Туда, где нас нет

– Давай, деточка, все по порядку. Спас тебя Джеймс, надо бы его поблагодарить за это, – спокойно объяснил Альбрехт

– Спасибо, но кто вы? Капитан знает, что он меня спас и… Они, они ж-ж-же мен-я-я…

– Так, – перебил меня Джеймс. – Мисс, послушайте сначала, а потом задавайте вопросы. Когда вас выбрасывали за борт, к счастью или нет, это видел я. В тот момент я думал, что надо бы спасти паренька (я не знал, честное слово, что вы девушка, мисс) иначе всю жизнь корил себя за то, что видел смерть человека и не помог. Капитан с этим матросом были против этого, по крайней мере, я это прочитал в их глазах, когда прыгал с борта за вами. В первые секунды я даже не мог найти вас и уже думал, что вы дне, как увидел, мимо проплывающий ваш никаб, а за ним и вас. Вы тогда были без сознания, ну и собственно начал саму спасательную миссию. Когда я выплыл, меня даже не хотели пускать на борт, если бы не Альбрехт и его угрозы в сторону капитана. Мистер Блэк, ох как был недоволен, но тем не менее нас с вами пустили на борт. Увы, за никабом я не поплыл, вода жуть какая холодная была. Вот и все, ну, вас определили в нашу каюту, больше свободных мест не было. Пролежали вы, наверное, суток двое, – закончил он.

– Но как же я без никаба? У вас есть иголки, нитки? Я сошью новый, – все никак я не могла угомониться. Хасе, о чем-ты? Тут человека ты чуть не потянула за собой, а думаешь все о каком-то никабе! Да я ведь даже не у себя в доме, что ж я в самом деле. У них-то совсем другая одежда наверно.

– Мисс, – ласково начал Альбрехт. – Как мы поняли по рассказам, вы собираетесь в Англию и, поверьте, там ваш никаб точно не понадобится, еще примут за новоприбывшего белого раба. Привыкайте ходить без него для вашей же безопасности.

Что и следовало ожидать! Хотя мне как-то неприятно… Я бы с удовольствием сейчас бы надела его… Для безопасности… Но какой?

– А, забыли представиться вам, – вклинился в беседу Джеймс. – Я – Джеймс, временно практикуюсь у профессора-селекционера Альбрехта, который стоит перед вами, – деловито представился Джеймс.

– В целом Гештальтский, рассказал все, что надо бы знать вам о нас, мисс, могу дополнить тем, что он ведет себя, как болван, не всегда, конечно, но бывает. Очень смышленый молодой человек, немного серьезности ему добавить и будет… – поддразнивал профессор своего ученика.

– Не все без недостатков, также, как и любимый профессор, могу дополнить его высказывание тем, что Вассейдаун бывает очень скучен и зануден, но в то же время, если предложить ему выпить, то никогда не откажет, а иногда и сам может предложить, – с насмешкой ответил Гештальтский. Шах и мат профессору. Их отношения позабавили меня. Неужели реальность? Неужели так просто можно говорить, подтрунивать над кем-то без зазрения совести? Без криков и ругательств?

Да, эти двое любят посмеяться и поиздеваться. Вот оно по-настоящему хорошее отношение между учеником и учителем: оба равны, могут пошутить друг над другом, и никто из них не осадит другого за это. Тем не менее они уважают друг друга и не позволяют лишней дозволенности. Не это ли идеальность, к которой должны стремиться все ученики и учителя этого мира? Знать меру и понимать, что такое уважение? Настоящее уважение, которое ты еще не познала, Хасе. Может быть которое так и не сможешь встретить на своем пути, ведь кто я на этом корабле? Никто. Мои мысли прервали:

– Что же вы можете сказать про себя, наша странница? – с интересом спросил профессор.

– Разве вам обязательно что-то знать обо мне? Это необходимо? – с напором ответила я. Определенно это было лишним, но я только учусь.

Безусловно, я понимаю, что с моей стороны это было невежливо кидаться агрессией на моих спасителей, хотя бы потому, что это знак огромного неуважения. Но я только что пережила смерть и шоковое состояние, я имею право на такое поведение, они должны понять меня. И они поняли это:

– Ну что ж тогда… Захотите поговорить – мы всегда открыты к диалогу, да Джеймс? – спросил профессор.

– Конечно!

И тут последовала минутная пауза, казавшаяся бесконечностью. Мое положение было весьма затруднительно: на корабле двое, которые хотели или хотят утопить меня, одни мужчины и полное незнание своей будущей судьбы. Надо как-то выходить из положения, Хасе. Найти надежных союзников, защитников, хотя, возможно, я уже нашла их, и они сидят напротив меня, внимательно изучая как будто новую странницу книги, появившуюся из неоткуда с непонятной целью и отсутствием каких-либо коммуникативных навыков в общении с мужчинами, да и с женщинами тоже. Про последнее, надеюсь, они не знают, сомневаюсь, конечно. Надо действовать прямо сейчас, первое впечатление ты уже произвела, что играет огромную роль, однако, предприняв что-то сейчас, ты сможешь изменить их видение о себе… Прекращу эту неудобную паузу для обоих сторон:

– Хм… В этой комнате я буду ночевать с вами? – да, получилось не так, как я хотела. Это мои первые попытки.

– Это комната Джеймса с его «помощником», так уж вышло, что даже у профессора нет помощника, а у обычного ученика есть, – с насмешкой проговорил Альбрехт.

– Хватит вам! Не слушайте этого старика, просто отец очень заботиться обо мне, как-никак в первый раз я отправился в такое долгое путешествие почти один. А мой, как вы выразились – «помощник», в первую очередь охраняет меня, – с обидой произнес ученик.

– Охраняет? – безудержно начал смеяться Альбрехт. – Ты сам, кого хочешь положишь! Мисс, послушайте мудрого старика, его отец отправил «следока» за ним, чтобы, боже упаси, он ничего не натворил. Открою завесу тайны: его отец очень влиятельный человек в Англии, даже я его побаиваюсь, вот он и не хочет проблем от своего выродка, поэтому нанял няню, – с полной серьезностью говорил он.

Я узнала все, кроме ответа на свой вопрос. Попробуем еще раз:

– Это все очень интересно, но, где же я буду ночевать? В этой комнате?

Кажется, моя незаинтересованность ни в жизни профессора, ни в жизни самого ученика расстроила обоих.

– Гештальтский, придется вам, мой дорогой, поютиться на одной кровати с вашей няней. Не заставите же вы бедную девушку спать на полу? – мне уже начал нравиться этот старикашка. С его чувством юмора и сарказмом мне еще придется столкнуться, я уверена в этом. – Ох! Совсем забыл! У меня лежат раскрытые семена, совсем памяти не осталось, поэтому я вынужден вас оставить разбираться самим, – промолвил профессор. Выходя из комнаты, все еще что-то бормотал себе под нос про свое беспамятство и старение.

Мы остались наедине. Опять неловкое молчание. И опять меня оставили без ответа на вопрос. Сам Джеймс о чем-то задумался и просто уставился в одну точку. Попытка третья:

– Кхм… Вы задумались о раскрытых семенах или раздумаете над моим вопросом? – с сарказмом спросила я. А что, ну надо же хоть каким-то образом, пускай непривычным для меня способом, задавать вопросы и получать на них ответы.

Джеймс очнулся, словно ото сна:

– О, нет-нет. Вы не угадали. Что же касается вашего вопроса, то я готов уступить вам свой личный уголок за… Хм. Мне интересно узнать ваше имя, все-таки мы с вами будущие соседи, а «мисс» изрядно надоедает. Так что же вы скажете на это, мисс? – с какой-то игрой в глазах он выпытывал мое имя.

Давайте я тоже с вами попробую сыграть, мистер Гештальтский:

– Если мы будем соседями, то вам не обязательно знать мое имя, вам попросту не понадобится оно – зачем вам звать меня? – ход сделан, ждем атаку. Почему я так агрессивна? Все еще отголоски пережитого события или обыкновенная усталость с невероятным чувством голода?

Я ожидала выпад в свою сторону. Мы как будто играли в шахматы: кто поставит шах и мат не было известно. Пока. Я ожидала любой ответ, кроме такого:

– Вы правы. Зачем мне ваше имя? Оставайтесь незнакомкой. Но как воспитанный джентельмен, я все уступлю свое спальное место. Придется потесниться – в этой каюте нас будет трое, – со спокойствием проговорил он. Для него это не было поражением, бой только впереди, по крайней мере его глаза выдавали самого себя. Или я что-то напридумала себе? Все еще воображаешь, Хасе?

– У меня к вам вопрос.

– Задавайте, только свое имя я вам не скажу, обращайтесь ко мне со словами мистер, – насмешливо попросил он меня. Так ведь я уже знала его имя. Или что? Он шутит? Да, мне будет тяжело в первое время.

– Где моя одежда? Неужели… Вы меня переодевали? – с ужасом спросила я.

– Одежда ваша сушится на палубе, не переживайте. А вот насчет переодеваний… Знаете ли, мисс, – он сделал ударение на «мисс» – дразнит. – Так уж вышло, что неподобающе это – было оставить вас в мокрой одежде. Простуда – опасная штука, особенно на судне, особенно, когда команда не имеет каких-либо лекарств. Но, прошу, – опять последовала насмешка. – Не беспокойтесь, вам переодели только верхний слой вашего одеяния и, увы, я ничем не был заинтересован, – тут он уже ели сдерживал смех.

Внутри меня поднялся огонь. А сильное пламя загорелось в моих глазах. Он смеется надо мной? Подшучивает над моим телом! Мерзавец. Хоть он и спас меня, но эти дозволения, которые он проявляет ко мне слишком. Сейчас я отыграюсь. Так, вдох-выдох. Это обычная провокация, как от моих братьев. Провоцируешь, значит. Ты связался не с той Хасе, прежняя бы покраснела и ушла, но пепел не умеет жить, поэтому, получай:

– О, я счастлива, что вы не нашли ничего интересного во мне! Вы не представляете, как я рада! – еще немного давления и будет достаточно. – А сейчас попрошу вас выйти.

Да! В самую точку, Хасе! Видел бы его сейчас профессор. Он явно опешил, а огонь сразу потух в его глазах. Не задавая вопросов, он вышел из каюты. Честно говоря, я и сама не знаю, почему отправила Джеймса за дверь. Видимо, это была окончательная фраза, означавшая победу. Шах и мат, первый раунд окончен. За ним еще сотня…

Я легла обратно в постель. Мои силы были на нуле – об этом давал знать мой журчащий живот. Как бы я не становилась храбрее с каждым днем, как бы я не ощущала свою ценность каждый миг, но все же страх выходить за дверь моего убежища, страх – встреча с этим странным, жестоким и таинственном капитаном. Пожалуй, останусь в постели и подожду, пока кто-то войдет и, возможно (лишь бы это случилось), принесет в каюту еду. Спать мне не хотелось, но есть… Я очень хотела есть. Мой живот как будто был огромным вулканом, который извергается с неимоверной силой и ни на минуту не стихает. Да, вот такое журчание у меня было. Но инстинкт самосохранения, пока пересиливал мое желание поесть хоть что-то. Надо отвлечь свои мысли. Думай о чем-то другом, Хасе. Но о чем? Или о ком? Все мои мысли сводились к моему потенциальному врагу, убийце и, к несчастью, главному на этом корабле – капитану Блэку.

С виду этот человек был даже симпатичен, ему было не более 35, а может он был и моложе. При первой встрече с ним я чувствовала неимоверную сильную энергетику. Одно его присутствие давало понять, что он не так прост, как кажется. Его манера общения – спокойная (голос его был таинственный, не звонкий, а более мягкий и отчетливый), даже в ней чувствовалась сила. Его движения плавны, обходительны. Да он харизматичен и обоятелен! Его внутренняя сила и уверенность – главное оружие против всего этого мира. Так мне казалось. Хотя он и кажется сдержанным человеком, но в его сердце точно полыхает огонь. Сильный огонь, который может пробраться наружу в любую секунду. О да, этот огонь сожжет любого, кто встанет у него на пути. Со мной же это произошло! Хотя, кто я? Обычная и слабая девушка с первого взгляда. Пусть для многих это будет именно так. Неожиданность – еще одно преимущество в любой войне. Хотя какая война? Не уж-то ты превращаешься в сумасшедшего? Наверное это я еще отхожу…

Вернемся к капитану. Он высокий, брюнет, у него темные глаза, можно сказать, что они почти черные. Ты можешь смело утонуть в них, а затем попасться в ловушку. Его взгляд… Не могу описать взгляд этого человека. Это взгляд сильного, невероятно сильного и уверенного человека. Он притягателен. Его глаза работают на него. Сколько девушек утонули в нем? Сотни, тысячи? Я уверена, он этим еще и пользуется. Беспощадно пользуется, как и убивает. Да… Капитан Блэк, вы очень интересны, ваша личность, ваша игра и роль в этом мире. А может он – это мир, а мир – это его игра? Как вы стали таким? С детства таким человек не становится. Тут есть только три фактора: родители, общество и жизненные ситуации. Мне еще придется вас узнать, узнать вашу игру. Придется поиграть с опасным огнем. Дорога до Лондона далека, у меня будет достаточно времени узнать здесь каждого. Что за бред я несу… Опять.

Мои мысли и размышления утекали куда-то вдаль. Мое сознание туманилось. Я решила закрыть глаза и отдохнуть – сейчас все пройдет. Я все еще в стрессе. Я глубоко вздохнула и повернулась на бок. Мне стало жарко. Что-то горячее медленно приближалось к моему телу. Становилось все горячее и горячее. Резко распахнула глаза и поняла, что падаю. Нет, я падала не с кровати, а в какой-то обрыв. Земля резко начала уходить из-под ног, мое дыхание с каждым разом все учащалось, грудь была сдавлена – не могла дышать. Я куда-то падала, чем дальше – тем горячее. Все кругом в огне, летают огненные шары, удушающий запах гари надвигается на меня. Горящее облако идет на меня. Надо что-то делать, но что? Я попыталась помахать руками – ничего. Мое тело полностью остолбенело – я неподвижна. Сильным паром обдало ноги. Боль, я почувствовала сильную боль – ноги ныли. Это невозможно терпеть! Невозможно сдерживать эту боль – я начала кричать. Я кричала до такой мощи, что мое лицо залилось краской и, кажется, кровью. Резкий поток крови хлынул из носа, глаз, ушей – всего тела. Я буквально стала кровавым месивом. Я уже не могла кричать, мне было больно. Последний крик, крик о помощи вырвался у меня с безнадежным вздохом. Секунда и меня обдает горячим паром. Каждая клетка моего тела сжигалась огнем и обдавалась паром. Мое тело кипело изнутри, заливалось горячей кровью, которая текла во все органы. Сердце, мое сердце заполнилось пламенем, меня сжигали изнутри. Меня обдает сильными, смертоносными потоками огня раз за разом. Я сжигаюсь каждый миг и восстаю из пепла миг за мигом. Я чувствую эту боль десятки, сотни раз. Последний вздох, последний крик, последний взгляд – мои силы покидают меня. Закрываю глаза и проваливаюсь в новое облако огня и… Ничего.

Я теряю сознание.

Я сожжена дотла.

Глава 4

– Мисс, мисс!

Через вакуумный барьер я слышала это настырное «мисс». Как будто звук доносился издалека, откуда-то с моря. Я почувствовала, что кто-то трясет меня за плечи.

– Мисс, мисс, просыпайтесь! Альбрехт, Альбрехт! Черт, где же носит этого старика, Альбрехт! Она сейчас точно того.

Где-то послышались торопливые шаги профессора: