Новенький

– А имя у него есть?

– Я в этом уверен, товарищ полковник, поэтому ответ положительный, – пытался я быстро отшутиться, ведь имени я не запомнил, хоть и держал её в руках меньше месяца назад.

– И какое же?– подняв голову, ждал он ответа.

Под этим взором было страшно что-то выдумывать, и мне оставалось лишь ответить честно.

–У меня есть дурная привычка не запоминать лишней информации. Мне более интересны мысли автора, которые он хотел донести до читателя, чем его имя.

– Да? Интересно, и о чём же хотел нам сказать Эрих Мария Ремарк своим произведением?

– Что война одинаково ужасна для бойцов с обеих сторон. Что в обычной жизни они бы возможно дружили, и, сломайся один на трассе, "противник" мог бы остановиться и помочь ему как человеку, попавшему в беду, а война заставляет резать и убивать, не думая, таких же простых людей, которые, как и ты, просто хотят вернуться домой живыми.

Следующий вопрос, обращенный ко мне застал врасплох.

– И это мне говорит человек, который служил срочную службу в разведроте в Чеченской Республике, когда там было жарко, и который стремится туда снова?

– Но вы ведь тоже сохранили в себе все человеческие качества хотя и были в Афганистане, – парировал я, не подумав о последствиях. Просто слово «Чечня» для каждого из тех школьников, что побывали там, звучало как выстрел и, непроизвольно, ставило в боевую стойку, одновременно заставляя показать оскал. Наверное, это привычка, которая забилась глубоко в подсознание. Хочешь выжить, будь готов увернуться и ударить противника, пока тот не опомнился и не сгруппировался для нового нападения.

Полковник поправил очки и с легким недоумением взглянул на меня, потом на фото на стене, на меня, и, молча, вернулся к документам.

В короткий миг тень печали промелькнула в его взгляде. Чувство вины стало пожирать меня. Почему я не умею держать язык за зубами? Идиот. Если не возьмут, так мне и надо.

После долгой паузы он задал ещё один вопрос, крайний вопрос:

–Ты осознаешь куда идешь? – его голос звучал уже по-особенному, по-другому, не так официально, даже как-то по-отцовски. Этот голос подействовал на меня очень сильно, и я, вместо четкого армейского "Так точно!", почему-то просто ответил:

– Да.

– Да! Дааа! Стиснув зубы, кричал я полу голосом, чтобы не привлекать внимания, сбегая по ступеням огромного крыльца. Друг детства, который ждал всё это время на парковке, облокотившись на крыло своей машины, смотрел на меня как на глупца и не понимал восторга. Да и вообще не разделял мыслей по поводу принятого мной решения. Он был из другого теста, но нашей дружбе это никогда не мешало.

– Меня взяли! Прошел! – прыгая вокруг друга, продолжал выливать поток эмоций, который копился во мне пока мы шли по большим, тихим и длинным коридорам. Теперь, на улице, меня просто распирало от избытка чувств. Я был готов пробежать пять километров прямо в этом деловом костюме, залезть на столб, прыгать через заборы, обнимать прохожих, подбрасывать их вверх и забывать ловить, убегая к следующему. Галстук мешал дышать, поэтому полетел в багажник. Вслед за ним старательно был уложен костюм, который до этого долгое время висел в шкафу, появляясь лишь по особым случаям. Но сегодняшний день был круче всех остальных. Быстро переодевшись в привычные шорты и кеды, мы тронулись в путь. Пейзажи в окне сменялись на высокой скорости, машина мчала домой, рассекая воздух, но мысли о будущем неслись ещё быстрее.

–Вот зачем тебе это надо? Пошёл бы ко мне, я бы не обидел, – начал он старую пластинку.

Друг любил машины, любил скорость и его увлечение переросло в дело. Вадим открыл свой автосервис и ковырялся там целыми сутками. И все его мысли были непрестанно связаны с железками, моторами, улитками, коллекторами и другой железкой для тюнинга. Он даже меня пытался неоднократно втянуть в эту трясину, но я всегда отбрыкивался, потому что не разбираюсь в движках. Да если честно и не пытаюсь. Ну не стоит у меня на это, не стоит. Но он продолжал затягивать меня в свою стихию.

– Вместе бы подняли всё на новый уровень! Я тебе доверяю как себе, и вот этого доверия и не хватает в деле. Не на кого положиться, понимаешь? Не на кого! Все пытаются отщипнуть в свой карман, халтурят, не дорабатывают с клиентами, портят моё имя, понимаешь? А ты другой, ты ко всему с душой, и что самое главное – честен, как дурак!

Тут он не сдержался и заржал в голос, считая свою игру слов очень удачной.

– Честен, как дурак, – повторил он свои слова, пытаясь их запомнить и продолжая заливаться смехом.

– Знаешь, пока ты собирал фантики от жвачек "Турбо", я пересматривал взахлёб фильм "В зоне особого внимания". Это сейчас молодежь сходит с ума по всяким человекам паукам, а тогда герои были настоящие, простые люди. Мы восхищались смекалке разведчиков, смелости десантников и понимали, что они такие же, как и мы. А эти, нынешние, сидят за компом в надежде, что их когда-нибудь ударит молния или укусит паук, и они сразу овладеют суперсилой. Нам говорили: хочешь быть здоров – бегай. Гиря была в каждом дворе! Теперь и их сдали на металлолом. Такую страну разграбили, – я с досадой смотрел на очередную заброшенную деревню за окном, которую мы проезжали, – Все понятия подменили. Сначала выбили наше поколение, радостно крича с телевизора "Поколение Пепси!" Скормили нам дичь вместе с жвачками и джинсами, а сейчас, пока старшее поколение пытается выбраться из ямы, младшее предоставлено само себе. А тут как раз и интернет подвезли, хочешь – игрушки рубись сутками, хочешь – комедии пошлые, всё что хочешь делай, только не думай.

– Да не заводись ты так, я же шуткую. Рад за тебя, ну. У тебя всё-таки получилось. Не понимаю, конечно, но рад что добился. А помнишь, в классе ты был самый слабый и стоял в конце строя? Даже от армии хотели освободить по здоровью. А сейчас? Спецназ! Поверить сложно, – улыбался он, радуясь моим достижениям.

– Просто с тех пор я научился не бояться идти к мечте.

– Ты, главное, береги себя там.

– Спасибо, друг.

На горизонте показался родной поселок. Футбольное поле на въезде вновь было занято мальчишками, увлеченно гоняющими мяч. Я вдруг понял, что скоро уеду из этого до боли родного места. Поселок – идеальное место для проживания, инфраструктура уже достаточно развита для жизни и полноценного развития человека как личности, и в то же время, люди ещё не успели обособиться как в больших городах. Продолжают здороваться со встречными и запросто могут нагрянуть в гости без приглашения. Конечно, крайнее сомнительно считать такой аргумент плюсом, но это однозначно делает людей ближе.

Мне будет трудно без маленького и уютного мира, где все знают друг друга. Есть что-то родное в этой поляне, где я ещё мальчишкой сбивал ногой одуванчики и выравнивал кочки лопатой. И гравийная дорога к дому, как всегда, успокаивающе шуршит под колесами.

– Оставь меня здесь, я хочу прогуляться.

Машина остановилась у края футбольной поляны.

–Ты неисправим. Давай, до завтра, – посигналив на прощанье, он, как обычно,тронулся с пробуксовкой, оставив пыльное облако.

Бросив сумку рядом с обломком кирпича, который был здесь в роли штанги, я выхватил мяч у пробегающего мимо мальчишки и полетел вперёд забивать гол, попутно показывая свои финты и оставляя не у дел всех на пути. Мои мысли, мои мечты, они гнали меня вперёд в этот солнечный день, и я должен был выпустить пар перед тем как зайти домой. Но не тут-то было, наших мальчишек голыми руками не возьмешь. Некоторым ещё нет и двенадцати, но дружить они умеют по-настоящему.

Почуяв, что просто так мяч уже не отнять, они очень быстро скооперировались, перестроились и просто завалили меня гурьбой, устроив кучу малу, в которой каждый пытался прыгнуть всем своим весом сверху. Смеялись все, кроме, естественно, самых нижних. Те периодически кряхтели и ругались, посылая угрозы своим компаньонам. Ведь изначально по их коварному плану все они были на одной стороне, но как обычно план А внезапно перешел в план Б.

Вдыхая воздух родной улицы, домой я шёл не спеша, разговаривая с местным котом, который повадился меня проводить. Будучи котенком, он был аристократично белоснежного цвета с немного рыжеватой мордой. Но из-за привычки постоянно лезть в драку, его короткая грубоватая шерсть стала насыщенного серого цвета, как напоминание о сотни боев, проведённых в пыли. Это был борзый кот с вальяжной походкой, которого все в округе называли Беляш.

Мы шли по пустой улице, и я поделился новостью, что скоро уезжаю. Даже рассказал дословно весь диалог в просторном, и в то же время давящим своей значимостью кабинете, с хмурым полковником, способным сканировать насквозь.

Беляш, смотря по сторонам, продолжал идти рядом и время от времени что-то мяукал, давая знать, что слушает. Я понимал, что вести разговоры с уличным котом глупо, но он единственный с кем можно было поделиться такой информацией. А поделиться хотелось.

За этими разговорами мы подошли к моему дому, где во всю в вольере металась овчарка по кличке Рекс.

Обычно Рекс бегал вдоль забора, и, учуяв хозяина, начинал томительно поскуливать. Но сегодня он носился по периметру вольера, сокрушая всё на пути.

–Рекс, хороший мой, красавчик мой, – начал я наше дежурное приветствие, но реакции не последовало. За забором продолжали поднимать пыль и сбивать миску. Такое бывает, когда один доминирующий самец встречает другого, вторгшегося на его территорию. Рекс учуял наглого и дерзкого Беляша, который порой так смело и чинно щеголяет перед нашим забором, зная, что Рексу его просто-напросто не достать.

Иногда Беляш, словно испытывая наше терпение, ложился непосредственно напротив Рекса и, с беззаботной мордой, часами нализывал шерсть, в то время как мы и все наши соседи сходили с ума от бешенного лая Рекса, переходящего на обессиленный хрип.

Именно с этой рыжей мордой у него давние счёты. Он не какой-то дворовый пёс, которого может унизить напыщенный кот, нет, он породистый и натренированный чистокровный немец. Но сейчас, в его движениях проглядывалась не только злость, но и ревность. Ведь этот противный мохнатый комок грязи идёт рядом с его хозяином! Идёт так, как будто это и его хозяин тоже. Рекс с нетерпением ждал у калитки знакомый щелчок затвора в надежде проскочить. Но его маневр давно изучен и не представлял угрозы для кота.

Я остановился попрощаться со своим собеседником, но тот просто пошёл дальше, как будто во мне и не нуждался вовсе. Даже на мою попытку окрикнуть его по имени, он не сбавил ход, а просто повернул ухо. Одно ухо. Левое. Как они это делают?

– Да пошёл ты сам, – с улыбкой, в сердцах сказал я.

– Мяу, – донеслось от этого пафосного создания, которое всё так же не соизволило обернуться.

– Вот выпущу Рекса и посмотрим, как ты замяукаешь.

Но Беляш уже зашёл за угол соседского дома, давая мне понять, что разговор со мной окончен. Животное, одним словом.

–Рексик, Рексик мой золотой, мой мальчик, иди сюда, – пытался я хоть как-то усмирить его намерение броситься вдогонку.

Закрыв калитку, я зашёл в дом. Не знаю, что я услышал первое, звук скворчащего масла или запах жаренной картошки, такой золотистой, с корочкой. Разыгравшийся с дальней дороги аппетит сразу дал о себе знать.

Милая хозяйничала у плиты, а наша Кудряшка сидела рядом за кухонным столом и училась нарезать зеленый лук колечками. Гармония царила на кухне. Каждая из моих сладких девчонок при деле, но кроме запаха вкуснейшего ужина, приготовленного хозяйкой и маленькой четырёхлетней принцессой, в воздухе витало напряжение.