Дневник 1812–1814 годов. Дневник 1812–1813 годов (сборник)

14 мая. Среда.

На местах. Мой флюс не прошел еще, поэтому я оставался бы весь день в деревне, но пушечные выстрелы, извещавшие о приближении неприятеля, вынудили меня покинуть квартиру и отправиться ночевать в лагерь.

15 мая. Четверг.

Нам приказали выступить в 3 часа ночи. Сойдя с большой дороги, ведущей от Гольдберга на Лигниц, наш корпус своротил вправо и направился в горы до деревни Зейхау, где расположились бивуаками в ожидании нового распоряжения до 7 часов вечера. В этот момент государь приезжал нас посмотреть. Он имел вид очень довольный и объявил нам, что австрийцы примкнули к нам. Затем мы еще прошли по направлению к Яуэру и, сделав приблизительно полмили, остановились бивуаками недалеко от Геннерсдорфа.

Арьергард сегодня опять имел дело, в котором наш и третий корпуса должны были поддержать в случае надобности, но надобности в этом не оказалось, хотя канонада сильно к нам приблизилась.

16 мая. Пятница.

Спали мы спокойно до 5 часов утра, когда выступили через Яуэр и Стригау, чтобы стать лагерем за этим последним городом. Неприятель почти не двигался, и в течение дня была слышна только незначительная канонада.

17 мая. Суббота.

На местах. Все было спокойно, не было никакой стычки. Неприятель взял у нас на Бреславской дороге 10 пушек.

18 мая. Воскресенье.

На местах.

19 мая. Понедельник.

Наш корпус направился на Швейдниц и расположился лагерем за городом в укрепленной позиции.

20 мая. Вторник. 21 мая. Среда.

На местах. Занялись укреплением нашей позиции и исправлением укрепления (фортификации) Швейдница.

22 мая. Четверг.

Несмотря на всю работу по укреплению Швейдница, мы покинули этот лагерь в ночь на четверг в 2 часа, чтобы идти по направлению к Штрехлену в Гросс-Вильнау, деревню, расположенную очень близко от Нимстра, где наш корпус остановился в лагере. Жара и пыль сегодня очень беспокоили нас.

23 мая. Пятница.

Главная квартира выступила еще ночью, мы проснулись в предположении следовать за ней. Однако приказ к выступлению последовал не так скоро. Дивизия выступила лишь в 5 часов вечера; она направилась в Стрелен, где расположилась лагерем, упираясь левым крылом к городу.

Предвидя, что этот поход продолжится ночью, и не имея батальона для командования, я уехал вперед с князем Щербатовым.[173 - Щербатов Иван Дмитриевич (около 1793–1826), князь, прапорщик л. – гв. Семеновского полка. Впоследствии майор, за участие в «семеновской истории» 1820 г. предан суду, лишен чинов и дворянства и сослан рядовым на Кавказ, где и умер.] Несмотря на хороший ход наших лошадей, мы едва достигли Стрелена к исходу дня, и, пользуясь близостью этого города от нашего лагеря, мы здесь очень удобно расположились ночевать.

24 мая. Суббота.

На местах. Объявили, что государь будет в Стрелене, но он не прибыл.

Наши резервы сегодня присоединились к нам, вследствие чего наш корпус сильно увеличился.

Я занялся визитами. Был у Фукса и Ляпунова,[174 - Ляпунов Дмитрий Петрович (1775–1821), генерал-майор, командир Псковского пехотного полка, до 1808 г. служил в л. – гв. Семеновском полку.] моего старого командира.

Перемирие

25 мая. Воскресенье.

С некоторого времени стали говорить о прекращении военных действий; сегодня этот слух подтвердился, несмотря на то что в приказе ничего не было сказано.[175 - 23 мая (4 июня) 1813 г. между Наполеоном и союзниками было заключено Плесвицкое перемирие сроком на шесть недель, которое затем было продлено до 29 июля (10 августа).]

Наш корпус выступил раньше 10 часов утра. Полк сделал очень большой переход. Он направился через Рейхенбах на Ланген-Белау, где занял квартиры.

Императорская квартира поместилась в Петерсвальде, а главная квартира главнокомандующего армией Барклая де Толли – в Рейхенбахе.

Город Бреславль, находившийся между двумя демаркационными линиями, признан нейтральным. По этому распоряжению наша армия тылом своим касалась Богемии.

26 мая. Понедельник.

Я совершил прогулку в Рейхенбах, расположенный от Ланген-Белау всего в расстоянии мили с лишним.

27 мая. Вторник.

Состоялся смотр нашего полка, поэтому я отправился в Рейхенбах, чтобы присутствовать на смотре. Какой-то австрийский генерал присутствовал на смотре, и государь постоянно обращался к нему.

Я застал графа Аракчеева за перекопкой маленького садика, примыкавшего к его квартире. Он работал так, как будто это была его собственность.

29 мая. Четверг.

Наш батальон заступил караулы у государя, я был начальником караулов, поэтому вынужден был провести весь день в Рейхенбахе. Я очень долго гулял по саду при замке, содержимом в самом лучшем виде. Немцы, как видно, любят садоводство, и у каждого крестьянина есть садик. Граф Аракчеев поступает, как немец. Я его снова застал за перекопкой сада своего хозяина, я и не подозревал, что он так любит сельское хозяйство. В общем, день я провел довольно приятно, но нельзя сказать то же о ночи. За неимением другого помещения я отправился на гауптвахту и вместо кровати имел только немного соломы, точно как на бивуаке.

30 мая. Пятница.

По смене караула я отправился в Ланген-Белау. Эта деревня очень растянута от одного конца до другого, по крайней мере, версты четыре, поэтому когда мы желали навестить друг друга, нужно было сделать переход больше, нежели в Рейхенбах или Петерсвальде. К счастью, наш генерал Потемкин поместился как раз в центре деревни; я к нему явился сегодня по возвращении из Петерсвальде.

Я поместился вместе с Храповицким во втором этаже, а в первом помещался сам хозяин. Он нам отпускал очень хороший обед, хотя совершенно простой; прислуживали нам дочери хозяина – красавица Юлия и маленькая Тереза, которая тоже недурна собой. По обыкновению Храповицкий ухаживал за первой, я – за второй, но случалось нам ошибаться, особенно когда одного из нас не бывало дома, и принимать Терезу за Юлию и Юлию за Терезу.

31 мая. Суббота.

Погода чудная, и лесистые горы, окружающие Ланген-Белау, представляют очень красивую перспективу, особенно когда их верхушки в облаках.

Июнь

1 июня. Воскресенье.

Сегодня Троица и праздник Измайловского полка, который присутствует на богослужении в Петерсвальде. После обедни солдаты завтракали в саду. Государь и король прусский и его молодые принцы присутствовали на этом завтраке. Затем полк прошел церемониальным маршем перед монархами, а офицеры полка обедали у государя.

3 июня. Вторник.

Вечером я побывал в Рейхенбахе в надежде увидеть Бурцова,[176 - Не ясно, кого имеет в виду П. С. Пущин, так как в действующей армии в это время находились два Бурцовых: Иван Григорьевич (1794–1829), прапорщик свиты Е. И. В. по квартирмейстерской части, впоследствии генерал-майор, и Павел Евтихиевич, поручик л. – гв. Драгунского полка.] но он уже уехал.

8 июня. Воскресенье.

Уже три-четыре дня государь в отсутствии. Его величество отправился в Богемию; одни говорили, что для совещания с австрийским императором, другие утверждали, что для смотра австрийских войск, которые должны были присоединиться к нам для совместного действия против французов.

Генералу Потемкину вздумалось устроить карусель в Ланген-Белау. Сегодня я впервые ее увидел, все дожди мешали.