Мой прекрасный злобный эльф

И я сказал то, что обычно говорят, когда на той стороне, наконец, берут трубку.

– Алло, я вас слушаю. Алло, говорите же, алло…

Понятно, что Уго смотрел на меня с испугом, Фаби ? с жалостью, но я упрямо продолжал твердить «алло», пока мне не ответили. Голос был спокойный и негромкий, но такой неприятный, что от одного его звука у меня заныли зубы и взмокло всё тело.

– Ты обречён, но не раз избегал встречи со мной. Это неправильно. Нельзя сопротивляться неизбежному, поэтому ? заслужил наказание. Не хочешь умирать, тогда вместо тебя это сделают другие, и начну с того, кто особенно важен для тебя.

– Кто ты? ? еле прошептал холодеющими губами.

– Твоя смерть, ну что, начнём? Даю тебе сутки: или покоришься мне, или он умрёт.

Не знаю, может, моё упрямство толкнуло меня продолжить этот безумный разговор.

– Не понимаю, почему я должен умереть? Чем провинился перед судьбой?

– Тем, что, попав в чужой мир, где тебе не место, нарушил привычный ход вещей.

Я набрал воздуха в лёгкие и продолжил гнуть своё.

– Но я скоро покину этот мир, вернусь домой, всё пойдёт по-старому.

Мерзкий голос захихикал.

– Ничего уже не будет, как прежде: в тебе проснулся маг, теперь и в родном мире ты ? лишний. Кажется, кто-то серьёзно влип! ? он засмеялся, и мне пришлось сдерживать рвотные позывы от этого «смеха», ? и виноват в этом эльф, поэтому он умрёт первым. Тем более, ему и так недолго осталось. Заклинание пожирает его изнутри и скоро прикончит, а ты ему в этом поможешь. Ведь хочешь жить. Все хотят…

Перед глазами закрутился чёрный вихрь, потом появился городское поместье, в нём начинался пожар. У дверей стоял Винс, до груди заваленный камнями, свободными оставались только плечи и голова, волосы были растрёпаны, со лба на щёки стекали струйки крови.

Он был ещё жив, и пламя его не коснулось. Я видел, как ему было больно. Но взгляд на измученном лице двигался, словно искал кого-то и, наконец, нашёл. Это был я. Винс смотре прямо мне в глаза и последним усилием произнёс:

«Не смей сдаваться», ? потом его голова бессильно упала на грудь, и я закричал, забившись в судороге, почувствовав, что, несмотря на боль в теле, снова могу двигаться. Картинка с эльфом пропала, противный голос умолк, прошипев на прощанье: «У тебя сутки, чтобы спасти его или умереть самому. Для вас двоих нет будущего».

Фаби и Уго навалились на меня, пытаясь удержать безумное биение, но, сбросив их, сам не знаю, как, встал на дрожащие ноги. Меня шатало. Я подошёл к Фаби и, схватив его за длинные кудри, притянул к себе:

«Винс в беде! Живо вези меня домой в поместье! У нас только сутки, чтобы спасти его…» ? после чего потерял сознание. Что было потом, как они добирались назад в город с моим бесчувственным телом ? не знаю, и позже Фаби не хотел об этом вспоминать. Видно, это было неприятно для его чувствительной души.

Меня качало на голубых волнах, светило солнце, на душе было радостно и легко. Кто-то бесшумно нырял вокруг меня.

«Ну, Фаби, разошёлся! ? подумал и засмеялся вслух, ? эй, эльфийский дельфин, прекращай свои прыжки и просто полежи на волне, такой кайф…»

Он вынырнул, отфыркиваясь, где-то позади меня и, видимо, тоже лёг на воду.

– А ты прав, ? сказал он почему-то голосом Винса, ? это здорово! Если бы только знал, малыш, как давно я мечтал вот так побыть с тобой наедине. И чтобы нам никто не мешал.

У меня замерло сердце, а потом пульс зачастил, зашкаливая. Но не потому, что я его боялся, наоборот, меня просто распирало от счастья. Сам не понимаю почему, сказал:

– Я тоже ждал этого.

И услышал в ответ весёлое:

«Знаю, ты такой смышлёный, если бы всё это происходило не во сне, а наяву…»

– Что значит ? во сне? ? не поверил я, чувствуя его дыхание на своём затылке и прикосновение горячих рук к плечам. И вдруг они исчезли. Как же мне хотелось крикнуть ему:

«Останься со мной, проклятый эльф!» ? я развернулся и увидел тёмную воронку на воде, уносящую вглубь пузыри воздуха, и большое кровавое пятно, расплывающееся во все стороны.

– Нет, не умирай, Винс! Это нечестно, не умирай… ? рыдал я, почувствовав холодный компресс на лбу. Глаза не хотели открываться, меня душили слёзы.

Горячая рука Винса взяла мою ладонь и крепко её сжала.

– Я здесь, Эжен, и умирать не собираюсь. Просыпайся, ты и так нас слишком напугал, ? его голос звучал отчаянно и совсем близко, заставив меня сделать над собой усилие и через боль открыть глаза. Яркий свет заполнял знакомую комнату, причиняя мне почти физическую боль. Но это была комната в поместье, значит, мы успели. И Винс был жив. Пока жив.

Теперь уже я вцепился в его ладонь, хрипя и разрывая в кровь пересохшие губы.

– Мне надо рассказать тебе всё, это так страшно. Убеди меня, что всё это только мой бред…

Я смотрел в огромные глаза Винса и не понимал, почему он отводит от меня взгляд, впрочем, не отпуская руки.

– Уго, дай воды, у мальчика обезвоживание и галлюцинации. Ты поил его в пути?

– Пытался, Винс, ? я заметил, что привычное для Уго слово «господин», почему-то исчезло, ? но Эжен не мог глотать. Я весь извёлся, испробовал все известные мне способы ? ничего не помогало, только смазывал губы водой. Его лихорадило всю дорогу.

– Понятно, позволь теперь мне самому сделать это.

Винс поил меня из небольшой чашки, и его руки дрожали. Я жадно пил, но вода в основном проливалась мимо, все смотрели на нас, и эльф не выдержал. В его голосе появилась привычная сталь.

– Фаби, Уго, пожалуйста, оставьте нас ненадолго и заберите с собой Зиллу, она замучила меня своим воем.

Дверь немедленно закрылась, слышно было только, как поскуливала упиравшаяся Зилла. Наконец, мы остались одни. Винс взял себя в руки, уже спокойно напоил, и даже снял с меня мокрую рубашку, переодев в одну из своих. Я ощутил прикосновение к коже тончайшего шёлка. Это очень отличалось от царапанья грубого полотна, из которого была сшита форма слуги.

– А тебе идёт, вот поправишься ? померяешь мундир, я же знаю, как он тебе нравится, ? и насмешливый эльф улыбнулся, хотя его глаза оставались испуганными.

Я попытался скривиться в ответ, но губы пересохли, и любое движение причиняло боль. «Он обращается со мной, как с шестилетним ребёнком», ? подумал и с трудом выдавил из себя:

«Мне сейчас не до шуток. Наши с тобой жизни висят на волоске».

Эльф перестал улыбаться.

– Рассказывай, только подожди минутку, я подлечу твои губы.

Его огненные пальцы на мгновение коснулись моих губ, и боль прошла. Прошептал: «Спасибо», ? и начал свой рассказ, который Винс выслушал молча, бледнея с каждым моим словом.

– Ну, что ты думаешь об этом? Я подхватил какой-то вирус, проще говоря ? заболел, поэтому мне и чудилась эта дрянь?

– Насчёт вируса ? не знаю, что это такое, но, думаю, к тебе приходила не смерть, высшие небесные силы тут совсем не причём. Ты же уже знаешь, что кто-то следит за нами, вероятнее всего, маг, один из моих давних врагов. Я много кому «насолил» в жизни. Этот маг легко проникает в человеческие мысли, к тому же твой мозг совершенно не защищён, это моя вина, и я всё исправлю.

– Значит, кто-то рылся в моей голове?

– Именно так, отсюда и образы ? телефон, кстати, что это за штука ? потом расскажи, давление на твоё чувство долга, всё продумано. Он просто тебя запугивал, а то, что ему не терпится убить меня ? и так понятно. Маг внушил тебе мысль о моей смерти и постарался, чтобы ты при этом чувствовал себя виноватым. Если ещё что-то подобное повторится, можешь смело посылать его…куда-нибудь.