокол, и Язык по сей день спорят, отдавая славу друг другу. У них бескорыстная дружба. Не то что некоторые языки, которые болтают без умолку, что они лучше всех на свете.

Мундштук и Сигарета,

Мундштук нежно обнял Сигарету:

– Радость моя, останься со мной навсегда!

Но Сигарета на его слова не обратила никакого внимания. Она увлеклась Табаком, который завладел ею, загорелась и дымила.

– Не увлекайся Табаком! – предостерег Сигарету Мундштук. – Он тебя погубит!

Но она не слушала и дымила, сгорая все больше и больше.

А когда Мундштук окликнул ее очередной раз, то увидел лишь пепел, который рассыпался от дуновения ветра, словно и не было Сигареты.

– Говорил же я, Табак тебя погубит! – сокрушался он.

Деревяшки

Стол в читальном зале услышал разговор двух Стульев.

– Я часто встречаюсь со знаменитыми людьми, – сказал первый. – Поскриплю им ножками – и они начинают общаться со мной.

– Мне тоже удается поговорить с ними, – отвечает второй. – Потрещу-потрещу, поддержу беседу, и они тоже отвечают мне.

– И что они говорят вам? – поинтересовался Стол.

– Когда же вы замолчите, старые деревяшки!..

Использованный Пакетик

Чайный Пакетик с высушенными листочками чая увидел незнакомую Чашку с красивыми расписными цветочками и крышечкой, похожей на беретик, и вмиг влюбился.

Чашечка подняла беретик, как бы приглашая его к себе, и он стремглав бросился в ее неведомую глубину. Затем Чашка наполнилась кипятком. Пакетик даже обожгло от ее горячности. В воздухе разлился аромат чая, и он почувствовал, что листочки в нем стали растворяться. Пакетик понял: он всего себя отдал за мимолетное увлечение.

– Как опасно с незнакомыми Чашками связываться! – успел крикнуть он.

А Чашка умылась и стала ждать следующий пакетик.

Лестница

Молоток вбивал гвозди в лестницу, поднимаясь все выше и выше, но на последней ступеньке у него сломалась рукоятка.

– Извини, – сказал он оставшемуся последнему Гвоздю. – Я понимаю, какие ошибки я совершил ради своей цели. Погубил много гвоздей. Теперь буду здесь с тобой время коротать и вымаливать прощение.

Гвоздю стало жалко Молотка, и он ему поверил. Но вскоре Молотку земенили рукоятку, и он вбил в ступеньку последний Гвоздь.

Мечта Пробки

Собрались за дружеским столом фужеры, фрукты и бутылки с бурлящим шампанским.

Пробка от шампанского давно мечтала побывать в космосе. Она слышала, что движущая сила ракеты – газ, а в ней его было предостаточно. И вот мечта ее свершилась. Пробка с громким хлопком вылетела и устремилась к потолку. Только полет ее был коротким.

Люди, сидящие за столом, закричали:

– Ура-а!

Пробка решила, что это ее возвращение так встречают.

– Я была в космосе, в космосе! – прыгая по столу, ликовала она.

– Расскажи! Расскажи, как там, в невесомости? – зазвенели Фужеры.

– Вылетев из бутылки, я сразу столкнулась с планетой. Но не успела облететь ее – газу не хватило, а то бы рассказала вам об увиденном.

Фужеры хотели еще что-то спросить, однако их залили шампанским.

«Вот сейчас в честь моего полета произнесут торжественную речь и выпьют за мои заслуги!» – размечталась Пробка.

Но ее лишь положили в пепельницу вместе с окурками, чтобы не пачкала скатерть.

Еще не раз Фужеры наполнялись шампанским, но им было уже не до Пробки.

– Как это несправедливо, – огорчилась она. – Все чокаются, пьют, кричат «ура», а меня забыли и славу забрали…

Не винная Бутылка

Бутылка из-под воды много лет служила своему делу, знала, что всем нужна и поэтому была довольна своей жизнью.

Однажды она оказалась возле дубового Чана, который наполнял вином стеклянную тару.