Дверь в параллельный мир

Я вспомнил предупреждение Элис и отвернулся.

– Считаешь мои глаза нечеловеческими? – усмехнулся главный, словно прочёл мои мысли.

Я не ответил. Он схватил меня за волосы и повернул голову так, чтобы я видел его лицо.

– А какими по-твоему они должны быть, НАСТОЯЩИЕ человеческие глаза? – он смотрел на меня в упор, бесстрастным и жутким взглядом немигающих красных глаз с провалами чёрных зрачков. – Неужели похожими на твои: ярко-оранжевыми, с плоскими, как у кошек, зрачками?

Я не знал, что на это ответить. В словах суггеста таилась какая-то правота, глубокая, но недоступная для моего понимания.

– Мы не будем тебя пытать, нам некогда возиться с упрямцами. Ты умрёшь, если не укажешь дорогу. Умрёшь, не узнав главного: прав был или ошибался. И не вернёшься в тот мир, вернуться в который мечтает каждый из нас.

Элис забилась в конвульсиях и закричала, как обезумевшая. Я не мог разобрать её слов, всё что осталось в ней – это ненависть к суггестам. Она каталась по острым камням, не замечая боли, и выкрикивала проклятия. Она пыталась оборотиться, трансформировавшись в дрогга. Но путы стягивали её тело слишком туго, не позволяя раскрыться силам превращения. Она была всего лишь слабой самкой.

Один из суггестов наотмашь ударил её прикладом по голове, оборвав крик. Элис замерла, потеряв сознание. По волосам из раны на голове стекала кровь, унося её жизнь.

– Она больна непримиримостью, – поставил диагноз главный. – Ярость крови и многовековая ненависть отягощают ей сердце. Личность дрогга пересилила в ней человеческую. Она видит в нас левиургов, своих заклятых врагов, и совсем не видит людей.

Речи главного были преисполнены ЕРЕСЬЮ. Плохо понятными мне наветами, лживыми и смертельно опасными для людей и РОДА. Я не хотел его слушать, я противился всеми силами. Он стремился меня одурачить, запутать в словах, чтобы выведать главное. Сейчас я не думал о МАТЕРИ, не думал о РОДЕ, меня беспокоила только Элис. Я чувствовал неразрывную связь с этой женщиной, глубинную родовую общность. Я должен был спасти её, как сосуд для продолжения жизни, расплатившись за это любой, даже самой дорогой ценой. Эта ВОЛЯ и этот ЗОВ были выше меня и моих желаний. Крик ярости, боли и ненависти вырвался из моей груди.

– Элис… зачем ты убил её? Выродок!

– Её жизнь не имеет значения, – парировал главный холодно. – Ни её, ни твоя, ни любого из нас по-отдельности. Мы все ничтожны, как прах. Выживание вида, только это по-настоящему важно. Мы должны устранить помеху и мы её устраним, вне зависимости от количества жертв. Вы подвержены внушению МАТЕРИ, её слова для вас СВЯТЫ, они выше чем просто приказ. В них родовая преданность дрогга, и в них же обман. Попробуй на миг забыть что она внушила, попробуй задуматься и сразу освободишься. Вспомни, что было до Вспышки, что было НА САМОМ ДЕЛЕ. ВСПОМНИ!!!

И я вспомнил…

Я вспомнил большие светлые города. Нас людей, какими мы были «ДО», совсем не такими как стали «ПОСЛЕ» – по-звериному чуткими, по-волчьи жестокими и жаждущими крови враждебного рода. Вспомнил женщин, влекущих и пробуждающих страсть, красивых как феи из сказок, с которыми нас, мужчин, связывало нечто большее чем просто родство в семье. Мы любили женщин, а женщины любили нас. И от этой любви рождались дети. Детей рожали ВСЕ женщины, РОЖАЛИ ОНИ, А НЕ МАТЬ!

Слова главного звучали в моём мозгу. Я слышал не голос, а мысли и образы, благодаря способностям дрогга, появившимся после Вспышки.

«Мы не собираемся убивать МАТЬ, это бессмысленно. Мы убивали её много раз, но это не помогло. Инстинкт выживания предохраняет ваш род от гибели, наделяя одну из оставшихся в живых самок функциями МАТЕРИ. Но теперь мы изменили планы, потому что нашли выход устраивающий обе расы. Мы оплодотворим МАТЬ дроггов семенем левиургов и защитим, пока она не выносит потомство, ОБЩЕЕ ПОТОМСТВО. Тысячи и тысячи младенцев общих кровей появятся на свет, и вражда прекратится. Две расы объединятся в одну, нам нечего будет делить».

Легенду о БРАТСТВЕ я знал без него. Хотел в неё верить, но опасался коварства ЕРЕСИ. Легенда гласила, что дрогги и левиурги соединились в телах с людьми посредством мистической ВСПЫШКИ, а значит человеческая генетика могла объединить две непримиримых расы в одну. Генетика давала нам шанс покончить с вековой враждой, если бы преданность крови и внушение МАТЕРИ не распаляли ненависть. Дрогги и левиурги враждовали в родном измерении, продолжают враждовать и здесь.

– Мы нашли логово и МАТЬ, – доложил один из разведчиков, вернувшийся с новостями. – Но она была уже мертва, её убили свои. Стражи перегрызли ей глотку, чтобы она не досталась нам.

– Теперь природа наделит её функциями другую самку. Ту, что фанатичнее всех преданна РОДУ… – сделал вывод главный и бросил взгляд на Элис. В голове его бродили мерзкие планы.

– Развяжите женщину и разденьте! – приказал он.

Голос Элис звучал в глубине моего сознания. Я слышал её, она была жива и взывала:

«Не верь им, в их словах ложь! Цель левиургов – уничтожить наш род! Убей их и спаси меня! Убей врага, как убивает врага МУЖЧИНА!»

Я должен был сделать выбор: жить человеческому роду или превратиться в звериный.

И я его сделал!

До крови закусил губу, закатил глаза и зарычал по-звериному. Моё тело выгнулось, став нечеловечески сильным. Острые, как иглы, когти крошили камень, словно труху. Могучие мышцы вздулись и разорвали путы.

Я был самцом, и этим всё сказано. Защитником семейного логова, свирепым хищником и жестоким убийцей. Путы липуна смешное препятствие для такого. Я разбросал суггестов, преграждающих путь, и прыгнул на главного, вонзив клыки в его горло. Липуны прилипали ко мне и беспомощно рвались, силовые удары бессильно хлестали моё прочное, как камень, тело.

Я убью вожака и его подручных. Не оставлю в живых никого. Убью всех, одного за другим. А потом приду на помощь Элис… Излечу её, дав глоток своей живительной крови… И овладею телом, прямо здесь и сейчас, на камнях.

Я вспомнил себя в прежней жизни. До переселения в человека и воплощения в этом мире. В иной среде, в ином существовании.

В той жизни я был вожаком. Самым лютым и могучим из дроггов. Яростным хищником – царём инферно родного мира.

Здесь я тоже стану царём!

Я и Элис… Мы сольёмся в экстазе оплодотворения, дав начало новому поколению – сотням, тысячам зародышей, которые станут воинами, родившись и повзрослев. Война продолжится снова, бесконечная и безжалостная, ещё более страшная и жестокая. Война дающая право выжить только самым достойным этого. В мире ужаса, под звездой насилия, в проклятом горниле всепоглощающего инферно.

Элис станет НОВОЙ МАТЕРЬЮ, произведёт потомство и выкормит. Я стану защитником моей вынашивающей плод половине, а после родов прилежным отцом. Трупы левиургов пойдут на корм МАТЕРИ. Мясо очень питательно, в нём залог возрождения РОДА. Ей понадобится много мяса: сегодня, завтра, через месяц и через год.

Я ДОБУДУ ЕЙ МЯСО!!!

Девять жизней

Снимайся Сергей в кино – ему бы досталась роль Карлсона. Доверчивый и добродушный увалень с жизнелюбивым пропеллером в вечном поиске приключений для неусидчивой пятой точки.

– Тысячу лет тебя не видел, Алиса. Ты всё такая же стрекоза, хорошеешь и хорошеешь, – лицо Сергея растянулось в широкой улыбке.

– Ты тоже не меняешься, Серёжка, – отмахнулась его собеседница и покачала головой. – По жизни баламут и неудачник. Такой же как мой бывший.

– А помнишь как мы целовались в десятом классе? В школе за мной бегали все девчонки, а я как дурак влюбился в тебя.

– Опять выдумываешь… – поморщила носик Алиса и закопалась в сумочке, ища зазвонивший телефон.

Найти его никак не удавалось, и она, не выдержав, вытряхнула содержимое сумочки прямо на стол.

Документы, косметичка, какая-то дамская дребедень… Внимание Сергея привлекли солнцезащитные очки.

– Откуда в женской сумочке мужские очки? – он взял их, повертел в руках и примерил. Повернул голову и посмотрелся в стеклянную дверь, как в зеркало.

Очки как очки, ничего особенного. Разве что дорогие, насколько он разбирался.

Алиса наконец нашла телефон, но ответить не успела, время вызова истекло. Она чертыхнулась и швырнула мобильник обратно в сумочку.

– С этими очками целая история, – объявила она, глядя как Сергей в них красуется. – Это любимые очки Чистякова, мужа Каролины.

Сергей кивнул. Он был наслышан от Алисы о новом замужестве её лучшей подруги – завидной красавицы и удачливой охотницы на состоятельных мужчин.

Алиса разошлась и не смолкала:

– Каролина собралась в выходные на дачу, а супруг забыл там очки, которые попросил её захватить по возвращении. Каро, как водится, не любит отдыхать в одиночестве. Она позвонила мне, ещё в одно место, чтобы подобрать компанию и неплохо провести время.

– И как вы его провели? – Сергей освоился в очках и явно не собирался с ними расставаться. – Хотелось бы подробностей. Весьма любопытно, как развлекаются на досуге светские львицы.

Алиса состроила постное личико.