Инумо

– Митра?..

– Что, напарник?

– Ничего. Врубай.

***

Ненавижу Хризантему. Пожалуй, даже Агатовый рынок, где зайти в стеклянную кабинку к шлюшке под неоновой вывеской, а уйти без почки – будничное событие, и то более приятное место. Но выбора у меня немного. Митра делает тоже самое, что и я – ищет информацию, только в текстовом режиме, пялясь в серебристый монитор.

Я сразу оказался на узкой улице затерянного в недрах серверов квартала. Лил дождь. Справа и слева сизо-синие дома с заколоченными окнами, а в узкую полоску темного неба над головой пытается влезть мертвенно-белая луна. Отлично. Это место, в котором покойник в последний раз разорвал связь с Сетью. Может вынужденно. Под ногами лужа, из которой выглядывает яркий кусок месяца и глубокие следы в грязи. Они тянутся ровным пунктиром до стены и пропадают в ней. Значит, он разговаривал с кем-то тут и кем-то очень непростым. Выжженные пятна на земле и выбитые стекла окон на целый квартал – остатки жесткой, но недолгой маскировки. Я огляделся, прежде чем пойти по цепочке следов к спрятанному в потрескавшемся кирпиче терминалу. Привычка оглядываться сохранилась у многих, еще с тех пор, как в Хризантеме хозяйничал Ресторатор – псих с замашками бога и садиста одновременно, исчезнувший так же внезапно, как и появившийся в свое время.

Митра что-то спросил, но его голос утонул в белом шуме. Чем дольше ты здесь, тем больше разрывается связь между настоящей реальностью и искусственной. Мозг охотно начинает верить, что бредовая картинка вокруг – вполне себе достоверный мир, хоть и состряпанный из чужих кошмарных и в тоже время похотливых фантазий. До меня донеслось только-что вроде «защита Циркуль». Но это я видел и без него. Я стоял в самом центре круга, который не больше часа назад выжег тут все без разбора, уничтожив и терминалы входа, и обустроенные «гнездышки» темных дельцов и извращенцев. Все, кроме канала покойника, к которому я подключился, и его неизвестного собеседника.

В старых интерактивных очках, которые с легкой руки какого-то шутника принято называть «гогглы», есть одно преимущество. В них еще не разделили картинку со звуком и устройство, которое сейчас облюбовали любители электронной дури – экутер. Чертова тяжеловесная штуковина на моей голове успешно заставляет меня верить, что я действительно брожу по дождливому городу, которого в реальности не существует, а волны от старого и наверняка небезопасного аналога экутера прорастают прямо в мозг как корни орхидеи-паразита. Оттого Хризантема обретает новые краски и становится более живой, не как в изящных и бестолковых очках-плексах мальчишек и девочек, пытающихся называть себя хакерами. Впрочем, и свихнуться в них тоже намного проще.

Я почти ощущал капли дождя на лице. Они обжигали, но не как кислота. С неба лился кипящий дождь. Я снова огляделся. В далеком окошке под самой крышей зажегся свет – ослепляющий прямоугольник, в котором замерла тонкая фигура. Обитатели квартала понемногу возвращались в свои норы, из которых их бесцеремонно вышвырнули. Значит, нужно было спешить.

Долго ощупывать стену не пришлось. В одном месте кирпич прогибался, будто резиновый. Под пальцами он начинал крошиться и лопаться тысячами пузырьков. Передо мной возникло и уставилось на меня пустыми глазницами лицо. Я просто смахнул его в сторону. Тонкой струйкой, огибая пилястры мертвого дома и пустые окна, потек ручеек яркой рекламы:

«Крикеры нового поколения: «Сома», «Эфир», «Белое небо». Выжгут вам мозг чрезмерным удовольствием».

«Миграционные и социальные карты. Подписка Б и выше».

«Безвольное человеческое существо – то, чего требует ваша фантазия. Приобретите Лань. Выбор из трех моделей. Или просто укажите аккаунт реального человека – мы переделаем его для вас».

Пожалуй, самое безобидное, что тут можно найти. Поток рекламы уперся в мягкий кирпич и начал обтекать его, указывая на скрытую дверь. Я навалился на остатки кладки и выдавил ее внутрь. Но, чтобы войти – недостаточно. Широкими мазками ладони стал наносить строчки взломщика прямо на темноту перед собой. Большинство таяли, но некоторые зависали в воздухе и начинали пульсировать ровным голубым светом. Еще два лица всплыли возле меня. Одно из них – Митра. Он выглядел уродливо с тонкими лучами, торчащими прямо из головы.

– Поторопись, – гортанно произнес он. – Сюда кто-то идет.

– Вижу, – отмахнулся я и смял второе лицо пятерней. Оно противно пискнуло под пальцами.

– Не эти. Кто-то еще.

– Что по покойнику?

– Не хакер – защита хреновая. Циркуль применял явно не он. Настоящее имя Олег Лю, не мигрант, прибыл из Паотай Удэ, хотя с Яндаше жил по поддельной карточке. Член группы ортодоксальных даосов «Шуими». Нашел пару счетов – приличная сумма, но кажется мне, что не его это деньги, – Митра ненадолго замолчал, потом добавил. – Выглядишь как вареный осьминог.

– Копай дальше, я вхожу.

В комнате стало заметно светлее, едва я протиснулся сквозь защиту. Луна светила сразу во все окна, но тут в Хризантеме и не такое бывает. В центре пустой пыльной комнаты стоял стол. На нем, выгнув тонкую шею застыл привязанный крепкими веревками манекен. Выпученные от ужаса и боли глаза казались живыми, искривленный пустой провал рта замер в беззвучном крике. Повсюду разбросаны ножи. Их обладателя выкинуло отсюда внезапно и резко – слишком близко его мерзкий мирок оказался к центру Циркуля. Я понадеялся, что ему как минимум выдавило глаза там в реальном мире.

В комнате было полно пыточного барахла и развешенных по стенам фотографий, которые я с удовольствием превратил в труху, понимая при этом, что тратить время на подобное неразумно. В пространстве еще ощущались, но быстро таяли следы присутствия. Одно за другим я превращал их в окна. В большинстве темнота – канал наглухо запечатан. В некоторых ослепительный свет башен Уханя и Шанхая, между которыми бесшумно парят дирижабли. В другой портал мгновенно просунулось стеклянное дуло системы безопасности, и я едва успел закрыть его. Стеклянные осколки брызнули по полу. Черт! Надо быть осторожнее. Выждав пару секунд, я снова приоткрыл канал. В нем виднелась пустая комната с бетонным полом под светом люминесцентных ламп.

– Шэнь, уходи оттуда!

Увлекся я каналами, забыл следить за обстановкой вокруг. За окнами скользили тени, несколько тонких темных фигур появились на крыше здания напротив. Опасались Циркуля, решили зайти в другого квартала. Успею!

Я вернулся к окну. На меня смотрели темные очки, по которым зелеными огоньками бегали зрачки. Темный провал рта раскрылся и зашуршал на кантонском почти без акцента.

– Кто ты? Зачем преследуешь?

Я не отвечал. Пытался проследить источник маски, но канал снова и снова пересылал на фальшивые оверлейные узлы.

– Убирайся отсюда!

Это совет мне, но я еще не закончил. Просто нужно больше времени.

Маска сдвинулась в сторону, за ней все еще сияла холодным светом бетонная комната, на потолке которой… Мне показалось сначала, что я вижу кокон, но тот слишком быстро двигался, скреб гибким брюшком по потолку и продвигался к каналу. За ним тянулся грязный желтовато-бурый след. Маска попыталась втянуться внутрь, но тонкие черные паутинный нити выплеснулись из канала.

Я стоял как парализованный. Паутина струилась по полу, заползала в щели. Целый клубок опутал мою ногу и стремительно полз вверх.

– Митра, вытащи меня! Сними чертовы очки!

Он не слышал. Зато слышал я как ударяются о стену и рассыпаются искрами иглы и ножи. Тени уже за окном.

Я выругался и схватился за паутину, пытаясь сорвать ее с ноги, но с тут же секунду руку прошила острая боль. А потом вонзилась в позвоночник. Ледяной ужас от того, что в мою голову влезло нечто, похожее на заплесневелый серый гриб при этом полный чужих скользких мыслей парализовал меня снова. Но я продолжал кричать.

***

Я кричал даже когда Митра сорвал гогглы с моей головы и швырнул их в сумку. По моему лицу струился пот и ворот рубашки промок насквозь. Свет экранов бил в глаза серыми помехами. Я замолчал, не мог оторвать взгляда от гогглов, откуда, как мне казалось, вот-вот могла вырваться липкая паутина.

– Живой? – Митра встряхнул меня за плечи.

– На хрен!

Я скинул его руки и вскочил с кресла, убеждаясь, что все еще могу ходить. Покойник качнул головой, когда я случайно задел его ногу.

– Что там?

– Ты пойдешь туда следующий раз! – сказал я, пытаясь восстановить дыхание. Впрочем, я говорил это постоянно.

– Ты знаешь, что я не могу. И не умею. Что ты видел?

Я отмахнулся.

– Парень залез туда, куда не нужно было. Это не наркоторговцы, не оружейники и уж точно не тотализатор. Он работал с ребятами посерьезнее. Я видел десяток каналов, которые вели далеко отсюда и теперь закрыты наглухо, но запечатаны явно не дилетантами. У других защита не похожая на файрволы полулегальных борделей. Он продавал или покупал какую-то информацию, но это точно были не голые фотографии жильцов. Не удивлюсь если корпоративный шпионаж. Надо уходить самим, пока не поздно.

– Шутишь? – Митра развел руками. – А клиент?

Возразить и ткнуть его в упертый лоб пальцем я не успел, хотя занес руку. Покойник шевельнулся, хотя никто от него этого не ожидал. Я отпрыгнул в сторону, повинуясь инстинкту, и только после понял, что это действительно произошло. Митра вжался в стену, сжимая в руках кабель от гогглов, словно в нем был какой-то прок.

– Твою мать! Он живой.

Я попытался нащупать ручку двери позади меня, но натыкался только на гладкое дерево. Покойник дернулся на стуле, и попытался повернуть голову ко мне. Его пустые глаза явно привлекало движение. В свете серебристых экранов он казался прозрачно-белым, словно его только что извлекли из холодильника. Мертвец с простреленной головой и позвоночником проявлял невиданную активность, и к такому я был не готов.

Митра выпучил глаза от страха, наверное, как и я, но при этом не забыл сунуть гогглы и провода в сумку. С тем, что нужно уходить, он был полностью согласен. Только выбежал из квартиры я раньше и с размаха влетел в груду пустых коробок. Повалился на пол, прижавшись щекой в решетке. Где-то внизу грохотал топот ног, а прямо передо мной неуклюже, но быстро пронеслись длинные ноги Митры. Он потерял меня из виду, зато быстро сориентировался в темноте и хламе, и бросился к узкой запасной лестнице в углу.

Топот доносился все ближе. Переговаривались на кантонском, который я понимал. И по отрывкам слов догадывался, что скоро покойников будет куда больше, только более смирных. Можно, конечно, было и затаиться в коробках, хотя темноты для этого маловато – прямо надо мной мерцала аварийная грязно-желтая лампа, запутавшаяся в толстых черных кабелях. Я надеялся, что Митре хватило ума не ждать меня и бежать к платформе монорельса.