Фуршет в эпицентре рая

К виду нанду принадлежали чиновники, занимающие самые ответственные посты в государственном аппарате Братства. Некоторые из них являлись прямыми консультантами Главнокомыслящего по важнейшим политическим вопросам.

Среди женских особей, обитающих во дворцах, можно было выделить несколько видов, но два из них являлись особо выраженными. В детстве Элис часто ходила с отцом в музей мирового океана, который в то счастливое время находился недалеко от их дома. Она хорошо помнила свой первый детский испуг от необычной рыбы, внезапно и агрессивно появившейся среди остальных. У рыбы было почти человеческое лицо, расплывающееся во все стороны, как после неудачной косметологической инъекции.

Позже Элис узнала, что это была рыба-капля, – самая отвратительная и малоизученная. Жёны свиленей выглядели в точности, как эти водные твари. Их парафиновые одутловатые лица с глазами на выкате не выражали ничего кроме плохо скрываемой алчности. Они мало двигались под тяжестью безвкусных украшений, занимаясь исключительно политическими интригами.

Их повседневным и основным занятием была тайная исповедь. Они каялись в том, что невольно становились свидетельницами грехопадения своих конкуренток по политической борьбе или их родных. Всё что говорилось ими на тайной исповеди, на следующий день уже лежало на столе у Потроха-Петруши. Пикантная история могла попасть и на стол Главнокомыслящему, если в ней усматривался опасный политический контекст. Самым искусным из них удавалось таким образом продвинуть своих мужей на важнейшие государственные позиции, устраняя конкуренток. Для Элис они не представляли опасности из за отсутствия конфликта интересов.

Женщины второго вида были похожи на пятнистых жёлто-чёрных гиен. Худые и паскудные, они передвигались как на ходулях, каждую секунду грозя сорваться в слюнявую патриотическую истерику. Казалось, их постоянно мучала державная диарея. Лица были намертво искажены недовольством и праведной патриотической злобой. Они с пристрастием льстили Главнокомыслящему. При этом их ноющие физиономии приобретали неистовые патриотические черты, от чего становились еще нелепее и уродливее.

«Они считают себя интеллектуалами лишь потому, что не мочатся прилюдно» – думала Элис глядя на их, искривлённые моральными принципами, вякающие хари.

Из акво-лифта вынырнул лимузин, раскрашенный в чёрно-жёлтые клетки. Здоровенные жлобы, похожие на подвыпивших дзюдоистов, резко вылезли из машины, сплёвывая на вымощенный драгоценными камнями пол. Шахматная команда Братства явилась на награждение в полном составе. Шахматисты рванулись к крепкому алкоголю, расталкивая окружающих, как не опохмелившиеся игроки в шешби к рюмочной.

– е2 успели, – крикнул им Жирноносый.

Никто не оценил шутку, кроме Элис и Кролика. Шахматисты хмуро оправдывались, сетуя на жёсткий спортивный график.

Через мгновенье заиграл гимн. Громкий, поставленный голос чеканил каждое слово изо всех углов фуршетного зала:

«Лидер Поп Державы Восточное Братство – глубоко уважаемый, глубоко мыслящий, верховодный главнокомандующий – Главнокомыслящий». Голос замолчал, потом добавил: «Верхом».

Красная ковровая дорожка, украшенная ларимаром и жёлтым александритом, величественно проступала сквозь открывающиеся арочные золотые ворота. Главнокомыслящий болтался на исполинском конном роботе, приветствуя собравшихся чёрно-жёлтой каракулевой треуголкой. Робот дёргался на месте, демонстрируя неумелое пиаффе. Вовремя подоспевшие охранники помогли Главнюку слезть со стального коня, подняться с колен и прочно встать на ножки.

Фуршет был окончен, начиналась церемония награждения. Высокие награды вручал лично Главнокомыслящий. Чиновники встали по стойке смирно, уронив бокалы, их жёны спешно допили остатки и застыли как мумии.

Первой награды принимала Мафушка. Она прошла по дорожке под шквал аплодисментов, смущённо опустив голову. Главнокомыслящий принял медаль "Герой Братства" из рук гвардейца и нацепил на Марфушку. Это была уже вторая плакетка спецслужбистки. Главнок пожал ей руку, – шквал аплодисментов повторился с ещё большей силой.

Далее на очереди были шахматисты. Медаль "Герой Братства”, отчеканенная в форме офицера с хоботом слона, была вручена каждому из них, под одобрительный рёв номинантов. Главнокомыслящий крепко пожал руку каждому игроку, затем громко спросил всю команду:

– В чём сила?

– В слонах, нах, – хором ответили гроссмейстеры.

Следующими были двое из ларца. По непонятной причине Главнокомыслящий не награждал их лично. Он брезгливо отошел в сторону, предоставив саму процедуру вручения гвардейцу охраны. На этот раз обошлось без рукопожатия. Главнок хитро улыбнулся и поздравил номинантов кивком головы.

Несколько чиновников и владельцев гетто-предприятий получили медаль "За заслуги перед Братством". В их случае рукопожатия не происходило вовсе. Все они целовали руку Главнокомыслящего, встав на одно колено. Элис сказала себе, что не будет унижаться таким образом даже ради отца, тем более, что Пердю не давала по этому поводу никаких инструкций. Глумослову Жирноносому, как и Пердю, награда не полагалась, Потрох-Петруша и Кирка в ней не нуждались.

Элис чувствовала, что её выход не за горами, – нервная дрожь в коленках уже давала о себе знать. Громкий голос ведущего объявил к награждению Мелюзину. Она прошла рядом с Элис, шатаясь и держась за окружающих. Сильный запах алкоголя заглушал вонь духов "Шинель номер 5", – чиновница была пьяна и еле держалась на ногах. Пердю ехидно посмотрела на Элис и больно ткнула её локтем, едва сдерживая смех.

Мелюзина подошла к ковру; должностное лицо первой башни дрожало, как бибабо на пальце пьяного проезжего шарманщика. Увидев вдали Главнокомыслящего, она сложила руки в молитвенном экстазе и упала на колени. Королева испанского стыда ползла по красной дорожке, как дервиш на Галгофу.

Чиновники невозмутимо наблюдали за представлением, все ожидали реакции охраны или самого Главнокомыслящего, но он оставался спокоен, как будто происходящее было в полном порядке вещей. Мелюзина беспрепятственно доползла до святыни и поцеловала ей кончики ботинок. Гвардеец охраны с трудом поднял её на ноги и прицепил медаль. Двое из ларца ловко взяли чиновницу и вынесли из зала, как труп животного.

Заиграл гимн Братства. Элис услышала своё имя изо всех углов зала. Пердю резко толкнула её в спину. Послышался шквал аплодисментов. Элис шла по дорожке как в тумане, не чувствуя своего тела. Она приблизилась к Главнокомыслящему на метр и остановилась в недоумении.

На неё смотрел маленький, почти лысый человек, похожий на хитрого рыночного торговца. Зеленоватые гематомы, словно трупные пятна, выступали на лице даже сквозь толстый слой белил. Элис показалось, что лицо вот-вот взорвётся, как выкрашенный штукатуркой воздушный шарик, наполненный грязной болотистой тиной.

Огромные каблуки не делали его даже человеком низкого роста. Лидер Поп Державы был карликом. Пиджак сидел на нём, как смирительная рубашка, что-то сильно раздувало его на уровне солнечного сплетения. Элис испытала приступ панической атаки, – ей показалось, что стоящий перед ней человек рывком расстегнёт пуговицы и покажет самодельную бомбу, как это сделал смертник в кафе Барро.

Ей пришлось сильно наклоняться, чтобы принять награду из рук, больше похожих на щупальца головоногого моллюска. Медаль "Герой Братства" повисла на ней, как самодельная бомба на теле террориста-смертника. Она не помнила, как возвращалась обратно. Пердю смотрела на неё с укоризной, изображая кислую гримасу. Элис вспомнила, что от страха забыла улыбнуться вождю. Музыка стихла, завершилась официальная часть церемонии.

– Вот теперь всерьёз, – прошептала Пердю.

Чиновники рассаживались за столики, Главнокомыслящий восседал на огромном серебряном троне в окружении гвардейцев охраны на расстоянии двадцати метров от подданных. Слуги поочерёдно подносили ему дары от своих хозяев. Элис увидела ассенизатора, – шофёр мадам передал ему кожух с птицей. Он подошёл к Главнюку и поставил подарок рядом с троном, показывая рукой на Пердю. Лидер сверхдержавы кивнул и передал клетку гвардейцу. Мадам облегчённо вздохнула и победоносно сжала кулаки.

На сцене готовилось представление. Официант, разносивший шампанское, подошёл к Элис и вручил ей кинокамеру. Пердю ввела Элис в курс дела, – ассенизатор готовился преподнести вождю по истине античный подарок.

Пройдохе удалось найти хрычовку которая имела с Главнакомыслящим интимную связь пол века назад. За относительно небольшое вознаграждение она сообщила, что, в молодости, будущий глава Братства любил то, что в сфере половых отношений называют “золотым дождём”. Звериное чутьё ассенизатора подсказало что делать дальше. Подарок, преподнесённый лидеру Поп Державы, мог придумать и, так сказать, ввести в эксплуатацию только человек, хорошо чувствующий нравы высших чинов нового дворянства. Это было попадание в яблочко из стрелы (или точнее сказать струи), пущенной за километр от цели.

Подарок назывался “Золотой Дождь Афродиты”. Фонтан, похожий на римский амфитеатр, медленно поднимался из шахты аква-лифта, вырастая до величины двухэтажного здания. Юные девочки с ангельскими лицами застыли на нём в откровенных позах на медленно вращающейся многоэтажной центрифуге, выполненной из красного берилла.

Девочки обильно мочились в разные стороны, создавая игривый фонтан из разноцветных шарообразных капель. Брызги, летевшие по всем направлениям, собирались в эфемерную патриотическую символику и подсвечивались струями ароматного воздуха, исходящего из специальных отверстий по всему диаметру центрифуги, так что ни одна капля не попадала на сидящих в зале.

В каждый момент времени в видимой части фонтана находилось двенадцать девушек. Центрифуга вращалась с такой скоростью, что каждая находилась на ней около минуты. Проехав весь путь от правого края до левого, девушки спускались вниз по специальному эскалатору, чтобы набраться сил для следующего выхода. На их место, вверх уже поднималась замена. Перестановка участниц была скрыта от сидевших в зале, так как происходила в задней части фонтана и никак не мешала любоваться прекрасным творением. Счастливый наблюдатель видел только череду золотых струек разных диаметров исходящих из чрева прекрасных юных созданий, сменяющих одна другую.

С первых же секунд стало ясно, что подарок пришёлся по вкусу Главнакомыслящему. На его вечно насмешливом лице появились признаки умиления происходящим. Возникла пауза, чиновники пытались понять отношение хозяина к увиденному, затем послышались аплодисменты. Находящаяся рядом с первым лицом Братства аристо-элита почувствовала настроение Лидера и его молчаливое поощрение ушлому автору проекта. Главнокомыслящему передали жёлтую папку с именами юных прелестниц, их личными данными и рабочими фотографиями.

Струи фонтана не иссякали. Всё новые и новые девушки появлялись на центрифуге, как солдаты, поднимающиеся в атаку из бесконечных окопных укреплений. Некоторые из них, те кто постарше, игриво отдавали честь верховному главнокомандующему.

Это был прекрасный финал торжества который обещал задать новый тренд в дворцовых церемониях. Ассенизатор торжествовал. Он был вызван на ковёр во дворец, что означало посвящение в состав ядра “сплотившихся” и назначение на одну из ключевых должностей в Братстве. Три месяца стараний прошли не зря: похищения девочек, их слёзы, истерики, побеги и самоубийства в конечном итоге приносили немыслимые дивиденды.

V

Вручение фотокамеры для съёмок "Золотого Фонтана Афродиты" на неофициальной части церемонии награждения стало для Элис неформальным предложением долгосрочного профессионального сотрудничества со стороны администрации Теремов. Для прохождения трёхмесячного испытательного срока её разместили в башне последнего кольца, вместе с управленцами и обслуживающим персоналом.

Первое профессиональное задание повергло Элис в шок. Она рассматривала фотографии фонтана и не верила своим глазам. Шок был вызван не столько умопомрачительной идеей ассенизатора, сколько реакцией на неё высокопоставленных чиновников. На их лицах читалось искреннее восхищение происходящим. Если среди них находился агент штаба сопротивления, то он был по истине гениальным актёром. Это означало, что в список подозреваемых можно было внести и саму мадам Пердю.

Чиновница назначила с ней встречу на следующее утро после церемонии. Элис не знала причину, по которой ей надо было вставать в шесть утра в свой законный выходной день, но затем вспомнила, что обещала мадам совершить совместный вояж на тайную исповедь к попу.

У Элис промелькнула надежда, что поп и является агентом штаба сопротивления. После знакомства со всеми высокопоставленными чиновниками аристо-элиты к этому решению можно было прийти простым методом исключения.

Капитальная исповедальня, выполненная из чёрного дерева и щедро украшенная алмазами с платиновой резьбой, находилась в самом конце игорного дома, расположенного между первым и вторым кольцом. Судя по странным звукам, поп был уже внутри, – чиновница сообщила о желании новой обитательницы дворца приобщиться к обряду тайной исповеди.

– Покайся, что невольно стала свидетельницей сотворения себе кумира, – прошептала ей Пердю. – Расскажи про Мелюзину и её грехопадение на церемонии награждения.

Элис пропустила этот бред мимо ушей, она ждала встречи с агентом штаба и продумывала важнейшие детали разговора.

– Сейчас, – сказала Пердю и втолкнула Элис в маленькую тёмную комнату, с небольшим решётчатым окном.

Резкий запах ударил ей в нос, рвота мгновенно подступила к горлу. В исповедальне пахло калом и мужскими гениталиями. Лицо Элис оказалось прямо напротив оконца. Что-то кряжистое и осклизлое ударило её по щеке. Элис отпрянула от решётки, – огромный член извивался и трясся перед её глазами, как бешенный оголодавший червь. Она выскочила наружу, чуть не сбив чиновницу с ног и побежала прочь, забыв о элементарных правилах поведения во Дворце. Утренняя месса удалась, – по крайне мере одного человека можно было исключить из списка агентов штаба со сто процентной вероятностью.

VI

После одобрения Главнокомыслящим затеи с живым фонтаном, идею сразу же подхватили члены аристо-элиты. Однако создать подобную роскошь для свальных греховных приёмов оказалось непростым предприятием. Сложность состояла не в создании сложной технической конструкции, и даже не в стоимости дорогих камней, которые украшали экземпляр фонтана, представленного Лидеру Братства. Высокопоставленному чиновнику не составляло никакого труда отлить центрифуги из золота и покрыть каждый миллиметр сапфирами.

Проблема оказалась в поиске молодых девочек, готовых, и главное способных выполнять подобные пикантные услуги. Приглашённым для отбора кандидаткам не объясняли в чём именно им придётся участвовать. Юные создания не сомневались, что проходят кастинг на обыкновенный аква-стриптиз.  Когда же прояснялись недостающие подробности, половина наотрез отказывалась участвовать в предлагаемом мероприятии.

С остальными ситуация была не лучше. Девушки не могли мочиться прилюдно, – некоторые стеснялись присутствующих, у других развивался парурез. Попытки преодолеть стеснение алкоголем улучшали ситуацию ненадолго. Некоторые не стояли на ногах после первой бутылки шампанского, у других начиналось обильное мочеиспускание, но алкогольное опьянение делало их неуправляемыми.