Лето одного города

Она щелкнула выключателем, и я увидел светлую прихожую с ремонтом двадцатилетней давности. Высокие потолки заканчивались антресолью, под которой было большое зеркало, обрамленное множеством фотографий, открыток и записок. Нужно было постараться, чтобы увидеть в нем себя. Рядом стояла самая обычная вешалка из IKEA с куртками, плащами и кучей обуви самых разных цветов.

Нина бросила кеды и прошла босиком вглубь квартиры, повсюду включая свет, а затем скрылась в ванной, откуда раздался шум воды. Я аккуратно поставил кроссовки у порога, не решаясь вторгнуться в ее маленький мир.

Обои в широком коридоре были аккуратно закрашены белой краской, но прямо на них висели плакаты и постеры старого кино. Казалось, она хотела создать целую галерею, но тут и там были пропуски, на которых будто бы вчера что-то висело. Я прищурился и увидел следы кнопок, подтверждающие мою догадку.

Нина вышла из ванной в домашней одежде и уточнила:

– Руки мыть будешь?

Я кивнул и нырнул в помещение со старым кафелем, тоже покрашенным белой краской, чтобы придать комнате хоть какую-то свежесть. Все поверхности ванной были заставлены баночками, бутылочками и пузырьками, на веревках за душевой занавеской сушилось кое-какое белье, а в воздухе стоял запах стирального порошка и парфюма. Громко чихнув, я открыл подтекающий кран. Гостевое полотенце терялось среди прочих, поэтому я потряс руками над раковиной и вытер руки об джинсы.

Очевидно, Нина была на кухне, откуда донесся щелчок газовой плиты и грохот чайника. Я прошел в большую кухню и сел за стол. Часть него была завалена учебниками, книгами, тетрадями и журналами, на другом углу стояло небольшое зеркало.

– Будешь чай? – спросила хозяйка квартиры и поежилась от ветра, колыхавшего желтые занавески.

– Буду, – лаконично ответил я. – Тебе неловко?

– Немного, – призналась Нина. – Не стоило тебя так быстро приглашать, вдруг ты маньяк какой-то.

– А вдруг ты? – засмеялся я.

– Похожа? – улыбнулась она, довольная тем, что я понимаю ее смущение.

– Нет, но вдруг ты хорошо маскируешься?

– Тогда ты попал, – уверенно заявила она и насыпала заварку в чайник. – Пойдем, покажу свое творчество, пока вода кипятится.

Мы прошли в единственную жилую комнату, где царил не беспорядок, но точно творческий бардак. У батареи стояли два коврика для йоги, балкон был открыт нараспашку, и на нем стояли цветы. Большая кровать была наспех застелена фиолетовым покрывалом и забросана подушками всех размеров. Никакого намека на шкаф, только две вешалки и куча одежды на них. Она висела на плечиках, была набросана сверху и даже лежала на двух чемоданах. Круглый коричневый стол был удивительно пустым, а около него выстроились стопки с книгами, заменяющие хозяйке шкаф. В оставшемся углу стояли мольберт и куча холстов, отвернутых к стене. Всю комнату пересекала гирлянда белых фонариков, а люстру заменяли три торшера, расставленные по углам. Комната казалась необжитой, несмотря на обилие вещей.

– Недавно переехала? – поинтересовался я.

– Собираюсь уехать, – неопределенно ответила Нина.

– А куда?

– Пока не знаю, – пожала она плечами и почесала руку. – Нужно найти варианты, и как можно скорее. Вот и работы, – перевела она тему.

Она продемонстрировала мне несколько пейзажей и натюрмортов. Не сказать, что Нина была талантлива, но ее скрупулезность давала свои плоды. Картины были яркими, красивыми и определенно нашли бы место в любом современном интерьере.

– Я бы их продавал, – подвел я итог.

– И все? – Нина тут же спрятала полотна, повернув их к стене.

– Нет, нет, – поспешно заявил я. – Очень красивые, я даже не ожидал! Если честно, когда ты сказала, что рисуешь, я подумал, что это любительская мазня, но у тебя есть потенциал.

– Думаешь? – прищурилась художница.

– Уверен, – заверил я. – Так почему ты переезжаешь?

Она замялась, явно решая, рассказывать мне свою историю или нет. Наконец она сказала:

– Знаешь, я же тут не одна жила.

– Я так и понял, – кивнул я, ожидая продолжения.

– Мы жили тут вдвоем, а месяц назад расстались, и он уехал. Аренду я одна не потяну, поэтому придется подыскать что-то другое. Ты не думай, – начала оправдываться она, – тут были шкафы, даже полки, было гораздо уютнее, но мы как-то все поделили, и теперь вот так, – закончила она и обвела руками комнату.

Внутри меня все перевернулось. Я обрадовался, что она была стопроцентно свободна, с другой стороны, я разозлился на то, что они так нелепо все поделили.

– Вот как, – осторожно протянул я. – Почему вы расстались?

Нина вышла на балкон, укутавшись в плед с кровати.

– Долгая история, – обтекаемо сказала она куда-то в ночь. Я плохо слышал и подошел к ней. – Мы просто пришли к этому, мирно и тихо, но все равно как-то неожиданно. Знаешь, привязываешься как-то, что-то планируешь, но видишь, как все ломается. Понимаешь?

– Понимаю, – ответил я и осторожно обнял ее, ожидая, что она отойдет на шаг, ведь на балконе было не так уж много места. Она осталась и укуталась сильнее.

– Ну и вот, – продолжила Нина. – Я знала, что к этому все идет, но до последнего надеялась, что как-то все наладится. К счастью, – неожиданно бодро закончила она, – быстро отболело и прошло. Никакой тоски, только странные и милые парни.

После этого она повернулась ко мне и прижалась к груди. Я прижал ее посильнее, но в голове была каша. Легко ли она отпускает людей? Отпустила ли она его? Чего хочет от меня, назвав милым парнем?

Словно отвечая на мой вопрос, Нина поцеловала меня. Спустя полчаса мы лежали на кровати и по-прежнему целовались. Одетые, не переходя черту, как она и просила. Я смотрел на Нину, а она на меня. Ее взгляд выражал решительность и смиренность в одно и то же время. Челка вот-вот грозила коснуться ресниц, из-за чего она часто моргала и смешно морщила нос.

– Чувствуешь гарь? – вдруг спросила она.

Я вдохнул носом воздух и понял, что что-то горит.

– Чайник! – вскрикнула она и вскочила с кровати.

Действительно, все это время на плите кипятилась вода, которая успела окончательно исчезнуть к нашему возвращению на кухню. Нина констатировала свою потерю.

– Хочешь, устроим ему достойные проводы? – предложил я.

– Нет, – возразила Нина. – Я его перекрашу и буду использовать как лейку для цветов.

– Стильно, – удивился я и, чувствуя какую-то вину, добавил, – я принесу тебе новый чайник.

– Идет, – согласилась она и посмотрела на часы.

Я понял, что момент упущен и нужно ехать домой.

– Я пойду, завтра на работу, – сказал я, завязывая шнурки.

– Буду ждать чайника, – ответила Нина, облокачиваясь на стену. – Хочешь, сходим в кино?

Я удивился вопросу, но однозначно хотел пойти с ней куда угодно, поэтому ответил энергичным кивком.

– Давай поищем что-то интересное и сходим в пятницу? – предложила она.